СТАЛИН. Ваша ошибка, обвиняемый, состоит в том, что вы верите в культ личностей. Обратите внимание на философский парадокс века. Сегодня вы боретесь за свободу личности против тоталитаризма, так? Однако вы обвиняете товарища Сталина именно в культе личности! Где логика? Логики нет. Личностями вы называете хозяев. Сегодня вы создали культ личностей воров. Дескать, те, кто украл много, являются талантливыми личностями. Почему они — личности? Бездоказательно. Для чего нужно бороться за права этих личностей? Непонятно.
Прохаживается, дымит трубкой
Это вы сегодня внедрили культ личностей. И поэтому верите в то, что культ личности когда-то существовал. И верите, что товарищ Сталин может многое.
Дымит трубкой
А что может товарищ Сталин? Товарищ Сталин может служить народу. А решает все народ — ну и, конечно, суд. Скажу вам прямо, товарищ Генкина гораздо важнее товарища Сталина.
ВЕРЗИЛОВ. Повлияйте, товарищ Сталин… пружины нажмите… я же знаю, как это делается…
СТАЛИН. Повлиять на Генкину? Я старался в тридцатые годы уговорить товарищей не расстреливать слишком много шпионов. Но как убедить чекиста Генкина остановиться, если чекист Генкин зависит от мнения своей жены, гражданки Генкиной? Культ личности Сталина, как бы не так… Культ личности товарища Генкиной… Что может товарищ Сталин, если Генкиной нравится судить? Ничего. А вы добавьте сюда жену товарища Рыкова, жену товарища Пятакова, жену товарища Зиновьева, жену товарища Куйбышева… Это было тяжелое время…
ВЕРЗИЛОВ. Ва-а-а-ше превосходительство, товарищ генералиссимус! Помилуйте!
СТАЛИН. Указывая на Генкину
Ее просите, обвиняемый
ВЕРЗИЛОВ Униженно
Госпожа Генкина! Мадам Генкина! Умоляю…
ГЕНКИНА. Вы бы еще супруга моего попросили, господина Генкина. Вспомнили его? Передразнивает голос Верзилова Я так много народу вижу, имена забываю… своим голосом Что, вспомнил финансиста Генкина и его супругу? Вспомнил?!
ВЕРЗИЛОВ.
Валится в ноги Генкиной
Мадам Генкина! Пощадите!
ГЕНКИНА.
Не помнит он Генкиных! Вспомнишь теперь!
Пинает Верзилова ногой
ВЕРЗИЛОВ. Ползает в ногах
Супруга вашего всегда чтил… уважал…
ГЕНКИНА
Пинает его ногами
И фамилию будешь помнить! Будешь! Будешь!
ВЕРЗИЛОВ.
Ге-ге-геенкина… помогите, граждане…
ГЕНКИНА
Страшная, гордая, в судейской шапочке и нижнем белье
Взять его!!!
Вяжите его!!!
Лямкин, приступай!
ЛЯМКИН. Вя-вя-вяжите ма-ма-ма-ма-мазурика!
Холодец и Лямкин кидаются на Верзилова
ХОЛОДЕЦ. Да ты не брыкайся, милый! А то охрану позовем. Вот так, голубь. Вот так.
Гражданин бес, принимайте клиента.
Вяжут Верзилова
ВЕРЗИЛОВ. Помилосердствуйте! Господа!
ГЕНКИНА. Он говорит о милосердии, лицемер! А сам чуть было не засудил господина Сталина! Требовал для него высшей меры!
ЛЯМКИН. Де-де-де-демагог!
КОБЫЛЯЦКАЯ. При Сталине парфюмерия втрое дешевле была, между прочим!
ГЕНКИНА. При Сталине мы бы ходили в Большой театр! Господин Генкин, между прочим, очень любит балет.
ХОЛОДЕЦ. При Сталине воровства не было, вот что! И соблазна не было!
ЛЯМКИН. При Сталине интеллигентам квартиры давали…
КОБЫЛЯЦКАЯ. При Сталине нравственность была!
ГЕНКИНА. Господин Генкин, между прочим, говорит, что в сталинских домах потолки были высокие. А вы как строите?
ВЕРЗИЛОВ. Демократии хотел, братцы! Собственность и справедливость!
ГЕНКИНА. Забирайте обвиняемого. Маслом его полейте, администрация рекомендует.
ХОЛОДЕЦ. Будет тебе демократия, депутат. Будет тебе справедливость! Маслицем польем, чтоб горел лучше. Поливают Верзилова маслом
Не халтурь, Лямкин, масло в кожу втирай. Вот так, вот так!