Том 2. Драматические произведения - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 4
Царь Борис*
(Трагедия в пяти действиях)
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Царь Борис Федорович Годунов.
Царица Мария Григорьевна, его жена, дочь Малюты Скуратова.
Царевич Федор, Царевна Ксения — их дети.
Царица Ирина Федоровна, во иночестве Александра, сестра царя Бориса, вдова царя Федора Иоанновича.
Царица Мария Федоровна Нагая, во иночестве Марфа, вдова Иоанна Грозного.
Христиан, герцог датский, жених царевны Ксении.
Гольк, Браге — его советники.
Семен Годунов, ближний боярин.
Князь Василий Иванович Шуйский.
Петр Федорович Басманов, боярин и воевода.
Федор Никитич Романов, Александр Никитич Романов, Князь Репнин, Князь Черкасский, Князь Сицкий, Князь Голицын, Салтыков — бояре.
Андрей Петрович Луп-Клешнин, во схиме брат Левкий.
Василиса Волохова, боярыня.
Афанасий Власьев, думный дьяк.
Воейков, воевода Тарский.
Дементьевна, барская барыня.
Ричард Ли, посол английский.
Миранда, папский нунций.
Барон Логау, посол австрийский.
Лев Сапега, посол литовский.
Эрик Гендрихсон, посол шведский.
Авраамий Люс, посол флорентийский.
Гермерс, любский бургомистр, присланный от ганзейских городов.
Архимандрит Кирилл, посол иверский.
Лачин-Бек, посол персидский.
Челибей, посол турецкий.
Хлопко-Косолап, атаман разбойников.
Решето, Наковальня — его есаулы.
Митька, разбойник.
Посадский.
Мисаил Повадин, Григорий Отрепьев — беглые монахи.
1-й, 2-й — часовые.
1-й, 2-й — сыщики.
1-я, 2-я, 3-я, 4-я — бабы.
Врач.
Стрелецкий голова.
Спальник.
Стольник.
Крилошанка.
Пристав.
Бояре, боярыни, стольники, рынды, стрельцы, посольская свита, монахи, беглые крестьяне, разбойники, нищие, сыщики, слуги и народ.
Действие — в Москве и ее окрестностях, в конце XVI и начале XVII столетий.
Действие первое
Престольная палата
Салтыков и Воейков.
Салтыков
Ты вовремя, боярин, с доброй вестьюВернулся из Сибири: угодилКак раз попасть в тот день, как государьВенчается на царство!Воейков
Богу слава!Довольно он откладывал венчаньеСо дня, как Земской думою соборнойНа царство был избран!Салтыков
Да, да, в шеломе,А не в венце, с мечом заместо скиптра,Он ждал татар. Но хан, им устрашенный,Бежал назад! И то сказать: пятьсотНас вышло тысяч в поле. Без удараКазы-Гирей рассыпан — и ни каплиНе пролилося русской крови!Воейков
СлаваЦарю Борису!Салтыков
Слава и хвала!Подумаешь: как царь Иван ВасильичОставил Русь Феодору-царю!Война и мор — в пределах русских ляхи —Хан под Москвой — на брошенных поляхНи колоса! А ныне, посмотри-ка!Все благодать: амбары полны хлеба —Исправлены пути — в приказах правда —А к рубежу попробуй подойтиЛях или немец!Воейков
Что и говорить!Воскресла вся земля! Царю недаромОт всех любовь. Такого ликованья,Я чай, Москва отроду не видала!Насилу я проехал чрез толпу;На двадцать верст кругом запруженыДороги все; народ со всех концовВалит к Москве; все улицы полны,И все дома, от гребней до завалин,Стоят в цветах и в зелени! Я думал:Авось к царю до выхода проеду!Куды! Я чай, от валу до КремляЧаса четыре пробирался. ТамУслышал я: в соборе царь Борис —Венчается!Салтыков
Сейчас вернется в терем!Воейков
Ты что ж не там?Салтыков
Послов примать наряжен.Воейков
Каких послов?Салтыков
Да мало ль их! От папы,От цесаря, от Англии, от Свеи,От Персии, от Польши, от Ганзы —Не перечтешь!Воейков
И всех их примет царь?Салтыков
Всех с этого престола слушать будет!Воейков
Пора, пора воссесть ему на нем!Семь месяцев венчания мы ждали!Салтыков
А до того, чай, целых шесть недельПриять венец его молили!Воейков
Да,Смирению такому нет примера.До нас дошло, как вашим он моленьямВнять не хотел!Салтыков
И если бы владыкаОт церкви отлучением емуНе угрозил — быть может, и доселеМы были б без царя!Воейков
А говорили:Честолюбив!Салтыков
Поди ты! Мало ль чтоО нем толкуют! Говорили также:Он Дмитрия-царевича извел!Воейков
Безбожники! Бессовестные люди!Когда б извел Димитрия Борис,Он стал ли бы от царства отрекаться!Салтыков
Вестимо, нет! Когда скончался Федор,Рыдали все, но скорбь ничья сравнитьсяСо скорбию Бориса не могла.Воейков
Я был уже в походе; не сподобилМеня Господь к усопшего рукеС другими приложиться. Говорят,Был чудно светел лик его?Салтыков
ТихаБыла его и благостна кончина.Он никому не позабыл сказатьПрощальное, приветливое слово;Когда ж своей царицы скорбь увидел,«Аринушка, — сказал он, — ты не плачь,Меня Господь простит, что государитьЯ не умел!» И, руку взяв ее,Держал в своей и, кротко улыбаясь,Так погрузился словно в тихий сон —И отошел. И на его лицеУлыбка та последняя осталась.Воейков
Царь благодушный!Салтыков
После похоронПостриглася царица.Воейков
И тогда жеС ней заперся правитель?Салтыков
В тот же день.Молениям боярским не внимая,Он говорил: «Со смертию царяПостыли мне волнение, и пышность,И блеск, и шум. Здесь, близ моей сестры,Останусь я; молиться с ней хочу яИ здесь умру!»Звон во все кремлевские колокола.
Воейков
(подходя к окну)
Идут, идут! НародВолнуется! Вот уж несут хоругви!А вот попы с иконами, с крестами!Вот патриарх! Вот стольники! Бояре!Вот стряпчие царевы! Вот он сам!В венце и в бармах, в золотой одежде,С державою и скипетром в руках!Как он идет! Все пали на колени —Между рядов безмолвных он проходитКо Красному крыльцу — остановился —Столпились все — он говорит к народу…Молчание; потом взрыв радостных криков.
Целует крест — вот на крыльцо вступает —Как светел он! Сияние какоеВ его очах! Нет, сам Иван ВасильичВ величии подобном не являлся —Воистину, то царь всея Руси!Трубы и дворцовые колокола. Рынды входят и становятся у престола; потом бояре; потом стряпчие с царской стряпней; потом ближние бояре; потом сам царь Борис, в полном облачении, с державой и скипетром. За ним царевич Федор. Борис всходит на подножие престола.
Борис
(стоя на подножье)
Соизволеньем Божиим и волейСоборной Думы — не моим хотеньем —Я на престол царей и самодержцевВсея Руси вступаю днесь. ВсевышнийДа укрепит мой ум и даст мне силыНа трудный долг! Да просветит меня,Чтобы бразды, мне русскою землеюВрученные, достойно я держал,Чтобы царил я праведно и мудро,На тишину Руси, как царь Феодор,На страх врагам, как грозный Иоанн!(Садится на престол.)
Царевич Федор садится по его правую руку.
Воейков
(опускаясь на колени)
Великий царь! Господь тебя услышал:Твои враги разбиты в пух и прах!Воейков я, твой Тарский воевода,Тебе привезший радостную весть,Что хан Кучум, свирепый царь сибирский,На Русь восстать дерзнувший мятежом,Бежал от нас в кровопролитной битвеИ пал от рук ногайских мурз. Сибирь,Твоей опять покорная державе,Тебе навек всецело бьет челом!Борис
Благодаренье Господу! Да будетВ сей светлый день нам знамением добрымБлагая весть! Встань, воевода Тарский,И цепь сию, в знак милости великой,От нас прими!(Снимает с себя цепь и надевает на Воейкова.)
Мой сын, царевич Федор,Вам здравствует со мной, бояре! ОнЛетами млад, но ко святой РусиЕго любовь равна моей. В нем будуГотовить мне достойного на царствоПреемника. Любить его, бояре,Я вас прошу!Федор кланяется.
Борис
Да здравствует царевич!Живет царевич!Салтыков
Государь, послыЖдут позволенья милости твоейНа царствии здоровать!Борис
Пусть войдут!Трубный туш и литавры. Входит посол английский, предшествуемый двумя стольниками; за ним идет его свита и останавливается, не доходя престола. Посол подходит к престолу; стольники раздаются направо и налево. При входе следующих послов соблюдаются те же обряды.
Салтыков
Посол Елисаветы, Ричард Ли!Ричард Ли
Британии Великой королеваЦарю Борису дружеский поклонУсердно шлет, его на русском тронеПриветствуя как друга своего,Как кровного, возлюбленного брата.Великий царь! Ей дорог несказанноС тобой союз, и, если бы избратьДля сына ты меж юными княжнамиБритании невесту захотел,Твое свойство вменила б королеваСебе в любовь и видела бы в немЗалог союза наших двух народовИ совершенье мысли Иоанна,Который был ей другом… Графа ДарбиМладая дочь красою превышаетКрасавиц всех, а кровь ее однаС Елисаветы королевской кровью!Борис
Благодарю сестру Елисавету.Ее союзом боле дорожу,Чем всех других высоких государей,Писавших к нам о том же. Но мой сынФеодор млад еще о браке думать —Мы подождем.Ричард Ли отходит, предшествуемый стольниками.
Трубы и литавры. Входит папский нунций.
Салтыков
Миранда, нунций папы!Миранда
Великий царь всея земли Московской!Святой отец Климент тебе своеАпостольское шлет благословеньеИ здравствует на государстве! В знакОсобенной своей к тебе любвиОн утвердить твой титул предлагает,Как титулы богемских королейИ польских утвердил он. Если ж тыСвоей душой, миролюбиво-мудрой,Столь ведомой наместнику Христа,Как он, о царь, скорбишь о разделеньеРодных церквей — он через нас готовВойти с твоим священством в соглашенье,Да прекратится распря прежних летИ будет вновь единый пастырь стадуЕдиному!Борис
Святейшего КлиментаБлагодарю. Мы чтим венчанных римскихЕпископов и воздаем усердноИм долг и честь. Но Господу ХристуМы на земле наместника не знаем.Наш царский сан, по воле Божьей, мыОт русской всей земли прияли — боле жНи от кого не просим утвержденья.Когда святой отец ревнует к вере,Да согласит владык он христианскихИдти собща на турского султана,О вере братии наших свободить!То сблизит нас усердием единымК единому кресту. О съединенье жРодных церквей мы молимся все дни,Когда святую слышим литургию.Миранда отходит. Трубы и литавры. Входит посол австрийский.
Салтыков
Барон Логау, цесарьский посол!Логау
Великий царь! Рудольфус, римский цесарь,Тебе на царстве братский шлет поклон,Моля тебя помочь ему войскамиИ деньгами, чтобы могли султануМы дать отпор, безбожному Махмету,Грозящему из Венгрии идтиНа Австрию!Борис
Не в первый раз султануАвстрийским мы обязаны посольством.При Федоре, покойном государе,Мы учинили с вами договор:От турок вам помочь казною нашей,С тем чтобы вы взвели Максимильяна,Рудольфа брата, на литовский трон.Вы приняли исправно наши деньги,Но, под рукой, с Литвою сговорились —И Жигимонта свейского признали,Врага Руси, литовским королем!Логау
Великий царь, мы не были вольны!Наш претендент, Максимильян, ЗамойскимВ Силезии был полонен.Борис
И вместоЧтобы его оружьем свободить,С Литвой скорей вы заключили мирИ даром нас поссорили с султаном.Логау
Не мы, о царь! Султан твой давний враг,И на Москву он хана насылаетНе в первый раз. Когда ты дашь емуНас одолеть, ты своего ж злодеяУсилишь, государь!Борис
Поход крестовыйЯ на него Европе предлагаю.Он враг нам всем, не мой один. Испаньи,Сицилии и рыцарям Мальтийским,Венеции и Генуи он враг,Досадчик всем державам христианским!Пускай же все подымут общий стягНа Турцию! Тогда не из последнихУвидят нас. Но до того мы будемЛишь наши грани русские беречь.Мы не хотим для Австрии рукамиЖар загребать. Казною, так и быть,Мы учиним вам снова вспоможенье,Войска ж свои пока побережем.Логау отходит. Трубы и литавры. Входит посол литовский.
Салтыков
Посол литовский, канцлер Лев Сапега!Сапега
Великий царь! Твой брат, король на Польше,Король на Свее и великий князьЗемли литовской, Третий Жигимонт,Прислал тебе со мною, Львом Сапегой,Его короны канцлером, поклонИ гратуляцию на царстве! НашеК концу приходит скоро перемирье,Но Жигимонт и мы, паны, хотимУже забыть вражду с Москвою. ТоКороль Батур с царем Иваном прались —На души ж их пускай тот ляжет спор!Ты ж новую вчинаешь династию,И твоему величеству не нужноЛитигиум тот старый пильновать.Коль Жигимонта свейским королемПризнаешь ты и титул обещаешьЕму давать, который у негоЕго ж правитель, Карлус, отымает,Эстонию ж землей признаешь польской —То мы тебе Ливонию уступимИ грамоту согласны подписатьНа вечный мир с Москвою!Борис
Пан Сапега!Ты шесть недель в Москве, кажися, ждал,Пока тебе перед собой явитьсяДозволил я. Ты времени довольноИмел узнать войска и силы наши.Сдается мне, мир будет ЖигимонтуНужней, чем нам. Ливонская земляС Эстонией есть вотчина РусиОт Ярослава Первого, от сынаВладимира Святого. Род мой нов,Но я с державой русскою приялПрава ее древнейших государей.Доколе жив, не уступлю из нихНи одного. Я Жигимонта свейскимНе признаю владыкой. Герцог КарлусВладеет Свеей. Титулов пустыхЯ не даю.Сапега
Тогда, великий царь,Осталось мне, всев на коня, до домуСкакать без мира?Борис
Доброго пути!Сапега
Но, царь великий, я ж не за войною —За миром прислан я!БорисИз уваженьяКо брату Жигимонту, перемирьеЯ вам продлю. В моей Боярской думеТы можешь мой услышать уговор.Сапега отходит. Трубы и литавры. Входит посол шведский.
