ГЕНКИНА. Все очень просто. Предлагаю вам стать сегодня обвинителем. Как вам роль прокурора, господин Верзилов? Справитесь?
Верзилов растерян
Решайтесь, господин Верзилов! Я буду судьей. Мне господин Генкин всегда говорил, что я прирожденный судья. Дело в том, что у меня естественная тяга к принятию верных решений. Сама не знаю, откуда это…
КОБЫЛЯЦКАЯ. Просто вы очень искренний человек, моя дорогая…
ГЕНКИНА. Должно быть, так… Холодец, Кобыляцкая, Лямкин — присяжные. Или тройка народных заседателей. Где моя шапочка?
надевает судейскую шапочку, такую же шапочку с кисточкой вручает Верзилову.
Прокурору тоже шапочка полагается.
ВЕРЗИЛОВ. Ну что ж, попробую…
ГЕНКИНА. Открываем заседание регионального отделения Страшного Суда! Встать, Страшный суд идет! Обвиняемый — Иосиф Виссарионович Джугашвили-Сталин. Вы намерены представить суду своего адвоката?
СТАЛИН. Мне адвокаты ни к чему. Постараюсь защитить себя сам.
ГЕНКИНА. Очень хорошо. Господин обвинитель, вы готовы выступать? Речь написали — или будете импровизировать?
ВЕРЗИЛОВ. Дайте мне минут десять. Так все неожиданно…
ГЕНКИНА. Хорошо, объявляется перерыв на десять минут. Страшный Суд удаляется на совещание.
Те же декорации: кровать, три стула, окна по трем сторонам комнаты. Занавеска на центральном окне отодвинута. За окном — темнота, и в темноте далекие костры. Огня за окном становится все больше, постепенно разгораясь, костер охватывает все пространство окна, и к концу действия открываются все окна и в комнату входит гул пламени.
В комнате все те же, что и в первом действии. Генкина, Верзилов, Сталин прохаживаются по комнате. В рядок на кровати сидят: Кобыляцкая, Лямкин, Холодец. Это присяжные. Они, разумеется, как и в первом действии, в нижнем белье. Ежатся от холода. Холодец держит свою голову на коленях.
КОБЫЛЯЦКАЯ: Который раз заседаю, а все-таки никак не привыкну.
ХОЛОДЕЦ. Я всегда нервничаю. На стрелках с черножопыми так не переживал. Холодно, а руки потеют.
вытирает руки о волосы своей оторванной головы
КОБЫЛЯЦКАЯ. Показывает на окно Глядите, зарево. Рано сегодня зажгли.
ХОЛОДЕЦ. Это у кого так разгорелось? У Франко?
КОБЫЛЯЦКАЯ. Нет, это Пиночет. Франко левее. Как полыхает.
ХОЛОДЕЦ. Хорошо горит. Видно, кто-то жирный попался. С костлявых какой огонь.
КОБЫЛЯЦКАЯ. А помните нашу депутатшу? Небольшого росточка, а ярко горела!
ХОЛОДЕЦ. Так это силикон. Полимеры горят ярко.
Смотрят на зарево. Огонь разгорается.
ЛЯМКИН. Да, это у Пи-пи-пи-пиночета. Принципиальный человек! Говорят, у него суды быстро проходят. Мы вот только начинаем, а они уже своего сдали в костер. Раз-два — и в пе-пекло!
КОБЫЛЯЦКАЯ. Все боюсь, что однажды меня вот так, в огонь.
ХОЛОДЕЦ. А вас-то за что?
КОБЫЛЯЦКАЯ. Докопаются… Найдут… Скажу вам как присяжный заседатель — присяжному заседателю: кто без греха?
ХОЛОДЕЦ. Не преувеличивайте…
КОБЫЛЯЦКАЯ. Я пламенно любила одного человека… а его жена покончила с собой…
ХОЛОДЕЦ. А вы тут при чем? Подумаешь!
КОБЫЛЯЦКАЯ. Она записку оставила…
ХОЛОДЕЦ. Подделка… сейчас такие улики даже не рассматривают… сказали бы мне, я бы все уладил…
КОБЫЛЯЦКАЯ. Боюсь… Тс-ссс… Генкина идет… Ой, боюсь…
Генкина прогуливается вдоль авансцены с Верзиловым. Они носят шапочки с кисточками и ведут себя как судейские — ходят степенно, жестикулируют манерно, говорят значительно.
ГЕНКИНА. Коллега, на два слова.
ВЕРЗИЛОВ. Весь внимание, коллега.
ГЕНКИНА. Полагаю, обвинительное заключение у вас готово, коллега. Что мы инкриминируем?
ВЕРЗИЛОВ. Я сделал упор на преступления против человечества.
ГЕНКИНА. М-да, недурно… недурно… Против человечества, говорите?
ВЕРЗИЛОВ. Да, знаете ли… Хотелось обобщить.
ГЕНКИНА. А не слишком ли жирными мазками, коллега? Ведь найдутся такие, что упрекнут вас, как сказать, в преувеличениях…
ВЕРЗИЛОВ. Случай вопиющий, коллега… Согласитесь… Лагеря…
ГЕНКИНА. И все-таки, и все-таки… В нашей работе важны детали. Знаете что, коллега? Хочу вам дать совет.
ВЕРЗИЛОВ. Сделайте одолжение.
ГЕНКИНА. Чтобы добиться желаемой реакции присяжных, я бы на вашем месте сделала упор на личное.
ВНРЗИЛОВ. Как вас понять, коллега?
ГЕНКИНА. Наши присяжные — сентиментальные люди, сердечные, отзывчивые. Постарайтесь тронуть их сердце, коллега.