Конечно, среди этих присадок, центровая «фишка» - это молибденит.
Вроде бы такое масло образует защитную плёнку на трущихся деталях и, двигатель - даже с пробитым картером, какое-то время может работать.
Надо ли говорить о том, как это важно для военной техники?
Впрочем, мне не до такого «жира»…
Моторесурс советских двигателей уступает их зарубежным аналогам - как бы не в два раза (если не на порядок, конечно), даже если те изготовлялись по лицензиям «от ведущих производителей». Если у меня «срастётся» как надо с присадкой из молибденита, то это нехорошее явление, удастся хотя бы частично нивелировать.
Танк «Т-34» будет иметь моторесурс не в пятьдесят часов, в целых сто…
Это ли не айс?
«Айс», да ещё какой!
***
«И тут Остапа понесло!».
А что?
У нас только моторесурс у танков и самолётов, такой хуё… Плохой?
У нас же ещё и, оптика не в пиз…
Никуда не годится, в смысле!
После звонка всезнающему Поскребышеву поочерёдно звоню на Ленинградский (ЛенЗОС) и Изюмский заводы оптического стекла и задаю одинаковые вопросы:
- Вы знаете что такое «просветлённая оптика»? А почему товарищ Сталин знает, что какая-то работающая на «General Electric» девка - Кэтрин Блоджетт, догадалась макать линзы в раствор стеарата бария и потом сушить? И, так сорок четыре раза?
Всех нюансов не знаю, конечно, но обычное стекло - как известно отражающее значительную часть проходящего через него света, становится после этой процедуры на 99,99 процентов прозрачным. Сам же узнал об «просветлённой оптике» чисто случайно, ещё «там» - поинтересовавшись, почему линзы бинокля кажутся какими-то «радужными»… А глядя в него - картинка кажется не только ближе, но и чётче и ярче.
К сожалению, патент на «просветлённую оптику» на имя Иллариона Мозга не возьмёшь: в 1938-м году компания «GE» уже зачикала это «ноу-хау» и бережёт его пуще зеницы ока.
Исходя из этого, даю особо важное задание:
- Отнеситесь со всей максимальной серьёзностью товарищи: эта тема на особом контроле в «ГКТиО». Две недели сроку на эксперименты, товарищи, полтора месяца на воплощение… И чтоб я больше не слышал от товарищей военных жалоб на нашу советскую оптику!
***
Тут ещё кое-что из «послезнания» вылезло, как шило из мешка.
Звоню Наркому чёрной металлургии СССР:
- Как у нас там положение с никелем, товарищ Тевосян? Часом не улучшилось? …Вот и я думаю: «С какого это перепуга?».
Чтоб получить броню, в частности танковую – о которой у меня душа болит (кроме высокоуглеродистой стали, разумеется), необходимы легирующие добавки. Как минимум это марганец, хром и никель. С первыми двумя в СССР всё зашипись – сами одолжить сможем, если кто попросит… За деньги в виде свободно конвертируемой валюты, или ещё что-нибудь полезное.
А вот с никелем – просто бЯда!
И надо то его всего полтора процента, а вот подишь ты…
А броня с недостаточным количеством никеля становится хрупкой и, при пробитии бронебойным снарядом - даёт поражающие экипаж вторичные осколки. Впрочем и, без пробития бывало: отскочившие с внутренней стороны частицы металла - наносили тяжёлые раны и увечья танкистам.
Выслушав краткий отчёт, я озадаченно:
- Хреновато, конечно… Тут такое дело, товарищ нарком, не знаю, что подумать… Наши разведчики доносят, что японцы добавляют в корабельную броню медь – от двадцати пяти сотых, до одного процента – в зависимости от толщины. Что Вы по этому поводу думаете, как ведущий металлург СССР?
Вскоре я узнал, что медистая сталь - это вовсе не «ноу-хау» какое!
Она известна с конца девятнадцатого века. И в СССР такие сплавы выпускаются в промышленном масштабе и применяются там, где от металлических конструкций нужна высокая коррозийная стойкость – в железнодорожных туннелях, например. Кроме высокой стойкости к атмосферной коррозии, медистая сталь отличаются высоким пределом текучести, хорошими свариваемостью, полируемостью и сцеплением с лакокрасочными покрытиями и высокой ударной вязкостью.
Но вот до использования меди в качестве заменителя никеля в броне, додумались лишь попавшее в наше положение японцы, когда пиндосы объявили им своё «моральное эмбарго» за Китай.
- Хорошо, попробуйте и через-недельку-другую обязательно доложите… Хорошо, через месяц…
Делаю отметку на календаре:
- …Я буду с нетерпением ждать!
***
Так, так, так… Броня наша стала крепче, оптика – светлее, танки надеюсь – быстрее…
Но чего-то опять не хватает.
Чего?
Напряжённо шевелю «послезнанием»…
Ах, да: проблема бронебойных снарядов!
45-ти миллиметровые - бессильно разбивались об усиленную цементированную броню фашистских «панцеров». Бронебойных 76-ти миллиметровых, так тех - наши танкисты и противотанкисты и, в глаза не видели… А если и видели – то это такое убоище, что хоть плачь.
Ну и толку то, что на «Т-34» и «КВ» стояли длинноствольные пушки - если стрелять из них нечем?
А после этого, советская пропаганда превозносила массовый героизм советских танкистов – идущих на таран, да пехотинцев с «коктейлями Молотова» и связками гранат…
Самих бы вас, блядей языкастых, заставить погеройствовать!
Кто у нас там отвечает за боеприпасы?
Звоню Поскребышеву:
- Александр Николаевич! Напомните мне, кто у нас на Наркомате боеприпасов… Как это «Сергеев»?! Кто такой этот «Сергеев11», почему не знаю?