Маркиз, немного спустя Ла-Флер.
Маркиз(в чрезвычайно элегантном фраке перед зеркалом). Происхождение, титул, репутация — что все это противу денег! Сколь многим я обязан дерзкой предприимчивости жены моей, которая так щедро меня одаряет. Сколь изменился мой облик теперь, когда я впервые одет, как приличествует человеку моего звания. Нет сил дожидаться того часа, когда я покажусь на люди. (Звонит.)
Ла-Флер. Что прикажете, мой господин?
Маркиз. Подай мне ларец.
Ла-Флер. Он еще ни разу не казался мне таким тяжелым.
Маркиз(открывая ларец). Ну, как по-твоему, красивы эти двое часов, что я купил вчера?
Ла-Флер. Очень даже красивы.
Маркиз. А эта табакерка?
Ла-Флер. Изящна и роскошна.
Маркиз. А перстень?
Ла-Флер. И перстень тоже ваш?
Маркиз. А эти пряжки? И стальные пуговицы? Ладно, уложи все обратно. Как по-твоему, ведь правда, я одет изысканно и благородно?
Ла-Флер. Да, уж теперь на прогулке вы будете понаряднее других.
Маркиз. Ах, как мне это приятно! Вечно таскать по бедности мундир, вечно теряться в толпе, не привлекая ничьего внимания! Да, по мне, лучше умереть, чем дальше так жить. А племянница уже проснулась?
Ла-Флер. Навряд ли. По крайней мере, она еще не просила подать завтрак. Сдается мне, она снова заснула, когда поутру вы крадучись вышли от нее.
Маркиз. Цыц, бесстыдник!
Ла-Флер. Нам-то друг друга чего стесняться?
Маркиз. А вдруг ты ляпнешь что-нибудь эдакое при моей жене?
Ла-Флер. Вы разве не знаете, что я умею держать язык за зубами?
Маркиз. Покамест у маркизы едва ли есть причина сердиться. Племянницу она считает ребенком, они три года, как не виделись. Боюсь, однако, что, когда она вглядится в этого ребенка попристальней…
Ла-Флер. Ничего, это еще полбеды, не будь она знакома со старым колдуном. Вот кого я боюсь. Удивительный человек. Он знает все: духи ему обо всем доносят. Ведь как было в доме у каноника? Чародей открыл важную тайну, а, говорят, камердинер проболтался.
Маркиз. Сколько мне известно, он не лучший друг моей жены.
Ла-Флер. Ах, он входит во все, а когда он спрашивает своих духов, от него уже ничто не укроется.
Маркиз. Стало быть, все, что толкуют о нем, правда?
Ла-Флер. Никто не сомневается. Взять хотя бы те чудеса, о которых я наверняка знаю.
Маркиз. А все-таки странно… Взгляни, кажется, подъехала карета.
Ла-Флер уходит.
А что, если моя жена проведает о моей связи с очаровательной племянницей! Впрочем, все зависит от первой минуты. Когда моя жена занята осуществлением своих планов, когда я служу ей орудием, разве не позволяет она мне делать все, что я захочу?.. А вот и она.
Маркиз. Маркиза.
Маркиза. Я вернулась раньше, нежели предполагала.
Маркиз. Очень рад наконец-то видеть тебя.
Маркиза. Почему же ты не выехал мне навстречу? Каноник тебя приглашал.
Маркиз. Прости меня. Именно вчера у меня было так много дел. Ты ведь писала, что мне должно подготовиться к поездке.
Маркиза. Впрочем, ты не много потерял. Каноник был несносен, беседа не клеилась, а под конец нас и вовсе застиг граф и всех разогнал. Но иногда фокусы этого человека приходится терпеть.
Маркиз(улыбаясь). А как протекают твои переговоры? (Насмешливо.) Удалось ли тебе втереться в доверие при дворе?
Маркиза. Ах да, мы и впрямь давно не виделись. Тебя не было, когда я уезжала. Сразу, едва владетельный князь и принцесса переехали в загородную резиденцию, я сняла поблизости деревенский домик и жила себе там потихоньку, а наш каноник тем временем воображал, будто я ежедневно вижусь с принцессой. Я посылала к нему гонцов, я получала от него письма, надежды его возросли до невероятности. Ибо трудно даже помыслить, до чего несчастен этот человек с тех пор, как по собственной глупости был удален от двора, и до чего легковерен, стоит хоть самую малость польстить его надеждам. Я сумела его убедить, хотя мне даже не пришлось пускать в ход все свое искусство.
