Земля и камень содрогнулись, отдаваясь дрожью в ногах. Водяные и русалки отступали из болота, выдавливаемые оттуда силами игроков. Родная стихия не помогла, болото было создано искусственно и, как оказалось, игроки заложили туда пару неприятных сюрпризов.
— Начинайте мочить, — бросил Михаил, чуть повернув голову.
— Начинайте мочить! — заорал Табурентус.
Замелькали флаги, подавая сигнал на установленную чуть в глубине батарею катапульт.
Фшух! Фшух! Фшух!
Огромные заряды промчались над головами, ударили в воду, разбрызгивая мельчайшие споры адских водорослей и рачков. В нескольких местах началось бурление и шипение, носились реактивные обломки щелочных металлов, утюжа собой игроков.
— Бегут! Бегут!
Топот ног и снова дрожь земли, огромнейшие ездовые мамонты, закованные в броню, неслись к воротам и стенам. Снова взмахи флажков и команды, но спугнуть зверье не удалось. Только один провалился в ловушку, сломав ногу и подбил собрата, со спины которого слетела огромная беседка, забитая игроками. Те полетели было в грязь рва, но тут же ударили дружно гарпунами, цепляясь за стены, взмыли выше на чем-то вроде антигравитационных поясов.
— Сила сотни! — прогремело за спиной Михаила.
Гигант взмыл к небесам, едва не проломив головой потолок этажа и шагнул к крепости. Нечисть визжала и стреляла, гигант не обращал внимания на эти укусы, протянул руки и начал ломать укрепления. Волна жара и Тарафет тоже вздулся, оказавшись по грудь гиганту игроков, боднул его рогами и ударил своим скипетром.
В болоте стоял визг и щелочной дым, летели снаряды и призраки, баньши глушили всех голодным воем.
— Контрудар в воротах, — приказал Михаил.
В небесах тоже творилась вакханалия воздушного боя, настоящей собачьей и конской свалки, ржание пегасов и перья грифонов, клекот орлов и рык драконов. Игроки и нечисть сходились, рвали друг друга, прыгали и срывались, разбивались. Несколько воздушных снайперов пытались достать Михаила в образе Темного, горделиво стоящего на площадке надвратной башни, но охрана Лошадкина пока справлялась.
Внизу с визгом и рыком выметнулись бесенята на волках, сжимая в руках отравленные дротики. Каждый метнул дротик, целясь в хобот или глаза мамонта, затем прыгнул, срывая с пояса отравленные ножи. Игроки уже бежали навстречу, прямо по мамонту, размером с доброго тираннозавра, спеша отбить атаку.
Взмах руки, падающий флажок и гул тетивы, со стен ударили лучники, выбивая игроков и тут же по ним самим ударили с небес. Игроки по земле бежали к проломам, где трубно ревели и бились отравленные мамонты, ворочались, разламывая стены и бросая вниз камни и кирпичи.
С шелестом промчался вихрь молний, его заблокировало магией нечисти.
— Воздух!
Раскаленные ядра из мортир шлепнулись, сбивая двух драконов и трех пегасов, ударили и пробили камни во дворе крепости, снесли перекрытия и застряли в подвале. Волки внизу рычали и рвали мясо мамонтов, визжали от магии и копий, топоров игроков. Земля снова затряслась, Тарафет отбросил гиганта игроков, сбросил в болото, где в него тут же полезли адские рачки, стремительно разжираясь.
— Кислотный тума-а-а-а-ан! — протяжный выкрик.
Стена тумана наползала на щелочное болото, нейтрализовала его, и по водной глади скользили игроки, спеша пробиться внутрь. Все вокруг гремело и грохотало, тряслось, Михаил не контролировал уже битву, лишь отдавал приказания, которые в половине случаев не выполнялись. Игроки накатывали неумолимыми волнами, и Михаил знал, что сейчас идет специальная трансляция, прямиком из Башни, с разрешения игровой администрации.
Действуй Михаил сам, так устроил бы из крепости одну огромную ловушку, а потом еще и заманил бы войска игроков вглубь этажа, где и устроил бы новую бойню. После чего развязал бы мобильную войну, выигрывая время для работы отрядов обрушения и подлавливая игроков возле них. Удары в спину тем, кто пытался не допустить обрушения, и оттягивание их сил на себя, просто и надежно.
Но чтобы действовать так, ему вначале предстояло остаться на Земле, а Михаил, побывав на Марсе и Венере, определился с выбором. Поэтому он сейчас стоял в горделивой позе, устраивая шоу "Темный руководит обороной" и делал все, чтобы отбиться, дабы игрокам жизнь малиной не казалась. Разве что ядовитой малиной Цодикова, которую стоило бы разрекламировать прямо в Башне, но Михаил так и не придумал как.
Будь у него чуть больше времени, обязательно бы устроил мега-диверсию с отравлением малиной.
— Берегись!
