И не менее стремительное падение. Прямо в землю, на глубину два метра. Как у сбитого в бою истребителя.
Кто его «сбил» - разговор будет ещё впереди.
Пока же, выясним кое-какие моменты у него самого.
Командир «Агрессоров» мирно беседовал с группой таких же как и он лётчиков-истребителей – видимо испытателей представленных на выставке машин, когда я подошёл и поздоровавшись, спросил прямо «в лоб»:
- Товарищ Рычагов! Дошли до меня слухи, что в свою бытность Начальником Главного управления ВВС РККА, Вы приказали снять с боевых истребителей радиостанции… Так ли это?
Тот, точно также «прямо» ответил мне:
- Это так, товарищ Сталин. Правда, распоряжением тогдашнего Наркома обороны мой приказ был отменён.
- Каковы были ваши мотивы? Вы недооцениваете значение радиостанций?
- Нет, товарищ Сталин. Просто требующие точной настройки радиостанции истребителей РСИ, имеют фиксацию волны барашком. На земле всё хорошо работает, а когда самолёт летит, тот последний дрожит от вибрации и волна потихоньку сбивается… То есть и в ушах у лётчика только шум, треск и шипение. Всё это – ужасно раздражает и отвлекает от управления самолётом и в конечном итоге – служит лишь повышению аварийности, а не повышению управляемости в бою. Особенно среди лётчиков с недостаточными лётными навыками, коих ныне в истребительной авиации большинство.
Всё в принципе понятно.
Непонятно только почему вопрос о надёжности радиостанций не поднимался на высшем уровне. Неужели какой-то «барашек» - такая уж неразрешимая проблема для советской радиопромышленности?
Я недоумённо посмотрел в сторону начальника НИИ ВВС Филина, но пока промолчал.
Надеюсь, что теперь всё будет по-другому.
Наркомат радиопромышленности СССР, уже переведён на режим военного времени. Радиостанция с фиксированными частотами «РСИ-4» уже создана, пошла все положенные заводские и государственные испытания и сейчас уже в производстве.
Тоже не шибко «айс», конечно, но членораздельную речь хотя бы услышать уже можно.
Ну и имеется кой-какая надежда на заграницу – которая возможно нам поможет.
За деньги.
Ещё вопрос к генерал-лейтенанту Рычагову:
- Говорят, Вам принадлежит такой слоган: «Не будем фигурять!». Что он означает, не подскажите? Отказ от обучения молодых лётчиков фигурам высшего пилотажа?
Болезненно сморщив лицо – видно этим вопросом его уже достали до самых печёнок-селезёнок, тот отвечает:
- Учить молодёжь фигурам высшего пилотажа – необходимо, так как это прививает умение чувствовать машину. Но в бою они не нужны, товарищ Сталин! Вот про это я и хотел сказать: в бою «фигурять не надо». Но мои слова самым бесстыдным образом переврали.
Внимательно смотрю в его глаза:
- А что надо делать в бою, товарищ генерал? Какая должна быть тактика истребителей?
Тот, показывая руками:
- Лучшая тактика – это постоянная осмотрительность с целью первым заметить противника. Затем - набор высоты и, внезапная атака сзади с использованием преимущества в высоте и избытка скорости.
Не то чтобы уточняя, а провоцируя на откровенность:
- А как же бой на виражах, в чём якобы так сильны истребители Поликарпова?
Тот, энергично затряс головой:
- Входящий в вираж лётчик-истребитель теряет инициативу и становится в роль пассивного!
Пережёвывая информацию. Внимательно его рассматриваю:
- «Пассивного», говорите? Согласен - это не есть хорошо…
К разговору подключился генерал-майор Ерлыкин:
- Разрешите, товарищ Сталин?
Переведя свой взор на него:
- Хотите вставить свои «пять копеек»? Разрешаю, конечно.
- Истребитель должен непрерывно вести круговое наблюдение, сохранять превышение над противником, учитывать положение солнца и наземную обстановку, и атаковать неожиданно - открывая огонь с «пистолетной» дистанции…
Внимательно слушаю.
- …К бою на виражах – на горизонтали, то есть следует прибегать лишь тогда - когда твоя машина заведомо проигрывает машинам противника по всем показателям. Как «И-15» в Испании «Мессершмидтам». Тогда да! В бою на виражах, он мог зайти тому в хвост и сбить.
Затем, Генерал-инспектор ВВС по истребительной авиации, вдруг произнёс ересь:
- А на «Ишаках» мы предпочитали вести с «Мессерами» бои на вертикали! На вертикалях с «И-16» шутки плохи.
Мизинцем поковырялся в ухе – должно быть ослышался.
Далее вспомнив кое-какие представления «экспертов» об советской авиации накануне войны, интересуюсь у генерал-инспектора:
- Слышал я, что мы сильно отстали от германцев по тактике истребительной авиации… В частности не имеем понятия об эшелонированных по высоте боевых порядках и звене из двух пар. Так ли это?
Тот даже заметно обиделся:
- Неправда это, товарищ Сталин! Ещё в Испании мы выработали свою тактику. У нас было четыре звена — четвёрка ведущая, четвёрка замыкающая, по две тройки справа и слева. Одна из троек была патрульной охраняющей и находилась значительно выше остальных…
Как будто уличая школьника пойманного в туалете за занятием онанизмом, тычу в Ерлыкина пальцем:
- Ага! Всё-таки «тройки»! А немцы уже в Испании летали парами.
Тот, спокойно, с осознанием собственной правоты:
- Мы не имеем столько опытных ведущих, чтоб летать подобно германцам «парами». Я настаиваю и буду настаивать на «тройках», где на одного опытного пилота приходится два «желторотика»…