Маркиз. Но ведь долго твоя сказка не продержится.
Маркиза. А это уж не твоя печаль. Он сейчас, можно сказать, наверху блаженства. Нынче ночью, когда он принимал меня в своем загородном доме, я передала ему письмо от принцессы…
Маркиз. Принцессы?
Маркиза. Написанное мною. Письмо состояло лишь из общих выражений, с тем чтобы остальное досказала на словах подательница сего.
Маркиз. А дальше?
Маркиза. Я возвестила ему благосклонность принцессы, я заверила его, что принцесса замолвит за него слово перед отцом и, без сомнения, поможет ему вновь обрести благосклонность государя.
Маркиз. Ну хорошо! А тебе в том какая корысть?
Маркиза. Для начала вот эта малость, которую мы сейчас с тобой разделим пополам. (Достает кошелек.)
Маркиз. Чудо, а не женщина!
Маркиза. Это я получила от каноника, чтобы привлечь на свою сторону челядь принцессы. Можешь сам отсчитать себе свою долю.
Маркиз подходит к столу и начинает отсчитывать, не вслушиваясь более в слова жены.
Но, как я уже сказала, это лишь малость!.. Вот если моя затея увенчается успехом, мы обеспеченные люди до конца своих дней. У придворных ювелиров давно уже залежалось драгоценное ожерелье, которое они продали бы с превеликой радостью; а у каноника такой неограниченный кредит, что они охотно сбудут ему ожерелье, если он гарантирует им уплату в рассрочку. Я же…
Маркиз(подняв на нее глаза). Какая рассрочка? Какая уплата?
Маркиза. Ты что, совсем не слушаешь? Ты с головой ушел в подсчеты.
Маркиз. Вот тебе твоя половина. А свою я употреблю наилучшим образом. Взгляни, как я прифрантился. (Позирует перед ней, затем снова подходит к зеркалу.)
Маркиза(про себя). О мелкий, тщеславный человек!
Маркиз(оборачиваясь). Ты о чем?
Маркиза. Ты слушал бы меня куда внимательнее, если бы мог понять, о каких важных делах я толкую. Я хочу одним ударом обеспечить счастье всей нашей жизни — не больше и не меньше.
Маркиз. А как?
Маркиза. Вспомни, доводилось ли тебе слышать о драгоценном ожерелье, которое сработали придворные ювелиры в надежде, что государь захочет сделать подарок своей дочери?
Маркиз. Еще бы не доводилось! Да я не далее как на этой неделе видел его у них, когда покупал свой перстень. Оно неземной красоты. Поистине не знаешь, чем более восторгаться, то ли размерами камней, то ли их равновеликостью и чистотой воды, то ли их числом, то ли вкусом, с каким они подобраны. Просто глаз не оторвешь. Мой перстень рядом с ними совсем поблек; я ушел в самом мрачном расположении и несколько дней не мог думать ни о чем другом.
Маркиза. Вот это ожерелье и должно стать нашим!
Маркиз. Это ожерелье? Нашим? Ты меня пугаешь! Какая безумная мысль!
Маркиза. Не воображаешь ли ты, что мои амбиции не заходят дальше покупки для тебя часов, перстней и стальных пуговиц? Я привыкла убого жить, но не убого мыслить. Мы слишком долго жили в обстоятельствах, недостойных нашего звания, унизительных для памяти моих великих предков; теперь, когда представляется такая возможность, я не желаю из мелкодушия упускать ее.
Маркиз. Но, ради бога, в чем состоит твой план? И как его осуществить?
Маркиза. Слушай же: каноника я сумею убедить, будто принцесса желает приобрести это ожерелье, причем мне даже не придется особенно лгать: известно, что ожерелье ей очень нравится и она была бы рада его иметь. Далее я скажу ему следующее: принцесса желает купить ожерелье и просит его только дать свое имя для поручительства, другими словами, просит, чтобы он заключил сделку с ювелирами, определил сроки платежей и, если понадобится, сделал первый взнос. Она, мол, никоим образом не намерена вводить его в убыток и усмотрит в этой услуге залог его верности и преданности.
Маркиз. Как он должен быть ослеплен, чтобы пойти на такой риск!
Маркиза. Он уверен, что ничем не рискует. А я уже вручила ему листок, в котором, как он полагает, принцесса дает необходимые гарантии.
