ПРОВАЛ ВО ВРЕМЕНИ
— Я беременна. И кажется, я умерла.
Из последних воспоминаний Маши — она в реанимации, у её кровати суетятся медики. Девушка заглядывает им через плечо и видит себя…А потом бац! Темнота.
И вот она сидит в карете.
Маша с удивлением рассматривала всё вокруг. Изнутри всё обито лиловым бархатом. Сама она одета в ворох розовых складок, выглядывающих из под них нижних юбок. Бордовые, цвета крови шёлковые туфельки. Фиолетовые ленты на пышных рукавах, вырез каре. О! Грудь! Какая шикарная. Машка могла упереться в неё подбородком, так высоко её задрал фасон платья.
— Наверно, я еду в рай. — оптимистично предположила Маша,
— Хорошо бы определиться где я, кто я и куда, собственно, реально еду.
Девушка выглянула в оконце в лаковой дверце кареты. Дверь поддалась, открылась и Маша чуть не вылетела.
На грохот хлопнувшей двери карета остановилась. Девушка от неожиданности забилась, спряталась в угол.
Дверца кареты открылась, за ней в реверансе застыла девушка:
— Чего изволите, Ваша Светлость?
Маша соображала во что она вляпалась. Уставилась на девушку: светлые волосы аккуратно собраны под скромной шапочкой. Лицо по-детски наивное. Глаза цвета серого неба, с голубизной. Смотрят внимательно, сосредоточенно. Такие добрые, красивые. Маша не представляла, какого чудесного друга ей подсуетили небеса. Скоро у неё будет возможность в этом убедиться.
— Как дела? — это всё, что Маше пришло в голову ответить. Девушка по ту сторону кареты молчала. Не дождавшись чего-то внятного от "Светлости", спросила:
— Моя госпожа, хотите пить, есть, погулять?
— Ты кто?
— Эльза. Я ваша первая фрейлина
— А где вторая?
— Так я единственная, — девушка от растерянности открыла рот.
— Куда мы едем?
Девушка несмело ткнула рукой куда-то туда.
— Так куда, Эльза?
— На свадьбу. На вашу свадьбу, — фрейлина предвосхитила следующий вопрос.
— Офигеть. Серьёзно? Вопрос Маши смутил фрейлину, она даже попятилась.
— Вот что, Эльза. Садись ко мне и расскажи всё толком. А то я проснулась и ничего не помню.
Маша поняла одно, что в рай она не поедет. До неё стало доходить, что это не сон. Значит, она попаданка. Так, кажется это называется, когда проваливаешься во временной портал, попадаешь хрен знает куда, а главное, хрен знает зачем.
Служанка, или как её там, поправила на Маше платье, промокнула ей лоб, напоила водой из графинчика и удобно уселась напротив " её Светлости".
Карета тронулась, чем внесла дискомфорт в Машины ощущения. "Эх, люди, а мы на трамвай злимся, сиденья нам не те!" — Маша чертыхалась про себя," Не сиживали ваши зады на деревянных скамьях, скачущих по бездорожью…"
Эльза что-то говорила, махала руками, Маша вдруг перебила её:
— А где моя свита?
— Какая свита?
— Ну, раз я Принцесса, на свадьбу еду, где подруги невесты, ну эти, фрейлины. Багаж, кареты, кони?
— Ваша Светлость, вероятно вы так крепко спали! У вас нет других фрейлин, карет, коней. С вами только я и кучер Тилль.
— Я нищенка?
— У вас не богатое королевство. А ваша мать выдаёт вас замуж за богатого короля.
— Как это выдаёт? Я его и не видела. Или видела? — Маша вопросительно взглянула на Эльзу.
— Король Имре только с войны вернулся. Соседнее королевство прихватил.
— А я ему зачем?
— Известно зачем. Владениям его Величества наследник нужен. — терпеливо объясняла фрейлина.
— Ясно, — Маша откинулась на спинку сидения. Теперь каждая кочка отдавалась не только в пятую точку, но и в спину.
— Вернее, нет, не ясно. Почему именно я?
— Так ваше королевство ему в приданое за долги отходит. К тому же род у вас древний, это важно.
— Зашибись! — Маша приуныла,
— Вдруг он злой, извращенец какой. Или толстый и старый!
— Говорят, молодой красавчик. Но характер лютый. Что ни по нём, голову с плеч.
" Ничего себе", — призадумалась невеста," получается, мамаша меня за долги отдаёт. Красотка!"
— Кстати, а где она?
— Кто?
— Моя мать.
— Неделей раньше уехала.
Маша озадаченно смотрела в окно. Интересное кино. Она едет в лапы к незнакомому мужику. Мир мужчин такой опасный, кто знает, что ожидать от незнакомца.
Она оторвала взгляд от окна, спросила:
— Эльза, как меня зовут?
У фрейлены округлились глаза.
— Беатрис де Болуартье. Вы совсем ничего не помните?
Маша помнила всё. С самой первой минуты того утра. Из той жизни.
НАШЕ ВРЕМЯ.
Маша хлопала рукой по прикроватной тумбочке. Не открывая глаз, пыталась нащупать телефон и отключить будильник.
Ей так хотелось сохранить, удержать послевкусие от бушевавшей стасти жаркого полнолуния. Её не отпускала расслабленная нежность, приятная усталость. Будильник, подлый друг рассвета, противно пикал, она нечаянно смахнула его, он грохнулся и продолжал настырно пикать всё громче.
