***
Рабочий день пролетел на удивление быстро. Пока я заканчивала очередной отчет, Оля во всех красках расписывала их свидание с Олегом.
— Воо-о-т такой букет… Представляешь?
— Да, я бы тоже была рада, если бы… А впрочем, не важно.
— Да… Он такой галантный…Такой романтик… Представляешь, говорит, что повезет смотреть на звездное небо. В какую-то там обсерваторию…А у меня сына так любит смотреть на звезды… Даже обещал звезду с неба подарить.
— Вот это да. Точно романтик, повезло тебе с другом.
— Не то слово, сама себе завидую…А у тебя как? Есть кто?
— Что? У меня? Да… только мы еще не виделись. Переписываемся.
— И правильно, не стоит торопить события.
— Это уж точно. — А как я еще объясню подруге свои странные отношения? Не правду же ей говорить. Точно не поверит. Еще и санитаров вызовет. По крайней мере я бы на ее месте так и сделала бы.
Пока мы болтали, пришло время собираться на благотворительный ужин. Сначала намечалась презентация, потом — выступление приглашенных артистов и музыкантов, затем сбор благотворительных средств и в самом конце — сладкий стол и салют. На мое скромное замечание о том, что все вложенные в благотворительный ужин средства стоило бы просто перечислить на счет фонда руководство мне ответило, что я ничего не понимаю. И чтобы я просто делала свою работу и не высовывалась.
— Марго, ну они отчасти правы. — Ольга даже как-то снисходительно на меня посмотрела.
— Чем шикарнее будет прием, тем охотнее пожертвуют деньги инвесторы… А крупные компании могут вложить ого-го сколько.
— Может я и правда в этой экономике не сильна. Только все равно считаю всю эту мишуру лишней.
— Отчет, я кстати, отнесла. Так что все в порядке. Мне даже подредактировали текст презентации…
— Замечательно. Вот ты и будешь вещать.
Как только мы открыли черные двери из матового стекла, в нос ударил приятный аромат роллов. Сам ресторан так же неуловимо изменился — вип-зона была украшена живыми цветами, под потолком, около проектора, который повесили временно, крупными золотыми буквами расположилось название фонда, а на столе для закусок высилась пирамида из бокалов. Внизу притулились мини-роллы. Но их было столько, что глаза откровенно разбегались. Я взяла безалкогольный мохито и, уставившись куда-то в стену, отпивала напиток крохотными глотками, вспоминая последнее испытание.
До сих пор мороз прокатывался по коже и не хотел отпускать. Я же уже очень давно забыла про Лешу. И не вспомнила бы о нем, если бы не Таро. Но все выглядело так правдоподобно, что я чуть не забылась и не поддалась… Хотя, я же не делала глупости тогда. Не сделала ее и сейчас. И если вдруг провидению будет угодно вновь меня туда послать, в тот злополучный вечер, уверена, что все равно не сделаю. Именно после того вечера, когда я ему отказала, в наших отношениях наметилась трещина. Он вел себя как обычно, но больше не пытался соблазнить. Но я-то воспринимала это как должное. Как свою маленькую победу. Потому что он сделал мне предложение. Пока в один прекрасный вечер не застукала его целующимся с моей лучшей подругой.
Все. Больше я о нем думать не хочу. Я вновь скользнула рассеянным взглядом по столикам и внутренне приготовилась. Глаза против воли стали квадратными. Потому что в зал вошла… Огромная гора коробок, из-под которой торчали дрожащие ножки. Из-за горы послышалось непечатное бормотание и я наконец-то узнала голос нашего зама.
— Ты смотри, и сюда вкусняхи свои притащила…Совсем совесть потеряла. — Хмыкнула Оля, а я наконец-то дотумкала, что похоже, впопыхах указала не тот адрес… Но может, так даже лучше?
— Это…Это не то, что вы думаете…Это не мое — из-за горы показалась пыхтящая красная голова.
— Мне это по ошибке доставили… — Как назло, за спиной зама послышался дробный стук каблучков.
— Потрудитесь объяснить, что за цирк вы тут устроили? — Елейная интонация в голосе шефа не предвещала ничего хорошего.
— М…м…м… Простите, я сейчас же все уберу… Эти службы доставки работают как попало…
— Потрудитесь сделать это немедленно. На вас же все смотрят. — Краем глаза заметила, как тень на стене дернулась, утаскивая оконфуженную зама за вип-столик.
Но вот наконец все расселись. Ольга, в черном строгом платье и небрежно наброшенном на плечи пиджаке несмело шагнула в круг света, а на экране проектора загорелись эмблемы наших фирм. Золотистый круг с птичкой внутри, а рядом символ благотворительного фонда — нежные стилизованные женские руки с цветком белоснежной розы в них.
