Клодина, Любен.
Клодина. Да, уж я догадалась, что это из-за тебя. Ты кому-нибудь все рассказал, а тот передал нашему господину.
Любек. Честное слово, я только шепнул какому-то человеку словечко, чтоб он никому не говорил, что видел, как я выходил из дома. Уж очень в этом селе народ болтливый!
Клодина. Хорошо же господин виконт разбирается в людях, коли выбрал тебя посланцем! Нечего сказать, удачный выбор!
Любен. Ладно, в следующий раз буду похитрее и поосторожнее.
Клодина. Да, не мешает.
Любен. Ну, довольно об этом! Послушай!
Клодина. Что мне слушать?
Любен. Повернись ко мне лицом.
Клодина. Ну, что тебе?
Любен. Клодина!
Клодина. Что?
Любен. Будто ты не знаешь, что я хочу тебе сказать?
Клодина. Не знаю.
Любен. А, черт! Я тебя люблю!
Клодина. В самом деле?
Любен. Да, черт меня побери! Можешь мне верить, если уж я клянусь.
Клодина. Желаю тебе удачи!
Любен. У меня сердце так вот и прыгает, когда я на тебя гляжу,
Клодина. Очень рада.
Любен. Что ты делаешь, чтобы быть такой красивой?
Клодина. То же, что и все.
Любен. Знаешь, нечего тут долго размазывать: если хочешь, будь моей женой, а я стану твоим мужем, и будем мы оба - муж и жена.
Клодина. Ты, пожалуй, будешь таким же ревнивым, как наш хозяин.
Любен. Ну, что ты!
Клодина. А я терпеть не могу недоверчивых мужей. Мне нужен такой, чтоб он не сходил с ума из-за всякого пустяка, чтоб он мне верил во всем, чтоб он всецело полагался на мою честность. Пусть около меня хоть три десятка мужчин, - это не должно его беспокоить.
Любен. Отлично! Вот я как раз таким и буду.
Клодина. Не доверять женщине, мучить ее - это глупее глупого. В конце концов ничего хорошего из этого не получается. Это только наводит нас на грешные мысли. Часто бывает так: мужья поднимут шум неизвестно из-за чего глядь, и накликали беду.
Любен. Отлично! Я тебе дам полную волю.
Клодина. И тогда никто тебя не обманет. Если муж полагается на нашу скромность, мы пользуемся свободой лишь настолько, насколько она нам необходима. Это все равно что открыть кошелек и сказать: "Бери!" Тогда мы тратим честно и довольны немногим. А тех, кто нас прижимает, мы стараемся обобрать до нитки и нисколько их не жалеем.
Любен. Ну что ж, я буду открывать кошелек, только выходи за меня.
Клодина. Ладно, ладно, там посмотрим!
Любен. Поди-ка сюда, Клодина.
Клодина. Что тебе надо?
Любен. Поди сюда, тебе говорят!
Клодина. Ну, ну, потише! Я не люблю, когда меня так хватают.
Любен. Будь со мной поласковее!
Клодина. Пусти, говорят тебе! Без глупостей!
Любен. Клодина!
Клодина. Ну тебя!
Любен. Экая недотрога! Отталкивать человека невежливо! Как же тебе не стыдно: такая красотка и не даешь себя погладить! Вот так!
Клодина. Я тебе нос разобью!
Любен. Злюка! Бешеная! Тьфу, чтоб тебя! Бессердечная, право бессердечная!
Клодина. Чересчур разошелся!
Любен. Ну, что тебе стоит? Ведь это такой пустяк!
Клодина. Надо иметь терпение.
Любек. Один поцелуйчик - в счет будущих, законных!
Клодина. Нет уж, увольте!
Любен. Клодина, ну прошу тебя, взаймы до свадьбы!
Клодина. Ни-ни! Меня уже так один раз поймали. Прощай! Поди скажи господину виконту, что я постараюсь передать его письмо.
Любен. Ну, прощай, жесткокожая красавица!
Клодина. Вот так любезность!
Любек. Прощай, камень, каменная глыба, могильная плита и все, что ни есть твердого на свете! (Уходит.)
Клодина. Пойду передам моей госпоже... Да вот и она вместе с мужем. Отойду и дождусь, когда она останется одна. (Уходит.)
Жорж Данден, Анжелика, потом Клитандр.
Жорж Данден. Нет, нет, меня не проведешь! Я уверен, что все это правда. Глаза у меня на месте, ваши россказни меня не ослепили.