Салтыков
Посол от Свей, Эрик Гендрихсон!Гендрихсон
Преславный царь! Правитель свейский КарлусОт всей души тебе на государствеСвой шлет поклон и просит, чтобы в спореЕго чинов с литовским ЖигимонтомТы свейскую корону поддержал!Борис
Его зовут на королевство?Гендрихсон
Царь…Борис
Да, да, я знаю! Свейские чиныУже ему корону предлагали!Гендрихсон
Когда тебе земли желанье нашейУж ведомо…Борис
Я знаю все.Гендрихсон
Но герцогЧинам ответа не дал и короныЕще не принял…Борис
Он корону примет.К престолу Карлус призван всей землей —Он отказаться от него не может.Приветствую отныне королемЕго я свейским, Карлусом Девятым!И если брат наш Карлус с нами хочетПребыть в любви — пусть продолжает онВести войну с Литвою неуклонно,Ливонию ж с Эстонией признаетЗемлею русской. Мы ему на томНаш вечный мир и дружбу обещаем!Гендрихсон отходит. Трубы и литавры. Входит посол флорентийский.
Салтыков
Аврамий Люс, Флоренции посол!Люс
Тебе, царю Московский державы,Избранному любовью всей земли,Шлет Фердинанд, из рода Медицеев,Приветствие и дружеский поклон.Был дед его любовию народной,Равно как ты, к правлению призван —Достоинства сроднили оба рода:Как Козимо и как Лоренцо наш,Ты друг наук и вольного искусства.То ведая, тебе великий вождьФлоренции услуги предлагаетИ рад тебе художников своих,Ваятелей прислать и живописцев,Литейщиков и зодчих, да цвететТвоя земля не только славой бранной,Но и красой художества вовек!Борис
Любезного я брата, Фердинанда,Благодарю душевно; принимаюЕго любовь и добрую услугуПризнательно. Суров наш русский край;Нам не дал Бог, как вам, под вольным небомКрасой искусства очи веселить;Но что над плотью высит человека,Что радует его бессмертный дух,От Бога то ведет свое начало,И верю я, оно на пользу будетИ радость нам!Люс
Прими же, государь,В знак непременной дружбы Фердинанда,Сей небольшой фиал. Иссечен онИз горного кристалла и оправленИскуснейшим из наших мастеров:Ему Челлини имя.Борис
Будет мнеДвояко дорог этот дар. ПоведайВеликому Флоренции вождю,Что если есть в земле моей русийскойЧто б ни было пригодное ему —Оно его!Люс отходит. Трубы и литавры. Входят ганзейские купцы: Гермерс и два ратсгерра, и подходят вместе к престолу. За ними идут слуги с дарами.
Салтыков
Любчанский бургомистер,От всех имперских вольных городов!Гермерс
Земли русийской светлый императорИ славный царь! Любчанские купцыОт имени Ганзы высокохвальнойНа государстве здравствуют тебе!Усердье наше ведомо Русии:Когда еще голландцы и французы,И англичан пронырливый народВ твой славный край не знали и дороги,Уже Ганза исправно, аккуратноИ дешево все лучшие емуТовары доставляла; и за тоОна была русийскими князьямиИзбавлена от пошлин. Государь!Вели ж и ты, чтоб неприличных пошлинНе брали с нас! А мы, в усердье нашем,Тебе дары посильные несем.Из серебра литого вот фигуры:Фортуна вот — в ней двадцать фунтов с лишком —А это вот богиня Венус — в нейЕсть тридцать фунтов — это птица струс —А вот павлин — вот лев — вот два еленя —Вот два коня — петух — и славный богМеркуриус — всего сто десять фунтовИ двадцать три золотника!Борис
ИздавнаНам другом был почтенный город Любек.Благодарю Ганзу за поздравленьеИ за дары. Имперских городовИзбавить мы от пошлины не можем,Зане у нас купцы иных земельЕе несут. Но, в уваженье древнейС любчанами приязни, мы велимС них пошлин брать отныне половину,Товары ж их избавим от осмотра,С тем чтоб они, по совести, их самиНам объявляли.Гермерс и прочие
(махая шапками)
Виват царь Борис!Купцы уходят. Трубы играют туш другого характера. Из других дверей входит посол персидский; перед ним идет Семен Годунов, которому Салтыков уступает место. За послом слуги его несут драгоценный престол.
Семен Годунов
Великий государь! От шах-АббасаК тебе посол персидский, Лачин-Бек!Лачин-Бек
Великий, грозный и пресветлый царь!Твой друг и брат, Аббас, владыка перский,Здоровает тебе на государствеИ братский шлет поклон. Ты держишь РусьЕдиною могучею рукой —Простри, о царь, с любовию другуюНа моего владыку и примиОт шах-Аббаса, в знак его приязни,Сей кованный из золота престол,В каменьях самоцветных и в алмазах.Наследье древних шахов — изо всехЦеннейшее Аббасовых сокровищ!Борис
Благодарю великого Аббаса.Его приязнь тем более ценю,Что слышал я, быть может ложно, будтоОн хочет мир с султаном заключить,Иверию ж, подвластную нам землю,И Александра, подданного намЕе царя, теснит.Лачин-Бек
Великий царь,То клевета! Тебе сказал неправдуЦарь Александр. Он сам дружит султану,Как твоему, как нашему врагу!Борис
Впустить сюда султанского посла!Трубы и литавры. Входит посол турецкий и становится рядом с персидским. Слуги его несут за ним дары.
Семен Годунов
К царю посол султанский, Челибей!Челибей
Всея Руси могучий повелитель!Султан Махмет, твой друг и брат, тебеЧерез меня на воцаренье шлетПриветствие и, в знак своей приязни,Седло и златом кованную сбруюВ каменьях драгоценных. Государь!Султан Махмет, добра тебе желая,Предостеречь тебя велит, что твойНеверный раб, царь Александр, замыслилТебя предать и к перскому АббасуВ подданство переходит!Борис
Пусть войдетОт Александра присланный посол!Входит архимандрит Кирилл и падает на колени перед Борисом.
Арх. Кирилл
Великий, благоверный государь!Царь Александр, твой ревностный слуга,Тебе на царстве кланяется земно.Не попусти, о царь всея Руси,Ему вконец погибнуть! Шах-АббасБезжалостно, безбожно разоряетИверию! Султан Махмет турецкийОбрек ее пожарам и мечу!Ограблены жилища наши — женыПоруганы — семейства избиенны —Монастыри в развалинах — и церквиХристовые пылают!Челибей
Славный царь,Не верь тому — не мы, а персы грабятИверию!Лачин-Бек
Великий государь,Не верь послу суннитского султана!На языке суннитов клевета,Обман и ложь! Не разоряют персыИверию — они лишь турок гонятВон из нее и только лишь твоихИзменников карают!Арх. Кирилл
Боже правый —Иверия моя!Челибей
(к Лачин-Беку)
Шеит неверный!Султан тебе покажет в Испагане,Как гоните вы нас!Лачин-Бек
Суннитский пес!В Стамбуле мы с тобою разочтемся!Арх. Кирилл
О государь, от злобы их обоихБудь нам защитой!Борис
Слушайте! Кто б ни былПодвластной нам Иверии теснитель —Шах иль султан — клянусь, не попущуНичьей руке касаться русских граней!Дьяк Афанасий! Ты напишешь ныне жБутурлину с Плещеевым приказВести полки на Терек. Лачин-Бек!Тебе был путь немалый к нам от моряХвалынского. Ты видел нашим войскомПокрытый край от Волги до Москвы.Пятьсот и с лишком тысяч поднялосяНа мой призыв. Когда я захочу,Я вдвое их могу поставить в поле.С Аббасом рад я в дружбе пребывать,Но должен ты в моей Боярской думеДать за него нам клятвенный обет:От перских войск Иверию очистить.А ты, султана турского посол,Неси ему дары его обратно!Нам ведомо, на нас кем поднят, шелКазы-Гирей, кичася силой ратной!Но он бежал! Прошли те времена,Когда Руси шатание и бедыВрагам над ней готовили победы!Она стоит, спокойна и сильна,Законному внутри послушна строю,Друзьям щитом, а недругам грозою!Челибей уходит. Звон дворцовых колоколов. Входят боярыни, в большом наряде, по две в ряд. За ними царица Марья Григорьевна и царевна Ксения. Все кланяются им в пояс. Они садятся по обе стороны престола.
Наш царский долг окончен. Вот царицаС царевною пришли принять, бояре,Здорование ваше!Бояре
Бьем челомЦарице и царевне! Им на царскомЗдороваем венчанье! Много летВам, матушки вы наши!Царица
(с поклоном)
Государи,Благодарим за ваше пожеланье!Прошу любить и жаловать меняС царевною!Бояре
Господь благословиТебя, царевна наша! Божья пташка!Весенний цветик наш!Ксения
(с поклоном)
Не заслужилаВеликой вашей ласки я, бояре,И не себе любовь примаю вашу,Но батюшке-царю!Голоса
Касатка наша!Кто за царя не рад бы умереть?Но любим мы тебя не за него —За разум твой! За ласковый обычай!За тишину! За ангельские очи!Господь с тобой!Шум за дверьми. Входит стрелецкий голова.
Стрелецкий голова
Великий государь!Народа мы не можем удержать!Врываются насильно, голосят:«Хотим царю Борису поклониться,Царя Бориса видеть!»Борис
Настежь двери!Между народом русским и царемПреграды нет!Толпа народа вваливается в палату.
Народ
Отец родной! ПовольНам светлые твои повидеть очи!Борис
Друзья мои, входите! ДорогиеВы гости мне! Зови, царевна Ксенья,Зови мирян к почестному столу!Ксения
(кланяясь)
Пожалуйте, миряне! Просим всехК нам на хлеб, на соль!Народ
Матушка-царевна!Дай на тебя полюбоваться! ОчиПорадовать!Стрелецкий голова
(у дверей)
Назад! Не будет места!И нищие полезли!Борис
Всем сегодняСвободный вход! Кто нищим вступит в терем,Имущим тот воротится домой!Входит новая толпа.
Нищие. Царь праведный! Царь милостивый! Воздай тебе Христос-Бог с Богородицей! Святая Троица со Варварой-мученицей! Кузьма со Демьяном!
Борис
Входите, Божьи люди! Вы ж, бояре,Ведите всех к почестному столу!(Сходя с престола.)
Царица и царевна, — ты, Феодор,—Гостей моих идите угощать!Вино и мед чтобы лились реками!Идите все — я следую за вами!Толпа народа, провожаемая боярами, идет во внутренние покои. Царевич Федор, царица, Ксения и боярыни следуют за ними. Палата остается пуста.
(Один.)
Свершилося! В венце и в бармах яДержу бразды Русийския державы!Четырнадцать я спорил долгих летСо слепотой, со слабостью, с упорством —И победил! Кто может осудитьМеня теперь, что не прямой дорогойЯ к цели шел? Кто упрекнет меня,Что чистотой души не усумнилсяЯ за Руси величье заплатить?Кто, вспомня Русь царя Ивана, нынеПроклятие за то бы мне изрек,Что для ее защиты и спасеньяНе пожалел ребенка я отдатьЕдиного? Мне на душу не разЛожилось камнем темное то дело,И думал я: «Что, если не достигну,Чего хочу? Что, если грех тот даромЯ совершил?» Но нет! Судьба меняНе выдала! Я с совестию счетыСегодня свел — и не боюсь поставитьМоих заслуг и винностей итог!Могу теперь идти стезею чистой!Прочь от меня притворство и обман!Чрез пропасти и смрадные болотаК престолу днесь меня приведший мостЛомаю я! Разорвана отнынеС прошедшим связь! Пережита пораКромешной тьмы — сияет солнце снова —И держит скиптр для правды и добраЛишь царь Борис — нет боле Годунова!Келья в Новодевичьем монастыре
Крилошанка вводит Бориса. За ним входит Семен Годунов.
Борис
(к крилошанке)
Ты говоришь: царица на молитве?Не сметь ее тревожить. В этой кельеМы подождем.Крилошанка уходит.Давно ли здесь, в печали,С сестрою я беседовал вдвоем!(Смотрит в окно.)
Вот терем тот, где я хотел провестьОстаток дней! Судьба не так решилаЗаместо рясы плечи багряницейМне облекла. Чу! Радостные крики,Сюда нас провожавшие, опятьПослышались! Ты с Шуйским объезжалСейчас Москву. Что молвят? Все ль довольны?Семен Годунов
Кому ж не быть довольным, государь?На перекрестках мед и брага льются,Все войско ты осыпал серебром;Нет из бояр ни одного, кому быТы не послал иль блюда золотого,Иль ценной шубы с своего плеча;Всех должников ты выкупил из тюрем —Кому ж не быть довольным? Только, царь,Не в гнев тебе: ты без разбора началВсех жаловать; ни на кого опалыНе наложил; и даже самых тех,Которые при Федоре хотелиТебя сгубить, ты наградил сегодня.Так, государь, нельзя. Обидно тоПокажется твоим усердным слугам,Что со врагами в милости своейТы смешиваешь их!Борис
Врагов уж болеНет у меня. Прошла пора борьбы,И без различья ныне изливатьсяДолжна на всех царя Русии милость,Как солнца свет.Семен Годунов
И волю языкамТы всем даешь. Романовы доселеМутят бояр!Борис
Что говорят они?Семен Годунов
Да то же, что и прежде говорили:Не дельно, мол, при Федоре крестьянТы прикрепил; боярам недочет-деВ работниках; пустуют-де их землиОт той поры, как некого к себеИм сманивать!Борис
Я жалобу ту знаю.Дворяне мыслят как?Семен Годунов
В огонь и в водуГотовы эти за тебя; немалоПоправились с тех пор, как Юрьев деньТы отменил. А тоже бить челомСбираются тебе, что в лес от нихБегут крестьяне.Борис
Сами виноваты;Сверх моготы с них требуют они;Крестьяне не рабы; не в кабалуЯ отдал их. На днях указ объявят:Что за какой надел кому нести.Семен Годунов
Владельцы, царь, роптать начнут.Борис
Пусть ропщут,Всем угодить не властен человек;И если целой выгода землиВ ущерб пришлася стороне единой,Ту сторону не вправе я беречь.Семен Годунов
Начни же, царь, с Романовых. СтроптивИх больно род, Феодор вот НикитичВедет такие речи…Борис
Он в отца;Не может мысли утаить. Тем лучше!Я не боюсь того, кто говорит,Что думает. Охотно я прощаюИх речи тем, чьи у меня в рукахТеперь дела. Уже не нужно мнеИ день и ночь, без отдыха, как прежде,За каждым словом каждого следить.К иным теперь могу я начинаньямМысль обратить. Иван Васильич ТретийРусь от Орды татарской свободилИ государству сильному началоПоставил вновь. Но в двести лет нас игоТатарское от прочих христианОтрезало. Разорванную цепьЯ с Западом связать намерен снова;Для Ксении из многих жениховНедаром мною датский королевичУже избран. С державами ЕвропыЗемля должна по-прежнему стать рядом,А в будущем их, с помощию Божьей,Опередить.Семен Годунов
Великий государь,Ты смотришь вдаль и царственной высокоТы мыслию паришь, а между темВокруг тебя не все идет так гладко,Как кажется. Романовых за речиИх дерзкие ты трогать не велишь;Но есть другой, опасливый на речи,На вид покорный, преданный слуга,Который вряд ли милости твоейУсердствует в душе: Василий Шуйский.Борис
Не мнишь ли ты, усердию егоЯ веру дал? Он служит мне исправноЗатем, что знает выгоду свою;Я ж в нем ценю не преданность, а разум.Не может царь по сердцу избиратьОкольных слуг и по любви к себеИх жаловать. Оказывать он ласкуОбязан тем, кто всех разумней волюЕго вершит, быть к каждому приветливИ милостив и слепо никомуНе доверять.Крилошанка
(докладывает)
Боярин князь ВасилийИваныч Шуйский!Борис
Милости прошу.Шуйский входит.
