Интерлюдия
Брейр Тирмеион Раме-эт-Нарэ устало вышел на открытый балкон. Наступал тихий апрельский вечер, солнце ещё стояло над горизонтом, но уже было готово уступить небосвод своей ночной сменщице. Пахло весной и пробуждающейся жизнью. Тирмеион присел на узкую скамейку у самых перил ограждения, опершись о резные балясины спиной. Высокое здание Дома Большого Совета постепенно погружалось в дрёму. Гасли светильники в окнах кабинетов припозднившихся служащих, прислуга заканчивала вечернюю уборку и оставляла только дежурное освещение. Внизу по внутреннему двору торопливо прошагал, отчаянно шаркая правым ботинком, последний клерк.
«Человек» — брейр раздражённо поморщился.
Плант хин никогда бы в жизни не смогли ТАК пройти. Людей в государстве становилось всё больше, вот уже и в самом сердце королевства, в Доме Большого Совета не обошлось без пронырливых плант иай.
Тирмеион грустно вздохнул, увы, долгоживущие не так расторопны и зачастую просто не успевают за своими младшими братьями.
Плант иай появились во владениях бренина Араниона каких-то 200–250 лет назад. Это были беженцы, спасавшиеся от очередной замятни в северных королевствах, где ярлы вновь решили поиграть в весёлую игру «Конунг на горе». Беженцам выделили места для временного проживания, небольшой отрез плодородной земли, выдали немного денег и забыли о них. Как оказалось — зря.
Младшие дети Создателя оказались на диво сметливыми и дальновидными. Выучив язык и переняв культуру плант хин, они быстро ассимилировались. А учитывая их поистине кроличью плодовитость, расселение людей по всему Арвордир-Гуирт стало лишь вопросом времени. Поговаривают, что даже в Храме Создателя в столице появились офейриады из числа людей.
«Нужно бы уточнить это у Первосвященика…»
У ворот раздался шум лёгких шагов множества ног, караульный вышел на встречу поздним визитёрам, завязался тихий разговор. Тирмеион раздражённо дёрнул левым ухом, его слух был уже не так тонок как в молодости. Страж козырнул и убрался обратно в караулку. Гости пересекли внутренний двор и исчезли в дверях первого этажа.
Стемнело. В соседнем парке пели соловьи, а в парковом же пруду орали лягушки. То ещё сочетание звуков…
Открылась балконная дверь, и в полосе света возникла крепкая фигура Брана.
— Пеннайт, прибыл Предводитель-всех-Копий брейр Вэон Атта Макил и просит Вашего внимания.
Бран не изменил себе. Он знал Вэона ещё в те времена, когда тот был ещё нескладным юношей и иногда не справлялся с собственной пикой. И тем не менее сейчас голос Брана звучал торжественно и немного пафосно, впрочем, как всегда в таких ситуациях.
— Проси.
Фигура телохранителя и верного друга исчезла, из проёма вышел плант хи среднего роста с длинными волосами, заплетёнными в три косы.
— Пеннайт-и-Кингор Ваур! — он учтиво склонил голову в поклоне.
— Аруэйнит-ир-Холл Гопиай! — Тирмеион вернул поклон. — Что привело тебя, Вэон, к старому бюрократу в столь поздний час?
— А что этот бюрократ делает на службе в нерабочее время? Вместо того чтобы готовить помолвкусобственной дочери.
— Ты же знаешь — моя работа не заканчивается даже с заходом солнца. — Тирмеион улыбнулся.
— Как, впрочем, и моя… — гость просто лучился жизнерадостностью, но глаза были способны заморозить средних размеров бассейн. — Я хотел поговорить с тобой, Тирмеион, без лишних ушей.
— А как же те уши, что растут на головах твоих спутников?
Вэон был один, но Тирмеион чувствовал присутствие нескольких плант хин неподалёку.
— Их уши…Неважно. Их глаза видели гораздо больше, — теперь Вэон был максимально серьёзен.
— Какова же тема нашего разговора? О чём ты хотел поговорить?
— О Ваших, Глава, неусыпных стараниях на благо бренин-айт. Уже многие десятки лет Вы изнуряете себя тяжелейшим трудом правителя, жертвуя сном и отдыхом. Возможно, Вам стоит отдохнуть, переложив бремя государственных забот на плечи молодых? — Вэон перешёл на полуофициальный тон.