Входит Клитандр и останавливается в глубине сцены.
Клитандр (в сторону). Ах, вот она! Но с нею муж!
Жорж Данден (не замечая Клитандра). Как бы вы ни выворачивались, я стою на своем; мне сказали правду: те узы, которыми мы с вами связаны, вы не уважаете.
Клитандр и Анжелика кланяются друг другу.
Ах ты господи, перестаньте кланяться! Я не о таком уважении говорю. Вы все время издеваетесь надо мной!
Анжелика. Я? Издеваюсь? Вовсе нет.
Жорж Данден. Я знаю все ваши мысли, мне известно...
Клитандр и Анжелика снова кланяются.
Опять? Да оставьте вы, наконец, эти фокусы! Мне известно, что вы кичитесь своей знатностью и смотрите на меня сверху вниз. Но когда я говорю об уважении, я не имею в виду себя самого - я говорю об уважении к священным узам брака.
Анжелика делает знак Клитандру.
Нечего пожимать плечами! Я с вами не шучу.
Анжелика. Никто и не думает пожимать плечами.
Жорж Данден. Ах ты господи! Я все прекрасно вижу! Еще раз вам говорю: брак - это узы, к которым надо относиться со всяческим уважением, нехорошо с вашей стороны так поступать.
Анжелика кивает головой Клитандру.
Да, да, нехорошо это с вашей стороны. Можете сколько угодно мотать головой и строить мне гримасы.
Анжелика. Какие гримасы? Не понимаю, что вы хотите сказать.
Жорж Данден. Я-то хорошо понимаю! И эти ваши усмешки мне знакомы. Хоть я и не дворянин, но род мой ничем не запятнан, семья Данденов...
Клитандр (позади Анжелики, не замечаемый Жоржем Данденом), Одно словечко!
Жорж Данден (не видя Клитандра). А?
Анжелика. Что? Я ничего не сказала.
Клитандр уходит, отвесив Жоржу Дандену низкий поклон.
Жорж Данден. А он все вокруг вас увивается.
Анжелика. Я-то чем виновата? Что я должна, по-вашему, делать?
Жорж Данден. Я хочу, чтобы вы сделали то, что делает всякая женщина, которая желает нравиться только мужу. Что бы там ни говорили, а никакой любезник не добьется своего, если женщина сама к тому не стремится. Есть такой сладкий душок, который их притягивает, как мух к меду, но честные женщины всегда умеют сразу же их отогнать.
Анжелика. Отогнать? А с какой стати? Мне вовсе не обидно, что меня находят красивой, мне это доставляет удовольствие.
Жорж Данден. Так! А какую роль, по-вашему, должен играть в этих шашнях муж?
Анжелика. Роль порядочного человека, которому приятно видеть, что на его жену обратили внимание.
Жорж Данден. Слуга покорный! В мои расчеты это не входит, Дандены к такой моде не привыкли.
Анжелика. О, и Дандены к ней привыкнут, если захотят! Я вам прямо скажу: я не намерена уходить от мира и хоронить себя заживо подле своего супруга. Как вам это понравится! Только из-за того, что кому-то заблагорассудилось на нас жениться, все для нас должно быть кончено, и мы обязаны порвать всякую связь с живыми людьми? До чего доходит тиранство господ мужей, просто удивительно! Это, конечно, очень мило с их стороны желать, чтобы жены их умерли для светских развлечений и жили только для них, ну, а по-моему, это смешно. Я вовсе не собираюсь умирать такой молодой.
Жорж Данден. Так вот как вы исполняете обет верности, который вы дали мне при свидетелях?
Анжелика. Я? Я дала его вам вовсе не по доброй воле, вы у меня вырвали его силой. Спросили вы меня перед свадьбой, согласна я за вас выйти или нет? Вы говорили об этом только с моим отцом и с матерью, - это они, собственно говоря, с вами поженились, к ним вы и обращайтесь по поводу всяких неприятностей. А я - я никогда не предлагала вам на мне жениться. Вы меня взяли, ничего не спросив о моих собственных чувствах, и я не считаю себя обязанной рабски подчиняться вашей воле. Если вам угодно знать, я хочу наслаждаться счастьем молодости, радостью свободы, на которую мне дает право мой возраст. Я хочу бывать в обществе, хочу испытать, как приятно выслушивать нежные признания. Будьте к этому готовы - это вам послужит наказанием. Благодарите небо, что я неспособна на что-нибудь худшее.