С объезда ты заехал, князь Василий?Что нового?Шуйский
Да что, царь-государь,Не знаю, как тебе и доложить!На Балчуге двух смердов захватилиВо кружечном дворе. Они тебяПеред толпой негодными словамиОсмелилися поносить.Борис
За что?Шуйский
За Юрьев день.Борис
Что сделала толпа?Шуйский
Накинулась на них; чуть-чуть на клочьяНе разнесла; стрельцы едва отбили.Борис
Где ж эти люди?Шуйский
Вкинуты покаОбои в яму.Борис
Выпустить обоих!Растолковать им, что на время толькоПрикреплены они, затем что всюдуШаталися крестьяне и скуделаЧрез то земля. Когда же приобыкнутСидеть на месте, снимется запрет.Семен Годунов
Помилуй, царь!Шуйский
Помилуй, государь!Семен Годунов
Дозволь пытать их, государь! Должно быть,Подучены они; другие могутНайтись еще!Борис
Не трогать никого.Хотели б вы, чтоб омрачил я деньВенчанья моего? День этот долженНачалом быть поры для царства новой;Светить Руси как утро должен онИ возвещать ей времена иныеИ ряд благих, безоблачных годов!Шуйский
Царь-государь, дозволь по правде молвить,По простоте: ведь страху-то ни в комНе будет так!Борис
Надеюся, не будет.Не страхом я — любовию хочуДержать людей. Прослыть боится слабымЛишь тот, кто слаб; а я силен довольно,Чтоб не бояться милостивым быть.Вернитеся к народу, повеститеПрощенье всем — не только кто словамиМеня язвил, но кто виновен деломПередо мной — хотя б он умышлялНа жизнь мою или мое здоровье!Семен Годунов и Шуйский уходят. Дверь отворяется. Две инокини становятся по обе ее стороны. За ними входит царица Ирина, во иночестве Александра.
Ирина
Прости меня, великий государь,Я не ждала тебя сегодня. В церквиВ день твоего венчанья за тебяМолилась я.Инокини уходят.
Борис
Царица и сестра!По твоему, ты знаешь, настоянью,Не без борьбы душевной, я решилсяИсполнить волю земскую и царскийПриять венец. Но, раз его прияв,Почуял я, помазанный от Бога,Что от него ж и сила мне данаВладыкой быть и что восторг народаВокруг себя недаром слышу я.Надеждой сердце полнится мое,Спокойное доверие и бодростьВошли в него — и ими поделитьсяОно с тобою хочет!Ирина
Мир тебе!Борис
Да, мирен дух мой. В бармы я облексяНа тишину земли, на счастье всем;Мой светел путь, и как ночной туманЛежит за мной пережитое время.Отрадно мне сознанье это, ноЕще полней была б моя отрада,Когда б из уст твоих услышал я,Что делишь ты ее со мною!Ирина
Брат,Я радуюсь, что всей земли желаньеИсполнил ты. Я никого не знаю,Опричь тебя, кто мог венец бы царскийДостойно несть.Борис
В годину тяжких смут,Когда, в борьбе отчаянной с врагами,Я не щадил их, часто ты за тоМеня винила. Но, перед собойОдной Руси всегда величье видя,Я шел вперед и не страшился всеПреграды опрокинуть. Пред однойВ сомнении остановился я…Но мысль о царстве одержала верхНад колебанием моим… ПреградаТа рушилась… Не произнесеноДо дня сего о том меж нас ни слова.Но с той поры как будто бездны зевНас разделил… В то время, может быть,Ты не могла судить иначе, ноСегодня я перед тобой, Ирина,Очистился. Ты слышишь эти клики?В величии, невиданном поныне,Ликует Русь. Ее дивится силеИ друг и враг. Сегодня я оправданЛюбовию народной и успехомМоих забот о царстве. Я хотел быУслышать оправдание моеИ от тебя, Ирина!Ирина
ОправданьяТы ожидаешь, брат? В тот страшный день,Когда твой грех я сердцем отгадала,К тебе глубокой жалости оноИсполнилось. Я поняла тогда,Что, схваченный неудержимой страстью,Из собственной природы ею тыИсхищен был. Противникам так частоЖелезную являя непреклонность,Круша их силу разумом своим,Ты был дотоль согласен сам с собою.Но здесь, Борис, нежданный, новый, страшныйВ тебе раздор свершился. ВысотуТвоей души я ведала; твоиЯ поняла страданья. Не холодность —Нет, лишь боязнь твоей коснуться раныМеня вдали держала от тебя.Когда б ты мне открылся — утешеньем,Любовию тебе б я отвечала,Не поздними упреками. Но тыМолчал тогда — теперь же хочешь мноюОправдан быть? Брат, я за каждым днемТвоим слежу, моля всечасно Бога,Чтоб каждый день твой искупленьем былВеликого, ужасного греха,Неправды той, через нее же нынеТы стал царем!Борис
Отвороти свой взорОт прошлого. Широкая река,Несущая от края и до краяСудов громады, менее ль светлаТем, что ее источники, быть может,В болотах дальних кроются? Ирина,Гляди вперед! Гляди на светлый путьПередо мной! Что в совести моейСхоронено, что для других незримо —Не может то мне помешать на славуРуси царить!Ирина
Цари на славу ей!Будь окружен любовью и почетом!Будь праведен в неправости своей —Но не моги простить себе! Не лгиПеред собой! Пусть будет только жизньЗапятнана твоя — но дух бессмертныйПусть будет чист — не провинись пред ним!Не захоти от мысли отдохнуть,Что искупать своим ты каждым мигом,Дыханьем каждым, бьеньем каждым сердца,Свой должен грех! И если изнеможешьПод бременем тяжелым — в эту келыоТогда приди…Борис
Твой приговор жесток.Безвинным я себя не мню. БезвиненНе может быть, кто с жизнию ведетВсегда борьбу, кто хоть какую цельПеред собой поставил, хоть какоеЖелание в груди несет. В ущербДругому лишь желанья своегоДостигнет он! То место, где я стал,Оно мое затем лишь, что другогоЯ вытеснил! Не прав перед другимиВсяк, кто живет! Вся разница меж нас:Кто для чего не прав бывает. Если,Чтоб тьмы людей счастливыми соделать,Я большую неправость совершил,Чем тот, который блага никакогоИм не принес, — кто ж, он иль я, виновнейПред Господом? Ирина, от тебяМое принять пришел я оправданье —Я жду его — тебе до дна я душуМою открыл — еще ли не оправданЯ пред тобой?Ирина
Все ту же на тебеЯ вижу тень. Куда бы ни пошел ты,Везде, всегда, зловещая, онаИдет с тобой. Не властны мы уйтиОт прошлого, Борис!Борис
Постричься должен,Кто мыслит так! От дела отказаться!Отшельником в пустыню отойти!То не мое призвание. Мой грехЯ сознаю; но ведаю, что им лишьРусь велика! Оплакивать егоЯ не могу! Мне некогда крушиться!Не под ярмом раскаянья согбен,Но полный сил, с подъятою главою,Идти вперед я должен, чтоб РусиПуть расчищать! Прости, сестра. Кто прав —Ты или я — то времени теченьеПокажет нам. Злодейство ль совершилИль заплатил Руси величью дань я —Решит земля в годину испытанья!Действие второе
Покой во дворце
Царевич Федор, царевна Ксения и герцог Христиан датский.
Федор
Вот уж который день, брат Христиан,Мы сходимся с тех пор, как ты помолвленСо Ксенией, и каждый раз тебя,Мне кажется, мы оба больше любим,Могли б тебя мы слушать без конца,Но ты досель о родине нам толькоРассказывал своей…Ксения
Да, королевич,Пора, чтоб ты нам о себе поведал.Уже давно спросить тебя хочу я:Как вырос ты? И как доселе жил?И как во Фландрии сражался?Федор
Все,Все расскажи нам, Христиан. Мы сталиТеперь с тобой родные; вместе намПришлося жить, так надо знать друг друга!Ксения
Начни сначала. Детство нам своеСперва скажи!Христиан
Несложная то повесть,Царевна, будет: мой отец, король,Со мной простясь, услал меня ребенкомИз города в норвежский дальний замокИ указал там жить — зачем? — не знаю.Мрачны картины первых лет моих:Среди туманов северной природы,Под шум валов и сосен вековыхПрошли мои младенческие годы.Мне помнятся раскаты непогоды,Громады гор, что к небу вознеслись,С гранитных скал струящиеся водыИ крутизна, где замок наш повис.Ребенком там, в мечтанье одиноком,Прибою моря часто я внималИли следил за ним веселым оком,Когда в грозу катил за валом валИ, разбиваясь о крутые стены,Отпрядывал потоком белой пены.И с ранних пор сказанья старины,Морских бойцов походы и сраженьяОтважные мне навевали сны,И вдаль меня манили приключенья.В один покой случайно я проник;Висели латы там под слоем пыли,А на столе лежало много книг —Норвежские то летописи были.Я стал читать — и ими, как огнем,Охвачен был сильнее с каждым днем,И ярче все являлись мне виденья:Богатыри, и схватки, и сраженья.Так время шло. Четырнадцати летЯ призван был в столицу. Новый светОткрылся мне. Я с радостию детскойПредался жизни суетной и светской —Но ненадолго. Праздности моейСтыдиться стал я скоро. Прежних днейВоскресли сны и прежние виденья:Все те же сечи, схватки и сраженья.И думал я: настанет ли тот день,Когда мечта, которую с любовьюЯ все ловлю, как веющую тень,Оденется и плотию и кровью?И он настал. Вскипел великий бой,Священный бой за веру и свободу:Испании владыка встал войной,Грозя цепями вольному народу.Во Фландрию тогда Европы всейСтекалися единоверных рати —И из тюрьмы я вырвался моейНа выручку преследуемых братий.Федор
Да, Христиан, мы слышали про то,Как ты с испанцем бился под Остендом.Счастлив же ты! Тебе уж двадцать лет!Ты мог уже свои изведать силы,Ты сам себя на деле испытал —А я!Христиан
Тебе, царевич, сужденаБлистательнее доля. Ты стоишьБлиз своего отца, чтоб у негоДержавою учиться управлять,Как те князья, которые отвсюдуСъезжалися в испанский стан, учитьсяУ Спинолы, у пармского вождя,Как управлять осадою.Федор
Ты прав;Отца пример перед собою видеть —То счастье для меня, и лучшей долиЯ б не желал, как только научитьсяЕму в великом деле помогать.Но не легко дается та наука,А праздным быть несносно. Ты ж успелУзнать войну, ты отражал осаду,Ты слышал пушек гром, пищалей треск,Вокруг тебя летали ядра…Христиан
Да,И я узнал, что мужество и силаДолжны теперь искусству уступать;Что не они уже решают битвы,Как в славные былые времена,И грустно мне то стало. Но меняПоддерживала мысль, что я служуСвятому делу.Ксения
И за это мнеТы, королевич…Федор
Сразу полюбился?Так, Ксенья?Ксения
Так. Но я бы знать хотела,Его спросить хотела б я: как онЧужую мог заочно полюбить?Христиан
Легко мне дать ответ тебе, царевна:Ты не была чужая для меня!Царя Бориса чтит весь мир. ДалекоО нем молва в Европе разнеслась;Кому ж его вблизи случалось видеть,Обвороженный возвращался тотНа родину; но прославлял он столь жеВеличие правителя Русии,Сколь совершенства дочери его.Кто б ни был то, посланник, или пленный,Или купец ганзейский, — ни одинНе забывал царевну Ксенью славить,Ее красу и ум превозноситьИ неземную, ангельскую кротость.Рассказы те в мою запали душу;А дальний твой, несхожий с нашим край,Все, что молва о нем к нам приносила:Разливы рек, безбережные степи,Снега и льды, обычай, столь отличныйОт нашего; державы христианскойАзийский блеск, с преданьями отцовНам общими, — все это, как нарочно,Набросило волшебный некий светНа образ твой. Ты мне предстала тою,С кем связан я таинственной судьбою…Тебя добыть не мыслил я тогда,Но образ твой светил мне как звезда,Приковывал мои невольно взоры —И в шуме битв, в пылу кипящих сил,Я, рыцаря заслуживая шпоры,Тебе, царевна, мысленно служил!Федор
Брат Христиан, как странно и как новоМне речь твоя звучит! Не думал я,Чтоб можно было полюбить кого,Не знаючи иль не видав. Но правдаМне слышится в твоих словах, и вместеВ них будто что-то чуется родное;И хорошо с тобой мне, Христиан,Так хорошо, как будто после долгойРазлуки я на родину вернулся.И Ксенья вот задумалась, смотри!Ксения
Задумалась я вправду. Новый мирТы, королевич, мне открыл. У насНе любят так. У нас отцы детейПосватают, не спрашивая их,И без любви друг к другу под венецОни идут. Я, признаюсь, всегдаДивилася тому.Федор
Обычай этотК нам от татар привился, а до нихВольна была невеста женихаСама избрать.Христиан
Гаральд норвежский нашДочь Ярослава русского посватал.Но не был он в ту пору знаменитИ получил отказ от Ярославны.Тогда, в печали, бросился он в сечи,В Сицилии рубился много летИ в Африке, и наконец вернулсяВ град Киев он, победами богатИ несказанной славою, и ЭльсаГаральда полюбила.Федор
Да, в то времяСтекалось в Киев много женихов.Другая Ярославна за ИндрикаФранцузского пошла, а третья дочь —За короля венгерского Андрея.Всем трем отец дал волю выбирать.Тогда у нас свободней, Христиан,И лучше было. В те поры у немцовБыл мрак еще, а в Киеве считалосьУж сорок школ. Татары все сгубили.Христиан
Отец твой то, царевич, воскресит,Вознаградит потерянное время!Ксения
Да, Христиан. Но, верь мне, ты не знаешьЕще отца! Доселе видел тыЕго дела; но если б видеть мог тыЕго любовь к земле, его заботу,Его печаль о том, чего свершитьОн не успел, его негодованьеНа тех людей, которые б хотелиОпять идти по-старому, — и вместеТерпенье к ним, и милость без конца —Тогда бы ты узнал его!Христиан
