Не за себя. О себе я не пекусь. Напротив. Мне больно, что я не достоин пострадать за истину. Я готов к любым лишениям. Но университет? Я беспокоюсь об университете. Всем известно, что университет — любимое детище нашего курфюрста.
СПАЛАТИН
Да, это известно.
ЛЮТЕР
Если меня удалят, то и университет скоро закроют.
СПАЛАТИН
Есть и другие профессора.
ЛЮТЕР
Без меня ни один не удержится. И что тогда будет с нашими талантливыми студентами, которые так страстно преданы науке? Они задохнутся в невежестве. Где они узнают истину? Вот о чем я пекусь. Я-то что… (Делает небрежный жест.) Ведь во время этой поездки я подвергал себя всем опасностям и неприятностям — вплоть до искушения господа.
СПАЛАТИН
Опасностям? У вас были деньги на дорогу и полные карманы охранных грамот. Разве кто-нибудь не оказал вам содействия?
ЛЮТЕР
Что вы, напротив. Стоило мне показать рекомендации курфюрста, как все становились очень милы и любезны. Люди восхищались охранными грамотами и не уставали славить курфюрста. Мне ни в чем не было отказа: меня сладко поили и кормили на убой. Я даже растолстел. Вот только кляча подкачала. Под конец меня подвезли в коляске.
СПАЛАТИН
Мы не можем каждый раз устраивать триумфальные шествия. (Собирается уходить.)
ЛЮТЕР
Если я в тягость курфюрсту, то охотно отправлюсь во Францию.
СПАЛАТИН (останавливается)
Во Францию?
ЛЮТЕР
В Парижский университет.
СПАЛАТИН
И не думайте. Вот еще.
ЛЮТЕР
Я бы поехал.
СПАЛАТИН
Монахи не должны слишком умничать. Некоторые уже падали с ретивых коней только потому, что пренебрегали старой клячей.
ЛЮТЕР (откланивается)
Мое нижайшее почтение всемилостивейшему курфюрсту.
Спалатин уходит. Лютер переходит направо.
Меланхтон и Карлштадт приветствуют Лютера. Мюнцер стоит рядом.
КАРЛШТАДТ
Вернулся? Жив?
ЛЮТЕР
Ну и задал я перцу высоким господам. Этот Каэтан, — о господи! Он смыслит в теологии не больше, чем осел в игре на арфе. Да, брат Меланхтон, я уж собрался пожертвовать собой ради вас, ради молодежи и ради истины. Двум смертям не бывать… Но господь отверг меня. Боюсь, что я не достоин пострадать и умереть за правое дело. Такое счастье суждено другим — не мне. Кто это?
МЕЛАНХТОН
Томас Мюнцер.
ЛЮТЕР
А, тот самый? Мюнцер?
КАРЛШТАДТ
Он хочет работать с нами.
ЛЮТЕР
Тогда — ты наш.
МЮНЦЕР
Я восхищаюсь вами, господин доктор.
ЛЮТЕР
Еще бы. Я штурмовал небо и поверг мир в пламя. Ни один епископ, ни один теолог еще не отважился посягать на столь важные вещи.
КАРЛШТАДТ
Положим, тут я мог бы назвать тебе несколько имен, не говоря уже о собственных тезисах.