— Неужели ты нашёл мне замену? — Тирмеион озадачено склонил голову набок. — Или хочешь повесить себе на шею ещё и этот камень?
— О нет, я не пытаюсь занять Ваше кресло в Совете. Своих забот мне вполне хватает. Как Вы относитесь к расширениям полномочийбренина? Глава казначейства, Первосвященник, Главный библиотекарь, многие члены Кингор Ваур… и Ваш покорныйслуга считаем, что в такое непростое для государства время власть должна находиться в руках потомка благословлённого Творцом Дома Эаренакил. И Вы, как фактический глава государства, наверняка, пришли к такому же выводу…
Пеннайт напрягся.
— Это переворот?
— Мы бы хотели пойти по пути мирной передачи власти, — Предводитель-всех-Копий опять доброжелательно улыбался.
— Вот как? — Тирмеион был немного удивлён. — И чем же вызвано столь похвальное единодушие?
Брейр Вэон, бросил испытующий взгляд на Тирмеиона, ища проявления насмешки. Лицо Тирмеиона было непроницаемо.
— Вы, наверняка, осведомлены о событиях на юго-западе?
— Осведомлён. Каким образом очередная возня между людьми и двергами Южных гор связана с нами?
Предводитель-всех-Копий осуждающе покачал головой.
— Ваши сведения недостоверны, Глава. Люди и дверги не враги в этой войне, а союзники.
— Хм?
— Три месяца назад я отправил под видом посольства большую группу специалистов на юг для прояснения обстановки. Через южную границу Арвордир Гуирт прошли 53 плант хин и 42 человека. Все они — лучшие из моих кадров. Три дня назад группа вышла к нашей границе… Все шесть выживших.
— Всего шесть? Немыслимые потери для твоей службы.
— Они того стоили. — Вэон полез рукой в карман и вынул серебристую цепочку с каким-то кулоном.
— Этот предмет принадлежит тем самым загадочным противникам людей и двергов, верно? Этот трофей настолько ценен?
— Это не трофей. Мои разведчики ничего не смогли у них взять. Этот кулон — знак переговоров.
— Даже так… — Тирмеион удивлённо поднял уши торчком.
— Враги двергов — плант врадур. И они готовы вести переговоры с бренином Арвордир Гуирт.
— Это довольно странно с их стороны, ты не находишь? Говорить с противником, который уничтожил твою страну, а твой народ изгнал за Южные горы, — после долгого молчания сказал Тирмеион.
— Возможно, Вы правы, но … мы должны попробовать примириться с плант врадур. Возможно, это вернёт нам утерянную Силу.
— Ещё многие хин помнят, как умирали наши всадники на чёрных копьях плант врадур. Как опустошались целые княжества захваченные врагом. Ни один из плант хин не вышел из них! Никого не нашли и после разгрома отступников!
— Мы скорбим об их судьбах… — голос Вэона был печален, однако его взгляд не выражал ничего. — Но мы должны попробовать.
— Говоря «многие помнят», я забыл упомянуть самое главное. Я тоже помню. Помню и ничего не прощу! — Тирмеион твёрдо смотрел в глаза собеседнику.
— Мы предполагали это, — Вэон спокойно выдержал этот взгляд. — Поэтому я и предложил Вам добровольно передать бразды правления государством Его Величеству Араниону из Дома Эаренакил.
— Означает ли это, что бренин …
— Да. Его Величество поддерживает нас в стремлении обрести потерянных братьев.
— Что ж… — Тирмеион встал, гордо расправив плечи.
— Аруэйнит-ир-Холл Гопиай брейр Вэон Дома Атта Макил, я услышал твои слова, — начал он торжественным голосом. В его правой руке появился белый светящийся посох с двумя крылышками пламени на верхушке. — Теперь ты услышишь мои!
Предводитель всех копий медленно выпрямился, в руке он держал короткое серебристое копьё с гравировкой перекрещенных мечей на пере.
— Я, Пеннайт-и-Кингор Ваур брейр Тирмеион Раме-эт-Нарэ, не оставлю управление государства в ваших руках и не позволю пойти на поводу у отринувших замысел Творца!
