Как только дорога была свободна, группа Шнайдера продолжила движение, в надежде догнать ушедшую вперед колонну. Как ни странно, но хвоста колонны они так и не увидели. В этой ситуации было всего два объяснения, колонна успела заскочить в Михайловку или она свернула с дороги куда-то в лес. Гюнтер в форме сержанта войск НКВД первым нарушил тишину.
— Что будем делать? Мы их потеряли.
— Ваня, КПП в Михайловке говоришь? — еще раз захотел уточнить обер-лейтенант.
— Ну, да, — кивнул головой водитель.
— Ты должен помочь нам проехать его. От этого зависит твоя жизнь.
Парень шморгнул носом.
— Обычно машину товарища Харитонова никто не проверял. Приметная больно. Все знают, кого она возит.
— С нами нет майора, — напомнил Ганс.
— Могут возникнуть проблемы. Плюс грузовик.
— Господин обер-лейтенант у нас документы «железные», — напомнил Гюнтер.
— Документы, документами, но с майором прокололись, — не особо полагался на бумаги Шнайдер.
— А вы прикиньтесь товарищем Харитоновым, — предложил водитель.
— Там на заднем сидении его шинелька лежит. Накиньте на себя и фуражку на глаза надвиньте, вроде как спите. Может так и сработает, — предлагал свои варианты водитель.
— Если не получится, — Гюнтер похлопал по диску автомата, давая понять, что в случае непредвиденной ситуации он, не задумываясь, пустит в ход оружие.
— А по поводу грузовика скажем, что выезжали ловить диверсантов, — продолжал развивать свои мысли Иван.
— Диверсантов? — усмехнулся Шнайдер.
— У тебя неплохое чувство юмора, — похлопал он водителя по плечу. Руководитель группы натянул на себя шинель убитого офицера государственной безопасности. Автомобили миновали указатель с наименованием населенного пункта и приблизились к обустроенному мешками с песком, для защиты от пуль, контрольно-пропускному пункту. Парни из-за мешков с песком взяли их на прицел. К транспортным средствам подошел небритый капитан и несколько красноармейцев с красными повязками на руках.
— Документы, — устало попросил офицер.
— Вы, чего? — возмутился Ваня.
— Машину начальника особого отдела дивизии не узнаете?
— Да узнали уже, — миролюбиво ответил капитан.
— Товарищ Харитонов сам любит, чтобы во всем был порядок.
— Не до показухи ему сейчас.
Ваня кивнул на заднее сидение, где изображал из себя спящего майора обер-лейтенант Шнайдер.
— Товарищ Харитонов два дня не спал. Парашютистов немецких возле Соловьево ловили. Так пропустишь или товарища майора будить будем? — играл ва-банк водитель «эмки».
— А эти, что с вами? — кивнул капитан на военных в грузовике.
— А вы капитан думаете, что товарищ майор сам диверсантов ловил? — усмехнулся сержант.
— И документы соответствующие есть? — не сдавался капитан.
— Может все-таки будить товарища Харитонова? — снова заладил водитель.
— Не надо Ваня. Сейчас сами разберемся, — вышел из машины Гюнтер. Его цепкий глаз оценил размещение патруля и возможные варианты его нейтрализации. Автоматом тут не отделаться, придется пускать в дело гранаты.
— Какие тебе капитан нужны документы? — полез Гюнтер в нагрудный карман, но с таким расчетом, чтобы первым достать не служебную корочку, а пачку «Беломора». Уловка сработала. Военный увидел красный цвет удостоверения и даже не стал просить открыть его.
— Закурить не найдется? — жадными глазами посмотрел уставший капитан на папиросы.
Гюнтер протянул ему целую пачку.
— Бери все. Я вижу у вас со снабжением не сильно хорошо?
— Сравнил тоже! Кто вы и кто мы! — обиженным голосом ответил офицер, пряча подарок в карман галифе.
— Может твоим парням махорки подкинуть? — предложил сержант.
— А, что есть излишек?
— Лишнего нет, но поделиться могу, — ухмыльнулся Гюнтер. Он направился в сторону грузовика. Парни с красными повязками на рукавах последовали за ним. Диверсанты напряглись.
— Алексей, там у нас в вещмешке кисет с махоркой лежит. Дай его мне, — попросил сержант Шульца, который сидел за рулем. Заодно военные решили посмотреть и документы водителя.
— Товарищ капитан, посмотрите, — протянул красноармеец документ шофера своему руководителю.
— Ребята, так вы даже не с нашей армии! Как это вы работаете с особым отделом нашей дивизии? — насторожился капитан.
— Что ты знаешь о положении на фронте? Где 16-я, где 20-я армии? Сейчас все перемешалось. Под Ярцево наши попали в окружение. Прорываемся, кто как сможет. Мы может и из разных подразделений, но враг у нас один. Если есть вопросы, то иди к начальнику особого отдела. Буди его и требуй пояснений. Только мой тебе совет, капитан, не забывайся кто ты и кто НКВД. Это считай, я с тобой по-хорошему разговариваю. Махорку брать будешь? — повысил тон сержант. «Лезть в бутылку» военный не собирался. Ссориться с таким ведомством себе дороже. Он потянулся за кисетом и отдал удостоверение Шульца.
