Приятно было сидеть в тенистом саду, вдыхать аромат трав и малины, фруктов со стороны дерева-дома Османа Петровича, и никуда не торопиться. По крайней мере, пока не пришли соседи, и не начались разговоры обо всем в целом и Михаиле, в частности. Стоило бы предаться размышлениям и созерцанию, но вместо этого Михаил сидел в сети, признавая, все и правда изменилось. Сайты, как место сбора людей, пускай не умерли до конца, но видоизменились, и никто теперь уже не набирал руками адреса в браузере. Люди стали сами себе сайты и к ним могли приходить, и они могли на кого-то подписываться, объединяться, состоять в тысяче групп и разделять увлечения с живыми со всего мира и других планет, дополнительно узнавать друг друга при личных или виртуальных встречах по этим увлечениям.
Раздробленность и в то же время немыслимая общность, распадающаяся и воссоздаваемая в иных формах, бурлящий котел, в котором Михаил тонул, как если бы "19 век" вышел бы в интернет, не понимая, что происходит. Сама мысль, что не нужны компьютеры, мониторы, смартфоны, все это громоздкое — и одновременно с этим обеспечивающее работой его — электрика! — оборудование, до сих пор никак не могла обрести спокойствие внутри Михаила.
Люди легко сходились и расставались, социальная мобильность и завязывание знакомств, и Михаил теперь отчасти лучше понимал, почему на него реагировали так. Следовало признать, что ему и самому стали бы неприятны выкрики и восприятие его как пещерного дикаря, но в то же время где-то внутри сидел тот червячок, о котором толковала Таня. Желание успеха, признания, славы, но следовало признать, подобное на основе прибытия из прошлого, сделало бы его скорее животным, которое показывали на потеху публике.
— Подписаться, отметить для просмотра позже, — скомандовал он.
Разумеется, ожмикам, помимо обязательного минимума, предоставляли и ресурсы для обучения. Приветствовали всех, кто желал вырваться с дна и влиться в общество, и в том числе, присутствовали "каналы" с советами о том, что учить и как. Мир менялся, многое устаревало, и ситуация их оказывалась практически идентична проблеме Михаила. Как расставить приоритеты, за что браться и как учиться, чтобы не пытаться вычерпать ложкой океан знаний, вот эта последняя часть интересовала его больше всего.
— Вот здесь, да, и вот тут, — продолжал он ставить отметки.
К счастью, он был не чужд самостоятельному обучению, хотя по сравнению с местными, иногда чувствовал себя беременной улиткой. Наверное, это неизбежно, думал он в такие моменты, снова проводя параллели с "19 веком". Еще Михаил подумал, подумал и выставил все же себя, как "очевидца" времен перед третьей мировой, вдруг кто да обратится. С одной стороны это давало меньше рейтинга и кредитов, вроде как не слишком достоверная информация без гарантий и с личными искажениями (недаром же говорили "врет как очевидец"), с другой, позволяло выставить все прямо сейчас, без сдачи экзаменов на право учить других, и на знание той эпохи, как ни странно.
В списке рекомендуемых светилась и Маркета Сванди, действительно оказавшаяся крупным знатоком.
— Ахой! — донесся веселый возглас.
Джуди прикатила на своем велосипеде, сверкая голыми коленками, и вызвав у Михаила не только понятные плотские чувства, но и любопытство.
— Неужели и велосипедом управляет единая сеть? — спросил он, решив пропустить «ахой» мимо ушей.
— Не удивлюсь, если он по ночам обновляет сам себя, — хихикнула Джуди, чмокнув его в щеку, — и подкачивает шины, чтобы покрасоваться перед другими.
Михаила обдало жаром молодого тела, но продолжения не последовало, Джуди уже отстранилась и полезла на дерево, демонстрируя отличную растяжку, гибкость и минимализм в одежде. Ну, конечно, подумал Михаил, сверяясь с сетью, ведь велосипед — это спорт, а его в новом мире уважали. Велодорожки, различные полосы, клубы и соревнования, и возможности, предоставляемые новыми материалами, вкупе с системами безопасности, умещающимися под подушкой.
— А еще он не дает сталкиваться с другими, — наябедничала Джуди с верхушки, что-то там обрывая.
— Но это же опасно!
— Вот-вот, случайно не с тебя мой велосипед проектировали? — донесся сверху заливистый смех.
Затем сверху с какой-то новой разновидностью мотопланера свалился Руслан, едва не врезавшись в неосторожно высунувшуюся Джуди и посадка вышла жестче, чем планировалось. Михаил даже вскакивать не стал, лишь покачал головой, жалея, что нет седой бороды, которую полагалось оглаживать в таких случаях, перед начало лекции неразумным и непослушным внукам.