Хотя быЕго не знал я вовсе — и тогдаОн за любовь великую твоюМне б дорог стал!Ксения
Не потому егоЛюблю я, Христиан, что он отец мне;Нет, я за то люблю его, что онТак мало мыслит о себе!Федор
То правда;Лишь об одной земле его забота:Татарщину у нас он вывесть хочет,В родное хочет нас вернуть русло.Подумаешь: и сами ведь породойМы хвастаться не можем; от татар ведьНачало мы ведем!Христиан
Но двести летВы русские. Татарской крови малоОсталось в вас.Федор
Ни капли не осталось!И вряд ли бы нашелся на Руси,Кто б ненавидел более татар,Чем мы с отцом.Христиан
Они навряд ли такжеЦаря Бориса любят с той поры,Как он разбил, при Федоре, их силу!Федор
Ведь вот теперь сидим мы здесь втроемИ говорим свободно, а в народеВедь думают, что Ксеньи и доселеТы не видал, что ты ее увидишьЛишь под венцом! А вместе показатьсяИ думать вам нельзя, того обычай,Вишь, не велит! Хотелось бы мне знать:Когда она не пряталась, покаНевестой не была, зачем теперьЕй прятаться!Ксения
Нельзя, сказал отец,Все разом переделать; глубокоПустил у нас чужой обычай корниИ медленно выводится.Федор
К прискорбью!И матушка вот следует ему.Ей нелюбо, что видеться дозволилВам двум отец. Она бы под замкомТебя держать хотела!Ксения
Не виниТы нашу мать за это, королевич.Не всякому дано так ясно видеть,Как батюшке.Федор
Не то одно. Что грехУж нам таить! Еще за то коситсяНа Христиана наша мать, что онНе нашей веры.Ксения
(к Христиану)
Но ведь нашу веру,Не правда ль, примешь ты?Христиан
Не торопиМеня, царевна. В этом Бог волен.Учителей я ваших обещалС благоговеньем выслушать, но толькоПо убежденью откажусь от верыМоих отцов.Ксения
Тогда спокойна я.Не можешь, королевич, не принятьТы нашей веры. Без греха могу яТебя любить.Федор
А я уж и подавно!Дадим же мы втроем обет друг другуЛюбить друг друга, помогать друг другу,Не мыслить врозь и вместе жить всегда!Ты, Ксения, согласна?Ксения
Всей душой!Федор
Ты, Христиан?Христиан
И сердцем и душою!Федор
Но в тайне пусть союз наш остается!Тем крепче будет он. Подумай только,Чего не сможем сделать мы втроем!Ты нас учи всему, чем превосходнаТвоя земля, а мы со Ксеньей будемТебя знакомить с Русью!Христиан
Дай мне БогЕй вместе с вами послужить!Федор
ВтроемМы воскресим то время, о которомВ старинных книгах ты читал, когдаТак близки были наши деды. Боже!Продли отцу его надолго дни,Чтоб Русью стала снова Русь!Ксения
ГосподьУслышь тебя, Феодор!Стольник
(отворяя дверь)
Царь идет!Борис
(входя)
Я перервал ваш, дети, разговор.Вы горячо о чем-то толковали.Что, Христиан? Успел ты на РусиОбжиться с нами?Федор
Да, отец! Он русский!И русский он обычай перенял:Он на пути к Москве, себе в забаву,Смирял неезженых коней!Борис
Нам ВласьевИ Салтыков так донесли. Ты любишьИскать везде опасность, Христиан,То укрощать коней, то по волнамЛадьею править в бурю?Христиан
Государь,Я датчанин. Нам, как и русским, любо,Когда не трубит бранная труба,Изведывать уменье или силуНад чем пришлось.Борис
Но Ксении моейТвоя отвага даровая можетНе по сердцу прийтись.Христиан
Царевна Ксенья!Скажи сама, по правде: женихаТы робкого могла ли б полюбить?Ксения
Нет, королевич.Борис
Если бы у насБыла война, тогда бы, Христиан,Ты удаль мог свою нам показать!Христиан
О, помяни ж ты это слово, царь!И если кто войну тебе объявит,Дай русскую вести мне рать! Клянусь,Я победить врагов твоих сумеюИль умереть, отец мой, за тебя!Федор
А мне, отец, дозволь идти с ним вместе!Обоим нам дай кровью послужитьРодной земле!Борис
Любезен мне ваш пылИ ваша доблесть, юноши, но РусьОграждена от войн теперь надолго.Не чаем мы вторжения врагов;Соседние наперерыв державыНам предлагают дружбу и союз;Совместников на царство мы не знаем;Незыблем наш и тверд стоит престол —И мирными придется вам деламиДовольным быть.Стольник
(входит)
Великий государь,—Боярин Годунов, Семен Никитич!Борис
Пускай войдет!Федор
Пойдем, брат Христиан,Пойдем, сестра. У батюшки дела!Все трое уходят. Входит Семен Годунов.
Борис
(смотрит на него с удивлением)
Что сталося с тобой? Чем так, Никитич,Встревожен ты?Семен Годунов
Великий государь,Есть чем тревожиться! Возникнул слух:Царевич жив!Борис
Жив кто?Семен Годунов
Царевич Дмитрий!Борис
С ума ты, что ль, сошел?Семен Годунов
И сам бы радТак думать, царь; но с разных к нам сторонВсе та же весть приходит: жив Димитрий!Борис
Кто слышал эту весть?Семен Годунов
На площадях,В корчмах, везде, где только два иль триСойдутся человека, тотчас шепчутОни о том промеж себя.Борис
И что жПо-ихнему? Как тот царевич ДмитрийВоскреснуть мог?Семен Годунов
Все та же басня, царь!Борис
Какая басня? Говори!Семен Годунов
Ты помнишь —Когда, падучим схваченный недугом,Упал на нож и закололся он —Ты помнишь…Борис
Ну?Семен Годунов
Нагие оболгалиТебя, что будто…Борис
Помню басню их.Ну, что ж? Когда б и вправду так случилось,Как мог воскреснуть он?Семен Годунов
Убийцы, мол,Ошиблися — зарезали другого.Борис
(вставая)
Кто смеет это говорить? ЕгоВесь Углич мертвым видел! ОшибитьсяНе мог никто! Клешнин и Шуйский, обаЕго в соборе видели! Нет, нет,То слух пустой; рассеется он скоро,Как ветром дым. Но злостным на меняЯ вижу умысел. Опять в том делеМеня винят. Забытую ту ложьИз пыли кто-то выкопал, чтоб еюКо мне любовь Русии подорвать!Семен Годунов
Романовы Черкасских угощалиВчерашний день. За ужином у нихШла речь о том же. Слуги донесли.Борис
Романовы? Которых я щадил?Они молву ту распускают? Нет —Нет, этого терпеть нельзя!Семен Годунов
Давно быТак, государь!Борис
Не будем торопиться —Их чтит народ…Семен Годунов
Лишь развяжи мне руки!Борис
(про себя)
Преступником в глазах народа царьНе может быть. Чист и безгрешен долженЯвляться он, чтобы не только воляВершилася его без препинанья,Но чтоб в сердцах послушных как святыняОна жила!(К Семену Годунову.)
С Романовыми яПовременю. Но если кто в народеДерзнет о слухе том лишь заикнуться —В тюрьму его! Ступай разведай, какИ кем тот слух посеян на Москве?До корня докопайся — и о всемМне донеси!Семен Годунов уходит.
(Один.)
Нет, этого нельзя,Нельзя терпеть! Хоть я не царь Иван,Но и не Федор также. Против волиПришлось быть строгим. Человек не властенИдти всегда избранным им путем.Не можем мы предвидеть, что с дорогиОтклонит нас. Решился твердо яОдной любовью править; но когдаДержать людей мне невозможно ею —Им гнев явить и кару я сумею!Покой царицы Марии Григорьевны
Царица и дьяк Власьев.
Царица
Скажи мне все; не бойся молвить правду;Твои слова не выйдут из покояИз этого. Когда ты с СалтыковымБыл в датскую посылан землю сватом,Что ты узнал о женихе?Власьев
Все вестиО нем я, матушка-царица, прямо,Как слышал, так и отписал к царю,Не утаил ни слова.Царица
Не хитриСо мной, голубчик. Ты, чай, боле знаешь,Чем отписал. Зачем король покойныйУслал его ребенком от себя?Власьев
Не ведаю, великая царица.Царица
Я ведаю. Король не почиталЕго за сына. Так ли?Власьев
Видит Бог,О том не знаю.Царица
Афанасий Власьич,Тебе со мной ломаться не расчет.Ты думный дьяк, да только ведь и мыНе из простых. Иным словечком нашимТебе не след бы брезгать. В гору можетОно поднять, да и с горы содвинуть!Ну, говори ж, да не утаи, дружок:Ведь до рожденья этого ХрестьянаВ совете быть король уж пересталС своею королевой?Власьев
Были толки.Царица
Ну, видишь ли!Власьев
Великая царица,Где ж толков не бывает? Мало ль чтоБолтает люд! По смерти королевыКороль вернул его к себе; и жил жеОн при дворе с своим со старшим братом,Как королевский сын!Царица
Не зауряд ли?И старший брат, теперешний король,Кажись, не больно жаловал его.Так, что ли?Власьев
Всяко люди говорят;Язык-то, благо, без костей. Не знаю,Как было прежде, ноне же ониВ согласии; король его зоветСвоим любезным братом.Царица
А когдаЗахочет царь, как он уже задумал,Его эстонским сделать королем,Тогда его как братец будет звать?Дороже, чай, эстонская земляЕму родства покажется с царем!Найдутся и улики. Ксенья ж нашаОчутится за неким басурманомБез племени и роду!Власьев
Эх, царица!Бояться волка — не ходить и в лес!Что толковать, когда царевна КсеньяПомолвлена!Царица
Помолвка не венец.Когда бы ты, голубчик, согласилсяСказать царю, что мне ты повестил…Власьев
Побойся Бога, матушка-царица,Я ничего не говорил тебе!Царица
Ну, ну, добро! Мы знаем то, что знаем;Ступай, дружок, не бойся ничего!Власьев уходит.(Обращаясь к двери.)
Дементьевна!Дементьевна
(входя)
Здесь, матушка-царица!Царица
Ну, что ты там про них узнала?Дементьевна
ВсталиРанехонько; на Воробьевы горыПоехали; с царевичем женихВсе ехал рядом; много говорилиПромеж собой; смеялися; потомСкакались вместе; обскакал женихЦаревича; но этот ничего,Сам будто рад; души, вишь, в нареченномНе чает зяте!Царица
С толку вовсе немчинЕго уж сбил.Дементьевна
Вернулися к закуске;Откушавши с царевною втроем,В покое царском вместе оставались,Как царь поволил.Царица
Новые порядкиЗаводит царь. Он с ними, что ль, сидел?Дементьевна
Нет, матушка; спустя часок изволилВойти в покой; пришел Семен Никитич,Они ж ушли: царевич с женихом,Царевна во светлицу.Царица
А часокТаки сидели вместе? Ну конечно,Коль выдают за немчина ее,Так и обычай надо ей немецкийПеренимать. Что слышала еще?Дементьевна
Боярыня вернулась ВасилисаИз Киева. Твои повидеть очиЖдет позволенья.Царица
Милости прошу.Пускай войдет.Дементьевна уходит. Входит Волохова и кланяется в землю.
Здорово, Василиса!Вернулась с богомолья своего?Ну что, голубушка? Как можешь?Волохова
ТерпитГосподь грехам, великая царица!Царица
Что ж? Видела Печерскую ты лавру?Чай, хорошо?Волохова
Ох, матушка-царица,Как хорошо! Ох-ох, как хорошо!Просвирку вот там вынула во здравьеТвое, царица; а вот эту вотЗа упокой родителя твого,Григория Лукьяныча!Царица
Спасибо,Голубушка. Ну, что путем-дорогойУзнала ты?Волохова
Чудесное настало,Царица, время. Знаменья являетВезде Господь: всходили три луныНамедни враз; теленком двухголовымКорова отелилась; колокольниОт ветра падают. И все то мнеПечерский некий старец толковал:Великие настанут перемены,И скоро-де совсем не будет можноУзнать Руси!Царица
Да. И теперь ее,Пожалуй, не узнаешь. Чай, слыхала?Посватали царевну!Волохова
Как не слышать!От радости, поверишь ли, царица,И ноги подкосились!Царица
Ну, немногоТут радости.Волохова
Как, матушка?Царица
Да развеСвоих князей-то не было? Не тоВ Литве князей довольно православных!Чай, каждый рад бы выехать к царю,Аксиньюшку посватать!Волохова
А еще бы!Еще б не рад!Царица
Чем немчина Бог вестьОтколь выписывать.Волохова
Ах, свет-царица!Сказать ли правду? Как узнала я,Что немчин он, так и кольнуло в сердце!Ей-Богу, право!Царица
Слушай, Василиса:Ведь неспроста оно могло случиться!Волохова
А именно, что неспроста, царица!Не с ветру, матушка!Царица
Он, окаянный,Приворожил царевну. И царяС царевичем, должно быть, обошел.Я Федора не узнаю с тех пор,Как на Москву жених приехал. СмотритЕму в глаза, и только!Волохова
Право дело,Царица-матушка! Вестимо, так!Признаться, я о том лишь услыхала,И говорю: «Владычица святая!Тут приворот!»Царица
А как по-твоему?Помочь нельзя?Волохова
Как, матушка-царица,Как не помочь! Разведать только надо:В чем сила-то его? Да эту силуИ сокрушить. Следок его, царица,Дай вынуть мне и погадать на нем.Царица
Ну, а потом?Волохова
Потом его и силуМы сокрушим. Есть корешок такой.Царица
Спасибо, мать. Прости ж теперь. Об этомС тобою после потолкуем мы.Волохова уходит.
(Одна.)
Спесив уж больно стал со мной БорисФеодорыч. Дочь вздумал, не спросисьУ матери, за басурмана выдать!Нет, погоди! Еще поспорим вместе!Лес. Разбойничий стан
Атаман Хлопко-Косолап сидит на колоде. Перед ним есаул Решето. Другие разбойники стоят или сидят отдельными кружками.
Хлопко. Хорош бы день, да некого бить. Кто сегодня на Калужской засеке?
Решето. Саранча с десятью молодцами.
Хлопко. А у Красного Столба?
Решето. Шетопер с Поддубным. Митька сидит коло московской дороги.
Хлопко. Один, что ли?
Решето. Кого ему еще? Он и один десятерых стоит!
Подходит есаул Наковальня.