— Я услышал твои слова, брейр Тирмеион Раме-эт-Нарэ, и передам их бренину, — так же торжественно ответил Вэон и добавил с непонятной интонацией — Я скорблю о твоём решении.
Он коротко поклонился и стремительным шагом покинул балкон, спустя мгновение в дверях показался Бран. Уши телохранителя были прижаты к голове, в руке находился короткий меч.
— Бран, мы едем домой, — спокойно ответил на невысказанный вопрос Тирмеион.
Интерлюдия 2
Мирон сидел за компом и мрачно смотрел в старенький монитор. Заполнение КТП* грозило затянуться на долгие годы. Желания работать не было от слова «совсем».
[Календарно-тематическое планирование — часть документации необходимой для организации учебного процесса, малая часть.]
Мирон посмотрел в окно — радости не прибавилось. За окном шёл противный моросящий дождь.
— Сентябрь…
Страдалец встал и побрёл на кухню. Может чай поможет пробудить впавший в спячку энтузиазм?
Однако помощь пришла, откуда её не ждали. Хлопнула входная дверь, впуская холодный и сырой осенний воздух. Из огорода вернулась тётя, Лидия Павловна.
— Как успехи? Планирование доделал? — спросила она бодрым голосом.
— Почти… — неуверенно промямлил Мирон.
— Замечательно! Собирайся, нужно вывезти навоз под яблони, ну и ещё так… по мелочи…
Тётя изобразила в воздухе неопределённый жест, который должен был, видимо, означать эти самые мелочи. Мирон вздохнул и пошёл одеваться.
«Мелочи» убили весь конец светового дня и даже немного заняли сумерки. Потом был простой, но сытный ужин, небольшой перерыв после него (надо же кусочки уложить), потом — чтение очередной книжки…
Короче, к работе Мирон вернулся только к одиннадцати часам. Все домашние уже легли спать, да и его самого ощутимо клонило в сон. Но! Завтра нужно было представить рабочие программы на подпись завучу, а потом и директору школы. Так что — вперёд, на мины!
— Эх, провалиться бы куда-нибудь на недельку!
Мирон воткнул наушники старого SoniErikson в уши, запустил мр3-плэер и решительно щёлкнул курсором по иконке «Биология 7» на рабочем столе монитора.
«Я уйду и не вернусь…» — заголосили женским голосом наушники.
И тут погас свет.
Глава 1 Призыв.
Сегодня Асталиэн постаралась попасть домой пораньше. Даже пришлось отпроситься с последнего занятия в университете. Слишком многое нужно было сделать, пока отца не было дома.
Готовящийся ритуал не был запрещённым или, хотя бы, неодобряемым Храмом Творца, но вот преподаватели университетов (а иногда и родители) за его проведение готовы были подвергнуть начинающих призывателей самому суровому наказанию.
«И что самое обидное — они сами наверняка пользовались этим ритуалом в молодости!»
Асталиэн фыркнула, представив, как отец в студенческой робе ползает по полу своей комнаты, чертя на нём восковым мелком.
Ритуал назывался май'р суино гайтуэйсион (Заколдованный раб). Суть его была проста: при помощи элементов Нэн, Уилиа и Меллт вызвать в магический круг существо из другого плана (ну бесёнка какого-нибудь, например) и путём нехитрых манипуляций присоединить его сознание к сознанию призывателя.
Таким способом студент-призыватель заполучал дополнительные возможности для обучения без особых напряжений собственного ума (ты спишь, а твой призванный слуга учит сложные формулы или теоремы).
Завладеть телом призывателя слабый дух не мог (сильных вызывать — дураков не было), к тому же, духу-рабу всегда можно было предложить пряник в виде обещания отпустить через определённый срок или кнут в лице университетского экзорциста.
Минус такого подхода к учёбе был один: у хозяина и раба не было общей памяти. Следовательно, то, что изучал дух, не мог запомнить призыватель. Студенты поумнее старались разбирать задания двумя сознаниями одновременно, обмениваясь знаниями между ними. Постепенно надобность в таком слуге отпадала, и раб становился свободным. Лентяев же отлавливали преподаватели и сдавали на руки всё тому же профессору экзоцизма.
Так или иначе, к пятому-шестому курсу большинство студентов справлялось с обучением самостоятельно.