— Спасайте командующего!
Новая атака мамонтами и несколько демониц во главе с Альвией взмыли в воздух, приподнимая Михаила и перенося его на запасную площадку. Звери врезались в ворота и башни, руша их и Михаил отдал новый приказ:
— Обрушить южную стену!
Где-то чуть поодаль рухнул смертельно израненный Тарафет, своим телом создавая новую стену, перекрывающую доступ со стороны подрытой и разрушенной восточной стены. Предсмертный писк мамонтов, возмущенные вопли игроков и яростный рев адских войск.
Битва продолжалась, но она не могла продолжаться вечно.
Несколько часов спустя
— Бегите, повелитель, — простонала Альвия, падая оземь двумя половинками.
— Бегите, — прохрипел Табурентус, утыканный стрелами, словно еж.
Его пронзили в трех местах, но он все еще сражался, прикрывал собой Михаила, которого оттеснили уже вглубь крепости. Игроки могли торжествовать победу, пиррову победу, так как горы тел вокруг превышали высотой стены разрушенной крепости.
— Я еще вернусь! — закричал Михаил, швыряя себе под ноги небольшое багрово-голубое яйцо.
Земля и камень раскололись, пахнуло адским пламенем, заставив игроков отшатнуться и "Темный скрылся в глубинах ада", хотя вообще там полагалось бы располагаться шестому этажу. Еще одна игровая условность, очень эффектная и предложения теми, кто вел проект Башни. Мол, оставим возможность вернуться, а пока что Темный якобы будет зализывать свои раны или вести битву за трон главного среди князей Бездны. Как подозревал Михаил, они также собирались обучить отдельного ИП, чтобы тот потом управлял Темным — не игровым персонажем, пока сам Лошадкин будет бороздить глубины космоса и неизведанных планет.
Михаила это, в общем-то, полностью устраивало.
Оказавшись в реальности, он поднялся и утер пот со лба. Битва выдалась не то, что нелегкой, а какой-то эпически кровавой и упорной. Нечисть билась там до последнего вздоха и даже Тарафет проявил себя героем, хотя в общем-то строил планы подставить Михаила, по большому счету. Вначале сокрушить им своих недругов, потом вызвать ненависть к нему и объединить других князей Бездны, чтобы устранить Темного и самому встать во главе этого объединения.
А там уже и до трона Властелина Зла осталось бы только рукой подать!
— Вот сейчас, — заговорил Михаил и осекся.
Не спешила навстречу Лариса, чтобы радостно внимать его рассказам о подвигах, вокруг вдруг стало как-то пусто и одиноко. Как перед отъездом куда-то, подумал Михаил, и решил, что это хорошее ощущение. Настроился на то, чтобы покинуть Землю, и, если даже не удалось бы сдать экзамены, все равно стоило уехать отсюда и пожить где-то еще.
Например, на Венере или Марсе, нет, сразу лететь за Юпитер, строить там что-то в космосе.
— Тысячник Лошадкин, на этом ваша карьера завершена, — заявил он отражению в зеркале — экране.
Тысячник, хмыкнул Михаил языковому несоответствию. Тысячниками сейчас называли других живых, как во времена беззаботного младенческого возраста Михаила, термин этот тоже имел иное значение. Лошадкин, в общем-то, имел неплохие шансы стать одним из современных тысячников, достаточно было остаться в Башне и сотрудничать с администрацией, помогая развивать проект.
— Комплекс сдать обратно, — отправил он нужное сообщение через манопу.
Экзамены уже завтра, но с жильем, пожалуй, не стоило торопиться. Освободить его и уехать он всегда успеет, в любой момент, на радость или горе местным ожмикам. Помимо тех, кто пытался подлизаться к рейтовому, хватало и тех, кто его недолюбливал за тоже самое, а некоторые так и вовсе подозревали в том, что Михаил шпион властей.
— Учеба, да, — вздохнул он, вызывая нужные каналы.
Пройтись еще раз по основным дисциплинам, что остались, ведь часть требуемого Михаил уже сдал экзамены или получил, заработал и добился.
— Что там еще? — оглянулся он, машинально запрашивая манопу о времени.
Прошла пара часов, основное он прогнал и все равно испытывал легкий мандраж перед экзаменами. Пожалуй, местным живым было легче, раз они всю жизнь их сдавали, вырабатывалась привычка, как у спортсменов.
Манопа высветила ответ — перед дверью стояла одна из соседок, Барбара Сю, и пыталась произвести вызов.
— Михаил! — помимо стука и вызовов через сеть, она еще и говорила вслух. — Михаил, отзовитесь!
— Что случилось?
— О, вы живы, слава сети! Я уж решила, что случилось нечто ужасное, когда вдруг к вам прибыли роботы и увезли комплекс для погружения!