Наковальня. Атаман! Обходчики еще пять человек крестьян привели; к тебе просятся. Вот уж третья артель на этой неделе.
Хлопко. Эк их подваливает! Кажинный день новые! Давай сюда.
Наковальня уходит.
(К Решету.) А повесили тех молодцов, что к нам воевода вчера подослал?
Решето. Чем свет обоих вздернули.
Хлопко. Ладно.
Наковальня возвращается с пятью крестьянами. Они кланяются Хлопку в пояс.
Голоса. В ноги! В ноги!
Крестьяне кланяются в ноги.
Хлопко. Зачем пришли?
Крестьяне. К твоей милости!
Хлопко. Чего просите?
Один крестьянин. Защити, отец родной. От вотчинников своих утекли. Хотим служить тебе вольными людьми!
Хлопко. Что, солоно, чай, на привязи пришлось?
Другой крестьянин. Невмоготу, родимый. Работы ну-тебе, а уходить не смей. Напред того, бывало, нелюбо тебе у кого — иди куда хошь! Который вотчинник будет пощедливей, к тому и иди! А ионе, каков ни будь, где тебя указ тот застал, там и сиди; хошь волком вой, а сиди.
Хлопко. Спасибо царю: о нас постарался; нашего полку прибыло.
Все крестьяне. Защити, отец! Прими к себе!
Хлопко. Много вас приходит; да так уж быть, приму. А уговор такой: что прикажу — то, не разговаривая, делать. А кто что не так — одна расправа: петля на шею. Согласны?
Крестьяне. Согласны, батюшка! Будем служить тебе!
Хлопко. Ну, ступайте в курень!
Крестьяне уходят. Является посадский.
Посадский. Кто здесь Хлопко?
Разбойники. Этот откуда выскочил? — Кто он такой? С неба свалился? — Да ты знаешь ли, куда попал? — Смотри, и шапки не ломает!
Посадский. Глухи вы, что ли? Где атаман ваш?
Один разбойник. Вишь, какой шустрый! Да ты разве о двух головах?
Посадский. А вы, чай, с придурью? Да я и без вас найду его! (Осматривается и идет прямо на атамана.) Ты Хлопко-Косолап!
Хлопко. Косолап и есть. Неладно скроен, да крепко сшит. Побываешь в моих лапах — узнаешь меня!
Посадский. Хаживали на медведя, не в диковину нам.
Ропот.
А коли ты атаман, так чего смотришь? За полверсты отсель меня с двумя товарищи остановил тюлень какой-то, здоровее тебя будет. Я ему толкую: мы к тебе; а он, увалень, не говоря ни слова, сгреб их двух да и потащил.
Разбойники. Ха-ха-ха! Да это они на Митьку наткнулись!
Посадский. Я бы разбил ему череп, да с тобой ссориться не хотел.
Хлопко. Эй, милый человек! Да ты, я вижу, без чинов!
Посадский. Не в моем обычае.
Хлопко. А вот я тебя, душа моя, сперва на сук вздерну, а потом спрошу об имени-прозвище.
Посадский. Ну, нет, шутишь. Раздумаешь вздернуть!
Хлопко. Да кто ж ты такой?
Посадский. Сперва пошли свободить товарищей, а пока дай горло промочить. (К разбойникам.) Эй! Вина! (Садится рядом с Хлопком.) Я к тебе за делом, дядя; ты нужен мне. Как по-твоему, кто у нас царь на Руси?
Хлопко. Да ты и вправду не шутишь ли со мной?
Посадский. Я не шучу. А ты не отлынивай, говори: кто царь на Руси?
Хлопко. Как кто? Борис Федорыч!
Посадский. Неправда! Не отгадал! Дмитрий Иваныч.
Хлопко. Какой, шут, Дмитрий Иваныч?
Посадский. Да разве их два? Вестимо какой! Сын царя Ивана! Тот, кого вор Годунов хотел извести, да не извел! Тот, кто собирает рать удальцов, на Москву вернуться, свой отцовский стол завоевать! Не веришь? Я от него к тебе прислан. Он жалеет вас; зовет тебя, со всеми людьми, к литовскому рубежу!
Разбойники столпляются вокруг посадского.
Говор. Слышь, слышь! Царевич зовет! Недаром шла молва, что жив царевич!
Хлопко. Молву-то мы знаем, да кто ж мне порукой, что этот к нам не подослан?
Посадский. Какой тебе поруки? Через месяц, много через два услышишь о Дмитрии. Чем тебе здесь от Борисовых воевод отстреливаться, иди ко Брянску лесными путями, становись под царский стяг! Великий государь пожалует тебя; у него с тобой один супостат — вор Годунов!
Хлопко. А, черт возьми, пожалуй, и правда!
Шум за сценой. Является Митька, таща за шиворот одной рукой Мисаила Повадина, другой — Григория Отрепьева.
Разбойники. Вот он и Митька! Ай да Митька! Ай да тюлень! Тащи, тащи! Не давай им упираться! Тащи их сюда, посмотрим, что они за люди!
Митька(подтащив обоих к Хлопку). Пущать, что ли?
Хлопко. Погоди пущать: допросим их сперва. Кто вы такие? Ты кто?
Мисаил. Смиренный инок Мисаил!
Хлопко. А ты?
Григорий. Смиренный инок Григорий!
Хлопко. Зачем пришли?
Мисаил. Не сами пришли, пресветлый и многославный воевода! Влекомы есмы силою хищника сего!
Хлопко. Да в лес-то мой как вы попали?
Григорий. От немощи человеческий плотскими боримые похоти, из монастыря пречестного Чуда, что на Москве-реце, бежахом!
Мисаил. А простыми словами: из-под начала ушли; яви нам милость, повелитель, дай у себя пристанище!
Хлопко. Биться дубинами умеете?
Мисаил. Не сподобил Господь.
Хлопко. А на кулаках деретесь?
Григорий. И сей не вразумлены мудрости.
Хлопко. Так на кой вы мне прах?
Мисаил. Прийми нас, славный витязь, душеспасения ради!
Григорий. Насыти нас, гладных, паче же утоли жажду нашу соком гроздия виноградного, сиречь: вели пеннику поднести!
Хлопко. Пеннику вам поднесут; только у меня такой обычай: кого к себе примаю, тот сперва должен свою удаль показать. Выходите оба с Митькой на кулачки. Коли вдвоем побьете его, будет вам и пристанище.
Хохот между разбойниками.
Митька. Пущать, что ли?
Хлопко. Пущай!
Мисаил. Умилосердись, повелитель!
Григорий. Не обреки, воевода, членов наших сокрушению!
Хлопко. Да разве он один вам двоим не под силу?
Мисаил. Свиреп и страховиден!
Григорий. Дикообразен и скотоподобен!
Посадский(вставая). Оставь их, дядя Косолап! Где инокам смиренным кулачиться? Вот я, пожалуй, выйду заместо их!
Хлопко. Ты?
Посадский. Ну да, я.
Хлопко. На Митьку?
Посадский. На Митьку, коли он Митька.
Хлопко. Один?
Посадский. А то как же еще?
Хлопко. Да ты знаешь ли Митьку? Ведь коли ты подослан, я успею повесить тебя, а коли ты вправду от царевича, так не след тебе убиту быть.
Посадский. За меня не бойся!
Хлопко. Ой ли? Ну, как знаешь, посмотрим. Становись, Митька!
Митька. Чаво становиться-то?
Хлопко. Ну, собачий поп, не разговаривай, становись!
Посадский. Померяемся, тезка! Побей меня.
Митька. А что ты мне сделал?
Посадский. Так тебе надо что сделать сперва? Изволь! (Сшибает с него шапку.)
Митька. Что ж ты это?
Посадский. Мало с тебя? (Толкает его в бок.)
Митька. Не замай — тресну!
Посадский. А я тебя!
Митька. А ну, подойди!
Разбойники хохочут. Бой зачинается. Митька и посадский, став друг против друга, ходят кругом, левая рука на тычку, правая на маху. Мисаил и Григорий садятся на землю и смотрят.
Посадский. Что ж не бьешь?
Митька. А вот постой!
Хочет ударить Посадского; тот увертывается и бьет его в плечо.
Мисаил. Эх!
Григорий. Раз!
Разбойники хохочут.
Митька. Ты чаво вертишься?
Посадский. Не буду, тезка. Изловчись, я подожду.
Митька(размахнувшись). Так на ж тебе!
Бьет сплеча, Посадский сторонится, Митька с размаху падает оземь.
Посадский(притиснув его коленом). Убить аль жива оставить?
Разбойники. Ай да молодец! — Вот лихо было! — Невиданное дело! — Митьку оседлал!
Посадский(отпуская Митьку). Кого люблю, того и бью. Вставай, тезка, помиримся! Приходи в Северскую землю, под царский стяг! Царевич Дмитрий пожалует тебя!
Хлопко. Так ты, что ли, вправду от царевича? Побожись!
Посадский. Как Бог свят, сам Дмитрий зовет вас! Много ль у тебя беглых крестьян, дядя Косолап?
Хлопко. Довольно есть, да мне все не верится…
Посадский(к толпе). Православные! Когда сядет Дмитрий на свой отцовский стол, всем Юрьев день отдаст, все кабалы порешит, всем свобода постарому!
Крики. Воздай ему Господь! Помоги ему на престол!
Посадский. Казну Борисову меж вас разделит!
Крики. Живет Дмитрий Иваныч!
Посадский. А теперь, ребята, атаман велит про его царское здоровье допьяна напиться! Выставляйте чаны! Выкачивайте какие там у вас бочки! Дядя Косолап угощает!
Общее смятение, шум и крики. Посадский незаметно скрывается.
Хлопко. Эй ты, пострел! Да где ж это он?
Один разбойник. Кто?
Хлопко. Как кто? Тот, кто взбудоражил нас!
Разбойник. Он сейчас тут стоял.
Хлопко. Куда ж он пропал? Насатанил да и провалился! Эй вы, отцы святые, кто это был?
Мисаил. Не вем.
Григорий. Не сказался ми.
Хлопко. Как, черти, не сказался? Ведь вы с ним пришли, наплешники?
Мисаил. На исходище путей стеклися, повелитель! Сладкоречием мужа сего прелыщенны есмы!
Григорий. Он же убеди нас купно с ним пред очеса предстати твоя, имени же своего не объяви!
Хлопко. Ну, диковина!
Крики. Эхма! Царевич в Северскую землю зовет! На Москву хочет вести! — Нам Борисову казну отдает! — К царевичу! К царевичу! Веди нас, атаман! — Когда к царевичу поведешь?
Хлопко. Ну, добро, добро, дьяволы! Завтра тронемся!
Шум и смятение
Действие третье
Покой во дворце
Борис сидит перед столом, покрытым бумагами.
Борис
Нелепая, безумная та весть —Не выдумка! Неведомый обманщик,Под именем Димитрия, на насИдет войной; литовскую он шляхтуС собой ведет, и воеводы нашиПередаются в ужасе ему!Кто этот вор, неслыханный и дерзкий?Селения к нему перебегают —Молвой Москва встревожена — егоНам презирать нельзя! Доколь не сможемНазвать его по имени, он будетДимитрием в глазах толпы! Возможно ль?Меня бродяга изменить заставитИсконное решение мое!Не благостью, но страхом уже началЯ царствовать. Где ж свет тот лучезарный,В котором мне являлся мой престол,Когда к нему я темной шел стезею?Где светлый мир, ценою преступленьяМной купленный? Вступить на путь кровавыйЯ должен был или признать, что даромПрошедшее свершилось. КолебатьсяТеперь нельзя. Чем это зло скорейЯ пресеку, тем мне скорее можноВернуться будет к милости.Входит Семен Годунов.
Ну, что?Что ты узнал? Кто этот человек?Семен Годунов
Сам сатана, я думаю! НигдеЯ до следов его не мог добраться.Под стражу мы людей довольно взяли,Пытали всех; но ни с огня, ни с дыбаНам показаний не дал ни один.Борис
Мы знать должны, кто он! Во что б ни сталоЕго назвать — хотя пришлось бы имяНам выдумать!Семен Годунов
Найти такое можно.Был в Чудове монах, Григорьем звали,Стрелецкий сын, из Галича. БежалНедавно он и, пьяный, похвалялся:«Царем-де буду на Москве!»Борис
ЗачемМеня не известили?Семен Годунов
Государь,То был пустой, беспутный побродяга,Хвастун и враль; монахи все емуВ глаза смеялися.Борис
Но, может быть,То он и есть?Семен Годунов
Нет, государь, не он.Тот вор умен, мечом владеть умеет,А этот только бражничал да лгал.Борис
Каких он лет?Семен Годунов
Лет двадцати иль боле.Борис
Куда бежал?Семен Годунов
На Стародуб. ОттольУшел в Литву.Борис
Как прозывался он?Семен Годунов
Отрепьевым.Борис
Он нам пригоден. ИмТого пока мы вора назовем.Лишь то, что нам является в тумане,Смущает нас; что осязать мы можемИли назвать — свою теряет силу.Гонца в Литву отправить к королю:Чтобы скорей свою унял он шляхту;Что стыдно-де пособие чинитьНегодному, беспутному бродяге;Что Гришка-де Отрепьев, беглый инок,Морочит их; что если в мире бытьСо мной хотят — чтоб выдали его!Разведчиков умножить. Знать я должен,Что говорят, что думают бояре.Им на руку пришлася эта весть!Романовым избрание моеДосель как нож; ближайшею роднеюОни себя Феодору считают;А Шуйские мне рады б отомститьЗа князь Иван Петровича; все ж вместеМне Юрьев день простить они не могут!Что слышно в городе?Семен Годунов
По вечерамК Романовым съезжаются бояреИ шепчут много, но от слуг ониХоронятся. И чью-то чашу пилиВ молчании.Борис
Изменничье гнездо!Я знаю чью! Награду обещатьТому, кто мне на них найдет улику!Семен Годунов
Улика будет.Борис
Голод между темДосель еще свирепствует. НапрасноНароду я все житницы открыл,Истощены мои запасы. В день,Когда венец я царский мой приял,Я обещал: последнюю рубахуСкорей отдать, чем допустить, чтоб былКто-либо нищ иль беден. Слово яТеперь сдержу. Открыть мою казнуИ раздавать народу: царь-де помнит,Что обещал. Когда казны не станет,Он серебро и золото отдаст,Последнюю голодным он одеждуСвою отдаст — но чтоб лихих людейНе слушали; чтобы ловили всех,Кто Дмитрия осмелится лишь имяПроизнести!Входит царевич Федор.
Мстиславскому сказать,Чтоб воеводство над войсками принял.Украинским уж боле воеводамНе верю я. Ступай, исполни все,Как я велел.Семен Годунов уходит.