Асталиэн вывела восковым мелком на полу комнаты аккуратный круг, в который вписала шестиугольник. Затем в шестиугольнике появился равносторонний треугольник с маленькими кругами на каждой стороне.
Девушка придирчиво оглядела дело рук своих и дала скромную оценку:
— Превосходно!
Теперь нужно нанести надписи активирующих заклятий. Начинающая призывательница выудила из кармана небольшую смятую записку. Разложив листочек на полу, Асталиэн начала тщательно переносить надписи на магический круг.
— Ооо! Какие успехи! — неожиданно раздалось у неё за спиной.
— Иииииииииии! — визгом девушки можно было расколоть всю хрустальную посуду в особняке. К счастью, в комнате хрусталя не было.
— Спокойнее, это всего лишь я.
— Иримэ Атта Макил, Вы несносны! Как ты могла так меня напугать?! — возмущению Асталиэн не было предела. — Я чуть не умерла от испуга!
— Я просто решила тебе помочь, — улыбнулась Иримэ. — Что ещё осталось сделать?
— Нужно расставить свечи и положить символы элементов.
— Отлично! Кстати, чем собираешься делать привязку мёдом или кровью?
— Привязка только на кровь, — важно заявила Асталиэн — Мёд только для маленьких девочек!
Иримэ понимающе кивнула, тактично умолчав о возрасте призывательницы (целых 35 лет, уже почти совсем взрослая).
В круги треугольника были поставлены плошка с водой, маленькая янтарная фигурка кошки и кусок горного хрусталя с большим пузырём воздуха внутри. Всё было готово.
За окном стемнело. В комнате стоял полумрак. На полу горели свечи, установленные в вершинах шестиугольника.
— Начинаем?
— Подожди. Давай начертим защитный круг.
— Зачем?! — удивилась Иримэ.
— А, вдруг, какое чудище вылезет?
— На чудище у нас не хватит магической энергии.
— Ладно…
Асталиэн достала из ящика письменного стола длинную острую спицу. Резко выдохнув девушка проколола себе безымянный палец левой руки и дотронулась им до лба. На белой коже остался небольшой рубиновый отпечаток. Следующим движением Асталиэн стряхнула несколько капель крови с руки в центр магического круга.
— A tul arni!
Капли крови на полу и отпечаток на коже замерцали слабым светом. Из центра круга сверкнула яркая вспышка, и наступила полная темнота.
В круге призыва послышаласьвозня, кто-то забормотал на непонятном языке. Неожиданнопрямо из воздуха в глаза притихшим девушкам ударил яркий луч белого света.
— !!!ужакс енворимидалВ енирИ артваз я отч, ёом-ё уН, — огорчённо воскликнул молодой плант иай, светя перед собой каким-то странным фонарём.
***
Первые ощущения были не самыми приятными. Мало кому понравиться садиться на стул, которого нет.
Я с размаху приземлился любимым копчиком на твёрдый (я бы даже сказал отвратительно твёрдый) пол. Учитывая полную темноту, это было вдвойне неприятно.
Хорошо ещё, что телефон лежал в нагрудном кармане рубашки. Упади он вместе со мной, его бы уже ничего не спасло.
Нащупав чудо корейского (ну или китайского) телефоностроения, я отключил наушники и выключил проигрыватель. Потом со старческим кряхтением водрузил себя на четвереньки, попутно запуская функцию фонаря на «Соньке». Ещё не хватало протаранить головой собственный рабочий стол.
Непривычно яркий свет двух светодиодов осветил… осветил… Короче, он осветил помещение(вернее его часть), которое никак не могло быть моей комнатой.
Деревянный пол (тёплый!), исчерченный странными каракулями, какие-то игрушки под ногами… бурые пятна и свечки весёленького сиреневого цвета. Детский сад какой-то? Вдогонку поступила информация от носа: пахло тёплым воском, каким-то аромамаслом и почему-то кровью.
Ладно. Пора вставать.
Я разогнулся, одновременно направляя луч фонаря перед собой.
— Йо!
Метрах в полутора от меня находились две девушки лет шестнадцати-семнадцати, которые старательно пытались заслонить руками глаза от слепящего света.
— Ну, ё-моё, и что я завтра Ирине Владимировне скажу! — вырвался у меня вопль отчаяния.
