Перед самыми сумерками мы выехали из столицы. Ранее Мелан сгонял на рынок и закупился самым необходимым: продуктами, лекарствами и прочим нужным в походе имуществом. Лично я заказал ему маленький топорик, не мечами же хворост рубить.
Пока наш новообретённый спутник мотался за покупками, я как мог отвлекал Асталиэн от грустных мыслей. Я спрашивал её обо всём подряд, и, постепенно, девушка разговорилась. Помимо всякой ерунды я интересовался и вполне полезными в быту сведениями. Так, например, я попросил познакомить меня с денежной системой королевства. Как оказалось, тут в ходу были три вида монет: золотые айры, серебряные арианы и бронзовые корпы (интересно, почему не медные?). Один золотой айр равнялся ста арианам или десяти тысячам корпов. Покупательная способность местной валюты пока не была для меня до конца понятной, но кое-что я запомнил. Например, наши лошади были хороши и стоили никак не меньше 150 ариан, а на подготовку к выезду нам придётся потратить около десяти серебряных монет, если брать самый минимум. Цены на продукты узнать не удалось, девушку из богатой семьи эта сторона жизни не коснулась: всеми бытовыми вопросами в доме Асталиэн занималась экономка.
Сейчас мы располагали довольно скудным капиталом в два айра тридцать один ариан и шестнадцать корпов, то есть примерно двести тридцать один ариан. На троих (ладно, двоих и одного духа) этого было явно маловато. Перед нами стал вопрос выручки денег.
Первой моей мыслью было вернуться в лес к нашей захоронке, собрать все трофеи и продать их в городе. Асталиэн однако охладила мой пыл, сказав, что большинство вещей достаточно приметные и могут навести на наш след плант врадур (кто это, кстати?), а за остальные мы вряд ли выручим больше пяти — десяти ариан. Вот если бы мы забрали лошадей… Но лошадей мы отпустили, и теперь искать их, скорее всего, бесполезно.
Мелан вернулся одетый в новый дорожный плащ и хмуро вручил Асталиэн маленький топорик. Для меня.
— Двадцать девять ариан! — возопил он (Мелан, а не топорик) трагическим голосом.
— За топор?! — ахнула Асталиэн.
— Нет, за всё. Топорик обошёлся в одиннадцать ариан шестьдесят корпов.
Ни хрена себе тут цены!
В общем, выехали мы из города со смутными чувствами.
До места нашей лесной стоянки добирались почти всю ночь. Мы с Асталиэн по очереди дремали на ходу, а вот как вынес этот переход Мелан, я не представляю. А ведь он вторые сутки на ногах! Железный парень.
Вдоволь поплутав в предрассветных сумерках по лесу, мы, наконец, нашли заветную полянку.
Тело убитого мной насильника не обнаружилось, как и лошадей, которых мы здесь оставляли, зато припрятанные вещи остались на месте. Наскоро разбив лагерь, мы попадали на спальники и забылись тяжёлым сном.
***
Проснувшись далеко за полдень, наш дружный коллектив единогласно решил остаться в лесу ещё на одну ночь. Кроме того, нужно было заново рассортировать вещи и составить план наших дальнейших действий. Но прежде всего этого нужно было обустроить лагерь, натаскать дров для костра, найти источник питьевой воды и приготовить завтрак, вернее ранний ужин.
Поставив палатку и натаскав сушняка, мы задались вопросом, кто же будет готовить пищу? И с этим возникли определённые трудности. Асталиэн никогда не готовила (кто бы сомневался), а Мелан питался либо в доме сюзерена, либо в трактирах и закусочных. Готовить им не полагалось по статусу — господа-с.
— Ну и что бы вы без меня делали? — сварливым голосом поинтересовался я у Мелана и, не дожидаясь ответа, экстраполировал — Померли бы, как осенние мухи.
— Надеемся на Вас, мастер! — парень шутливо поклонился мне, приглашая к костру.
Решено было варить кашу с мясом. Крупы (всё той же сечки) у нас теперь было достаточно, как и сушёного мяса. Вскипятив воду в котелке, я добавил в неё крупу и посолил. Когда крупа разварилась, добавил сушёное мясо и мелко наструганное солёное сало, а сразу после приготовления посыпал всё мелко порубленным лучком. Каша получилась питательной и, на мой взгляд, вкусной, только слегка пересолёной.
— Господа, извольте откушать, — я изобразил шутейный поклон и уступил тело Асталиэн.
