ПРОВАЛ ВО ВРЕМЕНИ
К обеду Маша мечтала об одном: уже приехать куда нибудь.
Ей хотелось кофе. Хотелось снять с себя эти пошлые тряпки в рюшах, расшнуровать мазурку из шнурков на спине. Она устала от нескончаемой тряски, вымоталась от тревоги, от ожидания встречи с мужчиной, которого никогда не видела и который теперь будет её полновластным хозяином.
— А вот и город! — воскликнула Эльза.
Издалека город выглядел совсем даже ничего. Маша разглядывала городскую стену и высоченный замок за ней. В свете слепяшего солнца стена казалась белым бастионом. Вокруг всего замка синее кольцо заполненного водой рва.
Перекидной здоровенный бревенчатый мост на цепях служил платной ковровой дорожкой в город. Мощные ворота, широко открытые, почерневшие от времени хищно оскалились зубцами задвижек навстречу въезжавшим.
Стражники выглядели суперски. Щетина на поллица, ясные, умные глаза под сведёнными бровями. Чудной шлем, закрывающий голову вместе с ушами. На бедре меч, с другой стороны круглый щит. Крутой рельеф бицепсов просто магнитил на себе взгляд.
У Маши захватило дух. Крепкие ребята в стальных латах бесцеремонно расчистили дорогу подьезжающей карете её Светлости, вытурив всех с моста.
Впрочем, это были единственные почести, оказанные знатной гостье. Что немало раздосадовало Машу.
— Ни цветов, ни флагов. В книжках по другому пишут, — Маша выглянула в оконце,
— Эльза, нам будто бы тут не рады…
Эльза помалкивала.
"Встречают по одёжке", невесело подумала Маша,
По сути, так оно и было. Бедный кортеж из единственной лошади не произвёл впечатления даже на бродячих собак. Из прохожих вообще никто не понял, что едет царственная особа.
Вид города изнутри разочаровал Машу ещё больше. Узкие, мощёные булыжником улочки. Сточные канавы. Вонь, мухи. С визгом пронеслись мальчишки в тачке катая друг друга. Прохожие жались к стене, чтоб карета не зацепила ненароком. Претензии предъявлять потом будет некому. Не увернулся, — сам дурак.
Карета скрипела, её подбрасывало, Машу мотало из стороны в сторону. Ей порядком надоело подпрыгивать, она устала, у неё реально гудела задница от жёсткой скамейки.
Как бы она мысленно не пыталась отдалить миг прибытия в неизвестность, обрадовалась, когда подъехали ко входу в замок.
Эльза помогла Маше надеть тёмно-синий плащ, накинула глубокий капюшон. Тилль ловко подставил скамеечку-ступеньку. Маша, неаккуратно спускаясь из кареты на затёкших ногах, чуть не свалилась, наступив на собственный подол. Неумело придерживая юбки, чертыхалась про себя. Девушка всем видом пыталась принять гордый вид.
Она чувствовала, что из всех щелей за ней наблюдают. Со всех сил, не подавая виду, что трусит, Маша, подняв подбородок, вступила во владения замка.
На пороге её приветствовала герцогиня, старшая фрейлина. Критично, даже нагловато глянув на Машу, пригласила следовать за собой.
Старшая фрейлина, — сухая, стареющая, усыпанная пудрой, как рождественский кекс гордо шла впереди. От неё сквозило презрением, Маша чувствовала себя тлёй, серой молью.
Старуха шла впереди, Маша успела рассмотреть её. Седовласая некрасивая женщина, с потухшим взглядом. "Блеклая тётка, наверняка у неё мужика нет, поэтому и рожа злая" — подумала обиженная на неприветливую фрейлину Маша.
Шаги гулко раздавались под высоченными каменными сводами. Узкие витражные окна плохо пропускали свет. Было мрачно и пусто.
Старшая фрейлина остановилась перед одной из дверей. Хлопнула в ладоши, двери раскрылись и стайка девушек, подхватив Машу под руки, потянули за собой.
Маша молча облизнула внезапно пересохшие губы. Настороженно озираясь, осмотрелась. Насколько она поняла, это баня. По левой стороне парили кадки с горячей водой. Напротив блестели скользкие от мыла лавки. Маша вздрогнула от прикосновений чужих рук.
Ей неприятно было ощущать женские руки на своём теле. Молча служанки ловко и аккуратно распутывали узелки и шнуровку на одежде гостьи, аккуратно вынимали шпильки из причёски.
— Брысь отсюда! — Маша остановила их старания, когда они решили коснуться ее мочалками.
Тон гостьи не оставлял сомнений, служанки попятились. Маша быстро вымылась, оделась как смогла, перепутав все шнурки.
Растрёпанная, толкнула дверь. Там ее ждала Эльза.
— О, классно, что ты тут, — Маша следовала за верной подругой,
— Больше не оставляй меня, слышишь?
Эльза кивнула. Тихо сказала, опустив голову:
— Меня не пустили к вам.
— А ты в другой раз ори! Вдруг это угроза моей жизни. Я никому не доверяю.
Тут Маше на глаза попалась старшая фрейлина, выплывающая из коридора в красивом тёмно-голубом платье. Одета она и вправду была не чета прибывшей Принцессе. Снова Маша была втоптана в плинтус своими шмотками! Ну, теперь её троллить никому не получится.