Жорж Данден. Ах, вот вы как? Я - ваш муж, и я вам говорю, что этого не будет.
Анжелика. А я - ваша жена, и говорю вам, что это будет.
Жорж Данден (в сторону). У меня чешутся руки рожу ей растворожить - я бы так ее отделал, чтоб она сразу опротивела всем этим медоточивым болтунам. Крепись, Жорж Данден! Нет, пожалуй, не удержусь, лучше уйти от греха. (Уходит.)
Анжелика, Клодина.
Клодина. Сударыня, никак я не могла дождаться его ухода! Мне нужно передать вам записочку, сами знаете - от кого.
Анжелика. Посмотрим.
Клодина (в сторону). Судя по ее виду, записка не очень ее огорчила.
Анжелика. Ах, Клодина! В каких изысканных выражениях изъясняет он свои чувства! Эти придворные умеют быть очаровательными в каждом своем слове, в каждом поступке! Что такое рядом с ними наши провинциалы?
Клодина. После знакомства с ними Дандены, кажется, вам совсем разонравились.
Анжелика. Побудь здесь. Я пойду напишу ему ответ. (Уходит.)
Клодина. Я думаю, мне нет нужды советовать ей ответить поласковее. Но вот...
Клитандр, Любен, Клодина.
Клодина. Какого, однако, толкового посланца вы нашли себе, сударь!
Клитандр. Я не решился послать кого-нибудь из своих слуг. А теперь, милая Клодина, мне надо отблагодарить тебя за все услуги, которые, по моим сведениям, ты мне оказывала. (Шарит в карманах.)
Клодина. Э, сударь, это неважно! Сударь! Я для вас стараюсь потому, что вы этого стоите, потому, что я чувствую к вам расположение.
Клитандр (давая Клодине деньги). Очень тебе обязан.
Любен (Клодине). Раз уж мы все равно поженимся, дай-ка я спрячу их вместе с моими.
Клодина. Я приберегу их для тебя вместе с поцелуем.
Клитандр (Клодине). Ты передала мою записку своей прекрасной госпоже?
Клодина. Да, она пошла отвечать вам.
Клитандр. А нельзя ли с ней поговорить, Клодина?
Клодина. Можно. Пойдемте со мной, я вам это устрою.
Клитандр. А вдруг она будет недовольна? Не опасно ли это?
Клодина. Нет, нет. Ее мужа нет дома. Кроме того, она считается не с ним, а со своими родителями. И если вы расположили их в свою пользу, то вам бояться нечего.
Клитандр. Я полагаюсь на тебя.
Клитандр и Клодина уходят.
Любен (один). Черт побери! Ну и ловкая будет у меня жена! Ума у нее на четверых хватит.
Жорж Данден, Любен.
Жорж Данден (в сторону). Вот он, мой недавний знакомый! Эх, кабы он согласился подтвердить родителям моей жены, а иначе они мне ни за что не поверят!
Любен. А, вот и вы, господин сплетник! Ведь я же вас просил никому ничего не говорить, и вы мне обещали. Видно, это у вас таская страсть молоть языком и разбалтывать все, что вам сообщают по секрету!
Жорж Данден. У кого? У меня?
Любен. Да, у вас! Это вы обо всем доложили мужу, и из-за вас он поднял бучу. Я очень рад, что узнал, какой у вас длинный язык, больше я вам ничего не стану рассказывать.
Жорж Данден. Послушай, приятель...
Любен. Если бы вы не сплетничали, я бы вам рассказал, что сейчас происходит, но в наказание вы ничего не узнаете.
Жорж Данден. А что происходит?
Любен. Ничего не происходит! Вот что значит болтать: ничего вы теперь не пронюхаете! Хоть лопните от любопытства!
Жорж Данден. Погоди минутку!
Любен. Ни секунды!
Жорж Данден. Только два слова!
Любен. Ни-ни-ни! Вам, наверно, очень хочется из меня кое-что вытянуть.
Жорж Данден. Нет, совсем не то.
Любен. Нашли дурака! Я вижу, куда вы гнете.
Жорж Данден. Да я совсем о другом... Послушай!..
Любен. Держите карман шире. Вам, конечно, хотелось бы узнать, как господин виконт дал Клодине денег и как она провела его к своей хозяйке? Но я не так глуп!
Жорж Данден. Ради бога!
Любен. Нет!
Жорж Данден. Я тебе заплачу...
Любек. Дудки! (Уходит.)
Жорж Данден один.
