Кираса и наплечники, налокотники и поножи, а также шлем, Михаил напоминал самому себе конкистадора из книжек, только алебарды не хватало, или чем там они махали. Шлем закрывал голову целиком и от него регулярно потело и чесалось лицо, но что поделать, приходилось принимать меры, чтобы не опознали и не подстрелили издалека.
— Милорд, местность проверена, снайперов нет, — появилась рядом помощница — демоница. — Тысяча построена и ждет ваших указаний.
Наложница? Магесса? Все разом, в общем.
— Отлично, — прогудел Михаил из-под шлема.
Пошел вперед, ощущая, как давит броня своим весом. Зачарованная, вроде бы способная выдержать пулю или вражеское заклинание, но Михаила не покидало ощущение, что он что-то упустил в оружии, из которого его могли убить. Или отравить, ну хотя бы девицу в постель никто не подсунул бы, пусть ради этого и приходилось обходиться демоницами.
Практически Темный, не по прозвищу, а описанию из сети, где ему приписывали всякое.
— Бойцы! — воскликнул Михаил, ощущая на себе взгляды построенной нечисти. — Сегодня мы совершим небывалый подвиг и прославим свои имена в истории, а также нас осыплют золотом, кристаллами маны и всем, чем вы только пожелаете!
— Да!! — раздался могучий рев.
Диссонанс того, что кричали вразнобой, тонул в общем шуме.
— Награда соответствует риску, и он высок. Смертельный риск, ведь мы отправимся прямиком в логово врага! Не все вернутся оттуда и бой будет жестоким, таким, что земля потемнеет от крови и ее не будет видно под грудой тел!
А, возможно, что вообще никто не вернется и тогда возродившегося Михаила ждет пинок, который сбросит его с небес командования обратно в ад рядовых, если не хуже. Штрафную роту нечисти, штурмовать крепости игроков в лоб без какой-либо поддержки.
— Поэтому мне нужны только добровольцы, те, кто будет биться, зная, что их ждет!
Уже в процессе речи Михаил сообразил, что не оттуда зашел, такая речь подошла бы игрокам. Гордость, самопожертвование, желание биться и отстоять свою землю, постройки, все это почти ничего не значило для нечисти. Молчание было ответом, хотя несколько самых подхалимов, желающих выслужиться, уже выступили вперед, но робко, на условные полшага, не больше. Чтобы пойти в драку, но прикрываясь другими.
— Мы ворвемся в лагеря и крепости врага, захватим их богатства и оружие, изнасилуем их женщин, все, что вы захватите там, на той стороне — ваше! — заговорил Михаил, сменив подход.
А кто не успеет сбежать с добычей, нахапав от жадности, то это его проблемы, добавил он мысленно. Следовало ковать преданных лично ему бойцов, способных выполнить любой приказ и это же навлекло бы на него новые подозрения от рогатого начальства сверху.
Но, с другой стороны, все равно требовалось что-то делать, так почему бы и не?
— Да!!! — снова раздался рев.
Ну что за идиоты, подумал Михаил, ведь знают же, что там смерть и, в общем-то, ничего не изменилось. Кроме того, что он пообещал им всю добычу сразу, а не потом. Недоверие к начальству, понятно, пусть и оправданное, но сейчас выстрелившее Михаилу в спину.
— Все, что звякает и гремит — убрать, брони снять, маскировочные накидки и черная краска, пойдем налегке и в темноте, — бросил Михаил через плечо.
— Будет сделано, командир!
Еще один минотавр, Табурентус, крепкий, сильный, звезд с неба не хватающий, но зато верный. Все же Михаилу иногда не хватало Грымжага, с его правдивостью и криками о мясе, вот как сейчас. Вдруг что-то забыл, не учел, пропустил? Табурентус вот не сообразил бы с ходу, а потом, возможно, просто не сказал бы, махнул бычьей головой или еще что, и в результате операция Михаила провалилась бы.
Успехи его продолжались, но и ходьба по тоненькой проволоке над огненной пропастью — тоже. Следовало рисковать и продолжать нестись верхом на бешено дергающейся удаче, пытаясь удержаться за ее хвост и загривок. Если бы Михаил собирался задержаться в Башне надолго то, конечно, лучше было бы затаиться и спокойно готовиться, не высовываясь, но он не собирался.
— Кто оплошает — будет казнен вместе с командиром десятка, доведи до сведения всех.
— А если он специально оплошает? — вдруг спросил Табурентус.
— То ничего не изменится, — спокойно ответил Михаил, — нам такие рядовые, мечтающие убить командира десятка ценой своей жизни, не нужны. Как и командиры, которые доводят рядовых до подобного.