Маркиз. Дорогая жена, это становится опасным!
Маркиза. Стыдись! Со мной тебе бояться нечего. Я проявила сугубую осторожность и в выборе выражений и в подписи. Не тревожься! А если даже все откроется, кому не известно, что я принадлежу к боковой ветви княжеской фамилии? Ты только выслушай! Кононик сейчас до безумия счастлив оказанным ему доверием. В нем он усматривает некий знак возвращенной милости, и его живейшее желание — чтобы сделка состоялась и чтобы ожерелье было уже в руках принцессы.
Маркиз. И это ожерелье ты намерена присвоить?
Маркиза. Разумеется! Ты только приготовься к отъезду. Едва сокровище окажется в наших руках, мы тотчас его используем. Сперва мы его разломим, и ты уедешь в Англию, где для начала с умом продашь или выменяешь камни помельче; я приеду следом, как только соображения безопасности не позволят мне долее здесь оставаться; но до того я успею так повести и так запутать дело, что в ответе окажется один каноник.
Маркиз. Предприятие серьезное, но скажи мне, ужели ты не боишься осуществлять такой план на глазах у графа, великого чудотворца?
Маркиза. Жулик он великий, а не чудотворец! Его чудотворство заключается в его уме и наглости. Он чувствует, что я его раскусила. Но друг перед другом мы ведем себя как положено, мы понимаем друг друга без слов и помогаем друг другу без уговора.
Маркиз. А духи, ему сопутствующие?
Маркиза. Кривлянье!
Маркиз. Чудеса, которые он творит?
Маркиза. Вранье!
Маркиз. Многие их видели…
Маркиза. Слепцы!
Маркиз. Многие верят…
Маркиза. Простофили!
Маркиз. Не упрощаешь ли ты? Весь свет в этом убежден!
Маркиза. Свет глуп.
Маркиз. Чудесные исцеления…
Маркиза. Шарлатанство!
Маркиз. Несметные богатства, которыми он обладает…
Маркиза. Добыты, надо полагать, тем же способом, каким мы намерены добыть ожерелье.
Маркиз. Итак, ты считаешь, что он знает не больше, чем обычный человек?
Маркиза. Здесь надо различать — если только сумеешь. Он отнюдь не заурядный плут. Он столь же предприимчив и всесилен, сколь и умен, столь же бесстыден, сколь и осторожен, он рассуждает столь же разумно, сколь и безрассудно; чистейшая правда и бесстыднейшая ложь с одинаковой легкостью выходят из его уст. А когда он начинает превозносить себя, невозможно понять, дурачит он слушателей или сам охвачен безумием… И половины достало бы с лихвой, чтобы сбивать людей с толку.
Джек(появляется вприпрыжку). Ваша племянница спрашивает, можно ли ей войти поздороваться. А она у вас прехорошенькая.
Маркиза. Тебе нравится? Ну, позови ее.
Джек выходит.
Я как раз собиралась спросить тебя, как ты управился, благополучно ли ты доставил ее в город, какая она стала? Можно ли надеяться, что она найдет здесь свое счастье?
Маркиз. Она красива, приветлива, очень мила и более образованна, чем я мог ожидать от девицы, выросшей в деревне.
Маркиза. Мать у нее была неглупая женщина, да и в хорошем обществе у них там недостатка не было. А вот и она.
Те же и племянница.
Племянница. Как я счастлива снова видеть вас, дорогая тетушка!
Маркиза. От всей души — добро пожаловать, дорогая племянница!
Маркиз. Доброе утро, племянница! Как вам спалось?
Племянница(сконфуженно). Хорошо.
Маркиза. Она стала совсем взрослая за то время, что мы не виделись.
Племянница. С тех пор прошло три года.
Маркиз. Взрослая, красивая, приветливая. Сбылось все, что сулило нам ее отрочество.
Маркиза(мужу). А тебя не поразило ее сходство с принцессой?
Маркиз. Самую малость. Фигура, рост, стать, пожалуй, слегка схожи, но такие черты лица присущи лишь ей, и навряд ли она пожелает меняться ими с принцессой.
Маркиза. Вы недавно потеряли любящую мать.
Племянница. Которую я надеюсь обрести в вас.
Маркиза. Брат ваш уехал в колонии.
Племянница. От всей души желаю ему обрести там свое счастье.
Маркиз. А брата заменю я.
