Манфред - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 4

АКТ ПЕРВЫЙ

СЦЕНА ПЕРВАЯ

Готическая галерея. — Полночь.

Манфред

(один)

Ночник пора долить, хотя иссякнетОн все-таки скорей, чем я усну;Ночь не приносит мне успокоеньяИ не дает забыться от тяжелых,Неотразимых дум: моя душаНе знает сна, и я глаза смыкаюЛишь для того, чтоб внутрь души смотреть.Не странно ли, что я еще имеюПодобие и облик человека,Что я живу? Но скорбь — наставник мудрых;Скорбь — знание, и тот, кто им богаче,Тот должен был в страданиях постигнуть,Что древо знания — не древо жизни.Науки, философию, все тайныЧудесного и всю земную мудрость —Я все познал, и все постиг мой разум,Что пользы в том? — Я расточал доброИ даже сам встречал добро порою;Я знал врагов и разрушал их козни,И часто враг смирялся предо мной,Что пользы в том? — Могущество и страсти,Добро и зло — все, что волнует мир, —Все для меня навеки стало чуждымВ тот адский миг. Мне даже страх неведом,И осужден до гроба я не знатьНи трепета надежд или желаний,Ни радости, ни счастья, ни любви. —Но час настал. —Таинственные силы!Властители вселенной безграничной.Кого искал я в свете дня и в тьме!Вы, в воздухе сокрытые, — незримоЖивущие в эфире, — вы, комуДоступны гор заоблачные выси,И недра скал, и бездны океана, —Во имя чар, мне давших власть над вами,Зову и заклинаю вас: явитесь!

Молчание.

Ответа нет. — Так именем того,Кто властвует над вами, — начертаньем,Которое вас в трепет повергает, —Велением бессмертного! — Явитесь!

Молчание.

Ответа нет. — Но, духи тьмы и света,Вам не избегнуть чар моих: той силой,Что всех неотразимее, — той властью,Что рождена на огненном обломкеРазрушенного мира, — на планете,Погибшей и навеки осужденнойБлуждать среди предвечного пространства,Проклятием, меня гнетущим, — мыслью,Живущею во мне и вкруг меня, —Зову и заклинаю вас: явитесь!

В темном конце галереи появляется неподвижная звезда и слышится голос, который поет.

Первый дух

Смертный! На луче звездыЯ спустился с высоты.Силе чар твоих послушный,Я покинул мир воздушный,Мой чертог среди эфира,Нежно сотканный дыханьемТуч вечерних и сияньемЗолотистого сафираВ предзакатной тишине.Смертный! Что велишь ты мне?

Второй дух

Монблан — царь гор, он до небесВозносится главойНа троне скал, в порфире туч,В короне снеговой.Лесами стан его повит.Громовый гул лавинВ могучей длани держит онНад синей мглой долин.Века веков громады льдовВдоль скал его ползут,Но чтоб низвергнуться во прах —Моих велений ждут.Я грозный повелитель гор,Единым словом яДо недр их потрясти могу, —Кто ты, чтоб звать меня?

Третий дух

В тишине заповедной,В синей бездне морей,Где сирена вплетаетПерлы в зелень кудрей,Где во мраке таитсяВодяная змея, —Гулом бури твой голосДолетел до меня.Мой чертог из кораллаОн наполнил собой, —Что ты хочешь, о смертный?Дух морей пред тобой!

Четвертый дух

Где недра вулкановКипят в полуснеИ лава клокочетВ гудящем огне,Где Анды корнямиУшли в глубину —Вершинами гордоСтремясь в вышину, —Во мраке подземномТебе я внимал,На зов твой покорноИз мрака предстал!

Пятый дух

Я дух и повелитель бурь,Я властелин ветров;Свой путь к тебе я совершалСредь молний и громов.Чрез океан нес ураганМеня на голос твой,Плыл в море флот, но в бездне водОн будет пред зарей!

Шестой дух

Дух Ночи пред тобой, дух темноты —Зачем меня терзаешь светом ты?