Одна из товарок метнулась в угол, зажала что-то на стене. По комнате разлился мягкий желтоватый свет.
Ну точно — комната явно не моя! Деревянный пол, стены обитые тканью (вон как гвоздики блестят), узкая и высокая кровать, два стола: письменный и, видимо, туалетный, на потолке широкая плоская люстра из какого-то пластика.
Ёжики курносые! Я сплю, я точно сплю!
Или … просто сошёл с ума! Нет, это же бред какой-то! Такого просто не может быть, потому что не может быть никогда!
Если я, школьный учитель, на самом деле окажусь ночью в комнате старшеклассницы (ну ведь натуральные школьницы!) самым безобидным будет позорное увольнение. Не говорю уже о вопросах от участкового и незлобивом порицании наших сельских мужиков. Ага, живо оформят выговор с занесением в грудную клетку.
— Plant iai?…Eeee… Madr?
Пока я наслаждался тихой паникой, вторая девушка подошла ближе и вопросительно посмотрела на меня.
— Ч-чего?
«Слава богу! Это сон! Ну, или глюк! Неважно, главное, что не реал!»
— Hver ert pu? — обратилась эта блондинка ко мне на языке, смутно напоминающем немецкий.
«Если я вижу сон, то начало интригует…».
Я внимательно оглядел собеседницу (хе-хе). Среднего роста, стройная … хм … фигуристая для своего возраста, одета в платье, отдалённо напоминающее школьную форму … Светлые волосы убраны в косы странной конструкции, длинная чёлка прижата цветным ободком (ну или как эта хрень называется), огромные зелёные глаза неестественного оттенка (линзы что ли?) под ней, аккуратный носик и чуточку пухлые губы. Красавица. Только чем-то её вид меня смущает.
— Hvadan ert pu?
О, это чудо, оказывается, умеет хмуриться.
— Skilur pu okkur? — обратилась ко мне другая девушка, склонив голову на бок и поставив уши торчком.
И тут до меня дошло. ОНА ПОСТАВИЛА СВОИ УШИ ТОРЧКОМ! СВОИ ДЛИННЫЕ УШИ! Обе девушки имели длинные заострённые уши, которыми, видимо, могли свободно шевелить.
Вторая дева, кстати, тоже была на удивление красива (сёстры?), но имела платиновые волосы, собранные в хвост.
— Guten Tag… — выдавил я из себя.
— ?!!
Ответом мне было озадаченное молчание …
— Ich heisse Miron, — выдал я свою «короночку».
— !!! — пропасть непонимания между нами ширилась.
— Nid wyt yn deal ei fod yn, — обратилась Платиновая к подружке.
— Ni waerth! Mae’n amser I orffen, — проговорила Блонди с какой-то подозрительной решимостью в голосе.
— Э-э-э… Дамы, давайте не будем делать поспешных выводов! — попытался я разрядить обстановку (Может они сейчас местных ментов свиснут?). — Ошибочка вышла… Заблудился малёхо…
Ой не нравится мне что-то здесь.
— Я, наверное, пойду, — я поискал глазами выход. Ага, вот он, мой хороший, и дверка уже чуть приоткрыта. Может это и сон, но седалищный нерв настойчиво намекал на то, что отсюда нужно срочно сваливать.
Однако сделать я ничего не успел. Блонди шагнула ко мне почти вплотную, ткнула пальцем мне в лоб и произнесла:
— Gwrando ar ac yn ufuddhuu I mi!
А потом кувыркнула какую-то плошку у меня под ногами.
То, что произошло дальше можно назвать лишь одним словом … которое я, как воспитанный человек, озвучивать не стану.
Сначала меня как будто ударило током прямёхонько в лоб, а потом что-то резко дёрнуло вперёд и с всё увеличивающейся скоростью понесло прямо на эту блондинистую заразу. Я рефлекторно попытался выставить перед собой руки. Фигушки! Я даже зажмуриться не смог. Вдруг перед глазами всё кувыркнулось, и я уставился на … себя.
Точнее на своё бездыханное тело, которое валялось на полу посередь какой-то пентаграммы.
«Плохой сон! Очень плохой сон! Нужно просыпаться! Срочно!» — завопил я в панике.