— Эй, ты! А ну иди сюда! — Маша двинулась к старшей фрейлине, у той полезли глаза на лоб, такого она не ожидала.
Новоявленная невеста придерживала плохо зашнурованную одежду, боясь её уронить. Растрёпанная, взбешённая наступала на старуху, тыкала свободной рукой в сторону Эльзы и орала на поражение:
— Только попробуй её ещё раз не пустить! Королю расскажу.
Старшая фрейлина присела в реверансе, склонив голову и постаралась быстрее убраться, проводив гостей в их покои.
Скромно убранная комната равнодушно взирала на девушек старыми портретами незнакомых лиц. Тяжёлые, мрачные шторы, коричневая шкура на полу и одна серая на стене, большой камин — всё тяжёлым монолитом выстроилось не уютными баррикадами.
Эльза хлопнула в ладоши, велела появившимся слугам растопить камин, принести багаж. Девушка хлопотала, Маше сразу стало спокойно. Она давно оценила, как искренне, с симпатией относится к ней служанка.
Старшая фрейлина пригласила Машу на ужин, заодно передала приглашение от его Величества короля Имре Доминика фон Геральд завтра к полудню прибыть на встречу.
Маша ужинала в одиночестве, в огромном зале. Длинный стол, много серебра, свечи, разноцветное стекло — всё помпезно, богато. Приносили блюда одно за другим. Вдруг Машу осенило она хлопнула в ладоши. Надо было видеть удивлённо-оскорблённое лицо выплывшей из-за занавески старшей фрейлины.
— Садитесь, тётенька, рядом и ешьте первой. Отпробуйте. Из вас столько яда брызгает, вдруг на еду попало. А то я и до свадьбы не доживу.
Молча герцогиня подозвала служанку, прислуживающую за столом. Велела ей пробовать из каждого подноса, на который указывала Принцесса.
Маша явно хулиганила, и это её забавляло.
Вечером, в своей гостинной, сидя у камина они шептались с Эльзой.
Маша очень переживала, боялась завтрашней встречи. Смотрела глазами, полными слёз на прогорающие угли камина, на тонкие арабески синего дыма, струяшиеся из затухающих углей. Под седым пеплом то вспыхивали, то гасли алые пятна последних вспышек засыпающего огня.
Эльза гладила свою госпожу по волосам.
— Не грустите, Беатрис. Завтра познакомитесь с королём. Начнём готовиться к свадьбе. Все печали забудутся. Увидите, какой он красовчик. Говорят, в его гареме женщины дерутся за ночь с ним.
— Что? — У Маши пересохло во рту, — У короля есть гарем?!
Эльза похлопала глазами:
— Конечно, Ваша Светлость! Как и у всех королей.
Маша схватилась за голову. Она никак не ожидала, что ей надо не только завоевать любовь чужого, неизвестного мужика, но и участвовать в конкуренции. У нее похолодело внутри. Она вовсе не чувствовала себя сексуальной крутышкой. А тут профессионалки!
Наступила тишина. Маша собирала себя по кусочкам, её самооценка рухнула, теперь она ни в чём не была уверена.
— Эльза, а что будет, если король меня не полюбит?
— Не тревожьтесь, Беатрис.
— Эльза, ты помнишь свои прошлые жизни?
— Нет, — девушка покачала головкой.
— Я помню. А любовь? Эльза, у тебя есть любовь?
Фрейлина опустила голову, румянец залил щёки.
— Тилль? — догадалась Маша.
Эльза кивнула.
— Если хочешь, ночью можешь уходить к нему.
Эльза кинулась целовать руки, Маша выдрала их, спрятала за спину,
— Не делай так больше!
Девушки молчали.
Маша в глубокой задумчивости крутила кольцо на пальчике. Раньше она его не замечала на своей руке. Оно оттуда, из прошлой жизни, и примеряла то Маша его один раз. Когда вместе с Иваном забирали от известного ювелира свои обручальные кольца. Эта весточка из прошлой жизни горьким покрывалом накрыло Машу.
Она разрыдалась. Эльза участливо сидела рядом. Ей казалось, что это нормально плакать перед знакомством с неизвестным женихом. Но слёзы должны быть радостными, откуда то из счастливых надежд. Но Беатрис плакала так горько! Эльза искренне жалела её. Откуда ей было знать, что Маша оплакивает своё расставание с любовью, которая всё ещё живёт в её сердце.
Маша не могла ответить сама себе как так случилось, что любимый, которому она всецело доверилась предал её?! Мужчины непонятный, жестокий народ. Иван яркий представитель— властный, жёсткий. (Описание). Его измена это его выбор. Что ж.
Но не её. Она обижена, но любовь никуда не делась. Именно сейчас Маша понимала насколько сильно она любила и любит своего мужчину.
Измена смертельно ранила её, в прямом смысле. Ведь Маша здесь. Раз это не сон, может быть она умерла?
Там, в той жизни у неё была беременность, она носила ребёнка. Он и сейчас рядом с ней. Она чувствует его. Не физически, сердцем. Маша старалась сосредоточиться на ощущениях и не могла понять что чувствует. Тревога за будущее её ребёнка в этом чужом, неизвестном мире не давала сосредоточится.
Что будет, когда узнают, что невеста уже беременна? Она в мельчайших деталях помнила, что всего день назад, в реанимационной палате ровно в 12 часов у неё остановилось сердце.