— Ладно, езжайте.
Но теперь Гюнтер вошел в роль и просто так покидать КПП не собирался.
— Подскажи капитан, сегодня колонна из шести грузовиков под охраной внутренних войск не проходила? — решил навести справки диверсант.
— Не было такой, — уверенно ответил военный.
— Потеряли своих? — в свою очередь спросил офицер РККА.
— Ну, да. Придется их в Михайловке подождать.
— Может, что передать, если встречу? — предложил свои услуги офицер.
— Не стоит, — отмахнулся от предложения сержант. Больше на КПП их не задерживали. Населенный пункт машины прошли без остановки. Надо было выбрать новое место для засады и ждать появления конвоя. Ожидание пока результатов не давало. Они контролировали шоссе в течение трех дней, а транспорт с ценным грузом так и не появился. Шнайдер начинал нервничать. Неужели пропустили? А может они просто попали под бомбежку или чего-то ждут, притаившись в лесу под Михайловкой? Он еще раз проанализировал информацию, полученную от наблюдателей. Машины в сторону Дорогобужа проходили, но они везли солдат или были одиночными, а здесь целая колонна. Из колонн подходил лишь санитарный обоз. Автомобилей было десять и все тентованные. И тут Шнайдер прозрел. Именно среди санитарных автомобилей и проскочил их «золотой конвой». Как он сразу не догадался? Откуда в Михайловке такой крупный госпиталь, что понадобилось целых десять машин для эвакуации? Выходило, что охрана конвоя знает, что за ними охотятся, если предприняла такие меры по маскировке. Ганс набросал для радиста текст шифрограммы, в которой подтверждал контакт с конвоем, и сообщал о переходе ко второму варианту операции, с использованием агента в Дорогобуже.
— Гюнтер, сворачивайте наблюдение. Мы выдвигаемся в Дорогобуж. Русские обыграли нас, — приказал он своему помощнику. Тот непонимающе посмотрел на офицера.
— Они проскочили у нас под носом, прикинувшись санитарными машинами. Мы должны догнать их в Дорогобуже.
— Господин обер-лейтенант, но как мы их достанем в этом населенном пункте? Там полно войск, да и наше пребывание там, будет грозить опасностью.
— Чем мутнее вода, тем легче ловится рыба, — философски ответил Шнайдер.
— Русские отступают, и мы попытаемся воспользоваться их неразберихой в тылу.
Подчиненному ничего не оставалось делать, как согласиться со своим начальником.
— Что будем делать с водителем? Он нам нужен еще? — хотел знать сержант дальнейшую судьбу Ивана.
— А вот здесь ты прав, насчет дополнительных факторов риска. Не будем подвергать себя лишней опасности. Этот русский выполнил свою миссию, и ты можешь отблагодарить его, — усмехнулся Ганс. Гюнтер понимающе кивнул головой.
Когда машины выбрались на старую смоленскую дорогу за рулем командирской легковушки сидел немецкий диверсант.
Городнапоминал растревоженный улей. Дома горожан, которых успели эвакуировать, заняли военные из разных частей 16 и 20 армий. Кругом красноармейцы, ополченцы, просто гражданские люди, плюс повозки, тягачи, автомашины. Стать на постой оказалось не так просто, но возможно. Помогла форма НКВД. Не без определенных усилий Гансу удалось выйти на агента Абвера. Шнайдеру нужна была информация по «золотому конвою», а то, что тот находился в городе, вне всяких сомнений. Теперь оставалось только ждать. Имея зацепку насчет возможной маскировки груза под санитарные машины, агентурная сеть службы Канариса к концу дня добилась определенных результатов. Фургоны с красными крестами видели возле городского отдела милиции. Где они могли находиться в данный момент, уточнялось. Впрочем, о судьбе конвоя можно было узнать и непосредственно в милиции, благо удостоверение особого отдела давало им такую возможность. Долго задерживаться в городе было опасно. Несмотря на отступление, народный комиссариат внутренних дел продолжал борьбу с вражеской агентурой, а попадать под его каток Шнайдер не собирался. Утром они уже стояли возле двухэтажного каменного здания, в котором размещался районный орган внутренних дел. Диверсанты в грузовике изображали из себя беззаботных парней, хотя на самом деле все были достаточно напряжены. Не все приветствовали решение командира «лезть к тигру в пасть». Ганс миновал расстояние, отделяющее его от легкового автомобиля до главного входа в государственное учреждение. В холле сидели две бабушки, которые, что-то между собой обсуждали. Они даже не повернули головы в сторону вошедшего. Слева за деревянной перегородкой, с надписью «дежурная часть» сидел сержант милиции. Он моментально отреагировал на появление офицера ГБ. Мужчина отдал честь, и хотел было что-то спросить, но Шнайдер опередил его. Немец достал из нагрудного кармана свое удостоверение и протянул дежурному.