Седьмой дух

Твоей звездою правил яВ те дни, когда еще земляБыла не создана. То былМир дивный, полный юных сил,Мир, затмевавший красотой,Теченьем царственным своимВсе звезды, что блистали с нимВ пустыне неба голубой.Но час настал — и навсегдаПомеркла дивная звезда!Огнистой глыбой без лучей,Зловещим призраком ночей,Без цели мчится вдаль она,Весь век блуждать осуждена.И ты, родившийся под тойДля неба чуждою звездой,Ты, червь, пред кем склоняюсь я,В груди презренье затая,Ты, властью, данною тебе,Чтобы предать тебя Судьбе,Призвавший лишь на краткий мигМеня в толпу рабов своих,Скажи, сын праха, для чегоТы звал владыку своего?

Семь духов

Владыки гор, ветров, земли и бездн морских,Дух воздуха, дух тьмы и дух твоей судьбы —Все притекли к тебе, как верные рабы, —Что повелишь ты им? Чего ты ждешь от них?

Манфред

Забвения.

Первый дух

Чего — кого — зачем?

Манфред

Вы знаете. Того, что в сердце скрыто.Прочтите в нем — я сам сказать не в силах.

Дух

Мы можем дать лишь то, что в нашей власти:Проси короны, подданных, господстваХотя над целым миром, — пожелайПовелевать стихиями, в которыхМы безгранично царствуем, — все будетДано тебе.

Манфред

Забвенья — лишь забвенья.Вы мне сулите многое, — ужелиНе в силах дать лишь одного?

Дух

Не в силах.Быть может, смерть…

Манфред

Но даст ли смерть забвенье?

Дух

Забвение неведомо бессмертным:Мы вечны — и прошедшее для насСливается с грядущим в настоящем.Вот наш ответ.

Манфред

Вы надо мной глумитесь;Но властью чар, мне давших власть над вами,Я царь для вас. — Рабы, не забывайтесь!Бессмертный дух, наследье Прометея,[6]Огонь, во мне зажженный, так же ярок,Могуч и всеобъемлющ, как и ваш,Хотя и облечен земною перстью.Ответствуйте — иль горе вам!

Дух

Мы можемЛишь повторить ответ: он заключенВ твоих словах.

Манфред

В каких?

Дух

Ты говорил нам,Что равен нам; а смерть для нас — ничто.

Манфред

Так я напрасно звал вас! Вы не в силахИль, не хотите мне помочь.

Дух

Проси:Мы все дадим, что только в нашей власти.Проси короны, мощи, долголетья…

Манфред

Проклятие! К чему мне долголетье?И без того дни долги! Прочь!

Дух

Помедли,Подумай, прежде чем нас отпустить.Быть может, есть хоть что-нибудь, что ценноВ твоих глазах?

Манфред

О, нет! Но пред разлукойМне хочется увидеть вас. Я слышуПечальные и сладостные звуки,Я вижу яркую недвижную звезду.Но дальше — мрак. Предстаньте предо мною.Один иль все, в своем обычном виде.

Дух

Мы не имеем óбразов — мы душиСвоих стихий. Но выбери любуюИз форм земных — и примем мы ее.

Манфред

Нет ничего на всей земле, что б былоОтрадно мне иль ненавистно. ПустьСильнейший между вами примет образ,Какой ему пристойнее.

Седьмой дух

(появляясь в образе прекрасной женщины)

Смотри!

Манфред

О боже! Если ты не наважденьеИ не мечта безумная, я мог быОпять изведать счастье. О, приди,Приди ко мне, и снова…

Призрак исчезает.

Я раздавлен!

(Падает без чувств.)