Федор
Отец, так это правда?Земле грозит опасность? Этот дерзкий,Безумный самозванец в самом делеМог обмануть украйны? Мог рубежПереступить? И на тебя войноюТеперь идет?Борис
Недолго будет он,Надеюсь я, торжествовать. УликиУ нас в руках.Федор
Но между тем у насОн города берет? Отец, пошли,Пошли меня и брата ХристианаК твоим войскам! Вели, чтоб под началоОн взял меня!Борис
Сын Федор, если б врагДостойный шел на Русь, быть может, яПослал бы вас; но с этим темным воромЦаревичу всея Руси сразитьсяНе есть хвала. Кто плахе обречен —Не царскими тот имется руками.Федор
Не княжескими также. Ты, однако,Мстиславского на этого врагаСейчас послал. Его ты, стало быть,Ничтожным не считаешь. Ты велишьХватать всех тех, кто произносит имяПокойного царевича; отец,Нам правосудье ведомо твое —Ты мог ли бы то сделать, если б тыОпасности не чаял? Мы со КсеньейОб этом долго толковали; горькоКазалося и непонятно нам,Что ты, отец, который столько разНам говорил: я лишь дела караю,Но ни во чью не вмешиваюсь мысль,—Что начал ты доискиваться мыслей,Что ты за мысль, за слово посылаешьЛюдей на казнь! Но мы решили так!Насилуешь свое, отец, ты сердцеЗатем, что Русь в опасности. И еслиОно так есть — и если в самом делеОпасность ей грозит, — кому ж, отец,Встречать ее, кому, коли не мне?Борис
Кипит в нас быстро молодости кровь;Хотел бы ты во что б ни стало доблестьСвою скорее показать; но разумИного требует. Ты призван, сын,Русийским царством править. Нам недаромВеличие дается. ОтказатьсяОт многого должны мы. Обо мнеСо Ксенией вы вместе толковали —В одном вы не ошиблись: неохотноКо строгости я прибегаю. СердцеМеня склоняет милостивым быть.Но если злая мне необходимостьВелит карать — я жалость подавляюИ не боюсь прослыть жестоким.Федор
Видишь!Ты говоришь: необходимость — стало,Опасность есть!Борис
Она явиться может —И, чтоб ее предупредить, я долженТеперь быть строг. Когда придет пора,Я к милости вернусь. Где Ксенья? МыНе виделись сегодня. Пусть онаКо мне придет.Федор уходит.
Мне кажется, когдаЕе услышу голос, легче будетМне на душе. Царенья моегоБезоблачна взошла заря. КакуюОна, всходя, мне славу обещала!Ее не может призрак помрачить!С минувшим я покончил. Что свершилось,То кануло в ничто! Какое правоИмеет прах? Земля меня венчала,А хочет тень войти в мои права!Я с именем, со звуком спорить должен!Федор возвращается со Ксенией.Поди ко мне, дитя мое, садись —Но что с тобой? Ты плакала?Ксения
Отец…Борис
Ты так глядишь, как будто ты какуюУтрату понесла?Ксения
Да, мой отец,Ты молвил правду — понесла утратуЯ страшную! Не я одна — мы все —Все понесли ее! Тебя, отец мой,Утратили мы все — ты стал не тот!Куда твоя девалась благость? Ты ли,Ты ль это предо мной? Когда, бывало,Народу ты показывался — радостьВо всех очах сияла; на тебяС любовию смотрели и с доверьем —Теперь же — о, какая перемена!Теперь со страхом смотрят на тебя!Взгляни вокруг: везде боязнь и трепет —Уж были казни — о доносах шепчут,Которые ты награждать велишь,—Москва дрожит — так было, говорят,Во времена царя Ивана…Борис
Ксенья…Ксения
Ты стал жесток…Борис
Опомнись, Ксенья. ТыМеня довольно знаешь. Если я,Которого терпение тебеТак ведомо, решаюся карать —То, стало быть, я не могу иначе!Ты то пойми.Ксения
Нет, этого понятьЯ не могу, нет, не могу, отец!Зачем твой гнев? Чего боишься ты?Тебя в убийстве гнусном обвиняют?Ты чист как день! Презрением лишь долженТы отвечать на эту клевету!Борис
Так на нее доселе отвечал я.Но, Ксения, презрение моеПочли за страх. Ты слышала, какуюОни сплели об этом деле басню,—Неведомый воспользовался ворМолвою той, и ныне…Христиан
(отворяя дверь)
Государь,Могу ли я?..Борис
Войди.Христиан
Великий царь,Дозволишь ли мне молвить?Борис
Говори.Христиан
Отец и царь! Уверен ли ты в том,Что человек, который на тебяИдет войной, — не истинный Димитрий?Борис
В уме ль ты, королевич? Кто в тебяВселил ту мысль?Христиан
Молва такая ходит —За тайну мой советник Гольк сегодняМне повестил, что слышал где-то он:Не сам царевич Дмитрий закололся,Но был убит. Иные ж говорят,Что не его убили, но другого,Ошибкою. Один противоречитДругому слух. Кто знает, государь,Не скрыто ль что в сем деле от тебя?И все ль тебе подробности известныДимитриевой смерти? Может быть,В те дни и вправду было покушеньеНа жизнь его и спасся он? Я тотчасПодумал, царь, что если в самом делеДимитрий жив — ты первый поспешишьЕго признать!Борис
И ты не обманулся.Когда б нежданно истинный ДимитрийЯвился нам — я первый бы навстречуЕму пошел и перед ним сложил быЯ власть мою и царский мой венец.Но Дмитрий мертв! Он прах! Сомнений нет!И лишь одни враги Руси, одниИзменники тот распускают слух!Забудь о нем. В Димитриевой смертиУверен я.Федор
Но так ли он погиб,Как донесли тебе, отец? В том слухеОб углицком убийстве часто правдаМне чуялась. Со дня ж, как мамку туУвидел я…Борис
Где встретился ты с ней?Федор
У матушки.Борис
Ей во дворце не место.За клевету Нагих ее в ту поруЯ щедро наградил; с нее довольно —Ей здесь не место!Федор
Стало быть, и ты,Отец, ее подозреваешь?Борис
Нет!Нет, никого подозрить не могу.Доказано мне верно: закололсяВ недуге он!Стольник
(входя)
Великий государь,Царица к милости твоей идет!Борис
Что надо ей? Мне некогда!Стольник
ОнаУж у дверей.Борис
Оставьте, дети, нас!Федор, Ксения и Христиан уходят. Входят боярыни, а за ними царица.
Царица
(с поклоном)
Не прогневись, свет-государь БорисФеодорыч, и на свою рабуНе наложи опалы за докуку!(К боярыням.)
А вы, голубушки, ступайте в сени,Пождите там.Боярыни уходят.
Борис
Какой тебя, царица,Приводит спех?Царица
Ох, свет мой государь,Мы все спешим! Ты Ксеньюшку посвататьВот поспешил, а королевич твойСпешит проведать, как пропал царенокТам в Угличе. И немчины егоПромеж себя толкуют: уж не вправду льЗарезан был царенок? Как оноПо-твоему? По-моему, негоже;Им толковать не след.Борис
Их толкам яНе властен помешать; все ж речи ихМне ведомы.Царица
Все ль, свет мой? А вот мнеОно не так сдается. Не смекнул лиЧего жених? Он эти дни с чего-тоСтал пасмурен.Борис
Не мнишь ли ты, он слухамПоверил тем?Царица
Где мнить мне, государь!Ты лучше знаешь. Не хотел ты слушать,Что про его рождение тебеСказала я. Когда ты положил,Чтоб этот безотецкий сын детейСбил с разума, — твоя святая воля!Так, значит, быть должно!Борис
Царица Марья,Куда ты гнешь? Коли что знаешь ты,Скажи мне прямо!Царица
Батюшки мои!Что ж я скажу? Ты разве сам не видишь?Жених с детьми толкует целый день;Те слушают; сомнение на нихУж он навел. Пожди еще немного,И скоро все они узнают.Борис
Марья!Я запретил тебе напоминатьОб этом мне!Царица
Я, батюшка, молчу;Четырнадцать вот скоро лет молчала,Да не пришла ль пора заговорить?Не поздно ль будет, если немчин твойДоищется улики на тебя?Борис
Чего ж ты хочешь?Царица
Мне ль чего хотеть,Свет-государь! Свое я место знаю.Мне, бестолковой бабе, и негожеСоветовать тебе. Ты дочь посваталБез моего совета; без меня жеТы сам найдешь что сделать!Борис
В ХристианеУверен я.Царица
Уверен, так и ладно.По моему ж, по бабьему уму,Не от народа ждать беды нам надо,Не от бояр — не в городе для насОпасность есть, а в тереме твоем,Доколе в нем останется твой немчин —Спокойно спать не можем мы!Борис
Довольно!Молчи о том. Царю Руси нет дела,Что дочери Скуратова МалютыНе по сердцу жених, избранный им,Не твоему то племени понять,Что для Руси величия пригодно!Царица
Где, батюшка, нам это понимать!Родитель мой служил царю ИвануПо простоте. Усердие егоЦарь жаловал. А ты меня посватал,Чтобы к царю Ивану ближе стать.Что ж? Удалось. Ты царским свояком,Ты шурином стал царским, а потомПравителем, а ныне государем.Где ж дочери Скуратова МалютыУказывать тебе! Перед тобойПоклонную я голову держатьВсегда должна. Прости же, государь,Прости меня за глупую мою,За бабью речь. Вперед, отец, не буду!(Уходит.)
Входит Семен Годунов.
Борис
Какие вести? Ну?Семен Годунов
Чернигов взят!Борис
Не может быть!Семен Годунов
Изменники связалиВ нем воевод и к вору привели.Путивль, Валуйки, Белгород, ВоронежЕму сдались, Елец и Кромы также.Один лишь Северск держится. БасмановЗасел в нем насмерть. Лаской и угрозойСтарался вор склонить его, но онНа увещанья отвечал емуКартечию.Борис
Я не ошибся в нем!Семен Годунов
Я говорил тебе: не верь боярам!Верь только тем, кто, как и мы с тобой,Не древней крови!Борис
Что еще принес ты?Семен Годунов
Мятежный дух как будто обуялНе только край, но самые войска.Что день, к врагу они перебегают,Скудеет рать…Борис
О чем же воеводыТам думают? От страху ль потерялиРассудок свой? Наказ послать им строгий,Чтоб вешали изменников! Чтоб всех,Кто лишь помыслит к вору перейти,Всех, без пощады, смертию казнили!Не то — я сам явлюся между них!Стольник
(входя)
Боярин князь Василь Иваныч Шуйский!Семен Годунов
С чем старая лисица приплелась?Борис
Пускай войдет!Шуйский входит. Борис смотрит на него пристально.
Ты слышал вести?Шуйский
Слышал,Царь-государь.Борис
Что скажешь ты на это?Шуйский
Неладно, царь.Борис
Неладно — вижу я!А кто виной? Бояре продают —Да, продают меня!Шуйский
Суди их Бог!Борис
Им Божьего суда не миновать.Но до того я в скорых числах будуИх сам судить. Мстиславского меж темЯ к рати шлю.Шуйский
Ему и книги в руки.Он старше всех. Голов там больно много.Не прогневись, великий государь,За простоту, дозволь мне слово молвить.Борис
Скажи.Шуйский
Когда б ты захотел тудаПоехать сам — все снял бы как рукою.Борис
А вам Москву оставить? Знаем это.Нет, оставлять Москву царю не час.Придумай лучше.Шуйский
А не то ещеВот что, пожалуй: вдовая царица,Димитриева мать, теперь на Выксе,Пострижена сидит. Ее бы, царь,Ты выписал. Пускай перед народомСвидетельствует крестно, что ДимитрийВо гробе спит.Борис
Послать за ней! Но дологДо Выксы путь. Восстановить покорностьМы здесь должны. Пример я над инымиУж показал. Что? Утихают толки?Шуйский
Нет, государь. Уж и не знаешь, право,Кого хватать, кого не трогать? ВсеОдно наладили. Куда ни сунься,Все та же песня: царь Борис хотел-деДимитрия-царевича известь,Но Божиим он спасся неким чудомИ будет скоро…Борис
Рвать им языки!Иль устрашить тем думают меня,Что много их? Но если б сотни тысячМеня в глаза убийцей называли —Их всех молчать и предо мной смиритьсяЗаставлю я! Меня царем ИваномОни зовут? Так я ж его не в шуткуНапомню им! Меня винят упорно —Так я ж упорно буду их казнить!Увидим, кто из нас устанет прежде!Дом Федора Никитича Романова
Федор Никитич, Александр Никитич, князь Сицкий, князь Репнин и князь Черкасский за столом.
Федор Никитич
(наливая им вина)
Ну, гости дорогие, перед сном —По чарочке! Во здравье государя!Черкасский
Которого?Федор Никитич
Ну, вот еще! Вестимо,Законного!Черкасский
Не осуди, боярин,Не разберешь. Разымчиво уж больноТвое вино.Сицкий
Законному царюМы служим все, да только не умеемПо имени назвать.Александр Никитич
А коли так —И называть не нужно. Про себяЕго пусть каждый разумеет. Нуте ж:Во здравие царя и государяВсея Руси!Черкасский
Храни его Господь!Репнин
Дай всякого врага и супостатаПод нозе покорить!Сицкий
А уж немалоОн покорил.Черкасский
Ты о татарах, что ли?Репнин
Аль, может, о татарине?Сицкий
Нет, этотЕще крепок.Александр Никитич
Чернигов, слышно, взят.Федор Никитич
Еще по чарочке!Все
Про государя!Входит Шуйский.
Шуйский
Челом, бояре, вам! Чью пьете чару?Федор Никитич
Царя и государя, князь ВасилийИванович. На, выпей!Шуйский
Эх, ФеодорНикитич, чай, указ-то государевТы позабыл? Не так, бояре, пьете.(Подымает чару.)
«Великому, избранному от Бога,Им чтимому и им превознесенну,И скифетры полночныя страныСамодержащему царю Борису,С царицею, с царевичем егоИ всеми дома царского ветвями,Мы, сущие в палате сей, воздвигли,В душевное спасенье и во здравьеТелесное, сию с молитвой чашу.Чтоб славилось от моря и до моряИ до конец вселенныя егоПресветлое, царя Бориса, имя,На честь ему, а русским славным царствамНа прибавленье; чтобы государиПослушливо ему служили всеИ все бы трепетали посеченьяЕго меча; на нас же, на рабехВеличества его, чтоб без урывуЩедрот лилися реки неоскудноОт милосердия его пучиныИ разума!» Ух, утомился. Вот,Бояре, как указано нам пить.(Не пьет, а ставит чару на стол.)