С одной стороны, за безопасностью следили сильнее, с другой рисковали больше и относились легче, по этой причине и благодаря развитию медицины. Сеть, опять и снова, даже с больничной койки можно было делать многое, если уж на то пошло.
— За такое во времена Михаила вызывали на дуэль! — выкрикнул Руслан звонко.
— Э! — возмутился Михаил. — Я не настолько древний.
— И на дуэлях сражались только мужчины! — скатилась с дерева Джуди.
— У нас новые времена и равноправие, — хмыкнул Руслан и вдруг скакнул вперед, атакуя ее чем-то.
Меч? Нет, метровая дубинка, понял Михаил, наблюдая, как Джуди ловко парирует выпад.
— А еще на них стрелялись! — вдруг выкрикнула она.
Коварный пинок в пах не прошел, Руслан отскочил и в этот момент Джуди выстрелила чем-то. Вспыхнула защита, расплескивая во все стороны краску, и Михаил понял, что видит дальнего потомка пейнтбола. Пара брызг попала и на него, и он машинально лизнул, обнаружив, что краска съедобна и имеет привкус яблочного пирога.
— Да вы с ума тут посходили, — пробормотал он.
— Давай помиримся и вызовем его на дуэль за оскорбление? — предложила Джуди.
Она хохотала и нападала, Руслан защищался и отступал, пробовал контратаковать, но ничего не добился. Джуди гнулась и уклонялась, словно кукла, а не живой человек, и на Михаила нахлынули воспоминания о недавнем контакте.
— Он мой друг!
— Ну… не будем его бить, только обстреляем? — подумав, предложила Джуди.
— Экспеллиармус! — крикнул Руслан, взмахивая метровой дубинкой, как волшебной палочкой.
Вот теперь у Михаила отвалилась челюсть, он даже на мгновение поверил, что сейчас что-то да произойдет, не волшебство, так его имитация за счет силовых полей, голограмм, энергония, кварков, дегов и кто знает, чего еще.
— Авада Кентавра! — выкрикнула в ответ Джуди.
Потом она выронила палку и повалилась на траву, хохоча и дрыгая ногами, с непосредственностью ребенка. Руслан тоже рассмеялся и подвесил на пояс эту самую дубинку, подошел к Михаилу.
— Мы хотели тебя порадовать сценкой из твоих времен, но что-то пошло не так.
— Так вы знакомы! — запоздало догадался Михаил. — И Гарри Поттер, серьезно?
— А что такого? Он упоминается везде в сети тех времен, классика, и его кажется даже переснимали недавно.
— Пере…снимали? — переспросил Михаил. — В новой, современной трактовке?
— Да нет, с живыми добровольцами и полным натурализмом заклинаний, квиддича и чего-то там еще, включая падение с башни на осьминога? Или это был кракен? — задумался Руслан. — Не помню, надо глянуть в погружале.
Михаил провел рукой по лицу, сдерживая порыв рвануть смотреть. Не потому, что это был именно "Гарри Поттер", конечно, никогда он им особо не увлекался, а потому что упустил всю эту область жизни, занятый своими хитрыми планами. Как он мог даже не подумать о современном кино, музыке, мультфильмах и прочем, с полным погружением, не просто "три-дэ", а "триста-дэ"!
Хотя, кинотеатры, наверное, уже вымерли, вдруг подумал Михаил. Какие кинотеатры, когда манопа показывала не хуже, причем где угодно?
— И вы допустили ряд неточностей.
— Ой, не нуди, — отмахнулся Руслан. — Хватит с меня этой Сванди.
— Разве ты не осознаешь культурную ценность развалин? — сымитировал, как мог, ее голос, Михаил.
Они расхохотались, и к ним присоединилась Джуди, подошла, помахивая этой самой палкой. Михаил только сейчас обратил внимание, что пониже выреза в футболке есть надпись "Совершенство — остановка всего", а также то, что ее обтягивающие штанишки сокращались, превращаясь в шорты.
Она уселась в свободной позе, прислонила палку — стрелялку к столу и улыбнулась белозубо.
— Ну начинай, занудный старикашка, — медоточивым голоском, от которого у Михаила все и без того вставшее дыбом, поднялось еще сильнее.
— Что начинать?
— Лекцию о падении нравов среди молодежи и что в твои времена такого не было, еще нужно грозиться поставить меня в угол и отшлепать, — сообщила Джуди.
Откуда-то появился небольшой беспилотник, крохотный, размером с воробья, вынырнул, сбросил на Джуди нечто в форме шайбы, оказавшееся мороженым. Она тут же развернула и начала есть, наслаждаясь вкусом и жизнью, а Михаил смотрел на нее, ощущая, как у него в горле застряла фраза про то, что в его времена бывало и не такое.