Голос

(произносящий заклинание)

В час, когда молчит волна,Над волной горит луна,Под кустами — светляки,Над могилой огоньки;В час, когда сова рыдает,Метеор, скользя, блистаетВ глубине ночных небесИ недвижен темный лес, —Властью, силой роковойОвладею я тобой.Пусть глубок твой будет сон —Не коснется духа он.Есть зловещие виденья,От которых нет спасенья:Тайной силою пленен,В круг волшебный заключен,Ты нигде их не забудешь,Никогда один не будешь —Ты замрешь навеки в них, —В темных силах чар моих.[7]И проклятья вещий гласУж изрек в полночный часНад тобой свой приговор:В ветре будешь ты с тех порСлышать только скорбный стон;Ночью, скорбью удручен,Будешь солнца жаждать ты;Но едва из темнотыВыйдет солнце над тобой —Будешь ночи ждать с тоской.Я в слезах твоих нашлаЯд холодной лжи и зла,В сердце, полном мук притворных,Кровь, чернее ядов черных.Сорвала я с уст твоихТалисман тлетворный их —Твой коварно-тихий смех,Как змея, пленявший всех.Все отравы знаю я, —И сильнее всех — твоя.Лицемерием твоим,Сердцем жестким и сухим,Лживой нежностью очей,Злобой, скрытою под ней,Равнодушным безучастьемК братским горестям, несчастьямИ умением свой яд,Свой змеино-жадный взглядГлубоко сокрыть в себя —Проклинаю я тебя!Изливаю над тобойУготованный судьбой,Роковой фиал твоихМук и горестей земных:Ни забвенья, ни могилыНе найдет твой дух унылый;Заклинанье! — очарованИ беззвучной цепью скован,Без конца томись, страдайИ в страданьях — увядай!

СЦЕНА ВТОРАЯ

Гора Юнгфрау. — Утро. — Манфред, один на утесах.

Манфред

Сокрылись духи, вызванные мной,Не принесли мне облегченья чары,Не помогла наука волшебства.Я уж не верю в силы неземные,Они над прошлым власти не имеют,А что мне до грядущего, покудаБылое тьмой покрыто? — Мать Земля!Ты, юная денница, вы, о горы,Зачем вы так прекрасны? — Не могуЯ вас любить. — И ты, вселенной око,На целый мир отверстое с любовью.Ты не даешь отрады только мне!Вы, груды скал, где я стою над безднойИ в бездне над потоком различаюВерхи столетних сосен, превращенныхЗияющей стремниною в кустарник,Скажите мне, зачем над ней я медлю,Когда одно движенье, лишний шагНавеки успокоили бы сердцеВ скалистом ложе горного потока?Оно зовет — но я не внемлю зову.Оно страшит — но я не отступаю,Мутит мой ум — и все же я стою:Есть чья-то власть, что жизнь нам сохраняет,Что заставляет жить нас, если толькоЖить значит пресмыкаться на землеИ быть могилой собственного духа,Утратив даже горькую отраду —Оправдывать себя в своих глазах!

Пролетает орел.

Могучий царь пернатых, сын эфира,Превыше туч парящий в поднебесье,О, если бы мне быть твоей добычейИ пищей для орлят твоих! В лазуриЧернеешь ты, и я тебя чуть вижу,Меж тем как ты и вниз, и вверх, и вширьПронзаешь взором воздух! — Как прекрасен,Как царственно-прекрасен мир земной,Как величав во всех своих явленьях!Лишь мы, что назвались его царями,Лишь мы, смешенье праха с божеством,Равно и праху чуждые и небу,Мрачим своею двойственной природойЕго чело спокойное, волнуясьТо жаждою возвыситься до неба,То жалкою привязанностью к праху,Пока не одолеет прах и мыНе станем тем, чего назвать не смеем,Что нам внушает ужас. — Чу, свирель!

Вдали слышна свирель пастуха.

Патриархально-сладостные звукиДалеко раздаются по ущельям,Сливаясь с колокольчиками стад,И жадно я внимаю им. — О, если бЯ был незримым духом этих звуков,Гармонией свободной и живой,Блаженством бестелесным, что родится,Живет и умирает вместе с ними!

Снизу поднимается охотник за сернами.

