НАШЕ ВРЕМЯ
Маша всегда очень старалась избегать ссор. Но удивительно, с мужчинами именно сама их и провоцировала!
Вот, например, как она первый раз поссорилась с Иваном.
С момента первого свидания Маша чувствовала, что между ней и Иваном связь. Красивая, взаимная притяжённость. Она не верила, что это надолго, считала их союз ненадёжным.
В его присутствии стеснялась сама себя, своей колхозности, своей фигуры. Часто допускала промахи именно из-за своей неуверенности.
В тот день косячить начала с самого утра. Вчера, переступив порог его дворца (иначе никак не назвать хоромы, в которые она попала), Маша обомлела. Обилие чёрного мрамора, белых горизонтальных поверхностей. Кирпичные стены, жёлтые торшеры. Много металла, хрома.
У Маши был другой вкус. Ей нравилось чтоб было побольше текстиля. Чтоб всюду были ковры, тюль на окнах, море подушек.
Однако именно здесь она поняла, что такое роскошь. И это ощущение ей понравилось.
Порядком в его доме занималась клининговая контора, готовила повар, закрома набивала экономка. По случаю субботы у всех был выходной.
На утро Маша фланировала по дому в его рубашке. Думала, что выглядит очень эротично. Ей так казалось. Он, заинтригованный страстью, распахнул на ней сорочку, удивлённо уставившись на бежевый бюстгальтер и чёрные трусы.
Иван, ожидавший увидеть нагое тело, просто замер от "жалкости" белья, от "красоты" такой. Притянул её к себе, поцеловал, застегнул на ней рубашку и пошёл готовить кофе.
Маше, конечно, поняла, как крепко обломалась. Но, это было только начало. Ей досталась честь приготовить яичницу.
Позже Маша думала, лучше было им обоим умереть в то утро с голоду. Готовить она не умела от слова совсем, у неё прям был диагноз гастрономического идиотизма. В этот раз она превзошла самоё себя.
Набухала полсковородки подсолнечного масла, туда же вбила яйца. Они расползлись по холодному маслу, потом превратились в пузырящееся месиво. Конечно, сначала Маша забыла посолить, потом забыла выключить плиту, а про вытяжку вообще не вспомнила.
Когда Иван вышел из ванны в коротких шортах с полотенцем на шее, Маша, как царица ночи, сражалась с синим дымом.
— Да, готовишь ты интересно…
— Илона, конечно, готовит лучше! — вместо того, чтоб проглотить справедливое замечание, взбесилась. Её обида вытащила рога и решила пободаться с Иваном.
Он спокойно отпил кофе. Посмотрел ей в глаза и спокойно ответил:
— Да, Илона хорошо готовила. Одевайся, у нас дела.
Маша одевалась кусая губы. Она была виновата. И всё равно злилась на Ивана. И приготовила не так, и бельишко на ней " кидай гранату", ещё и в сравнении с Илоной проиграла!
Этот день Иван полностью посвятил ей. Сегодня они ехали покупать Маше новый гардероб. Конечно, что и говорить, Маша потребовала, что покупки будет оплачивать сама. Само собой, Иван спрятав усмешку, согласился. Вставив ремарку, что добавит, если ей не хватит наличных. Это успокоило Машину гордость.
Сначала они приехали за шубой. Маша обалдела. Вот это да. Зачем ей шуба, ну "куда" она в ней? Иван объяснил, что в ней она будет каждый день наступающей зимы ходить хоть "куда".
Маша мерила вещи из меха, которых раньше даже не видела. Конечно, очень стеснялась. Думала, наверное, такие шубки надо уметь носить, а она и не знает как. Выбрали белую шубу из норки. Ах, как Маша была рада!
Потом приехали в бутик. Вошли в зал, больше напоминающий холл в гостинице. Ивана здесь знали.
— Вручаю вам мою женщину. Ни в чём ей не отказывайте. — его пароль сработал.
Две приятные, скромные девушки увели Машу в соседнюю комнату.
Оказывается, это был салон нижнего белья. Восхищение от вещей, которые она примеряла и рассматривала было ничто в сравнении с ценой. Ту сумму, что девушка припасла "на всё", как раз хватило бы на один комплект.