— Старший лейтенант Смирнов, особый отдел 20 армии, — представился военный.
— У нас тут проблема образовалась. Мы отстали от основного конвоя.
— Так может, вас проводить к начальнику милиции? Ему и расскажете, — не дослушал до конца дежурный.
— Не стоит его беспокоить. Нам и ты сможешь помочь. Мы охраняли специальный конвой из Смоленска. На переправе в Соловьево попали под бомбежку и отстали от него. Шесть грузовиков с изображением красного креста на борту. Под санитарный обоз маскируемся. Мало ли чего в дороге произойти может? Диверсанты, например. Сам понимаешь. А груз очень ответственный. Не заскакивал подобный в город? Ни как нагнать не можем.
— Так был вчера такой, — обрадовался сержант, что может помочь.
— Только пять машин было, — уточнил милиционер.
— Пять? Наверное, одну на переправе потеряли. Там был сущий ад. А сейчас, где конвой? Как нам его найти? — продолжал выпытывать Шнайдер информацию у болтливого дежурного.
— Утром должны были убыть в Сафоново, — охотно сообщил мужчина.
— Значит, есть шанс их догнать. Спасибо сержант за информацию. Ты очень нам помог, — поблагодарил сотрудника правоохранительных органов командир диверсионной группы. Сержантик расплылся в улыбке. Шнайдер поспешил к своим.
— Они действительно были здесь. Направляются в Сафоново. Мы еще сможем их догнать, — поделился Ганс информацией с Гюнтером. Автомобили двинулись к переправе через Днепр. Миновав мост Шнайдер почувствовал неладное. Шульц в грузовике с надписью «Смерть фашистам» активно жестикулировал. Ганс присмотрелся в зеркало заднего вида и понял, о чем беспокоился его подчиненный. Сзади была погоня. Такое хорошо чувствуют уголовники и люди подобные, как у Ганса профессий. Мотоцикл и грузовик с парнями в милицейской форме. Недаром его парни волновались, когда они посещали районный отдел. По-видимому, милиционеры что-то заподозрили. Между диверсантами и преследователями было несколько машин. Шульц, как только заметил, что дорога более-менее освободилась, принял влево, обгоняя гужевой транспорт. Сигналя машинам, движущимся по встречной полосе, Гюнтер разогнал «эмку» Харитонова до приличной скорости. ЗИС-5 с надписью «Смерть фашистам» пытался не отставать. Поднимая клубы пыли машины диверсантов предприняли попытку оторваться от сотрудников милиции. Вот тут и началась стрельба. Все по классике жанра. Скорость, адреналин и свист пуль. Перепуганные водители направляли свои транспортные средства на обочину, чтобы не попасть в зону поражения. Критическое положение у абверовцев создалось тогда, когда они приблизились к воинскому подразделению, совершающему пеший марш. Командир быстро понял, что происходит на дороге и по его приказу красноармейцы рассыпались в разные стороны и открыли пальбу по беглецам. Пули выбили боковое стекло и застучали по корпусу легковушки. Ганс выставил ППШ в окно и дал длинную очередь по бойцам РККА. Узкое горлышко дороги, через которое они имели шанс проскочить, вот- вот могло захлопнуться. Решил исход боя пулемет Дегтярева, которым воспользовались диверсанты в грузовике. Огонь «дегтяря» рассеял военных, а брошенная граната в полуторку с военным имуществом, отрезали преследователей от беглецов. Отъехав подальше от места боя, Шнайдер остановил машину, чтобы осмотреться. Из десяти человек его группы один был убит, а второй тяжело ранен. И это не считая легкораненого бойца в стычке с охраной майора Харитонова.
— Шульц, Гюнтер, позаботьтесь о новом транспорте. Эти машины нам больше не подходят, — распорядился Ганс, забираясь в кузов грузовика, в котором лежал подстреленный милиционерами подчиненный. Рядовой хрипло дышал, держа руку на наспех перебинтованном животе.
— Что? — задал вопрос Шнайдер не то ему, не то окружившему раненного личному составу.
— Не доедет, — тихо сказал Хофман.
— Господин обер-лейтенант, я справлюсь, — со свистом в голосе выдавил из себя на немецком языке подстреленный диверсант.
— Я верю тебе, — с нотками сожаления в голосе ответил Шнайдер, расстегивая кобуру.
— Господин…, - Хофман не успел договорить, как раздался выстрел. Ганс склонился над мертвым солдатом и вытащил из его нагрудного кармана документы. Остальные члены группы не проронили и слова, понимая, что подобное может случиться с каждым из них. Следом за его выстрелом раздались еще несколько. Это Шульц и Гюнтер присмотрели новый транспорт и освобождали его от ненужных пассажиров. Диверсанты, забрав все необходимое, и оставив после себя трупы товарищей и врагов, пересели в новый автомобиль. Задача оставалась прежней, перехватить «золотой конвой». Если это не удастся сделать у Сафоново, то они организуют засаду ближе к Вязьме.