Федор Никитич
Уж больно кудревато, не запомнишь.Шуйский
Я выдолбил.Репнин
Не все его меча,Кажись, трепещут.Сицкий
Да и не на всехЕго щедроты льются.Черкасский
ИсчерпалПучину милосердия.Федор Никитич
(к Шуйскому)
Ты с Верьху?Шуйский
Был на Верьху.Федор Никитич
Ну, что ж?Шуйский
Все слава Богу.Рвать языки велел.Черкасский
Что ты? Кому?Сицкий
Помилуй Бог, кому?Шуйский
Да всем, кто скажет,Что Дмитрия извел он аль что ДмитрийНе изведен, а жив.Репнин
Так как же быть?Черкасский
Что ж надо говорить?Шуйский
А то, что былоПри Федоре приказано: что ДмитрийВ недуге закололся.Репнин
Вот как! Видно,Уж он чиниться перестал. Да развеОн казнями кого переуверит?Шуйский
Пускай казнит; мешать ему не надо.Сицкий
Как не смекнет он, что, когда к МосквеПодступит тот, ему несдобровать?Шуйский
На каждого на мудреца довольноЕсть простоты. Когда ж мудрец считал,Да все считал, да видит, что обчелся,Тут и пошел плутать.Черкасский
Ты, князь ВасилийИванович, ты в Углич был посыланНа розыск тот. Скажи хоть раз по правде,По совести: убит аль нет царевич?Шуйский
Убитого ребенка видел я.Черкасский
Да Дмитрия ль?Шуйский
Сказали мне, что Дмитрий.Черкасский
Да сам-то ты?Шуйский
А где ж его мне знать?Черкасский
Что ж мыслишь ты о том, который нынеНа нас идет?Шуйский
А то же, что и вы.Язык нам враг. И батюшка БорисФеодорыч, должно быть, это знает;Нас от врага он избавлять велит.Репнин
(к Федору Никитичу)
Хозяин ласковый, да так, пожалуй,И до тебя он доберется?Федор Никитич
Трудно.Что скажет он? Романовы призналиДимитрия царем? Да вся МоскваТого лишь ждет, чтоб мы его признали.Аль что его убийцей мы зовем?Да пусть о том лишь слух пройдет в народе —Его каменьями побьют!Александр Никитич
А мыПока молчим. Народ же говорит;Романовы поближе ГодуноваК Феодору-царю стояли. Если бРоманов сел на царство — Юрьев деньНам отдал бы!Федор Никитич
Романовым не нужно бЗаискивать у меньших у дворян;Народ боярство любит родовоеЗа то, что выгоды у них одни.Александр Никитич
А мелких он не терпит. Нет, до насДобраться трудно.Входит Семен Годунов со стрельцами.
Семен Годунов
Бьем челом, бояре!Вы, государи, Федор с АлександромНикитичи, по царскому указуПод стражу взяты!Федор Никитич
Мы? Под стражу взяты?За что?Семен Годунов
За то, что извести хотелиЦаря и государя колдовством.Довел на вас ваш казначей Бортенев.Коренья те, что вы уж припасли,Он предъявил. У патриарха вамДопрос немедля учинят. Вы также,Князья Черкасский, Сицкий и Репнин,Обвинены.Сицкий
Мы в чем же?Семен Годунов
ЗаодноС Романовыми были. Вас под стражуБеру я с ними.(К Шуйскому.)
Князь Василь Иваныч!Тебе велит великий государьВести допрос над ними.Федор Никитич
Видит Бог,Насилие и клевета!Александр Никитич
Возможно ль?По одному извету казначея,Которого за кражу я прогналТому три дня?Черкасский
Вот он тебе и платит!Сицкий
А царь ему, должно быть? Боже правый!Да это в точь, как при царе Иване!Шуйский
Негоже так, бояре, говорить!Царь милостив. А мне Господь свидетель,Я вашего не ведал воровства!Помыслить сметь на батюшку царя!Ах, грех какой! Пойдем, Семен Никитич,Пойдем к владыке начинать допрос.Помилуй Бог царя и государя!Уводит бояр, окруженных стрельцами.
Покой во дворце
Борис
(один)
«Убит, но жив»! Свершилось предсказанье!Загадка разъяснилася: мой врагВстал на меня из гроба грозной тенью!Я ждал невзгод; возможные все бедыПредусмотрел: войну, и мор, и голод,И мятежи — и всем им дать отпорЯ был готов. Но чтоб воскрес убитый —Я ждать не мог! Меня без обороныЗастал удар. Державным кораблемВ моей спокойной управляя силе,Я в ясный день на бег его глядел.Вдруг грянул гром. С налету взрыла буряМорскую гладь — крутит и ломит древоИ парус рвет… Не время разбирать,Чей небо грех крушением карает,—Долг кормчего скорей спасти корабль!Беда грозит — рубить я должен снасти!Нет выбора — прошла пора медленийИ кротости! Кто враг царю Борису —Тот царству враг! Пощады никому!Казнь кличет казнь — власть требовала жертв —И, первых кровь чтоб не лилася даром,Топор все вновь подъемлется к ударам!Входит Шуйский.
Шуйский
По твоему, великий государь,Являюся указу.Борис
Князь Василий!Ты избран мной быть старшим у допросаРомановых. Мне верность показатьДаю тебе я случай.Шуйский
Заслужу,Царь-государь, великое твоеДоверие!Борис
Издавна злоба ихМне ведома. Но за мое терпеньеЯ ожидал раскаянья от них;Они ж бояр с собою на меняЗамыслили поднять, а мне погибельГотовили.Шуйский
Недаром от меняТаилися они!Борис
Твой розыск нынеЯвит: как мыслишь ты ко мне.Шуйский
Помилуй,Царь-государь! Уж на мое раденье,Кажись, ты можешь положиться…Борис
Прежде жЧем Дмитриева мать, царица Марфа,Свидетельствовать будет на Москве,Что сын ее до смерти закололсяИ погребен, ты выедешь на площадьИ с Лобного объявишь места: сам-де,Своими-де очами видел тыТруп Дмитрия, — и крестным целованьемТо утвердишь. Меж тем я со владыкойВелел везде Отрепьеву гласитьАнафему: в церквах, в монастырях,На перекрестках всех, его с амвоновВелел клясти! Быть может, вразумитсяЧрез то народ.Шуйский
Навряд ли, государь.Не в гнев тебе, а диву я даюся,Как мало страху на Москве!Борис
Досель?Шуйский
Ты кой-кого и пристрастил, пожалуй,А все же…Борис
Ну?Шуйский
Да что, царь-государь!Хоть бы теперь: Романовых под стражуТы взять велел. И поделом. Да развеОни одни?Борис
Другие также взяты.Шуйский
Кто, государь? Черкасский с Репниным?Да Сицкий-князь? Всего три человека!А мало ль их? И думают они:Всех не забрать!Борис
Так думают у вас?Так ведайте ж: что сделано досель —Одно лишь вам остереженье было,Острастка то лишь малая была —Гнев впереди!(Уходит.)
Шуйский
(один)
Святая простота!Дает понять: тебя насквозь я вижу,Ты заодно с другими! А меж тем,Что ни скажу, за правду все примает.Боится нас, а нам грозит. БорисФеодорыч, ты ль это? Я тебяНе узнаю. Куда девалась ловкостьТвоя, отец? И нравом стал не тот,Ей-Богу! То уж чересчур опаслив,То вдруг вспылишь и ломишь напрямик,Ни дать ни взять, как мой покойный дядя,Которого в тюрьме ты удавил.Когда кто так становится неровен,То знак плохой!(Уходит.)
Входит Христиан, за ним Гольк и Браге.Гольк
Высочество! Подумай:Сомнений нет, исход в сем деле ясен —Царем Димитрий будет, а БорисуПогибели не миновать. Что нужды,Что ложный то Димитрий? Он победноИдет к Москве — и Русь его встречает!Браге
А в преступлении Бориса, принц,Достаточно теперь ты убежден:Нам присланные тайно показаньяТех в Данию бежавших угличан,Все, что мы здесь узнали стороною,Чего не мог ты не заметить сам,—А сверх всего, народный громкий голосИ казни те жестокие — все, всеЕго винит, ему уликой служит!Гольк
До короля ж дошла молва, что царьЭстонию, короны датской лену,Не Дании намерен возвратить,Но дать тебе. Король за это гневен.Спеши его умилостивить, принц!Ждать от Бориса нечего нам боле —Его звезда зашла!Браге
Земли русийскойЦаревну ты, высочество, посватал,Не дочь слуги, злодейством на престолВзошедшего. Когда законный царьИль тот, кого земля таким признала,С него венец срывает — обещаньемНе связан ты. От брака отказатьсяТы должен, принц!Христиан
Довольно! Все, что выО нем сказали, сам себе сказал я —Но я не в силах слушать вас… МояКружится голова…Гольк
Ты бледен, принц,—Ты нездоров…Христиан
Да, да, я нездоров…Вы совершенно правы — точно так —Убийца он… Мне холодно сегодня…Она не знает ни о чем.Браге
ДозвольПозвать врача, высочество!Христиан
Не надо.Оно пройдет. Но отчего сегодняЗеленое такое небо?Гольк
Принц,Ты вправду болен…Христиан
Вы сказать хотите,Что брежу я? Нет, я здоров. ОставьтеМеня теперь — я дам ответ вам скоро.Гольк и Браге уходят.(Один.)
Под этим кровом доле оставатьсяНе должен я. Мне детский крик предсмертныйЗдесь слышится — я вижу пятна кровиНа этих тканях… Я ее люблю!Да, я люблю ее! Теперь меж намиВсе кончено.Входит Ксения и останавливается в дверях.
Ксения
Один ты, Христиан?С кем говорил ты?Христиан
Ксения, постой —Не уходи — тебе сказать мне надо —Ведь ты еще не знаешь? Мы должныРасстаться, Ксенья!Ксения
Что с тобой? ЗачемРасстаться нам?Христиан
Да, да, зачем расстаться?Кто хочет нас с тобою разлучить?Ты не моя ль? Кто говорит, чтоб душуЯ разорвал? Нет, требовать тогоНе может честь!Ксения
Опомнись, Христиан;Твои слова без смысла. Что случилось?Христиан
Беги со мной!Ксения
Святая матерь Божья!Ужель я отгадала? Христиан,Кто виделся с тобой? Чьей клеветеТы на отца поверил?Христиан
Ксенья, Ксенья!И жизнь и душу я б хотел отдать,Чтоб эту скорбь, чтоб эту злую больВзять от тебя!Ксения
И ты поверил? Ты?Ты, Христиан?Христиан
Нельзя остаться мне —Нельзя — ты видишь!Ксения
Выброси скорейИз сердца эту мысль! Она тебя,Тебя чернит, а не отца! Как мог тыПоверить ей!Христиан
Не правда ль? Ей поверитьЯ сам не мог? Она вошла насильно!От лобных мест кровавыми ручьямиВ меня влилась!Ксения
Да, он жесток во гневе!Я не хочу — я не могу егоОправдывать! Но разве ты не видишь?Негодованьем гнев его рожденНа клевету! Таким он не был прежде!Ты знал его! Ужели ты забыл,Как был высок, как милостив душоюОн был всегда! Как мог — как мог — как могПоверить ты! О Христиан, какуюТы пропасть вырыл между нами!Христиан
Нет!Разъединить чужое преступленьеНас не должно! Душа моя с твоеюВ одно слилась! Когда б земля под намиРасселася — когда бы это небоОбрушилось на нас — не врозь, а вместеПогибли б мы!Ксения
Уж мы разлучены!Да, Христиан! Иль мнишь ты, не должна яМою любовь из сердца вырвать вон?Когда отца кругом теснят враги,Друзья ж бегут — ты также переходишьК его врагам!Входит царевич Федор, ими не замечаемый.
Но если б от негоИ все ушли и если б целый мирЕго винил — одна бы я сказала:Неправда то! Одна бы я осталасьС моим отцом!Христиан
Нет у тебя отца!Твоим отцом убийца быть не может!Ты сирота! Как я, ты сирота!Беги со мной! Я не на счастье, Ксенья,Тебя зову, не на престол! Быть может,Я осужден к лишеньям и к нужде,Быть может, я скитаться буду — но,Где б я ни стал, то место, где я стану,Оно всегда достойно будет нас!А этот терем, Ксенья…Федор
(выступает вперед)
Королевич!Христиан
А, ты был здесь? Ты слышал все? Тем лучше!Я не скрываюсь от тебя — ты долженМеня понять!Федор
Тебя я понял. ТыЦаря Бориса оскорбил смертельно —Ты наглый лжец!Христиан
Брат Федор…Федор
Гнусный ты,Бесстыдный лжец и клеветник!Христиан
Царевич!Войди в себя!Федор
Предатель! Переметчик!Иуда ты!Христиан
Войди в себя, царевич!Опомнися! Когда ты оскорблен —Не бранью мстить ты должен! На РусиТак в старину не делали!Федор
Ты прав —Спасибо, что напомнил…(Срывает со стены две сабли и подает одну Христиану.)
Бейся насмерть!Ксения
Побойтесь Бога! Что вы, что вы? Стойте!Как? Брат на брата!Христиан
(бросая саблю)
Нет, не стану биться!Ты брат ее!Ксения
О, до чего дошли мы!Давно ли мы втроем, в покое этом,Так мирно говорили, так хотелиСлужить Руси — а ныне!Христиан
Что со мной?Кругом меня все потемнело вдруг —Меня не держат ноги…(Садится.)
Федор
(бросая саблю)
Христиан,Ты нездоров?Христиан
(озираясь)
Вы оба здесь? Со мною?Как счастлив я! Друзья, скажите, чтоСлучилося?Ксения
Он болен!..Федор
Слава Богу,То был лишь бред! Сестра, останься с ним,Я за врачом пойду!Христиан
Не уходи —Мне хорошо. Но что-то надо мноюКак облако внезапно пронеслось —Был шум в ушах — так, говорят, бывает,Когда дурману выпьешь… Я припомнитьСтараюсь что-то… сам не знаю что…Ловлю, ловлю… и все теряю…(Вскакивая.)
Вспомнил!Бежим отсель!(Падает в кресла.)
У пристани корабльНорвежский ждет — уж якорь подымают —Скорей на палубу, скорей!Ксения
Он бредит!Христиан
Я говорю вам всем: неправда то!Всех, кто дерзнет подумать, что царевнаУбийцы дочь, на бой я вызываю!Прижмись ко мне — не бойся, Ксенья, этихЗеленых волн! — Я слушать вас устал —Я знаю сам. — Прибавьте парусов!Какое дело нам, что на РусиУбийца царь! — Вот берег, берег! Ксенья,Мы спасены!Ксения
Брат, брат, что сталось с ним?Христиан
Друзья мои, мне кажется, я бредил?Мне очень дурно. Голова мояТак кружится, а сердце то забьется,То вдруг замрет…Ксения
Ты болен, Христиан!Встань, обоприся на руку мою…Федор
Я поведу его!Христиан
Спасибо, брат,Спасибо, Ксенья, это все пройдет —Как хорошо мне между вас обоих!(Уходит, поддерживаемый Федором и Ксенией.)