Маркиза(мужу). Опасная роль, маркиз.
Маркиз. Ничего, я не из трусливых.
Джек. Кавалер! Такой же неприветливый, как и раньше.
Маркиза. Будем рады его видеть.
Джек уходит.
(Племяннице.) Сейчас вы познакомитесь с весьма любезным господином.
Маркиз. Полагаю, ей уже не раз доводилось видеть подобных господ.
Те же и кавалер.
Маркиза. Сдается мне, вы спали не больше, чем я.
Кавалер. Верно. На сей раз граф подверг наше терпение суровому испытанию, особенно — мое. Он заставил нас битый час простоять в саду, затем приказал нам садиться в карету и ехать домой, сам же отправился за каноником.
Маркиза. Итак, все мы снова здесь, в городе.
Кавалер. А эта дама и есть та самая племянница, о приезде которой вы нас предваряли?
Маркиза. Та самая.
Кавалер. Прошу вас, представьте меня.
Маркиза. Это кавалер Гревиль, мой достойный друг.
Племянница. Рада сделать столь приятное знакомство.
Кавалер(пристально глядя на нее). Ваша тетушка отнюдь не преувеличивала. Не сомневаюсь, вы станете лучшим украшением нашего тесного круга.
Племянница. Я уже заметила, что в большом свете поневоле привыкаешь к лестным речам. Я сознаю свое ничтожество и растеряна до глубины души; еще совсем недавно подобные комплименты повергли бы меня в крайнее смущение.
Кавалер. Как хорошо она говорит.
Маркиза(садясь). Ну, не предсказывала ли я вам, что это знакомство может оказаться для вас опасным?
Кавалер(подсаживаясь к ней). Вы шутите, маркиза!
Маркиз знаками просит племянницу, поправить ему кокарду, затем розетку на трости, она повинуется и садится за столик напротив маркизы. Маркиз продолжает стоять рядом.
Маркиза. В каком расположении духа вы оставили каноника?
Кавалер. Он был раздосадован и смущен, но я на него не в обиде. Граф застиг нас врасплох, осмелюсь сказать, он явился весьма некстати для всех нас.
Маркиза. А вы хотели с оружием в руках противоборствовать духам?
Кавалер. Поверьте слову, высокомерие графа давно уже кажется мне несносным; я не раз осадил бы его, если бы его звание, его возраст, его опыт и прочие великие доблести не внушали мне столь же великого почтения в еще большей мере, чем его доброта ко мне. Не скрою, он часто будит во мне подозрение, представляется мне лжецом и обманщиком, но уже минуту спустя обаяние его личности снова сковывает меня и примиряет с ним.
Маркиза. Кто из нас не мог бы сказать того же?
Кавалер. Стало быть, и вы?
Маркиза. Стало быть, и я.
Кавалер. А его чудеса? Его духи?
Маркиза. Мы располагаем столь вескими и бесспорными доказательствами его сверхъестественной силы, что я с готовностью усмиряю свой разум, когда поведение графа вызывает протест в моем сердце.
Кавалер. Я в том же положении, пусть даже мое недоверие превосходит ваше. Но скоро все должно решиться, не позже, чем сегодня, иначе я не представляю себе, как он вывернется. Нынче утром, разрешив нам покинуть сад, — должен признаться, мы беспрекословно выполняли его наказ, никто не дерзнул ступить и шагу, — он наконец явился и воскликнул: «Будьте благословенны, о вы, послушно приявшие карающую руку отца вашего. За это вам причитается высочайшая награда. Я заглянул в глубину ваших сердец. Я счел вас достойными, и вам будет дано сегодня же узреть Великого Кофту!»
Маркиза. Сегодня же?
Кавалер. Он так обещал.
Маркиза. А не говорил ли он, где и как намерен его показать?
Кавалер. В доме каноника, в египетской ложе, где он посвящал нас. Нынче вечером.
Маркиза. Ничего не понимаю. Разве Великий Кофта уже здесь?
Кавалер. Уму непостижимо!
Маркиза. Не знаком ли с ним каноник, хоть и отрицал это до сих пор?
Кавалер. Не знаю, что и думать, но как бы все это ни кончилось, я исполнен твердой решимости разоблачить обманщика при первой же возможности.
Маркиза. На правах друга я никак не могу приветствовать ваш героический замысел, — уж не полагаете ли вы, что это будет так просто?
