— Добро пожаловать к нам домой! — радостно воскликнула Лариса.
— Гм, как интересно, — потер подбородок Олаф.
— Мне кажется или она похожа на Джуди? — спросил Руслан, склоняя голову вбок.
— Кажется, — проворчал Михаил и только потом понял, что его просто подначивают дружески.
— И что сказали соседи? — спросил Олаф, обходя Ларису и разглядывая со всех сторон.
— Попросили одолжить им на пару дней, предложив взамен своих женщин, которые, надо сказать, радостно согласились, — еще ворчливее отозвался Михаил.
Руслан вдруг встал в боевую стойку, Лариса посмотрела на него удивленно.
— Ты не закладывал в нее боевую программу?
— А ты попробуй ее похитить или изнасиловать.
Настроение немного испортилось, предполагалось, что друзья будут восхищаться Ларисой, а не устроят допрос и не будут изображать всякое. Соседи тоже, хотя тут следовало признать, что Михаил сам не продумал их реакции. Гадостей еще не делали, но за глаза наверняка осуждали и сплетничали, как сделал бы сам Лошадкин в прежней жизни, поселись у них в доме богач, выставляющий напоказ это самое богатство.
— Не мой типаж, да и зачем насиловать, когда вокруг полно на любой вкус?
— Да и Лариса…, - начал Олаф.
— Вам принести напитков?
— … сразу же доложит об этом, но внешность, — Олаф покачал белокурой головой.
— С ней что не так? — сварливо спросил Михаил. — Чрезмерная? Стало быть, надо было заказывать себе уродину, дабы соседи к ней не лезли?
— Не энергонь, — отозвался Олаф, — я ни в коем случае не осуждаю тебя, наоборот, это будет интересная часть, ведь ты позволишь наблюдать за тобой и социальной динамикой вокруг тебя?
Михаил пожал плечами, мол, валяй, кто же запретит?
— Ты же знаешь, что можно немного доплатить и установить ей боевые программы?
— Зачем?
— Как это зачем? Отличный спарринг-партнер, во всех смыслах! — объявил Руслан.
Михаил задумался, но в голову опять лезла всякая чушь, вроде того, что кто победил, тот и имеет побежденного. Все же внешность Ларисы, ладно, перестарался, но зачем ему уродина? Все вокруг старались стать красивее, подтянуть тело, даже те тетки и почти старушки — ожмики, пытавшиеся набиться ему в спутницы жизни.
— Я вас побить не могу, где уж мне тягаться с киборгом. По поводу же зависти от соседей, то можно переехать в отдельный дом на нас троих.
— И делить одну далку на всех, как в старые времена, Далка и три мушкетера! — подхватил Руслан.
— Чего? — переспросил Михаил, решив, что ослышался.
Сеть, в общем-то могла нарисовать, что угодно, а если требовались съемки «в живую», то вот вам роботы и киборги на любой вкус. Трехмерные голограммы и возможность передачи любых ощущений, даже отношения на расстоянии теперь могли быть полностью телесными. Погружалы — кинотеатры нового времени, вообще давали возможность ощутить себя любым из героев, испытать что-то в чужом теле, не меняя своего, и так далее.
— Ты опять все перепутал, — добавил он.
— Бывает, я вообще плохо изучал историю, — пожал плечами Руслан.
— Патриархат предполагал доминирование самцов, отбиравших себе лучших самок, — наставительно заметил Олаф, потягивая нечто прозрачное, принесенное Ларисой в запотевших бокалах. — В чем-то эта модель и сейчас не изменилась, самки вокруг Михаила предлагают себя ему, убедившись, что он успешен, богат, способен их прокормить и обеспечить выращивание ребенка.
— Эй!
— Разумеется, никаких детей, но вот это вот внутри о том не знает и подталкивает их изнутри, а социальная надстройка в мозгах преобразует импульсы уже в новый формат. Развлекаться за твой счет, расплачиваясь доступом к телу, и так далее.
— Тебя послушать, так мы прямо обезьяны какие-то, — обиделся Руслан.
— Так и есть, во многом так и есть, — философски отозвался Олаф, — и одна из главнейших задач современности, все эти импульсы обезьяны преобразовывать в надстройке в правильные действия. Не продажу своих половых органов за кредиты, а чтобы возникало желание стать наравне с Михаилом или еще кем-то. Это условный пример, условный, секс сейчас ничего не стоит, благодаря наследию старого мира, и в чем-то оно и хорошо.
— Как-то слишком уж глубоко, — отозвался Руслан. — Или высоко, не допрыгнуть.