Потом они поехали обедать в ресторан с открытой верандой с видом на Москва-реку. От воды тянуло холодом, злой ветер порывами загибал углы скатерти, хлопал натянутым от солнца тентом.
Лето выдалось холодным, дождливым. Бывало, днём приходилось надевать лёгкий френч. Маша постоянно зябла в ресторане, почему-то испортилось настроение.
После обеда они отправились в следующий салон, где Маша решила всенепременно купить брючный костюм.
— Не торопись. Развлекайся. Я никуда не спешу. — Иван нежно коснулся губами её уха. Она обожала такой поцелуй, знала, что он означает. У неё мурашки побежали.
Продавщицы подхватили её, увлекли за собой. Она перемерила ворох вещей. Что-то откладывала, что-то убирала в сторону. А потом она увидела его. Розовый брючный костюм. Брючная тройка с удлинённым жакетом захватила её внимание целиком.
Маша была уверена, что это та шмотка, которая сделает её невероятно красивой. Счастливая, чувствуя себя кинозвездой на красной дорожке, надела костюм, подобрала волосы и вышла к Ивану, рассчитывая на комплимент.
— Сними, Маша. Никакого розового. И никаких брючных костюмов. Я куплю тебе весь магазин вместе с витриной, манекенами и тротуаром напротив. Но ничего розового и никаких брюк.
Маша обескуражено смотрела на него. Слёзы брызнули из глаз. Она стянула костюм, давясь слезами выскочила из салона. Села в машину и уже не сдерживаясь, сидела и рыдала.
Девушки вынесли кучу пакетов с одеждой. Поставили всё в салон, украдкой глядя на ревущую Машку.
Иван вёл машину, совершенно не реагируя на её слёзы.
Завёл машину на стоянку.
— Маша, что случилось?
Она уже не плакала, но говорить не хотела. Этот костюм единственное, что ей было надо. Почему именно ему сказано "нет"?
— Я не переношу розовый цвет. Я считаю это цвет притворства. У каждой женщины в розовой одежде печать на лбу "недоделаная". Брюки на женщине, это как мужик в юбке.
— Когда я в джинсах, это нормально?
— В джинсах ты "оно". Мы все в джинсах "оно". Как тебе объяснить. Я не хочу тебя, когда ты в джинсах.
Ты моя женщина. Я обеспечу тебя всем, что пожелаешь. Но и ты не беси меня!
— А Илона тоже не покупала, если тебе не нравилось?
— Причём тут Илона?
— Как же. Она хорошо готовит. Правильно одевается. Не долбится с цифрами в дешёвом ноуте. Так почему же ты со мной, а не с ней?!
— Я не люблю Илону.
— А я не люблю командиров! — Маша выскочила из машины и помчалась к метро.
Промозглый ветер гнал её прочь с улицы, накрапывал дождь. Она была рада спрятаться в метро от непогоды. Маша смотрела на своё отражение в чёрные окна поезда. Разговаривала сама с собой, всё больше набираясь уверенности. И вообще, ей собственных денег хватит, чтоб купить себе нормальную одежду. Например, в Ашане прекрасно можно одеться. А свою шубу пусть сам носит.
На самом деле у неё так болела душа. Она жалела о своём заскоке, о каждом слове, сказанном ему поперёк. Она сама лезла на рожон.
Шла к дому злющая и расстроенная. Свернула под арку, сразу увидела его машину. Гордо задрав подбородок прошла в подъезд не оборачиваясь.
Зашла в квартирку, хлопнув дверью. Только расположилась на диване, чтоб поплакать с удобствами, в дверь постучали. Причём ногой.
— Ну, держись! — Маша рванула дверь на себя и обомлела.
Иван стоял обвешанный пакетами, удерживая подбородком то, что собиралось свалиться с плеча. Зашёл, скинул всё в комнате. Пошёл на кухню.
— А, ёлки зелёные, я же забыл, что у тебя кофе дрянь.
Схватил её за руку и потащил за собой.
— Поехали пить нормальный кофе. И надо печенек тебе привезти.
— Оставь меня. Я никуда не поеду.
— Угомонись, Машка-Мышка.
У Маши в душе царило перемирие. Обида прошла, день закончился. Они сидели в кафе, пили кофе, смотрели на заплаканное дождём стекло.