Жорж Данден. На помощь этого болвана я напрасно надеялся. Однако он сейчас тут проболтался, и это мне тоже может пригодиться. Если вертопрах сейчас у меня в доме, это будет для отца и матери достаточной уликой - они увидят, какая у них бесстыдница дочка. Да вот беда: не знаю я, как мне лучше поступить, чтобы из этой улики вышло побольше толку. Если я войду в дом, негодяй улизнет, и, сколько бы я ни клялся, что собственными глазами видел свой позор, мне никогда не поверят и будут говорить, что все это мне приснилось. А если я пойду за тестем и тещей, не зная наверное, застану я любовника на месте или нет, может выйти то же самое, и я опять попаду впросак. Нельзя ли как-нибудь осторожно подглядеть, там ли он еще? (Подсматривает в замочную скважину.) Силы небесные! Никаких сомнений! Я только что сам его видел в замочную скважину. Сама судьба посылает мне случай осрамить мою дражайшую половину, и в довершение всего она же приводит сюда тех судей, которые мне нужны.
Г-н де Сотанвиль, г-жа де Сотанвиль, Жорж Данден.
Жорж Данден. Давеча вы мне не поверили, и ваша дочь осталась права, ну, а теперь я вам покажу, что она вытворяет. Слава богу, мой позор так очевиден, что вы не станете больше сомневаться.
Г-н де Сотанвиль. Как, любезный зять, вы все еще об этом толкуете?
Жорж Данден. Да, об этом, и теперь у меня есть самые веские доказательства.
Г-жа де Сотанвиль. Опять будете морочить нам голову?
Жорж Данден. С моей головой обращаются куда хуже.
Г-н де Сотанвиль. Не надоело вам приставать к нам?
Жорж Данден. Мне надоело быть в дураках.
Г-ж а де Сотанвиль. Когда вы, наконец, отделаетесь от своих нелепых подозрений?
Жорж Данден. Я хочу отделаться от жены, которая меня так бесчестит.
Г-жа де Сотанвиль. Праведное небо! Что у вас за язык!
Г-н де Сотанвиль. Черт побери! Выбирайте по крайней мере менее обидные выражения!
Жорж Данден. Обворованному купцу не до смеха.
Г-жа де Сотанвиль. Помните, что вы женились на дворянке.
Жорж Данден. Яи так помню, до самой смерти не забуду.
Г-н де Сотанвиль. А если помните, потрудитесь говорить о ней почтительно.
Жорж Данден. А почему бы ей самой не потрудиться вести себя со мной, как подобает честной жене? Что это такое? Если она дворянская дочь, значит она вольна делать со мной, что ей вздумается, а я и пикнуть не смей?
Г-н де Сотанвиль. Да что с вами! На что вы жалуетесь? Ведь вы сами слышали сегодня утром, что она отрицала знакомство с человеком, на которого вы мне указали?
Жорж Данден. Да. А что вы скажете, если я вам докажу, что этот волокита сидит сейчас у нее?
Г-н де Сотанвиль. У нее?
Жорж Данден. Да, у нее, в моем доме!
Г-жа де Сотанвиль. В вашем доме?
Жорж Данден. Да, в моем собственном доме!
Г-жа де Сотанвиль. Если это так, мы всецело будем на вашей стороне.
Г-н де Сотанвиль. Да, честь нашей семьи нам дороже всего. Если вы сказали правду, мы от дочери отступимся и отдадим ее вам на расправу.
Жорж Данден. Ну, так пойдемте со мной!
Г-жа де Сотанвиль. Смотрите, как бы не вышло ошибки!
Г-н де Сотанвиль. Не повторите того, что было!
Жорж Данден. Ах ты господи, увидите сами! (Указывая на Клитандра, который выходит с Анжеликой.) Ну, что я вам говорил?
Анжелика, Клитандр, Клодина (все трое в глубине сцены и не замечают остальных), г-н де Сотанвиль, г-жа де Сотанвиль, Жорж Данден.
Анжелика (Клитандру). Прощайте! Я боюсь, как бы вас здесь не застали, надо быть осторожнее.
Клитандр. Обещайте же мне, сударыня, что я увижу вас нынче ночью.
Анжелика. Я сделаю все, что могу.
Жорж Данден (г-ну и г-же де Сотанвйль). Пойдемте потихоньку сзади, так, чтоб нас не заметили.
Клодина (Анжелике, тихо). Ах, сударыня, все погибло! Вот ваш отец и ваша мать вместе с вашим мужем!
Клитандр (в сторону). О небо!