А паниковать было от чего: под моей бездыханной тушкой появилась чёрная воронка, которая быстро увеличивалась в размерах. И самое неприятное — тело начало в неё проваливаться! Сначала исчезла голова и левая рука, затем провалился торс. С чавкающим звуком эта чёрная дыра на минималках всосала мои ноженьки и исчезла. На полу, как сирота, лежала только моя «Соня».
Такого издевательства над собой я вынести уже не мог и мужественно потерял сознание.
***
Асталиэн покачнулась и едва не упала. Иримэ подхватила подругу под руки и усадила на кровать.
— С тобой всё в порядке? — обеспокоенно спросила она.
— Всё хорошо. Не волнуйся. — Асталиэн улыбнулась.
— Странный призыв получился, у меня всё было гораздо проще.
Своего заколдованного раба Иримэ призвала ещё зимой. Поэтому девушки успели обсудить тот ритуал во всех подробностях.
— Это точно.
— Как там твой призванный дух? Сопротивляется? — с интересом спросила Иримэ.
Асталиэн смущённо пожала плечами.
— Я его совсем не слышу.
— Как же так? — удивилась Ириме.
— Ну, сначала он что-то кричал о дурном сне и требовал проснуться, а потом …
— Что было потом? — глаза подруги странно заблестели.
— А потом он упал в обморок, — выдохнула Асталиэн.
— Ахахаха! — Ириме в истерике покатилась по кровати. — Дух … упал … без … чувств… — простонала она, сотрясаясь от хохота.
Асталиэн с тревогой посмотрела на подругу.
— Ты думаешь, мне достался никудышный раб? Придётся проводить новый призыв?
Тайная покупка всего необходимого для проведения ритуала призыва почти полностью опустошила её кошелёк. Так что повторение призыва сейчас было невозможно. Не у отца же деньги спрашивать.
— Об этом ещё рано говорить, — поспешила успокоить подругу Иримэ. — Одно ясно уже сейчас — этот трусишка вряд ли попытается тебе сопротивляться.
Через открытое окно донёсся радостный лай собак. Послышалось лошадиное ржание и голоса у ворот.
— Это отец! — Асталиэн птицей слетела с кровати, сдёрнула с неё покрывало вместе с подругой и начала быстро-быстро стирать надписи с пола.
Ни чуть не обиженная таким обращением (если брейр узнает, чем занималась его дочь вместе с подругой, попадёт обеим) Иримэ присоединилась к сокрытию следов преступления. Символы элементов улетели под кровать, свечи спрятаны в стол, пятна крови и лужица воды вытерты, а грязное покрывало схоронилось под подушкой.
— Вот теперь можно спуститься в холл, — удовлетворённо сказала Асталиэн, берясь за дверную ручку.
— Стой! — Ириме поймала подругу за руку, а затем послюнявила палец и стёрла пятнышко засохшей крови с её лба.
— Ой! Я совсем забыла об этом.
Асталиэн с ужасом представила, что бы её ждало, появись она перед отцом с отпечатком ритуала на лице. Её передёрнуло.
— Спасибо!
— Всё в порядке, спускаемся.
В холле было непривычно многолюдно. У входа и двух больших окон на принесённых стульях сидели семь ихелуров. Все в доспехах и с оружием. Ближе к лестнице, ведущей на второй этаж, стояли отец Асталиэн и барун Бран Ханнер-дин. Барун так же был в броне и нес на поясе пару мечей. В руках он держал продолговатый свёрток.
Брейр Тирмеион был в мундире чиновника 1-го ранга, поверх которого так же была накинута перевязь дай-клетивай. Услышав шаги по лестнице, брейр повернулся к девушкам.
— Добрый вечер, Асталиэн! Рад видеть Вас в своём доме тиуис Иримэ Атта Макил! — его взгляд задержался на Иримэ. — Не ожидал Вас здесь увидеть сегодня.
Девушки присели в учтивом поклоне.
— Я решила поддержать Асталиэн в эти непростые для неё дни. Подготовка к помолвке — достаточно трудное испытание для девушки, — жизнерадостно соврала Иримэ.
— Ах, да! Помолвка… это непростое испытание… — казалось, Тирмеион думал о чём-то другом. — Могу ли я пригласить Вас поужинать с нами?