«Господа» не заставили себя упрашивать и быстренько смели всё приготовленное. Чая у нас не было, поэтому пили кипячёную воду с купленными Меланом сухофруктами вприкуску.
А после обеда у нас случился первый конфликт. Я без всякой задней мысли решил отправить Асталиэн мыть посуду, точнее, котелок из-под каши. И тут же встретил яростное сопротивление со стороны ихелура и полное непонимание самой девушки.
— Как ты смеешь предлагать такое тиуис? Это же тяжелейшее оскорбление! — негодующе возопил Мелан.
— А как же готовка? Я ведь технически готовил руками Асталиэн, — попытался я убедить этого поборника вольностей дворянских.
— Это совершенно другое дело! В том случае телом тиуис управлял ты, а значит и готовил ты, а не госпожа! — упёрся Мелан.
Асталиэн ничего не говорила, но я чувствовал молчаливое одобрение сказанного ихелуром с её стороны. Мол, раньше за меня всё другие делали, почему же сейчас должно быть иначе?
Ах так?! Ну, я вам сейчас устрою русский бунт, бессмысленный и беспощадный!
— Ну, раз вы, господа, отказываетесь убирать за собой, то я перевожу вас на самообеспечение.
Прежде я обещал уступить тело Асталиэн на вечер, но теперь демонстративно улёгся на спальник и уставился в небо.
В направлении родника, рассержено пыхтя, потопал Мелан. Через полчаса он вернулся, неся с собой чистый котелок.
— Теперь ты доволен, дух? — с вызовом в голосе спросил парень.
— Конечно, нет! — радостно сообщил я ему.
— Что?! — лицо Мелана побагровело.
— Ты выполнил не свою, а чужую работу, — объяснил я. — Сегодня ты заготавливал дрова, искал источник питьевой воды, обихаживал лошадей и помогал собирать палатку. Асталиэн же работала исключительно ложкой.
— Но тиуис… — опять начал он свою старую песню о главном.
— В походе все равны и крестьяне, и … баруны! — отрезал я. — За невыполнение приказа старшего группы объявляю вам двоим выговор. В случае повторного неподчинения оставлю без ужина.
— Когда это ты стал командиром? — возмущённо поинтересовался ихелур.
«— Да. Я не помню, что бы мы выбирали тебя старшим!» — поддакнула девушка.
— Да с самого начала, — нагло заявил я. — Кто из вас имеет воинское звание выше младшего сержанта Вооружённых Сил Российской Федерации? Правильно — никто! Значит, командиром подразделения становлюсь я, младший сержант Южин.
На такой весомый аргумент моим спутникам ответить было нечем.
***
Сортировка трофеев заняла весь вечер. Руководил процессом Мелан, мы были на подхвате.
В результате Мелан обзавёлся доспехами второго охранника Асталиэн и его оружием и вещами. Некоторую часть снаряжения решили продать, чтобы выручить немного денег. Вещи плант врадур по-прежнему не взяли — приметные.
После ужина я поинтересовался, куда мы дальше поедем. Мои спутники единодушно высказались за то, чтобы направиться в Тауэл Броок. Туда Асталиэн отправлял её покойный отец. Там были надёжные люди и хин, которые могли бы помочь девушке. Это был неплохой план действий, но он имел одно слабое место — за Асталиэн охотились плант врадур. А они, по видимому, ребята не слабые, если сумели завалить такого сильного бойца и мага, как Тирмеион, и всех его телохранителей в придачу. Ну, кроме Мелана, но это не его заслуга. Что мешает этим врадурам напасть на Тауэл Броок и помножить на ноль и его жителей? Да ничего.
Кроме того, Мелан рассказал о заговоре министров и других представителей высшей власти. А неожиданно ожившая дочь главной жертвы заговора, как мне кажется, ни бренину, ни его приближённым не нужна. Для Асталиэн безопаснее всего остаться мёртвой и неузнанной.
— И как же нам быть? — озадаченным голосом спросил Мелан. — Если в Тауэл Броок ехать слишком опасно, то куда же нам направиться?
— Прежде чем ответить на ваш вопрос, я бы хотел прояснить кое-что. Вы можете мне объяснить, кто такие эти врадуры и насколько они могут быть опасны?
Мелан озадаченно уставился на меня, всем своим видом показывая изумление от того, что кто-то может не знать о самих плант врадур.
На помощь парню пришла Асталиэн.
«— Плант врадур — самые близкие родственники плант хин, и, в то же время, наши самые страшные враги… — Девушка ненадолго помолчала и продолжила так, будто пересказывала текст какой-то книги по памяти.