Можно было не сомневаться, что уже вскоре его слова дойдут до всех. Будет ли эффект — неясно, но уж десятники постараются, проверят, чтобы не погибнуть самим. Страх и жадность, поднятие войска в бой ценой будущих страданий игроков, что-то царапало Михаила внутри, словно ему не хотелось так поступать.
Совесть или страх перед потерей социального положения?
— Командир, — прильнула к нему демоница.
— Собирайтесь, кошки драные, — рыкнул Михаил, — успеете еще помахать хвостами и кнутами! Присмотрите лучше за рядовыми, чтобы никто не упорол ничего.
— Пороть тут будем только мы, — промурлыкала демоница, облизывая кнутовище.
— Я… да, порите за провинности, — не стал вдаваться в лингвистические тонкости Михаил.
Риск — на позициях оставался только десяток для имитации лагеря — и риск не только нападения со стороны игроков, но и визита начальства, которое не стало бы разбираться. За такое дезертирство тут же всех поубивало бы, поэтому если уж бежал, проще было бежать и дальше, не возвращаться.
Михаил тоже скинул броню, нацепил кусок ткани, вроде балаклавы, только зачарованный. Он бы всегда в нем ходил, если бы не опасения вражеских снайперов, после того разговора с Олафом и Русланом. Не шуршащая, тесно прилегающая темная одежда, а по-хорошему стоило бы обойтись и без нее, пробежаться голышом, чтобы вообще не шуметь. Обувка — сандалии на толстой подошве, не бронесапоги, и Михаил порадовался, что хотя бы лицо красить не надо, все равно скрыто.
Клинок с тихим хрустом вошел в спину игрока.
— Тем…, - успел тот обернуться, но договорить не успел.
Подручный Табурентуса смахнул ему голову и порысил, натягивая сетку. Огромную сеть, в которую предстояло падать с высоты воздушной шахты тысяче Михаила. Падать, откатываться и прятаться, не шуметь, чтобы потом разом ударить по лагерю на шестом этаже. Главная крепость находилась чуть дальше, а здесь располагались склады со всяким опасным и нужным, дорогим и снова нужным, для проведения масштабной диверсии.
Охраны и прочих хватало, это шахту охраняли, спустя рукава, расслабились, поэтому Михаилу и отборному десятку удалось взять их в ножи, что называется. Сетку уже натянули, подали сигнал и вскоре прилетело первое тело, спружинило о чары и откатилось, следующее и еще одно, тысяча Лошадкина валилась густо, будто переспелые ягоды.
Как там Осман Петрович, мелькнула неуместная мысль.
— Вперед, — скомандовал Михаил, едва набралось две сотни. — Атакуем склады, Табурентус — принимай остальных, Альвия — следи за ним и своими сестрами.
Демоница оскалилась в темноте, еле слышно хлопнула хвостом. Пришлось пообещать им возможность насилия над каждым нарушителем, прежде чем того казнят (или казнь прямо в процессе насилия) и теперь демоницы старались, рвали жилы и хвосты.
Вот так и катятся по наклонной во имя своих целей, почитаемых благими, подумал Лошадкин.
— Соблюдать тишину, — напомнил он еще раз. — Раскроют — погибнем и добычи не получим.
Игрокам он сказал бы, пожалуй "всех погубим", и Михаил замахал мысленно руками, разгоняя все эти непрошеные идеи, словно стаю ментальной мошкары. Что это на него нашло? Влияние нового мира? Живых в нем?
Нашел время для самокопаний, зашипел на себя Михаил, обнажая оружие. Короткие клинки, вроде римских гладиусов, хотя скорее большие ножи для разделки, но в драке внутри тесных помещений самое то. Умельцы из числа нечисти уже обезвредили сторожевую сигнализацию, накинули свой полог тишины и в нем свистнуло несколько стрел.
Часовые повалились оземь, два минотавра оказались рядом, подхватили тела, сорвали с пояса ключ от дверей. Михаил ощутил ловушку, подскочил и ударил в дверь рукоятью, зашипел внутрь.
— Братан, помираю от жажды и голода, у тебя перекусить не найдется?
— На посту нельзя, — выглянул третий, тоже в нарушение инструкций и тут же получил клинком в лицо.
Две сотни ворвались внутрь, ударили остальным часовым в спины, начали сгребать и хватать, шуметь, благо полог тишины еще работал. Когда подбежала остальная нечисть, им оставалось только схватить все опасное и ринуться дальше к лагерю. Вспыхивали драки за добычу и летели голову, кнуты, указания, что дело еще не закончено, вначале нужно победить, потом грабить!
— Так Альвия, твой выход, — скомандовал Михаил.
Демоницы умели летать, не слишком высоко, не слишком далеко, так, поднять жертву да уронить головой о камень. В то же время Михаила почему-то не покидала картинка, как он летит на спине обнаженной Альвии, держась руками за ее груди, словно за поручни и одновременно с этим нагнетая ей "топлива" под хвост.