Он обменялся понимающими взглядами с Русланом и некстати вспомнил свое озарение, что они знакомы. Стало быть, переспали, а то и не раз, но не придавали этому никакого значения. Впрочем, и во времена Михаила уже вовсю говорили, что секс еще не повод для знакомства, но все же!
— В угол ставили только маленьких детей, — выдавил он из себя.
В чем-то Джуди и была таким ребенком, если подумать.
— Так что это за палки и почему с тебя хватит Сванди? — обратился он к Руслану.
— Это тренировочные боккены, — отозвался тот, — с изменяемой длиной, формой и материалом, способные стрелять шариками краски, ну, это ты уже видел. Одно из базовых оружий самообороны, готовящее к использованию более серьезного вооружения, и я хотел продемонстрировать его тебе вживую.
— Но уроки ты мне дать не сможешь?
— Ты зря так скептически относишься к подобным вещам, Михаил, — вдруг посерьезнел Руслан. — Учиться надо сразу правильно, чтобы не тратить потом силы и время зазря, переучиваясь.
— А если я вообще не хочу учить такое?
— Ты же хотел подняться выше, во всех смыслах? — просто спросил Руслан в ответ.
Михаил чуть дернул щекой. Нет, он не был пацифистом, но и всеми этими военными делами не слишком увлекался. В то же время, чем сложнее и выше становились технологии, тем проще становилось ими управлять, не так ли?
Для этого он и собирал соседей, узнавать мир из разговоров и таких вот мелочей, но стоило ли кидаться на оружие? Возможно, вначале стоило разобраться с раскопками и лекцией, текст которой он даже еще не начинал придумывать?
— О, боккены! — донесся возглас.
Цецилия Авансон прокатилась смуглым колобком, попыталась ухватить палку Джуди, но та вдруг провела удар ногой. Цецилия уклонилась и все же схватила, расплылась в улыбке. Встречались "именные" вещи, где владелец разрешал доступ тому, кому хотел, но гораздо чаще подобное относилось к разряду "общественных". Надо — взял и попользовался, затем оставил следующему.
— Сейчас доем мороженое, — Джуди заглотила остатки разом, — и разозлюсь.
Сказано это было лениво, томно и невнятно, из-за мороженого, и Михаил даже не ожидал, что в следующее мгновение Джуди вдруг перейдет к ударам. Цецилия отступала, ловко используя боккен, чтобы удерживать Джуди на расстоянии, та гнулась так, что стриптизерши и гимнастки в старом мире обрыдались бы от зависти, уклонялась и стремительно сближалась, дабы перевести бой в клинч.
Боккен становился шире и короче, вспыхивала защита, затем Цецилия все же сумела провести удар и Джуди припала на одно колено. Добивающий удар сверху столкнулся с боккеном Руслана, который ринулся в атаку, крича что-то о дуэлях и защите прекрасной дамы. Михаил открыл было рот, чтобы сказать об ошибках, но тут же закрыл и встретился взглядом с Османом Петровичем.
— Ах так! — воскликнула Цецилия, уходя от тычков. — Тогда я тоже разозлюсь!
Она будто ускорилась, измолачивая Джуди и не давая той подняться и одновременно закрываясь ей от ударов Руслана. Затем что-то вспыхнуло, и Руслан вскинул руки.
— Признаю, не мне соревноваться с мастером — инструктором Авансон, — заявил он легко, без следа горечи от поражения. — Ты же спрашивал об уроках, Михаил, ну вот.
Он указал рукой, а Михаил обвел взглядом собравшихся. Джуди уже поднималась и втирала в себя какую-то мазь, принесенную очередным или тем же роботом — воробьем. Синяки на глазах исчезали и рассасывались, да и само зрелище втирания, Михаил мысленно кашлянул и собрался.
— Да вы сговорились! — заявил он.
— Просто хотели помочь соседу, — пробасил Димитр, — вот и все.
Ага, подумал Михаил, вот он подвох… или нет? Чтобы почти посторонние люди вот так сразу стремились помочь? Он еще раз обвел всех взглядом, ощущая себя как-то странно.
— Так что, мне надо будет изучать рукопашный бой, оружие, что там еще?
— Это базовые основы, которыми владеют все, — в голосе Османа Петровича слышались примирительные нотки, словно он тоже опасался ссоры или подвоха. — Чтобы уметь постоять за себя и за общество.
Подраться под присмотром, выпустить пар, вдруг подумал Михаил, припоминая изученное (хотя на экзамене такую ситуацию и не поставили), чем не дуэли в их современном исполнении? Анна-Мария, похоже, придерживалась других взглядов, но кто-то вроде Руслана или Цецилии вполне мог назначить ему дуэль с этой Маркетой Сванди, хотя нет, они же разошлись в знаниях, тут другое.
— Над этим надо подумать, — признался Михаил, — в мое время все было иначе. Прошу к столу, как раз расскажу заодно и об оружии, что сам знаю.