— Когда-то плант врадур и плант хин были частью народа Хине Рести, детей-помощников, и вместе с духам-помощникам Аину-Рести помогали Творцу обустраивать молодой мир. После завершения строительства некоторые Хине Рести остались в мире охранять и поддерживать творения Создателя Всего Сущего. Они стали Духами-хранителями. Остальные же Хине Рести должны были вернуться в Дом Звёзд за пределами этого мира. Большинство детей-помощников последовало указаниям Творца, но небольшая их часть захотела остаться в обустроенном ими мире. Они не хотели оставлять созданное их трудами другим детям Создателя.
Отринувшие волю Его были оставлены в мире, но лишены Его силы, дабы не могли они обратить её против младших детей Творца. Так появились те, кого люди называют дёкк альванир, а хин нарекли словом «врадур» — отрекшиеся.
Ушедшие за Творцом Хине Рести долгое время оставались за границами мира. Но однажды часть их во главе с хи по имени Полдон обратилась к Аину-Рести с просьбой вернуться в мир, которому они посвятили столько сил, обещая поддерживать замысел Создателя на земле.
Ответ на их просьбу был таков: только прошедшие Испытание останутся в мире, и Сила их будет напрямую зависеть от следования по пути Замысла Творца. Полдон с приспешниками согласились на это.
В тот же миг все они оказались на кораблях посреди неспокойного океана. Полдон твёрдой рукой организовал своих приспешников и смог довести их корабли до берега. На берегу были основаны поселения, из которых появилось королевство Арвондир Гуирт, Зелёный Берег. Полдон стал первым брениномАрвондир Гуирт и получил имя Эаренакил, «Победивший море».
Так в мир вернулись плант хин, «старшие дети».
Врадур и хин встретились спустя одиннадцать столетий после появления Арвондир Гуирт, и эта встреча окончилась величайшей войной.
Плант врадур, долгое время лишённые силы Творца, вынуждены были приспосабливаться к жизни в ставшем таким несправедливым и жестоким мире, борясь за своё существование среди других народов, населивших землю, они пересмотрели свои взгляды на многие вопросы бытия. Они стали намного решительнее, циничнее и расчётливее своих прежних братьев. Замысел Создателя больше не был для них аксиомой. Лишённые света Его Силы они научились использовать силу тьмы и разума.
Плант хин были потрясены их образом жизни и попытались, сначала уговорами, а потом и силой, вернуть своих братьев к Замыслу Творца.
Разгоревшаяся война уничтожила государство плант врадур в Южных горах, но и Арвондир едва выстоял. Государство хин потеряло большую часть восточных и северных земель. Наша страна так и не восстановилась в прежних границах: сначала некем было заселить обезлюдившие герцогства, а потом они были заняты людьми севера.
Главной же потерей для хин стала утрата Силы, дарованной Творцом. Это стало наказанием за проявленную хин жестокость к своим бывшим братьям…»
— Мне не совсем понятно, откуда ты всё это взяла, но то, что врадуры — ребята серьёзные, уяснил, — кивнул я.
— Так куда, по твоему мнению, нам стоит направиться? — поторопил Мелан.
— Я думаю, нам всё же придётся наведаться в Тауэл Броок.
— ?!!!
— Но только если вы знаете там надёжного человека, который умеет хранить секреты.
— Зачем мы поедем туда, где, как ты говорил, нас могут разыскивать?
— Там мы при помощи надёжных друзей можем подготовить себе тайное убежище, где, если придётся, пересидим крупные неприятности.
— Уменя не осталось хороших знакомых в Тауэл Броок. Но я знаю, где мы можем рассчитывать на помощь, — заявил Мелан.
— И где же это место? — поторопил я.
— Герцогство Бриниог, владения брейра Тирмеиона!
«— Точно! Мы можем отправиться в Дивио. В этом городе живут достойные плант хин. Вассалы отца наверняка нам помогут».
Оказывается, у брейра имелось целое герцогство, «брейр-айт» по местному, о котором я, конечно, не знал. Хотя, это закономерно, не мог бы отец Асталиэн достичь вершин власти, не будь он крупным землевладельцем и аристократом.
— Как быстро мы сможем попасть в Бриниог? — перевёл я разговор в деловое русло.
— До границ брейр-айт мы доберёмся не ранее чем через десять дней. И ещё столько же, если не больше, займёт дорога до Дивио. Нужно будет переправляться через Лиг возле Ройаны.
Мама мия, сколько новых интересных названий! Во мне проснулся географ.
— У тебя, случайно, нет с собой карты?