— Да, командир, — оскалилась та.
Их приставило к нему начальство, так что Михаил не обольщался. Демонстрируя верность и подставляя оттопыренные задницы по первому знаку, демоницы стучали наверх, как стая дятлов на барабанах. Но пока Михаил шел к успеху, на них можно было положиться.
Альвия и остальные подхватывали стеклянные шары, взводили взрыватели на магии. Михаил не сам придумал эту штуку, читал в какой-то старой книге, и одновременно с этим его не покидало ощущение, что он выпускает джинна из бутылки. Но ведь сказано было, что в Башне можно все, да? Химическое оружие, биологическое оружие, даже ядерное, если сумеешь построить или на энергонии, сумей только добыть, а тут подумаешь, стеклянная пыль и осколки на манер гранат.
— Третья сотня — в атаку! — скомандовал он.
Демонстративная атака на укрепления и ворота лагеря, сигналы тревоги, рядовой состав выбегал из шатров, спеша успеть отразить натиск и попадали прямо под взрывы стеклянных бомб. Иссечение, пыль в глаза и рот, не обнаруживаемая рентгеном, хотя целители, скорее всего справились бы.
— Шестая сотня — удар по целителям, пятая — башни, четвертая — резать магов!
Орущая, истекающая кровью, гибнущая масса. Летели стрелы и заклинания, демониц пробивали навылет и сбивали, тут же кололи копьями и рубили мечами в кровавый фарш, топтали и убивали. Раздалось несколько выстрелов, полетели сети, и Михаил растянул губы в улыбке, увидев, что уцелела только Альвия с подругой, Караномой, отличавшейся укороченным хвостом.
— Первая и вторая — рассыпаться и резать бегущих, остальным — блокировать крепость!
Успех первого удара не означал победы, но все же губы тянулись все дальше. Михаил вдруг познал радость подстав и смертей тех, кто мешался ему под ногами. Немного жалко было тел, но теперь, когда у него появилась Лариса, все эти виртуальные извращения выглядели пресными и скучными. Тем более, что он никогда не увлекался болью, хлыстами и прочим.
Но вот эта смерть демониц, приставленных шпионить за ним!
— Командир, — Альвия приземлилась рядом, обливаясь потом.
Тело ее блестело и пованивало, она тяжело дышала, и Михаил, поддавшись порыву, ухватил ее за хвост, вздернул и нагнул, вошел, выплескивая возбуждение и радость. Так легко можно было протрахать все сражение, но Михаил все равно поддался порыву.
Излился, сжимая ее бедра, и отпихнул Альвию, утерся, думая о том, что создатели игры явно не доработали этот аспект. Не секса, конечно, в этом все было в порядке, а игры за злых, возможности ощутить все эти импульсы внутри, поддаться им и испытать в реальности. Конечно, тот же Руслан говорил о своих тренировках и стажировке, но Михаил почему-то не воспринимал там всерьез.
Тогда как здесь, в Башне, игроки могли насладиться старым миром во всей его красе.
— Командир!
— Вижу, — рыкнул Михаил, бросая взгляд на Альвию.
Та извивалась на земле и сжимала грудь руками, облизывалась. В небо взлетели несколько вспышек, означавших, что сдержать силы игроков в крепости не удалось.
— Снайперам — на позиции, — скомандовал Михаил, — выбивать командование!
Поди найди его в ночи, но все же.
— Остальным контратаковать и потом отходим к лестнице. Десятой сотне — атаковать там, подготовить проход!
— Командир, вы обещали добычу! — воскликнул Табурентус.
— Разве я соврал? — деланно изумился Лошадкин, поводя рукой.
Лагерь и склады пылали, метались игроки, нечисть резала их и тут же отбирала оружие и броню, хватала вещи, какие попадались под руку, что-то жрала и чавкала, некоторые опять дрались, тягая магические вещи и вырывая из лап друг друга.
— Огнестрельное собрали?
— Да, командир, все, что нашли и что не взорвалось от слишком жадных лап.
Михаил только усмехнулся невесело. Ему предстояло пробиться обратно, опрокинуть ударом в спину заслоны и вернуться на свои позиции и отбиться там от погони, которая повиснет на плечах или попробует повиснуть, к гадалке не ходи. Все же, пожалуй, следовало оставить одну сотню в качестве засадного полка, ну да чего уж теперь гадать о несбывшемся.
— Отступаем! Кто хочет пограбить — может оставаться.
Бычья голова Табурентуса вдруг тоже озарилась оскалом, он даже хохотнул трубно, словно замычал.
— Слушай мою команду! — закричал минотавр, устремляясь прочь.
— Вставай, — снова пнул он Альвию в упругий зад, — и маши хвостом, пока не оторвали.
Рев игроков, бегущих в атаку девятым валом, нарастал и приближался.