Недурно для одного дня. Так-так, значит, это и есть тот самый Мюнцер. Ну, как? Все люди равны?
МЮНЦЕР (обессиленно)
Все люди равны.
ИОГАНН
Так-так, все люди равны. (Пинает его ногой в живот.)
ВТОРОЙ КНЯЗЬ
Все люди равны? (Бьет его.)
ТРЕТИЙ КНЯЗЬ
Все люди равны? (Пинает его.)
ЧЕТВЕРТЫЙ КНЯЗЬ
Все люди равны? (Бьет его.)
КНЯЗЬЯ
Равны, равны, равны.
Избивают Мюнцера. Ландскнехты оттаскивают его к середине сцены.
ПАЛАЧ (входит)
Тут несколько баб, просят о помиловании для своих мужей.
ИОГАНН
О помиловании? Позвольте, как же нам быть? Проявляя милосердие, я совершу смертный грех. Кому охота быть грешником. Есть еще главари?
ПАЛАЧ
Да.
ИОГАНН
Тогда пускай эти бабы потом, когда мы усядемся смотреть на казнь, придут и сами вышибут им мозги. Это научит их думать. Но мозг должен брызнуть, не то они так и не получат своих мужей обратно. (Альбрехту.) Вот так и становишься грешником. Из чистого милосердия. Этот народ ничем не исправишь.
ПАЛАЧ
Верноподданнейше просил бы вашего разрешения вручить счет.
ИОГАНН
Снова счет?
ТРЕТИЙ КНЯЗЬ
У меня этих счетов полны карманы.
ИОГАНН
Только давайте по порядку. Чтобы никакой путаницы. Сколько обезглавлено, сколько повешено, четвертовано, колесовано, утоплено, сожжено. И никаких фальшивых трупов. Те, что погибли при пытках, не в счет.
ПАЛАЧ
Я их уже вычел из общего списка. Обезглавлено тысяча восемнадцать.
ИОГАНН
Плачу гульден.
ПАЛАЧ
Колесовано, четвертовано, утоплено всего…
ИОГАНН
Этих я не считаю, это садизм.
ПАЛАЧ
Глаза выколоты у восьмисот тридцати одного.
ИОГАНН
Полгульдена.
ПАЛАЧ
Языки вырваны у семисот одиннадцати.
ИОГАНН
Полгульдена.
ПАЛАЧ
Руки отрублены у девятисот десяти.
ИОГАНН