— Если не ставить высокие цели, то и не допрыгнешь. Я тут так, скромно сбоку пристроился, наблюдатель и исследователь в основании огромной пирамиды, занятой данными вопросами. Ожмики — питательная среда для обезьян внутри нас, так что я посоветовал бы Михаилу заняться воспитательной работой.
— Чего? Брать к себе женщин и воспитывать? — ощетинился Лошадкин.
— Обрати внимание, о чем ты подумал в первую очередь, — указал Олаф. — Но я говорил о другом, о том, что тебе стоило бы пойти в массы ожмиков и тянуть их за собой личным примером, мол, ты смог и они смогут. Вот ты с нуля и будучи чужаком в новом мире, изучил, смог, получил массу рейтинга и кредитов… кстати, как-то их многовато для строителя социального жилья. Не подумай, я только рад за тебя, но.
Взгляд его остановился на Ларисе, которая скромно стояла в сторонке, потупив глаза, будто не могла отвести взора от своих чудесных, упругих возвышенностей вперед. Михаил вдруг вспомнил свои планы купить летающий автомобиль и приодеться, и чуть не закашлялся. Новый мир, ага, а он все по-старому, осталось только дом отдельный купить, благо доходы от Башни позволяли.
Теперь позволяли.
— Не подумаю, — ответил Михаил, — собственно, за этим и позвал, чтобы сразу все объяснить и не громоздить ложь на ложь и делать вид, что мы друзья. Да, это комплекс для полного погружения в виртуальные игры, а именно, в Башню.
— О! — оживился Олаф. — Ты возводишь укрепления против Темного?
Руслан посмотрел задумчиво, словно прикидывал, можно ли в Башне тренироваться. Хотя, для него, это скорее пройденный этап, решил Михаил.
— Кого?
— Ты играешь в Башню и не смотришь трансляции? Не слышал о Темном?
— Мне некогда, я играю в Башню, — развел руками Михаил.
Внутри него зародилось подозрение, кто такой этот Темный и ему очень не понравился подтекст. Он пригласил Олафа и Руслана, чтобы рассказать, благо вид Ларисы и прочие дела сами вывели разговор на нужную тему, но теперь Михаил опять засомневался.
— У подземных появилась группа талантливых игроков, не знаю уж, откуда. Диверсии, удары в спину, обман, они взяли крепость, запирающую основной проход наверх, к восьмому этажу, и потом еще и отбили все штурмы. Самый главный из них, Темный, весь в черном, маска, шляпа, мощная магия сокрытия, явно не хочет, чтобы его опознали, гад такой! — стукнул кулаком по столу Олаф и там все подпрыгнуло.
Лариса моментально оказалась рядом, подхватила падающий бокал и улыбнулась Олафу, покачала головой, мол, ай-я-яй, не надо так делать.
— А если сорвать шляпу? — спросил Михаил, стараясь, чтобы голос звучал беззаботно.
— Сорвешь ее, как же, охрана в три ряда, посылали диверсантов, да те не справились, — проворчал Олаф.
— Вернуться, что ли, — задумчиво пробормотал Руслан.
— Да! Да! Вернись! Подстрелим гада издалека, я поговорю с начальством, мой отряд прикроет, а ты его снимешь из винтовки! — оживился Олаф.
— Все так плохо? — невольно спросил Михаил.
Внутри что-то бурлило и перекатывалось, не покидала мысль, что зря он затеял этот разговор. Таня бы сразу сказала правду и на нее даже не обиделись бы или обиделись и расстались… как сам Лошадкин. Олаф размахивал руками и горячо что-то объяснял Руслану, мелькали знакомые слова и названия, и Михаил невольно включил запись, дабы потом проанализировать.
Он и без того держал руку на "пульсе сети" в вопросе Башни, заранее узнал о некоторых неприятностях, но никак не ожидал такой бурной реакции, хотя мог бы и догадаться. Строить подлости и бить в спину, добиться успеха, способного привести к обрушению Башни, возможно частичному, но все же, о, после такой катастрофы Михаил точно стал бы врагом номер ноль, один, два и так до ста.
— Не то, чтобы плохо, — отозвался Олаф, — но в общем да. Туда перебрасывают силы и готовят большой штурм, а значит ослабла оборона на других направлениях, и нам приходится отдуваться за двоих, небесные тоже удвоили усилия в части осады. Везде повысилась активность, вроде хотят ударить с шестого этажа, не то, чтобы в спину, ну сам понимаешь.
— Понимаю, — кивнул Михаил.
Одновременно с этим он понял, что не признается Олафу и Руслану, дабы не терять друзей и внутри стало как-то грустно и печально. Словно Таня стояла неподалеку и смотрела с немым укором, от которого щемило в сердце.
— Расслабились, упустили, — продолжал горячиться Олаф.
