- Наверное, что-то случилось, раз «капитулируют».
Из общего люка стрелка-радиста и мехвода, по очереди выскочили двое и проворно забравшись на башню, помогли открыть верхний люк. Затем из него, они с трудом стали кого-то тащить… Но им было неудобно и этот «кто-то», постоянно выскальзывал из их рук и падал обратно в танк. Раз шесть, наверное.
Народ из-под вышки без всякой команды побежал толпой помогать. Туда же помчалась «скорая помощь» - нечто вроде автобуса из фильма про Шарапова и Жеглова, с красными крестами.
Комментируя действо, обращаюсь к директору Кировского завода:
- Кстати, запоминайте, товарищ Зальцман: изнутри люк открывается тяжело. Требую устранить этот дефект!
Обратившись к Федоренко:
- Надо подумать над формой одежды для танкистов. Она должна иметь что-то вроде «пояса» под мышками и «ручки» на спине или плечах – чтоб удобнее было тащить из люка раненного танкиста. Что с Вами?
Тот, еле слышно:
- Это Котин…
- Что «Котин»?
- Он ранен…
Пригляделся в стереотрубу: действительно - это Главный конструктор Кировского завода Котин, которого наконец-то вытащили из танка. Он держится руками за лицо, а из-под ладоней бежит кровь.
Озадаченно чешу подбородок:
- Он же сам говорил мне – причём в присутствии свидетелей, что его танк непробиваем для трёхдюймовых снарядов?
Ещё раз внимательно посмотрев в стереотрубу на танк, искренне недоумеваю:
- Да и нет видимых следов пробития…
Федоренко:
- Окалина.
- Что «окалина»? При чём тут «окалина»? Мы, с вами что? На металлургическом предприятии находимся?!
- Думаю, от удара снаряда об броню, с внутренней стороны отскочила окалина и ранила Котина в лицо.
Возмущаюсь:
- Извините, Начальник Главного танкового управления: танки воюют с 1915-го года. Мало того, советские танкисты участвовали в вооружённых конфликтах - начиная с КВЖД и заканчивая Финляндией. И, что? Не могли придумать какой-нибудь пустяковой защиты от такой сущей ерунды – как окалина?! Да уже на царских «Остинах-Путиловцах» - броню изнутри обтягивали толстым войлоком.
Обратившись к руководству Кировского завода:
- Вы, мать вашу, неспособны - не только выдумать что-то своё, но и воспользоваться чужим опытом.
Те переглянувшись:
- Мы – не конструкторы, товарищ Сталин.
Ору им в лица:
- Но и не посторонние на заводе!
***
Пока туда-сюда, пока медики оказывали помощь Котину – у которого оказалось серьёзное ранение левого глаза, а потом увезли его в госпиталь… Пока увели с площадки «КВ», стих вызванный чрезвычайным происшествием ажиотаж и народ вернулся к подножья вышки КНП… Совсем стемнело и пришлось зажечь предусмотренные на этот случай прожекторы.
В их свете, стоящий на площадке возле мачты«Т-34» - выглядел особенно потрясно: обтекаемый весь такой, стремительный на вид, изящный как породистый арабский жеребец…
Налюбоваться на него не могу!
- Так Вы говорите, Федоренко, что этот танк уже проходил испытательные стрельбы?
- Так точно, тов…! Нашей «сорокопяткой» и шведским длинноствольным «Бофорсом» калибром 37 миллиметров.
Глядя в упор на директора Харьковского завода Максарева и главного инженера Махонина:
- И не одной новой – не предусмотренной конструкцией «дырки»?
Те, не скрывая гордость:
- Ни одной, товарищ Сталин! Лишь произошло заклинивание башни, повреждение наблюдательных приборов, трещины сварных соединениях, разрушение болтов и некоторые другие – более мелкие повреждения.
Начальник полигона полковник Романов добавил:
- Танк «А-34», при мне даже поджигали бутылкой с зажигательной смесью, но он не загорелся. Это ещё раз говорит об преимуществе дизельного двигателя перед бензиновым.
Облегчённо вздохнув:
- Ну, тогда нам бояться нечего: здесь нет шведских длинноствольных «Бофорсов», лишь только наши – с «тупоголовыми» снарядами, сплошь бракованными. Вот только прикажите по радио Морозову и его команде обмотать чем-нибудь лица от отлетающей окалины, а руки держать в карманах.
От подстрахуя ещё никто не умирал!
А вот без него – сколько угодно.
Когда всё было готово, посмотрев на часы – было «19.07.», прильнул к окулярам стереотрубы и скомандовал:
- Начинайте.
Романов взмахнул красным флагом и для чего-то громко крикнул, как будто его могли услышать артиллеристы - находящееся как бы ни за километр, отсюда:
- Огонь!
Спустя буквально пару секунд, как крыловские Моськи на слона, с двух направлений – с фронта и левого борта, затявкали малокалиберные противотанковые пушчонки. Хотя пускаемые ими снаряды были и боевые и, по моему разумению должны были взрываться - даже не пробивая брони, но взрывов почему-то было совсем немного. Цветные трассеры, летящие откуда-то из темноты и после удара о броню - рикошетившие вверх или рассыпающиеся крупными искрами на броне…