Охотник

Да, серна здесь промчалась! Но куда?Как на смех промелькнула и пропала!Боюсь, что не окупится сегодняМой тяжкий труд. — Но кто это вдали?Он с виду не охотник, а поднялсяНа высоту, которой достигаютЛишь лучшие охотники. На немБогатый плащ, он мужественно-строенИ горд, как сын свободного народа.Пойду к нему.

Манфред

(не замечая охотника)

До срока поседетьОт скорбных дум, подобно этим жалкимОбломкам сосен, бурей искривленным,Погубленным одною зимней вьюгой,И быть таким, с тоскою вспоминаяИные дни, и на челе носитьМорщины, что оставили не годы,А лишь мгновенья, — тяжкие мгновенья,Ужасные, как вечность! Вы, лавины!Вы, глыбы льдов! Обрушьтесь на меняИ поглотите жизнь мою! Я слышуВаш непрестанный грохот, но, свергаясь,Вы губите лишь то, что жаждет жизни:Цветущий лес иль мирные селенья.

Охотник

С долины поднимаются туманы.Скажу ему, что нам пора спускаться,Не то он здесь останется навеки.

Манфред

Вкруг ледников дымится мгла и пахнетГорящей серой; белыми клубамиК моим ногам всползают облака,Как пена из пучины преисподней,С тех жадных волн, что роют берег жизни,Обремененный грешными, как щебнем.Я задыхаюсь.

Охотник

Он едва стоит:Мне нужно подойти к нему тихонько, —Иначе он сорвется.

Манфред

С тяжким гуломОбрушивались горы, прорываяТкань облаков и сотрясая Альпы,Загромождали грудами обломковЗеленые цветущие долины,Запруживали реки, низвергаясь,И в пыль и мглу их воды раздробляли.Так некогда пал Розенберг.[8] ЗачемЯ не стоял тогда в его долинах?

Охотник

Приятель, осторожней! Лишний шаг —И ты простишься с жизнью. Ради бога,Отдвинься от обрыва.

Манфред

(не слыша охотника)

Как спокойноУснул бы я! Мой прах не стал бы жалкойИгрушкой ветра, не был бы развеянПо скалам и утесам. А теперь —Простите, небеса! О, не глядитеВы на меня с такою укоризной —Не для меня вы созданы. — Земля!Прими меня!

Делает движение броситься со скалы, но охотник внезапно схватывает и удерживает его.

Охотник

Остановись, безумец!Не оскверняй долин преступной кровью —Иди за мной — я не пущу тебя!

Манфред

Как тяжко мне! — Нет, не держи так крепко —Я изнемог — кружась, мелькают горы —В глазах туман. Зачем ты здесь и кто ты?

Охотник

Скажу, скажу. — Теперь идем — все тонетВ тумане — опирайся на меня —Стань вот сюда — сюда — и придержисьЗа этот куст — дай руку и покрепчеВозьми меня за пояс — легче! — так.Теперь смелей — недалеко до дома —Мы выберемся скоро на тропинку,Прорытую ручьями. — Прыгай — славно!Да ты любому горцу не уступишь!

Медленно спускаются по скалам.

Бессмертный дух, наследье Прометея… — В дословном переводе: «Разум Дух — искра Прометея…» Эта мысль в первоначальном варианте строки была выражена так: «Разум является моим Духом — возвышенной Душой…»
В темных силах чар моих. — Далее у Байрона следует:Вот, ты смотришь наугад,И меня твой ищет взгляд,Хоть незримую, но все жВызывающую дрожь.В час таинственной тоски,Повернув свои зрачки,Удивишься, почемуЯ не выступлю сквозь тьмуИ от всех мою печатьДолжен будешь ты скрывать.(Перевод дан по изданию: Дж. Г. Байрон. Драмы. Под ред. Н. С. Гумилева и М. Л. Лозинского. П.-М., 1922, с. 74. В дальнейшем ссылка на это издание дается сокращенно — «Изд. 1922»).
Так некогда пал Розенберг. — Розенберг (Росберг) — гора в Швейцарии, обрушилась в 1806 году.