Барбара примыкала к цифистам, но Михаилу всегда казалось, что это больше для вида, в попытках просто так и неограниченно сидеть в сети, не слезая с обязательного минимума. На мгновение его посетила мысль открыть ей дверь, пустить внутрь и дать проявить свою "тревогу и заботу". Слегка расплывшееся тело и возраст под пятьдесят вполне искупила бы та страсть, с которой она давала бы Михаилу, решив, что тот все же не устоял перед ее женскими чарами.
Ну а затем сообщить, что он уезжает отсюда и ее с собой не возьмет!
— Да, я больше не играю в Башню, — сдержанно ответил он.
— Понимаю, такая трагедия сегодня случилась, вы наверняка были там, на острие сражения.
— Да.
— Я бы вот с радостью послушала о Башне, сколько раз видела в трансляции, а сама так в живую и не играла.
— Это слишком печально, чтобы рассказывать, — вздохнул Лошадкин.
Пожалуй, он слишком долго занимался в Башне непотребствами, раз теперь тянуло на них же в реальности. Анастас и Зульфия ошибались, подумал он, насчет идеального консультанта. Что же касается влечения, просто не следовало отсылать Ларису, но что уж теперь.
— Прошу не беспокоить меня, — добавил он неприятно — официальным тоном и отключился.
Еще раз сходил в душ, думая о Барбаре и заодно сбросил желание позвонить и написать Тане. Если все пройдет успешно, подумал Михаил, то перед отлетом с Земли, может быть, оставить ей сообщение. Она же предлагала ей писать? Предлагала. Просто не изливать страсть в ее адрес, а просто, по-дружески написать и все тут, он же не похотливая обезьяна?
— И не лошадь, — пробормотал Михаил, глядя на свои руки.
Сейчас бы следовало выпить и лечь спать, чтобы завтра проснуться без похмелья и нервов и сделать все, как надо. Визит Барбары, далеко не первый, как и у прочих соседок, сбил его, выбил из колеи в первую очередь потому, что сам Михаил пребывал далеко не в уравновешенном состоянии.
— А почему бы и нет? — спросил он у пространства, посылая вызовы.
— Ты готов, — заявил ему Олаф.
— Ты готов, — заявил ему Руслан.
— Я готов, — согласился Михаил. — По крайней мере, в мишень попал без помощи манопы.
Они помолчали некоторое время, двигаясь к выходу с полигона. Сегодня обошлись без тотальной войны всех против всех, просто побегали, постреляли, проверили навыки Михаила во всех доступных на полигоне аспектах.
— Мы вроде договаривались лететь вместе, — обратился он к Руслану.
— Что? — изумился тот. — Терраформирование? Не, это, пожалуйста, без меня, мне нужна жизнь, бурлящие космодромы, а не пустота и тишина.
— Мне казалось, — нахмурился Лошадкин. — Хм, ладно.
— Да не переживай ты так, и без того уже помог, — заверил его Руслан. — Даже если вернешься и меня уже не будет на Земле, потом обязательно встретимся, космос не так уж велик, как нам любят врать.
— Просто живым свойственно сбиваться вместе, — наставительно заметил Олаф, — вот и кажется, что все рядом и вокруг одни лишь знакомые лица, а на самом деле космос действительно огромен.
— Когда все вокруг становится слишком огромным, мозг перестает воспринимать эти размеры, — возразил Руслан. — Ну да, миллионы световых лет, и что? Готовят же первую межгалактическую экспедицию?
— Тебя бы там охотно приняли, — заметил Олаф, — раз уж не пугают размеры и расстояния.
— Не то, чтобы не пугают, просто, ну какая разница? — развел руками Руслан. — Что миллион световых лет, что миллиард, все равно мне самому никогда их не преодолеть, так чего тревожиться?
— Вот это правильный подход, — одобрил Олаф. — Только стерев расстояния, можно будет говорить о некоем единстве, в пределах многих солнечных систем.
— Разве этого нет сейчас? — поинтересовался Михаил.
Беготня, стрельба, усталость помогли, нервозность ушла, внутри ощущалась лишь пустота. Правильная такая пустота, уверенности в своих силах, а не опустошенность, возникающая от чрезмерного истощения. Он уже выжил и доказал, что может жить в новом мире, так что и все остальное тоже окажется по плечу. Возможно, в новом мире даже пригодится его профессия электрика, не все же полагаться на энергоний!
— Есть, но недостаточно. Если прибегнуть к аналогии (Михаил демонстративно закатил глаза), то другие системы сейчас как другие страны в твое время, съездить можно, но не все так просто. А они должны быть словно соседние дома, легкодоступные, родные и близкие, вот тогда будет полная общность. Без доступности мы получим лишь новые расколы, не говоря уже о том, что ССС так и останется рыхловатым.
— Ну, хорошо, что я еще не дорос до таких проблем, мне бы одинокую пустую планетку переделать, не больше, и без того придется там пахать, как лошадь, — почти шутливо ответил Михаил.