Подруги переглянулись. Им ещё много нужно было обсудить и испытать новообретённого раба. И, судя по всему, здесь им это не удастся.
— Отец, я хотела просить твоего разрешения поужинать и провести ночь у Иримэ в усадьбе Дома Атта Макил.
Брейр нервно дёрнул левым ухом.
— Это несколько неожиданная просьба… Хорошо … Асталиэн, я должен дать тебе кое-что … в дорогу. Тиуис Иримэ, прошу подождать нас здесь. — Тирмеион склонил голову и быстрым шагом направился в свой кабинет.
Асталиэн поспешила следом за отцом.
Плотно закрыв дверь кабинета, Тирмеион долгим взглядом посмотрел на дочь, словно пытаясь рассмотреть в ней нечто невидимое. По спине девушки побежали мурашки.
«Он обо всём догадался!»
— Асталиэн, ты должна на некоторое время покинуть Ти Неуит. Сегодня ты уезжаешь из столицы, я отправлю тебя в Тауэл Броок. Это поместье Брана. Поживи там несколько дней на лоне дикой природы, отдохни. Чуть позже Бран приедет за тобой.
— Что-то случилось? — Асталиэн была скорее удивлена, чем напугана.
— Ничего особенного, очередные важные переговоры…
— А в этих переговорах будут участвовать те семь рыцарей, что сидят в холле? — язвительно спросила Асталиэн.
— Нет, только пятеро, — брейр улыбнулся. — Двое сопроводят тебя в Тауэл Броок.
— А как же учёба? — сделала очереднуюпопытку девушка.
— Я попрошу ректора о небольшом академическом отпуске. Не забывай, ты готовишься к помолвке.
— Хорошо, — сдалась Асталиэн. — Но что я скажу Иримэ?
Брейр Тирмеион пристально посмотрел в глаза дочери и произнёс:
— Иримэ не должна знать твоего местоположения.
— Вот как!
— Сейчас вы вместе отправитесь в усадьбу Дома Атта Макил. По дороге вас нагонит Эйрвин с фальшивым письмом от твоего жениха, в котором будет просьба о встрече. Ты извинишься и отправишься к южным воротам. Дальше Эйрвин всё сделает сам.
— Так Алмон… — у Асталиэн появилась догадка, что отец хочет познакомить её с будущим женихом.
— Нет, он ничего не знает, — прервал её Тирмеион. — Время дорого. Вот это ты возьмёшь с собой. Заберёшь его позже у Брана. Никому не передавай его.
Брейр протянул девушке тот самый свёрток, который она видела в руках Брана.
Свёрток оказался достаточно увесистым и, к тому же имел солидную длину. Передвигаться с ним будет не очень удобно.
В холле Асталиэн встретила только Иримэ, все ихелуры и, даже прислуга, куда-то исчезли. Асталиэн набросила на себя длинный плащ с капюшоном (путешествие предстоит неблизкое, что там соберёт для неё Эйрвин, она не знала)
— Ты собираешься ехать в ЭТОМ? — Иримэ была неприятно удивлена отсутствием вкуса у подруги.
— Что-то холодновато. — Асталиэн зябко передёрнула плечами.
— Ааааа, — понимающе протянула Иримэ и добавила заговорщицким шёпотом — Наверное, из-за ЭТОГО трусишки.
— Возможно…
Девушка уже успела забыть о своём заколдованном рабе, сейчас она думала совсем о другом.
***
Эйрвин нагнал их экипаж, когда до усадьбы Иримэ оставалось всего пара домов. При себе у него не было ничего кроме поддельного письма и заводной лошади. Это навело Асталиэн на нехорошие предчувствия. Провести несколько дней верхом в седле, имея при себе лишь плащ и студенческое платье…Бррр! Такого она не пожелала бы и злейшему врагу.
Прощание с Иримэ вышло бурным и долгим. Девушка никак не могла понять, почему к будущему мужу нужно ехать в студенческой робе и верхом, а не в вечернем туалете на удобном экипаже. Успокоили её только клятвенные заверениярассказать о свидании всё в мельчайшихподробностях.
По-дамски посадив Асталиэн в седло, Эйрвин направил лошадей к южным воротам. Там их ждал ещё один ихелур — Бринн.