— У вас повысилось давление и чересчур быстро бьется сердце, — вдруг сказала Лариса, — вам нужно выпить успокаивающего отвара, а потом я могу сделать вам массаж спины и шеи, чтобы кровь циркулировала лучше.
— Почти один в один как моя манопа, — бросил Олаф и отмахнулся, едва не выбив окно. — Вот так всегда! Расслабьтесь, не напрягайтесь, берегите здоровье, не волнуйтесь чрезмерно и что в итоге?
— Что? — невольно спросил Михаил.
— Подземные берут нас голыми руками! Но ничего, зато встряхнулись и забегали, сеть бурлит, приток новых игроков, жаждущих биться, да и часть старых вернулась, — он бросил взгляд на Руслана. — Объединение, взаимодействие, сотрудничество, все то, ради чего создавали Башню, ударим и задавим!
У Михаила сразу появилось сильное желание назло им отстоять этаж.
— Жаль, конечно, что ожмикам это недоступно, — переключился на любимого конька Олаф.
— Почему, кстати? — оживился Михаил, увидев шанс уйти от опасной темы.
Не смотри, что сам пригласил, дабы признаться издалека.
— Потому что они ринулись бы туда и сидели круглыми сутками, вся польза ушла бы в минус.
— Так и сделали бы, — посоветовал лениво Руслан, — чтобы они сидели там и не размножались. А тех детей, что у них случайно получаются, легко заменят искусственные утробы.
— Да они и так не размножаются толком, хоть и спариваются сутками напролет, но проблема ожмиков она шире, чем просто "дадим им кнопку, которая приносит удовольствие, чтобы жали, пока не помрут". Если бы дошли до такого решения проблемы, то проще было бы всех ожмиков умертвить разом, — ответил Олаф, опять погружаясь в задумчивость и падая в кресло. — Технически это легко осуществимо и та же группа "Восемь-Восемь", ну помнишь, которая восьмого августа собиралась выступить, именно этим и хотела заняться в первую очередь, взломать и изменить программы, на чем и погорели.
— Комплексное воздействие кнута и пряника, или морковки, подвешенной перед носом, — вставил свои пять копеек Михаил.
— Что-то такое, да, вопрос сложный, — кивнул Олаф. — Как говорится, у каждой проблемы есть простое, понятное всем и неправильное решение, и ожмики не исключение.
— Но ты сидишь здесь и над проблемой работают, понятно, — добавил Руслан. — Как и над многими другими.
— Да, не хватает специалистов во всем, но в то же время, проекты продвигаются, энергии хватает, изобилие растет, а молодежь подрастает, фундамент потребностей в живых закрыт, рядовых, если говорить языком Башни, а не хватает офицеров.
— Энергии хватает? — спросил Михаил, пытаясь опять увести тему от Башни. — А я вот слышал совсем иное.
— Да-да, очень популярная тема, энергония мало, зачем мы помогаем другим расам и системам, скоро наступит дефицит энергии, а мы разоримся, власти скрывают, ну эта часть не слишком отличается от твоей прежней жизни, да?
— Наверное, это бессмертная тема, — улыбнулся Михаил. — Недовольство властью, заговоры, демонстрации протеста, вооруженные выступления, чтобы самим взять власть и попытки апелляции к массам.
— Это вот, кстати, тоже один из моментов, каких не бывало ранее, невероятная связность населения, благодаря сети, — заговорил Руслан.
Интересно, подумал Михаил, а ожмики скидывались в складчину на всякие интересные ресурсы в сети, как вот на вещи?
— Мобильность, — добавил Олаф.
— Ожмики.
— Ну и что? Минимума хватает на несколько поездок, этого достаточно, приехать толпой и жить у других ожмиков, ведь мы говорим о всеобщем выступлении против властей?
— Да, — кивнул Руслан. — И вся эта мобильность и связность ничего не решают, так как власти бдят и у них полно роботов, оружия и, самое главное, власти над сетью.
— Поэтому всякие недовольные начинают с попыток взлома ИП? — поинтересовался Михаил.
— Да, и большая часть их дальше не уходит, — ответил Олаф. — Масса без рейтинга ничего не решает, а чтобы решить, надо подниматься и втягиваться в работы на пользу обществу.
— А я слышал, что многие остались за бортом из-за возраста и того, что не могут освоить новые профессии, тогда как старые отмерли, из-за наступления ЭЭ, — сказал Лошадкин. — Они же тоже ожмики? Что с ними, как решаются их проблемы, если они хотят работать?
Глаза Олафа сверкнули, а Михаил мысленно выдохнул облегченно, увел окончательно разговор в сторону от Башни. Теперь следовало спокойно дождаться окончания их визита и припасть к Ларисе, а потом помыслить над этим ударом в спину с нижнего этажа.