Покрепче сжимая в ладонях рукояти, готовлюсь принять на себя всю ярость зверя. Адреналин зашкаливает, и я чувствую, как в пальцах мелко подрагивает орудие.
Когда нас разделяет какая-то пара сотен метров, выравниваю дыхание, фокусируюсь и мысленно начинаю обратный отсчет, как нас учили в академии.
Десять, девять, восемь…
Харальд за моей спиной никак не комментирует мои последние слова, но и не молчит. Лопатками ощущаю его возню, причем очень активную. И звуки… Хруст, шуршание, пыхтение… Очень меня отвлекают.
Шесть, пять…
— Харальд, — бросаю ему, не оглядываясь, — сосредоточься уже! Он рядом!
Нет ответа. Только странные звуки усиливаются.
Четыре, три…
Черт! Да что с ним такое?!
На пике тревоги оборачиваюсь и вижу… Как вытягивается лицо Харальда, на глазах превращаясь в звериную морду, кожа обрастает чешуей, в глазах появляется вытянутый зрачок, а тело… Костяк с жутким хрустом ломается, и стремительно набирает объем вместе с мышцами.
Что?!
Я даже не успеваю толком осознать, что происходит. Срабатывают инстинкты. Кувырком откатываюсь подальше от бывшего союзника, и в ту же секунду раздается треск бурелома на подходе к водопою.
Из кустов выпрыгивает огромный волчара, свирепо оскаливший пасть. Мельком успеваю отметить, что зверь с меня ростом. Огромный. Несется, несмотря на размеры, чертовски быстро, будто видео на перемотку включили. Движется то на четвереньках, то на задних лапах.
Какое-то время действую, опираясь на усвоенные до автоматизма навыки боя. Отпрыгиваю, наскакиваю, уворачиваюсь.
Благодаря хорошей реакции удается избегать его зубов, но дотянуться лезвием до шкуры никак не получается. Мне хватает всего нескольких минут, чтобы понять: этот зверь на порядок опытнее и сильнее тех, что я встретила вчера с Клеем.
А я… Мое сознание, как смертельно раненый зверь, не может справиться с ужасной новостью. На поляне дракон по имени… Харальд. Он не бросается на меня, вопреки заклинанию, и я даже не пытаюсь понять, почему…
Фокусируюсь лишь на том экземпляре, что меня атакует.
В какой-то миг мне везет. Зверь, встав на задние лапы, подставляет брюхо, и я быстрым замахом клинка пытаюсь вспороть уязвимое место. Противник ударом лапы, — совсем теперь не волчьей! — пронзает мне правое запястье, несмотря на защиту из прочной кожи, и с мясом выдирает когти из моей плоти.
Доля секунды — и передо мной барс исполинских размеров!
Из бесполезной руки вываливается клинок, когда одним прыжком с перекатом я ухожу из поля досягаемости. Из-за адреналина боль, охватившая руку, не ощущается в полную силу. Благоразумия все же хватает на то, чтобы осознать: все, отстрелялась, пора отступать.
Но куда здесь отступишь?!
От барса не спрячешься на дереве, а сбежать я не успею. Шумное дыхание зверя наступает мне на пятки, и я делаю единственное, что мне остается, чтобы выжить, — резко разворачиваюсь и швыряю в пасть огненный шар, размером с теннисный мяч.
Пламя забивается хищнику в глотку, но ожидаемой реакции я не вижу. Барс просто наступает на меня дальше, как спятивший терминатор.
Понимаю, что не успею ни подпрыгнуть, ни подтянуться, ни увернуться от хищных клыков. И все же не могу не попытаться сбежать.
Внезапно за моей спиной раздается грохот столкнувшихся поездов. Шум нарастает и становится все мощнее и выше. Скрежет зубов, хруст когтей, челюстей, рычание…
Так и не убежав далеко, поворачиваюсь и вижу двух драконов, сцепившихся зубами и когтями прямо в воздухе.
Они одинакового размера, и чешуя у обоих цвета металлик…
Который из них Харальд я понятия не имею, но уверена на все сто: после заклинания ему охота терзать меня, а не себе подобного.
Одна частичка моего сердца желает ему победы, другая талдычит: они оба должны погибнуть!
Не знаю, сколько времени продолжается бой крылатых ящеров.
Вдруг ощущаю, что потихоньку слабею. Прислоняюсь к стволу дерева и съезжаю по нему на землю. Сознание мутнеет. Перед глазами плывут радужные круги.
Подношу к глазам раненое запястье.
Сквозь порванную кожаную защиту ничего не разберешь. Срезаю коричневую кожу и отшвыриваю в сторону — все равно элемент защиты безнадежно испорчен.
Когда поврежденный участок руки отрыт, прихожу в ужас. Из разодранной в мясо плоти пульсирующей струйкой вытекает кровь. Повреждена артерия…
Черт…
Откладываю на землю топорик. Уцелевшей рукой отрываю от подола хорошую полосу ткани и потуже обматываю рану. Пыльный бинт, извозюканный в грязи, лучше, чем ничего.
Ведь от инфекции не умирают в считанные минуты, в отличие от потери крови. Если повезет, успею добраться до целителей!
Когда мое запястье неумело перевязано, — бинтовать одной рукой оказалось гораздо труднее, чем думалось! — наступает тишина. Осматриваюсь.
Драконов больше не видно и даже не слышно. Возможно, сегодня меня не сожрут, если успею спрятаться в безопасное место.
Всего пол часа назад я бы устремилась в замок Вейзеров. А сейчас понимаю: туда ход закрыт.
Мысль о Харальде когтями царапает душу, рвет на части, превращая эмоции в кровавое месиво похуже запястья.
Да, он меня не прикончил, вопреки заклятию. Да, он накинулся на другого оборотня, чтобы меня прикрыть… наверно. Но это не значит, что теперь, когда я узнала его тайну, лорд отпустит меня обратно в академию живой и невредимой.
По сути, шагнув за ним в портал, я передала власть над собой в его руки. Ведь заклинания для самостоятельного возвращения в кабинет ректора мне не известно. Наверно, я стала первой в истории академии охотницей, что доверилась нечисти.
Молодец, Варя!
Круто подставилась.
Наивность тебе второе имя!
Думала, раз Вейзер помог с ректором и Клея спас от верной смерти, значит, он добро во плоти?
Решила, раз выучила пару новых заклинаний, то сразу стала непобедимой?
Хотя нет.
О победе я как раз не думала.
Думала о женщинах, что выли на всю деревню, оплакивая сына, брата, племянника. И о том, что не позволю больше им оплакивать близких из-за поганого оборотня.
С трудом встаю и бреду, спотыкаясь об каждую кочку, в сторону деревни. Единственно место, куда, возможно, осилю дорогу.
Попрошу там убежища.
Может, меня не откажется приютить какая-нибудь сердобольная старушка.
Наверно, в каждой деревне такие есть… Добрые, хорошие… Как Мария…
Как же хочется присесть… Отдохнуть чуть-чуть…
Шевелись, тряпка!
Шаг… Еще шаг…
Когда перед моими глазами вырастают первые деревенские избы, сил не остается ни грамма. Земля стремительно выскальзывает у меня из-под ног, и я проваливаюсь в темноту.