Кавалер. Скажите на милость, какие чудеса он совершил у нас на глазах? Ежели он намерен и впредь морочить нас своим Великим Кофтой, ежели в конечном счете все сведется к надувательству и под видом родоначальника своего искусства он подсунет нам какого-нибудь проходимца, ему подобного, — как легко будет открыть глаза канонику и остальным ученикам!
Маркиза. Напрасно вы так думаете, кавалер! Люди во все времена предпочитали сумерки ясному дню, а ведь именно в сумерках являются призраки. Подумайте далее о той опасности, которой вы себя подвергнете, оскорбив этого человека внезапным, чересчур поспешным поступком. Я по-прежнему почитаю графа как существо сверхъестественное. А его великодушие, его щедрость, его расположение к вам! Не он ли ввел вас в дом каноника? Не он ли всеми возможными способами доказывает вам свою благосклонность? Не с его ли помощью вы надеетесь сделать карьеру, о чем вы, будучи третьим сыном в семье, и мечтать не смели… Однако вы рассеянны. Может быть, я заблуждаюсь? Или в самом деле ваши глаза больше заняты моей племянницей, нежели ваш ум — моими словами?
Кавалер. Извините мое любопытство. Новое всегда привлекает.
Маркиза. Особенно если это новое столь привлекательно.
Маркиз(до того вполголоса беседовавший с племянницей). Вы рассеянны, и взгляды ваши направлены в другую сторону.
Племянница. Я разглядывала тетушку. Она совсем не изменилась с того времени, как я ее видела.
Маркиз. Зато тем заметнее изменились вы с того времени, как пришел кавалер.
Племянница. За эти несколько минут?
Маркиз. О, женщины! Женщины!
Племянница. Успокойтесь, маркиз. Чем вы обеспокоены?
Маркиза. Мы с вами нынче утром предпримем небольшую прогулку. Вы согласны, дорогая племянница?
Племянница. Как вам будет угодно.
Кавалер. Нельзя ли и мне сопровождать вас?
Маркиза. На сей раз нет, вам это покажется слишком скучным. Мы будем ездить по магазинам, нам многое нужно купить, чтобы у этой очаровательной особы не было недостатка в нарядах. А вечером мы все встретимся в египетской ложе у каноника.
Те же, Джек и граф.
Джек. Граф…
Граф(входит вслед за Джеком).…не привык, чтобы о нем докладывали. Для него нет запертых дверей, он нежданно-негаданно вступает во все покои. И даже будь его приход нежелательным, словно удар грома, он, подобно благодатной грозе, не уйдет, не одарив всё и вся изобилием и счастьем.
Джек, который во время этой речи стоял неподвижно и глядел на графа, покачав головой, уходит.
(Садится, не снимает шляпы, — как во время предшествующей речи, так и во время всех последующих, и лишь приподнимает ее затем, чтобы приветствовать кого-нибудь.) Ах, я снова застаю вас здесь, кавалер? Подите прочь и предайтесь размышлениям, а нынче вечером в урочный час мы встретимся с вами у каноника.
Кавалер. Повинуюсь. Примите мой поклон. (Уходит.)
Племянница. Кто этот господин?
Маркиз. Граф Ростро, самый великий и удивительный из всех смертных.
Граф. Ах маркиза, маркиза! Не будь я так снисходителен, что сталось бы с вами?
Маркиза. Не пойму вас, господин граф.
Граф. Не будь я так снисходителен и в то же время так могуч! До чего ж вы легкомысленный народ! Сколько раз вы коленопреклоненно умоляли меня глубже посвятить вас в тайны! Не вы ли клялись мне безропотно подвергнуться всем испытаниям, если в награду я покажу вам Великого Кофту, если позволю вам видеть, более того, осязать его власть над духами? А как вы сдержали слово?
Маркиза. Не надо упреков, любезный граф. Вы и без того достаточно нас покарали.
Граф. На сей раз вам удалось меня смягчить. (После некоторого раздумья.) Я вижу, здесь надо подойти к делу с другой стороны и посредством особого посвящения, посредством сильнейшего применения моей чудодейственной силы за считанные мгновенья очистить и подготовить вас, чтобы вы могли предстать перед чудодеем. Операция эта в случае неуспеха может оказаться опасной для всех нас. Мне больше по душе, когда мои ученики сами себя готовят, чтобы я мог спокойно вводить их в мир духов уже преображенными.
