Они честно провоевали всю войну, но…
Но не сбили за всю войну ни одного самолёта противника.
Осмотрев конструкцию, спрашиваю:
- Насколько я понял, замена качающей части возможна прямо на корабле, не снимая самой тумбы?
- Да, товарищ Сталин.
К Кулику:
- Слышали, товарищ Нарком?
Понятливо кивает:
- Слышал и готов исполнять.
Обойдя орудие кругом, задаю ещё один вопрос:
- Ваша авиапушка, тупо вставлена в старую люльку с цапрами и укреплена там…
Таубин, не совсем понимая что от него хотят, жуёт:
- «МП-3» не нуждается в противоотквтных устройстввах, так как они входят в её конструкцию…
Нетерпеливо прерываю разглагольствования:
- Я не про то! Наверное имеется возможность установить на этом лафете-тубме - два, а то и все четыре пушки «МП-3»? Если изготовить специальную люльку?
Посмотрев куда-то «в космос», отвечает уклончиво:
- Это будет сложнее, товарищ Сталин.
Пристально смотря в глаза:
- Я это понимаю…
«Но заманчиво, заманчиво… Заманчиво, чёрт побери!».
- …Но всё-таки попробуйте «на паях» с КБ Кондакова.
***
Увидев «нечто», явно не попадающее под определение калибр «23 миллиметра», грозно рыкаю:
- А это что за «экспрессионизм»?
Сникнув, Таубин лопочет еле слышно:
- Зенитная установка «БМЗ-37»…
Раздражённо:
- А точнее?
- 37-мм авиационная пушка «БМА-37» на зенитном лафете Бабурина.
Взбешён, не то слово:
- Вот, как? Я же русским языком сказал: никаких крупных калибров в авиации! Почему кладём член на приказы Председателя Госудаственного комитекта труда и обороны, товарищи конструкторы? Бессмертными себя возомнили?!
«Товарищи конструкторы» хором верещат и громче всех сам Таубин:
- Товарищ Сталин! Эта пушка была сконструирована и изготовлена в металле ещё до нашего с Вами разговора в Кунцево!
Разом успокаиваюсь:
- Вот, как? Тогда у меня к Вам притензий нет. Расслабьтесь, товарищи конструкторы.
«Интересно, интересно… Лафет явно скоопирайтен с какой-то «иномарки» - скорее всего с германской. Но если «скоопирайтен» в одном экземпляре, то почему бы и не… Почему!».
Обойдя орудие, потрогал ствол, засунул в дуло палец и пиная колесо, скептически спрашиваю:
- А эта хрень хоть стреляет?
Пока вслед за мной всё вышеописанное проделывал маршал Кулик, а вслед ему - генералы Воронов и Яковлев и, прочие официальные лица, Таубин пояснил:
- За эту зиму было произведено порядком более пятисот выстрелов - как короткими, так и длинными очередями. Конечно, орудие нуждается в доводке, но существенных недостатков замеченно не было.
- Какое питание?
- Магазин на сорок восемь 37-мм патронов.
Сев в кресло наводчика, кручу маховик вертикальной наводки и наводя Шпитальному в лоб, спрашиваю конструктора:
- Характеристики? Скорострельность, вес?
- Темп стрельбы около 350 выстрелов в минуту, вес орудия без лафета 130 килограмм, с лафетом – около четырёхсот.
***
Так почему же всё же расстреляли Таубина и Бабурина?
Конечно, всё правды я не узнаю – ибо вместо «реальной истории», уже идет «текушая реальность»…
Но всё же?