Анжелика (Клитандру и Клодине, тихо). Не подавайте виду, что вы их заметили, предоставьте все мне. (Клитандру, громко.) И вы смеете так поступать после того, что было утром? Так-то вы скрываете свои чувства? Мне говорят, что вы з меня влюблены и намерены добиваться взаимности. Я выражаю свое негодование и объясняюсь с вами при всех. Вы отрицаете свою вину и даете мне слово, что у вас и в мыслях не было меня оскорбить. И, несмотря на это, в тот же день вы осмеливаетесь явиться ко мне с визитом, говорите мне о своей любви и рассказываете сотни глупых басен для того, чтобы я отнеслась благосклонно к вашим безумствам, как будто я могу нарушить обет, данный мужу, и изменить добродетели, в которой меня воспитали мои родители! Если бы про это знал мой отец, он бы живо заставил вас прекратить домогательства. Но порядочные женщины не любят огласки. Я ничего не стану ему говорить (делает знак Клодине, чтобы та принесла палку), я вам докажу, что, хоть я и женщина, у меня хватит смелости оградить себя от оскорблений. Ваше поведение недостойно дворянина, и я расправлюсь с вами тоже не по-дворянски. (Берет палку и замахивается на Клитандра, тот увертывается, и удары сыплются на подвернувшегося Жоржа Дандена.)
Клитандр (кричит так, как будто его бьют). Ай! Ай! Ай! Ай! Ай! Перестаньте!
Клодина. Бейте его, сударыня! Так его! Так его!
Анжелика (делая вид, будто говорит с Клитандром). Если у вас еще остались какие-нибудь чувства, я готова на них ответить.
Клодина. Будете знать, с кем имеете дело!
Клитандр убегает.
Анжелика. Ах, батюшка! Вы здесь?
Г-н де Сотанвиль. Да, дочь моя. Я вижу, ты достойный отпрыск рода Сотанвилей, - твоя добродетель и твое мужество приводят меня в восхищение. Иди ко мне, я тебя поцелую.
Г-жа де Сотанвиль. Поцелуй меня, дитя мое! Ах, я плачу от радости! Я узнаю свою кровь!
Г-н де Сотанвиль. Любезный зять, в каком вы должны быть восторге! Какое радостное для вас событие! Прежде вы имели основания сокрушаться, но все ваши подозрения благополучнейшим образом рассеялись.
Г-жа де Сотанвиль. Разумеется, любезный зять, теперь вы счастливейший человек на свете.
Клодина. Еще бы! Вот это жена, так жена! Вы ее недостойны, вы должны целовать следы ее ног.
Жорж Данден (в сторону). У, злодейка!
Г-н де Сотанвиль. Что же, любезный зять, неужели вы не поблагодарите свою жену за привязанность к вам, которую она проявила на ваших глазах?
Анжелика. Нет, нет, батюшка, не нужно! Он мне ничем не обязан, я поступила так из уважения к самой себе.
Г-н де Сотанвиль. Куда же ты уходишь, дочь моя?
Анжелика. Я удаляюсь, батюшка, чтобы не слушать его похвал.
Клодина (Жоржу Дандену). Она вправе на вас сердиться. Эту женщину нужно обожать, вы не умеете с ней обращаться.
Жорж Данден (в сторону.) Подлая тварь!
Анжелика и Клодина уходят.
Г-н де Сотaнвиль. Это обида, оставшаяся от недавней ссоры, но вы приласкайте ее, и все пройдет. Прощайте, любезный зять, вам не о чем больше тревожиться. Ступайте помиритесь и постарайтесь ее успокоить, попросите прощения за свою вспыльчивость.
Г-жа де Сотанвиль. Примите, наконец, в соображение, что эта девушка воспитана в добродетели, она не привыкла, чтобы ее подозревали в дурных поступках. До свиданья! Я в восторге от того, что ваши неурядицы кончились и что теперь вы можете только восхищаться ее поведением.
Г-н де Сотанвиль и г-жа де Сотанвиль уходят.
Жорж Данден один.
Жорж Данден. Я молчу, все равно мои слова ни к чему не приведут. Вот незадача! Что же я за несчастный и до чего же ловка моя потаскушка-жена: всегда-то она суха из воды выйдет и меня же еще во всем обвинит! Неужто она всякий раз будет праздновать победу надо мной, все улики будут против меня, и я так и не разоблачу мою обидчицу? Господи, помоги мне, пусть все увидят воочию, как она меня бесчестит!