— Нет. Я не думал, что она может понадобиться.
— А где её можно приобрести?
«— Почему так долго? Мы с отцом на экипаже добирались до Дивио за три — четыре дня,» — вклинилась в разговор Асталиэн.
— Асталиэн говорит, что они с отцом добирались до Дивио за трое суток. Как так? — транслировал я вопрос.
— Брейр переправлялся на правый берег Лиг по паромной переправе в Ти Неуит. От столицы до Дивио около восьмидесяти троев, расстояние, которое можно не спеша преодолеть за три — четыре дня. Мы не можем последовать тем же маршрутом из-за угрозы узнавания и преследования. Поэтому мы двинемся на юг, а у Ройаны повернём на восток.
— И насколько велик такой крюк? — я слабо разбирался в местных мерах длины, но уж цифры-то сравнивать могу.
— От Ти Неуит до Ройаны примерно триста двадцать троев и от Ройаны до Дивио около трёхсот, — «обрадовал» парень.
Охренеть! Вместо восьмидесяти чего-то там пройти шестьсот двадцать, вот это супермарафон! Хотя, может, я зря паникую, возможно, этот трой нечто вроде морского кабельтова.
«— Асталиэн, как велик трой?» — мысленно спросил я у девушки.
«— Один трой равен пятистам саженям или, примерно, тысяче двумстам шагам» — услужливо подсказала она.
Ёжики вы мои курносые! Тысяча двести шагов! Мой шаг составлял примерно семьдесят сантиметров. Тут люди тоже не карлики, так что путём нехитрых вычислений получаем примерно восемьсот сорок метров в одном трое. Умножаем на шестьсот двадцать и получаем более 520 километров. Ничего себе крюк, ни один кобель на такой не отважится!
— А срезать этот крюк мы никак не можем? — мне совсем не улыбалось почти месяц полировать задницу седлом. — И что там с картой?
— Срезать не получится — ближе Ройаны мы паром не найдём. А карту можно купить в любом достаточно большом городе. Правда, качество дешёвых карт оставляет желать лучшего, а на хорошую у нас нет денег, — ихелур (и, по совместительству, отрядный казначей) был исчерпывающе точен.
Значит, нам предстоит достаточно трудное путешествие. Будучи студентом-географом, я участвовал в учебных выходах, походах на несколько дней. За один такой выход мы отмахали сто кэмэ вдоль берега Волги. Потребовалось на это пять дней, и вымотались мы тогда основательно. Тут же нужно преодолеть расстояние в пять раз большее. Правда есть лошади, но «плюс» они или «минус» я не знаю. Читал в какой-то книге, что человек гораздо выносливее лошади и лучше переносит походы на большие расстояния, да и времени много тратится на уход за животными (кормить, поить, чесать и прочие радости). Вдобавок, это уж я знаю точно, на одной траве лошадь далеко не уйдёт, нужен овёс. У нас и так добра полно накопилось, а тут ещё и этот «геркулес» лошадиный погрузить надо. А куда грузить? Лошадь — не бортовой УАЗик, много не навьючишь. Одни проблемы короче.
Может пешком рвануть? Так не помёт никто, ни спутники мои, ни окружающие. Не могут благородные доны, пёхом передвигаться — моветон-с.
Я горестно вздохнул: «Велосипед изобрести что ли?»
«— Асталиэн, ты умеешь ездить на велосипеде?» — для проформы поинтересовался я.
«— Что? О чём ты говоришь? — девушка была немного озадачена. — Кто этот зверь?»
«— О, это одно из ездовых животных моего мира! Очень свиреп. Неопытного наездника он может запросто лишить мужского достоинства!» — я с содроганием вспомнил свою первую попытку прокатиться на братовом велике с рамкой.
«— Какой ужас! Наверное, сложно им управлять?»
«— Отнюдь. Главное крепко держать его за …хм… рога и следить, чтобы не слетела цепь»
«— А ты тоже ездил на нём?» — в голосе Асталиэн слышались предвкушающе-восхищённые нотки.
«— Естественно, я научился кататься на велосипеде ещё в шестилетнем возрасте и, без ложной скромности, могу сказать, что являюсь умелым наездником!»
«— Ого! Какая смелость!» — восхищение девушки стало явным.
Я на миг представил как весь в сияющих доспехах с видом опытного дрессировщика «укрощаю» свой старый велик на глазах у восхищённой Асталиэн, после чего она, естественно, требует немедленно назначить её дамой сердца. Не в силах больше сдерживаться, я упал на траву и затрясся от беззвучного хохота.