Маркиза. Не томите нас долгим ожиданием. Осчастливьте нас сегодня же — если возможно. По мне, лучше подвергнуться величайшей опасности, которая длится одно мгновенье, нежели дать суровый обет, который много месяцев подряд будет лишать меня покоя и днем и ночью.
Граф. Для себя вы хотите как полегче, полегче и поудобнее, а о том не думаете, сколь трудной будет моя работа.
Маркиза. Трудной? Для вас? Вот уж не думала, что вам тоже бывает трудно.
Граф. Трудно! Мучительно! Опасно! Не воображаете ли вы, что общение с духами — забавный пустячок? Им не прикажешь, как вы приказываете мужчинам, — одним взглядом, одним пожатием руки. Вы и не думаете о том, что духи оказывают сопротивление, что они причиняют бездну хлопот, что они хотели бы совладать со мной, что они подкарауливают каждую мою ошибку, чтобы перехитрить меня. Уже дважды в жизни я рисковал быть побежденным, затем я и ношу это оружие (достает из кармана пистолет), чтобы отнять у себя жизнь, когда почувствую, что они меня одолевают.
Племянница(маркизу). Какой человек! У меня колени дрожат от страха! Я еще никогда не слышала таких речей! Даже и помыслить не могла ни о чем подобном.
Маркиз. Узнай вы замыслы и могущество этого человека, ваше удивление стало бы безграничным.
Племянница. Он пугает! Я его боюсь!
Граф тем временем сидит неподвижно и смотрит прямо перед собой застывшим взором.
Маркиза. Граф, где же вы?! Вас словно бы нет здесь! Послушайте, граф! (Хватает его за плечи и встряхивает.) В чем дело? Он недвижим! Граф послушайте же!
Маркиз(подходя ближе). Вы разбираетесь в драгоценностях, сколько, по-вашему, стоит этот перстень?.. Глаза у него открыты, но он ничего не видит.
Маркиза(не выпуская руки графа). Тверда, как дерево, словно жизнь покинула это тело!
Племянница. Не лишился ли он чувств? Он говорил так пылко! Не дать ли ему нюхательной соли?
Маркиз. Да нет, он сидит прямо и отнюдь не похож на больного.
Маркиза. Тише! Он вздрогнул!
Маркиз и племянница отходят от графа.
Граф(вскакивая, голосом громким и взволнованным). Здесь! Стой! Придержи лошадей! Я выйду!
Маркиза. Граф! Где вы?
Граф(глубоко переводя дух). Видите, что иной раз бывает со мной. (После паузы.) Вот наглядный пример. (Пауза.) Вам я, пожалуй, могу довериться. Над другом моим, проживающим в Америке, вдруг нависла страшная опасность. Он произнес заклинание, которое я открыл ему, и я уже не мог противиться. Душа моя была исторгнута из тела и поспешила в те края. В немногих словах он объяснил мне свою беду, я немедля дал ему совет, после чего мой дух снова вернулся в свою земную оболочку, которая оставалась здесь бездыханной массой. (Пауза.) Но самое удивительное во всей этой истории, что такое состояние разрешается всегда одинаково: мне чудится, будто я еду с необычайной скоростью, вижу свое жилище и окликаю почтальона, который намерен промчаться мимо. Не кричал ли я чего-нибудь в этом роде?
Маркиза. Да, и крайне нас этим напугали! Преудивительно и престранно! (Тихо.) Каков наглец!
Граф. Вы представить себе не можете, до чего я утомлен. Все суставы словно разбиты. Мне нужны долгие часы, чтобы снова прийти в себя. Но вы об этом и не подозреваете, вы убеждены, будто все это делается легко и просто с помощью волшебной палочки.
Маркиз. Удивительный, достойный всяческого преклонения человек! (Тихо.) Какой бессовестный враль!
Племянница(подходя поближе). Я так испугалась, господин граф.
Граф. Доброе, неиспорченное дитя. (К маркизе.) Ваша племянница?
Маркиза. Да, господин граф. Она недавно потеряла мать, она выросла в деревне, а в город приехала всего три дня назад.
Граф(пристально глядя на племянницу). Значит, Уриель не солгал мне.
Маркиза. Уриель рассказывал вам о моей племяннице?
Граф. Не совсем, он лишь предварил меня.
Племянница(тихо, маркизу). Боже мой, он знает все, он нас выдаст.
Маркиз(тихо). Успокойтесь, послушаем, что будет дальше.