— Добрый вечер, дамы и господа! Я рада видеть всех вас на нашем благотворительном вечере. Ни для кого не секрет, что в наше непростое время матери — один из самых уязвимых слоев общества. И вместе с тем один из самых важных. Я знаю это не понаслышке, потому что сама — мать. И знаю, что для каждой матери нет ничего важнее здоровья своего ребенка. Если вы пожертвуете средства на здоровье малышей, вы поддержите наше будущее.
В зале наступила тишина. Ольга на мгновение растерянно оглядела столики, затем сжала край платья и продолжила
— Так давайте же сделаем будущее мам и их детей по-настоящему счастливым! — И подняла руку с мобильным телефоном. На экране проектора уже проигрались все слайды, дополняющие речь, и возник ее экран мобильного.
— Я готова сделать шаг в наше счастливое будущее. А Вы? — И нажала на экран мобильного. Тут же кругленькая сумма списалась со счета ее карты и попала на счет фонда, а в зале некоторые тоже потянулись за своими мобильными телефонами. Многие зааплодировали. Ольга поклонилась и уступила место руководителю фонда.
— Благодарю, уважаемая Ольга. Я так же приветствую всех собравшихся от лица нашего фонда и хочу сказать, что оказав нам помощь, вы ни на минуту не пожалеете. Сейчас у нас в приоритете проект «Мать и ребенок»¸в котором прописано создание комфортных условий для лечения матерей и их детей, которые оказались в трудной экономической ситуации по тем или иным причинам. Но мы не собираемся на этом останавливаться. Сейчас у нас в разработке находится проект «Рука помощи», в котором мы планируем открыть реабилитационный центр. Для детей-инвалидов. Мы будем рады любой вашей помощи. — На экране замелькали изображения, в которых какие-то графики и сметы переплетались с картинками. На них были изображены счастливые дети в инвалидных колясках, креслах, были подготовлены даже специальные кровати для детей-инвалидов. Затем шли слайды с их схемами строения и стоимостью материалов.
Я для себя четко решила, что отправить деньги в фонд — моя святая обязанность. Правда, не смогла пожертвовать большую сумму, как Оля. Но оставаться в стороне было стыдно. Если я могу помочь, тем более, что руководитель сказал, что важна любая сумма. Так почему сразу это не сделать? Пришло смс-оповещение от банка. Я смахнула сообщение и погасила экран смартфона. Дав самой себе обещание, что это не последнее мое пожертвование.
— Это что же, на мои деньги какая-то алкашня рожать будет? — Буркнул недовольно холеный мужчина в дорогом пиджаке. Многие зашептались. Поднялся гул, возмущенные выкрики. Я лишь покачала головой.
— Мы никого не заставляем помогать. Это ваше добровольное желание. — Тут же отреагировал руководитель фонда, а я, не выдержав, поднялась со своего места и выхватила у него из рук микрофон.
— У моей мамы проблемы с алкоголем. Сколько бы я этого не отрицала, как бы не пыталась это скрыть, не замечать, абстрагироваться — это так. К сожалению, это данность. Посмотрите внимательно на меня. Человек сам определяет свою судьбу. Я добилась всего сама. Мне повезло, я родилась абсолютно здоровой. Я знаю, что моя мама — совсем неплохой человек, она меня очень любит и желает мне только хорошего. Кто знает, если бы такие проекты существовали раньше, она возможно смогла бы справиться со всеми своими проблемами. Я прошу вас лишь не судить поверхностно и не вешать ярлыки в угоду своим желаниям. Спасибо.
Зал вновь разразился аплодисментами, а мужчина в пиджаке так и остался сидеть с открытым ртом.
— Во ты даешь, Марго. От кого от кого, а от тебя не ожидала.
— Да выбесил меня это напыщенный индюк. Думает, если он богат, так может выказывать свое фи направо и налево. Терпеть таких не могу.
Ольга совсем стушевалась и промямлила…
— Понимаешь, этот напыщенный индюк, как ты выразилась, и есть мой Олежка. Он бизнесмен… У них мозги по-другому устроены. Я тебя уверяю, он не имел ввиду ничего плохого…
— Ах вот оно как, — я лишь зло сверкнула глазами.
— Хорошо, что ты мне сразу об этом сказала. Меньше проблем будет. — Злость почему-то не отпускала. Казалось бы, что такого… Но у меня было стойкое ощущение, будто он лично мою маму назвал отбросом общества. А вместе с ней и меня. И если по отношению к себе я могла бы не обратить внимание на такое заявление, то по отношению к моей маме… Руки сами собой сжались в кулаки.
— Маргош, я с ним поговорю. Обязательно.
— Ничего. Все в порядке. Хочешь роллы? Мне вот, Калифорния очень нравится.
— Он тоже не родился с золотой ложкой во рту, ему все доставалось с огромным трудом и через большие потери. Это сказалось на его личности…
— Дорогая. Я понимаю, ты любишь его и поэтому идеализируешь. Только не нужно меня переубеждать. Если ты права, значит, он еще себя покажет.
— Я пойду к нему, ладно?
— Конечно, могла бы не спрашивать.