Ей пришлось подняться. Наклонившись за ним, почувствовала, что в глазах потемнело и всё куда-то поплыло. Тошнота подкатила внезапно, Маша еле успела добежать до ванны.
Её выворачивало наизнанку. Запах готовящейся яичницы, просачиваясь из кухни, добавил прыти желудочным спазмам. Умывшись, Маша вяло добрела до кровати, с удовольствием свалившись лицом в подушку, зажмурилась, пытаясь вернуться в негу ускользающей ночи. Через минуту девушка выпрямилась. Всё прошло, ничего не напоминало о прелести ночного свидания, зато стучало в голове резвым пробуждением.
В спальню вошёл Иван. Маша показалась ему бледной, растрёпанной.
— Мышка, что случилось? Приснился страшный сон, да?
— Нет, — она почти рявкнула, сама того не ожидая.
Он присел перед ней, заглянул в глаза.
"Боже, какой он красивый. Накинутая рубаха обнажала нехилый торс, короткие шорты, татуха из тугова витка скрученного кельтского узора широким браслетом через предплечье. Крепкая шея. Смуглая кожа, ровный нос, брови вразлёт. Губы…о! Эти коварные губы, твёрдые, чётко очерченые, с лёгким подъёмом у самых уголков. Глаза зелёные, нахальные. Самые любимые. Обычно смешливые, сейчас смотрели на неё с заботой и нежностью.
Он поднялся, потоптался, внимательно посмотрел на лохматую фурию, поцеловал и вышел.
"Я беременна. Наверное" — сказала Маша вслух сама себе, сидя на кровати и болтая ногами. "Я беременна?" — теперь она сама себя переспросила. Конечно, это не было неожиданностью для девушки под тридцать, коей являлась Маша. Да и факт еженочных горячих возлежаний в объятиях страстного мужчины давно обещал именно такого результата. Ну как то не так она себе всё это представляла.
Маша задумалась. А что, собственно, её тревожит? Квартира у неё своя, Иван подарил. Скоро свадьба и по этим комнатам она будет рассекать с гордым ником "жена", а не то что вот это всё " любовница", "сожительница". Он хозяин офигенной фирмы с обалденными перспективами. Денег у него тьма. Маменька его расстаралась. Правда Машу она не переносит, (ну так, между нами, Маша платила ей взаимностью). Скоро свадьба. Может, маменька его успокоится, когда узнает, что будет лялечка.
— Так, стоп! Что-то я размечталась. А беременна ли я на самом деле? Надо сделать тест. — Маша разговаривала сама с собой.
Иван снова заглянул в спальню:
— Эй, красивая, злобная мышка, иди завтракать!
Она буркнула что-то нечленораздельное. Он, терпеливый и спокойный как Му-Му, нежный, как Единорог с детской футболки, поцеловав свою Машку-растормашку, молча ушёл на работу.
Маша наконец-то выбралась из постели и не спеша отправилась в путешествие по кухне. А куда спешить, всё равно опоздала и придётся наврать начальству, оправдываясь.
Увидев тарелку с беконом и яйцами еле сдержала позыв тошноты. Схватила бутылку минералки из холодильника, отзавтракала водичкой и пошла собираться. Она всё оттягивала момент подтверждения своей догадки. Странно, она так ждала в душе этой радостной весточки и так оттягивала. Всё казалось, что надо подождать. Взяла таки тест на беременность и направилась в ванну.
Выйдя оттуда, Маша уставилась на себя в зеркало в прихожей. Бережно прикоснулась к животу.
— Это что? Вот тут живёт кто-то совсем малюсенький?
Изображение из зеркала несколько удивлённо смотрело на неё в ответ, помалкивало.
Она предвзято оглядела себя. Вердикт, как обычно, был не в пользу отражения. Зеркалу было начихать, оно привыкло к округлостям и выпуклостям вечно недовольной своей фигурой хозяйки.
Маша бесцельно слонялась по комнате, прикидывая, как она раздастся вширь и поперёк. Пыталась почувствовать нечто особенное, такое, чтоб выступили слёзы.
"Наверно, я рехнулась от радости. Раз ничего не чувствую. Зато, у меня есть ощутимый плюс — я не буду работать. Буду спать до обеда. Минус — я не буду работать, разосплюсь и разожрусь как корова. Нерадостная радость получается.
Правда один самый-самый большой плюс это радость для Ивана. Он давно просит её оставить работу. Или поменять контору. Но нет, Маша у нас звезда гордая на всю голову! Работать будет там, куда взяли без блата."
Будущая мама решила по дороге придумать, как обрадовать будущего папашку такой новостью, а заодно оценить его реакцию.
Девушка бережно уложила полосочку теста в конвертик, предварительно перевязав тонкой синей ленточкой, (другой не нашлось). Покрутила конверт в руках, привыкая к важности события. Аккуратно спрятала его в сумочку, пытаясь не замять уголки и отправилась на работу.
День тянулся и тянулся. Маша несколько раз порывалась позвонить Ленке, спросить совета. Останавливала себя, не сумев до конца решить, что делать со свалившейся на неё новостью. Это всё ещё было её тайной и она не придумала, ставить ли мир в известность. Девушка рассеяно возилась с бумагами в своём бухгалтерском бюро.
Пилимкнул телефон. Сообщение со скрытого номера. Зацепила краем глаза текст, через секунду отложила всё и перечитала еще раз.
" Зайди к Ивану в семь. Узнаешь много интересного".