Граф. Все эти дни, обдумывая важное действо, которое должно свершиться сегодня, я пребывал в смущении. Едва вашему взору явится Великий Кофта, он поглядит по сторонам и спросит: «Где непорочная? Где голубица?» И я должен буду представить ему непорочную деву. Я ломал голову, где мне ее сыскать, как ввести ее в наш круг. Тут Уриель улыбнулся и сказал мне: «Не тревожься, ты найдешь ее, не ища. Когда ты вернешься из далекого путешествия, перед тобой будет стоять прекрасная, непорочная голубица». Сбылось все, как я даже и мечтать не смел. Я возвращаюсь из Америки и вижу перед собой это невинное дитя.
Маркиз(тихо). На сей раз Уриель попал пальцем в небо.
Племянница. Я трепещу, я содрогаюсь!
Маркиз(тихо). А вы дослушайте.
Маркиза. Великому Кофте нужна непорочная дева? И Великий Кофта придет с Востока? Вот уж не думаю…
Граф(маркизе). А вы отгоняйте все чуждые, все легковесные помыслы! (Племяннице, ласково и нежно.) Подойдите поближе, дитя мое!.. Вот так!.. Именно так вы и предстанете перед Великим Кофтой. Его зоркие глаза испытают вас, он подведет вас к ослепительно сияющему кристаллу. В нем вы узрите духов, им призванных, и насладитесь счастьем, коего тщетно ищут другие, вы сможете поучать своих друзей и одновременно занять высокое место в обществе, вас принявшем, самая молодая, но зато и самая чистая из них… Готов побиться об заклад, маркиза, что это дитя увидит картины, способные осчастливить каноника. Ну как, держим пари?
Маркиза. Пари? С вами, который все знает?
Племянница(пытавшаяся до этой минуты скрыть свое смущение). Пощадите меня, господин граф! Умоляю, пощадите меня!
Граф. Не смущайтесь, милое дитя! Невинности нечего страшиться.
Племянница(в чрезвычайном волнении). Я не могу встречаться с духами! Я умру!
Граф(льстиво). Наберитесь смелости, дорогая. Самый ваш страх и ваше смирение красят вас, доказывая, что вы достойны предстать перед нашими Мастерами. Маркиза! Успокойте ее.
Маркиза шепотом разговаривает с племянницей.
Маркиз. Может, и мне дозволено будет стать свидетелем чуда?
Граф. Едва ли. Вы еще меньше подготовлены, нежели эти женщины. Вы ведь все время уклонялись от наших собраний.
Маркиз. Прошу меня простить, я был слишком занят.
Граф. Нарядами, — право, лучше бы оставить эти заботы женщинам.
Маркиз. Вы слишком строги ко мне.
Граф. Не настолько строг, чтобы отвергнуть того, кто еще внушает надежду. Приходите же, приходите! А теперь давайте погуляем с четверть часика вдвоем. Я должен по меньшей мере проэкзаменовать и подготовить вас. А вам обеим желаю счастья! До свиданья.
Племянница(удерживая графа). Умоляю, заклинаю вас!
Граф. Повторяю, дитя мое, поверьте моему слову, что вам не предстоит ничего ужасного, что бессмертные покажутся вам добрыми и ласковыми. Маркиза! Расскажите ей вкратце о наших собраниях, наставьте это нежное существо. Наш друг, каноник, наверняка спросит Великого Кофту о том, что больше всего занимает его сердце; я убежден, что видение укрепит его надежды. Он достоин радостных известий, достоин быть счастливым; подумайте, голубка моя, как высоко он будет вас ценить, когда духи через ваше посредство возвестят ему его счастье. Прощайте же. Идемте, маркиз.
Племянница(поспешая вслед за ним). Господин граф! Господин граф!
Маркиза. Племянница.
Племянница, видя, что граф ушел вместе с маркизом, остается на заднем плане в позе глубокого отчаяния.
Маркиза(на авансцене, про себя). Я поняла твои намеки, я благодарна тебе, граф, за то, что ты числишь меня среди своих. Ты не раскаешься, если подыграешь мне… Он давно уже проведал, что я заманиваю каноника надеждой расположить к нему сердце принцессы. О моем главном замысле он, разумеется, и не подозревает, он думает, будто все сводится к мелкому мошенничеству. Итак, он намерен мне подыгрывать, поскольку сам во мне нуждается, он подает мне мысль через посредство племянницы внушить канонику все, что мне понадобится, а я, со своей стороны, не смогу это сделать, не укрепив веру каноника в духов. Браво, граф! Умные должны понимать друг друга, чтобы подчинять себе легковерных и неразумных. (Оборачиваясь.) Дорогая племянница! Чем вы там заняты?
