Думай, голова! Если сталинизм, так опять будут лагеря и казармы. Если либерализм, так население от нищеты передохнет. Что так, что эдак — все равно сдадут в утиль. Думай, голова!
трясет голову.
Куда податься! Куда податься? Думай, голова!
И куда податься, если из ада все равно деться некуда?
А, все равно, русскому человеку голова ни к чему. Русскому без головы даже легче
Швыряет голову в зрительный зал.
Держи народ, забирай голову! Может, кому еще и пригодится голова! Ей в футбол играть можно!
Входит ОХРАННИК.
ОХРАННИК. Встречайте гостей. Новенький прибыл. Башлеев Прохор Семенович — спикер Совета Федераций, только что преставился.
Входит Прохор Семенович Башлеев, он в исподнем, как все. Лямкин пятится от него на другую сторону сцены.
ГЕНКИНА. Рады вас приветствовать! Нам как раз не хватает интеллектуального, начитанного собеседника! Я предвкушаю наши завтрашние разговоры.
КОБЫЛЯЦКАЯ. А некоторые говорят, что у нас скучно! Добро пожаловать! Сами преставились, или как?
ГЕНКИНА. У нас как раз закончилась весьма интересная дискуссия… но завтра мы продолжим.
ЛЯМКИН. Опять! Опять! Каждый день то же самое! неужели так и жить в страхе?
ГЕНКИНА. Есть предложение завтра поговорить о нравственности.
Смотрит пристально на Кобыляцкую
Есть некоторые вопросы…
БАШЛЕЕВ. Знакомое лицо… Узнаешь меня? Боишься меня, Лямкин? Помнишь, сколько ты у меня украл? На квартиру копишь? Двум партиям программы пишешь?
Лямкин пятится, плачет
ГЕНКИНА. Завтра мы все это и будем обсуждать!
ЛЯМКИН. Хватит! Пожалуйста, хватит! Я не выдержу больше!
ХОЛОДЕЦ охраннику
В самом деле, сколько можно? Неужели надо каждый день нас так мучать? Снова и снова! Опять и опять! Вот так, на медленном огне! Вам мало того, что мы умерли, мало того, что мы в аду? Вам что, действительно, мало?
ОХРАННИК. Мало.
Ревет пламя
Занавес