Племянница. Я погибла! (Неверными шагами приближается к маркизе и останавливается на полпути.)
Маркиза. Дорогая моя, успокойтесь!
Племянница. Я не могу… Я не увижу духов!
Маркиза. Доброе мое дитя, об этом позабочусь я. Я помогу вам советом, я вас поддержу.
Племянница. Нет для меня совета, нет поддержки! Спасите меня, спасите несчастную от публичного поношения! Чародей отвергнет меня, я не увижу духов! Я буду опозорена перед людьми!
Маркиза(про себя). Что бы это могло значить?
Племянница. На коленях прошу вас! Умоляю! Спасите меня! Я во всем признаюсь! Ах, тетушка! Ах, дорогая тетушка! Если только я еще смею так вас называть! Перед вами не невинная девушка! Не презирайте, не отвергайте меня!
Маркиза(про себя). Весьма неожиданно! (Племяннице.) Встаньте, дитя мое!
Племянница. Не смею, даже если б и могла. Ноги не держат меня! Мне отрадно лежать перед вами в прахе! Только так я смею сказать: может быть, мой поступок простителен? Моя молодость! Моя неопытность! Мое положение! Моя доверчивость…
Маркиза. Под надзором матери я полагала вас в большей безопасности, чем за монастырской стеной. Встаньте! (Поднимает племянницу.)
Племянница. Ах! Могу ли я сказать, могу ли признаться?
Маркиза. Ну?
Племянница. Лишь после смерти моей матушки блаженство и покой покинули меня.
Маркиза. Как? (В сторону.) Возможно ли это? (Громко.) Продолжайте!
Племянница. О, вы меня возненавидите! Вы меня отвергнете! О, несчастный день, когда ваша доброта сгубила меня!
Маркиза. Объяснитесь!
Племянница. О, боже! Как тяжко во всеуслышание сказать о том, что в некий злосчастный миг показалось тебе столь обольстительно сладким! Простите меня за то, что я сочла его неотразимым! О, как он был неотразим! Первый мужчина, который страстно сжал мою руку, заглянул мне в глаза и поклялся, что любит меня. И в какое время? В те дни, когда после величайшей потери сердце мое, дотоле стесненное невыразимой тоской, нашло наконец облегчение в горячих слезах и смягчилось, смягчилось вполне. Когда сквозь пелену горя я видела вкруг себя лишь беду и несчастье, каким ангелом показался мне он, человек, которого я привыкла почитать с детства, каким показался утешителем! Он крепко прижал меня к своей груди… я забыла, что он никогда не сможет быть моим… что он принадлежит вам… Слово сказано… Вы отвращаете от меня свое лицо? Вы вправе ненавидеть меня, я это заслужила! Оттолкните меня, дайте мне умереть! (Падает в кресло.)
Маркиза(про себя). Ее соблазнили — и кто же?.. мой муж! И то и другое меня изумляет, и то и другое мне некстати!.. Но возьмем себя в руки! Прочь мелочные соображения! Куда важнее вопрос: нельзя ли обратить во благо и это обстоятельство?.. Разумеется, можно! Она будет тем послушнее, она будет слепо повиноваться моей воле… да и перед мужем моим это открытие дает мне новые преимущества… А когда я стремлюсь к своей цели, все остальное безразлично… (Громко.) Ступайте, племянница, придите в себя! Вы славное, милое дитя! Я все прощаю! Ступайте, накиньте вуаль, мы сейчас выезжаем, вам необходимо рассеяться.
Племянница(встает и бросается на грудь маркизе). Дорогая, добрейшая тетушка! Как вы устыдили меня!
Маркиза. Во мне вы обретете подругу и наперсницу, только не говорите моему мужу о наших отношениях, чтобы напрасно не повергать его в смущение.
Племянница. Какое великодушие!
Маркиза. Вы будете искусно его избегать, а я вам помогу в этом.
Племянница. Всецело предаю себя в ваши руки.
Маркиза. Ну, а что до духов, я вам открою удивительные тайны, и тогда это ужасное общество покажется вам презабавным. А теперь ступайте. Ступайте!