Действие четвертое
Красная площадь с лобным местом
Несколько переодетых сыщиков.
Главный сыщик
(наряженный дьячком)
Сейчас народ повалит из церквей!Вмешайтеся в толпу; глаза и ушиНасторожить! Сегодня панихидаЦаревичу Димитрию идет,Отрепьева ж клянут; так будут толки!Второй сыщик
(в одежде купца)
Какие толки! Всяк теперь боитсяПромолвиться.Первый
А мы на что? ЗачемДвойную нам награду обещалСемен Никитич? Зачинайте смелоТот с тем, тот с этим разговор, прикиньтесь,Что вы к Москве Отрепьевым тем тайноПодосланы; когда ж кто проболтнется —Хвать за ворот его! А если будетКому из вас нужна подмога — свистомПодать маяк! Ну, живо, рассыпайтесь!Идет народ!Толпа выходит из церкви.
Один посадский
Великий грех служитьЖивому человеку панихиду!Другой
Тяжелый грех!Третий
А кто же тот Отрепьев,Кому они анафему гласили?Первый
Монах какой-то подвернулся.Второй
Что ж,Какое дело до того монахаЦаревичу Димитрию?Первый
Молчи!Нас слушают.Сыщик
О чем вы, государи,Ведете речь?Первый
Да говорим: дай БогИзменщика, Отрепьева того,Что Дмитрием осмелился назваться,Поймать скорей!Сыщик
(про себя)
Гм! Эти-то с чутьем!Подходят несколько других.Один
Вишь, изворот затеяли какой!Безбожники!Другой
Знать, плохо им пришлось,Губителям!Третий
Романовы в тюрьмуПосажены.Четвертый
Помилуй Бог, за что?Пятый
Боятся их за то, что много знают!Проходят.Одна баба(догоняет другую). Да постой, голубушка, куда ж ты спешишь?
Вторая. В собор, в собор, матушка! Панафиду, вишь, служат и большую анафему поют!
Первая. Да кто ж это скончался?
Вторая. Никак, Гришка Отрепьев какой-то! Ох, боюсь опоздать.
Третья баба(пристает к ним). Не Гришка, не Гришка, матушка! Царевича Дмитрием зовут!
Первая. Так ему, стало, анафему служат? А панафида по ком же?
Вторая. По Гришке, должно быть!
Четвертая баба(догоняет их). Постойте, кормилицы, и я с вами! По какому Гришке царевич панафиду служит?
Все четверо вместе. Да пойми ты, мать, — я в толк не возьму. — Ахти, опоздаем! — Да побойтесь Бога — кто же скончался-то? — Пойдем, пойдем! Анафема скончался, Гришка-царевич служит панафиду! (Уходят.)
Сыщик
(глядя им вслед)
Проваливай, бабье! От вас ни шерсти,Ни молока!Подходят два мужика.
Первый
(указывая на сыщика)
Федюха! А Федюха!Смотри, у энтого какая сзадиКоса болтается! Чай, из духовных?Второй
Божественный, должно быть, человек.Покажем лист ему!Первый
Нешто, покажем!(К сыщику.)
Отец родной, позволь тебя спросить:Ты грамотный, никак?Сыщик
Господь сподобил.Первый
Так сделай Божескую милость: вотКакой-то лист нашли у подворотни;Прочти его, родимый!Сыщик
Предъяви!(Читает.)
«Мы, Божиею милостью, ДимитрийИванович, царь и великий князьВсея Руси, ко всем русийским людям:Господним неким превеликим чудомСохранены и спасены…» Гм, гм!(Читает про себя, потом громко.)
«И первых тех, которые навстречуСо хлебом-солью к нам придут, тех первыхПожалуем». Эй, люди, говорите:Кто дал вам лист?Первый
Нашли под воротами,Ей-Богу-ну!Второй
Под самой подворотней!Сыщик
А кто подкинул?Первый
Видит Бог, не знаем!Сыщик
Не знаете?Свистит. Несколько сыщиков подбегают.
Хватайте этих двух!В застенок их!Первый
Отец родной, за что?Второй
За что, помилуй?Сыщик
Вам в застенке скажут!Мужиков уводят среди общего ропота. Подходит купец в разговоре со вторым сыщиком.
Сыщик
Да что, почтенный, что за торг у нас?Себе в наклад ведь продаем сегодня.А с немцов пошлин половину снял!Какой тут торг!Купец
Так, так, родимый: самиКонцов свести не можем. РазореньеПришло на нас!Сыщик
(таинственно)
Одна надежда ноне —Царь Дмитрий Иоаннович. Не терпитНи немцов он, ни англичан. Пусть толькоПожалует!Купец
А что?Сыщик
Подметный листПопался мне: всех, говорит, купцовОт пошлин свобожу!Купец
Подай-то Бог!Сыщик
(хватает его за ворот)
Так вот ты как! Так ты стоишь за вора?Эй, наши! Эй!Сыщики бросаются на купца.
Посадские и народ
Да что вы! Бойтесь Бога!За что его?1-й сыщик
А вы чего вступились?Хватай их всех!Народ. Нет, всех-то не перехватаешь! Бей их, ребята! Довольно нам терпеть от сыщиков!
Звон бубен. Пешие бубенщики. Перед ними пристав.
Пристав
Раздайтесь! Место! Место!Боярин князь Василь Иваныч Шуйский!Шуйский
(в сопровождении двух дьяков)
С чего, миряне, подняли вы шум?Грех вам мутиться!Народ
Батюшка, Василий Иванович! Вступись, отец родной!
Твой род ведь всегда за нас стоял, а ноне нам от сыщиков житья нет! Вступись, батюшка!
Шуйский
Опомнитесь, миряне. Царь БорисФеодорыч так приказал. Он знает,Кого хватать. А вы пройти мне дайтеДо Лобного до места; по указуПо царскому я речь скажу.(Идет к Лобному месту.)
Один из народа
Нет, этотНе вступится!Другой
Да, не чета ИванПетровичу!Третий
Какую ж речь он скажет?Первый
А вот послушаем.Шуйский
(с Лобного места)
Народ московский!Вам всем: гостям и всем торговым людям,Всем воинским, посадским, и слободским,Митрополичьим всем, и монастырским,И вольным, и кабальным всяким людям,Я, князь Василь Иваныч Шуйский, бьюНапред челом!(Кланяется на все стороны.)
Вам ведомо, что некийЕретик злой, расстрига, чернокнижникИ явный вор, Отрепьев Гришка, БогаНе убоясь, диаволу в угоду,Дерзнул себя царевичем покойным,Димитрием Иванычем назвать…Ропот.
И с помощью литовской рати нынеИдет к Москве, а с ним немало наших…Из Северской земли…Один
Слышь, с ним и наши!Шуйский
Изменников. И хочет он, расстрига,Великого, почтенного от БогаЦаря Бориса Федорыча свергнуть,И церковь православную попрать,И вовлекти в латинскую нас ересь.Что ведая, великий государьМне повелел вам повестить сегодняВсе, что своими видел я очами,Когда, при Федоре-царе, посыланЯ в Углич был, чтоб розыск учинить:Как там царевич Дмитрий ИоаннычУпал на нож и закололся.Другой
Знаем!Третий
Слыхали то!Шуйский
И по приезде мы,С Андреем со Петровичем, в соборОтправились, с Луп-Клешниным, и тамУвидели младенца бездыханна,Пред алтарем лежаща, и егоПресечена была гортань.Третий
(вполголоса)
Да кто жеМладенец был?Шуйский
Что Гришка же ОтрепьевНе Дмитрий есть, а некий беглый вор,От церкви отлученный и проклятый,—В том я клянусь и крест на том целую,И не видать мне царствия небесна,И быть на Страшном Божием судеМне прокляту, и в огнь идти мне вечный,Когда солгал!(Целует свой тельный крест.)
Первый
Да в чем же он клянется?Второй
Что Дмитрий не Отрепьев.Третий
Без негоМы знаем то!Первый
Постой, он говорит!Шуйский
И ведомый еретик тот и ворВеликого, почтенного от БогаИ милосердного царя БорисаКусательно язвит, а от себяВам милостей немало обещает,И Юрьев день обратно вам сулит.И вам велит великий государьТому расстриге веры не давать;А кто поверит или кто посмеетСказать, что он есть истинный Димитрий,—Великий царь тому немедля вырватьВелит язык. Я все сказал — простите!(Кланяется и сходит с Лобного места.)
Молчание в народе.
Один
Вот те и речь!Другой
К чему он вел ее?Третий
Знать, близко тот.Первый
И наших с ним довольно.Четвертый
И милости, слышь, обещает нам.Второй
Да, Юрьев день, слышь, отдает.Пятый
Так что же?Первый
А то, что, слышь, язык свой береги.Четвертый
Побережем.Пятый
А не идти ль туда?Второй
Куда туда?Пятый
Навстречу-то?Третий
Ну, ну,Чай, подождем.Пятый
Да долго ль ждать?Второй
А здесь-тоСпужались, чай.Третий
Да, есть с чего спужаться:Ведь тот-то прирожонный!Четвертый
Подождем!Второй
Ну, подождем.Первый
И вправду подождем.Народ расходится, разговаривая вполголоса.
Покой во дворце с низким сводом и решетчатым окном
Вдовая царица Мария Нагая, во иночестве Марфа, одна.
Марфа
Четырнадцать минуло долгих летСо дня, как ты, мой сын, мой ангел Божий,Димитрий мой, упал, окровавленный,И на моих руках последний вздохСвой испустил, как голубь трепеща!Четырнадцать я лет все плачу, плачу,И выплакать горючих слез моихЯ не могу. Дитя мое, Димитрий!Доколь дышу, все плакать, плакать будуИ клясть убийцу твоего! Он ждет,Чтоб крестным целованьем смерть твоюЯ пред народом русским утвердила —Но кто б ни был неведомый твой мститель,Идущий на Бориса, — да хранитЕго Господь! Я ни единым словомНе обличу его! Лгать буду я!Моим его я сыном буду звать!Кто б ни был он — он враг тебе, убийца,—Он мне союзник будет! ТоржествоНебесные ему пошлите силы,Его полки ведите на Москву!Иди, иди, каратель Годунова!Сорви с него украденный венец!Низринь его! Попри его ногами!Чтоб он, как зверь во прахе издыхая,Тот вспомнил день, когда в мое дитяОн нож вонзил! Но слышатся шаги —Идут! Меня забила дрожь, и холодПроникнул в мозг моих костей — то он!Убийца тут — он близко, матерь Божья!Дай мне владеть собой! Притворством сердцеИсполни мне — изгладь печаль с лица —Перероди меня — соделай схожейКоварством с ним, чтоб на моих чертахИзобразить сумела бы я радостьО мнимом сыне, возвращенном мне!Входит Борис со свечой, которую ставит на стол.
Борис
(с поклоном)
Царица Марья Федоровна, бьюТебе челом!Марфа
Пострижена царицаПо твоему указу. Пред тобойЛишь инокиня Марфа.Борис
Твой обетНе умаляет званья твоего.Я пред тобой благоговею ныне,Как некогда благоговел, когдаСидела ты с царем Иваном рядом.Марфа
Благодарю.Борис
Царица, до тебяУж весть дошла…Марфа
Что сын мой отыскался?Дошла, дошла! Благословен Господь!Когда его увижу я?Борис
Царица,В уме ли ты? Твой сын, сама ты знаешь,Четырнадцать уж лет тому, в недугеУпал на нож…Марфа
Зарезан был. Ты то лиХотел сказать? Но я лишилась чувств,Когда та весть достигла до меня —Его я мертвым не видала!Борис
НоОн мертв, царица, — он убился, в томСомнений нет…Марфа
Так мнила я сама…Борис
Его весь Углич мертвым видел…Марфа
ЯНе видела его!Борис
На панихидеТы у его молилась трупа…Марфа
СлезыМои глаза мрачили; я другогоЗа сына приняла. Теперь я знаю,Димитрий жив! Приметы мне егоВсе сказаны — он жив, он жив, мой Дмитрий!Он жив, мой сын!Борис
Возможно ль? Радость блещетВ твоих очах? Ужель ты вправду веришь,Что жив твой сын? Ужель мне сомневаться?Ужели был и Клешниным и ШуйскимОбманут я?Входит царица Мария Григорьевна.
Царица
Не прогневись, БорисФеодорыч. Твой разговор с царицейЯ слышала за дверью. Невтерпеж,Свет-государь, мне стало: поклонитьсяЦарице Марфе захотелось.(Кланяется.)
ЗемноТебе я, матушка-царица МарфаФеодоровна, кланяюся. Слышу:Царевича ты мертвым не считаешь?Так, стало, тот, кто в Угличе убился,Тебе не сын?Марфа
Не знаю, кто убился,—Димитрий жив! От ваших рук он БожьимНеведомо был промыслом спасен!Хвала творцу и матери пречистой,Мой сын спасен!Борис
Царица, если веришьТы истинно тому, что говоришь,—Поведай мне: кто подменил его?Кем он и как из Углича похищен?Где он досель скрывался? Чтобы веруТебе я дал, я должен ведать все!Марфа
Какое дело мне, ты веришь, нет ли?Верь или нет — довольно: жив мой сын —Не удалось твое злодейство!Борис
Нет!Не может быть! Неправда! Быть не может!Как спасся он?Марфа
Дрожишь ты наконец!Борис
Как спасся он? Царица, берегися —Тебя могу заставить я сказатьВсю правду мне!Царица
Свет-государь БорисФеодорыч, быть может, обойдемсяБез пытки мы! Ты, матушка-царица,Его убитым не видала?Марфа
Нет!Царица
А полно, так ли, матушка? Подумай.Марфа
Могла ль его убитым видеть я,Когда убит он не был?Царица
А посмотрим.(Отворяя дверь.)
Войди, голубка!Входит Волохова.(К Марфе.)
Знаешь ты ее?Марфа
Она! Она! Прочь, прочь ее возьмите!Возьмите прочь!Царица
Что, матушка, с тобой?Что взволновалася ты так? ЗачемТебя приводит в ужас Василиса?Марфа
Прочь! Прочь ее! Кровь на ее руках!Кровь Дмитрия! Будь проклята вовеки!Будь проклята!Царица
(к Волоховой)
Довольно, Василиса,Ступай себе.Волохова уходит.
Ну, батюшка БорисФеодорыч? Уверился теперь,Что нет в живых ее царенка? То-то!Уж ты за пытку было! Ты умен,А я простая баба, дочь Малюты,Да знаю то, что пытки есть иныеЧувствительней и дыба и когтей.Чего ж ты, свет, задумался? Забыл ли,Зачем пришел?(Дергает Марфу за руку.)
Опомнися, царица!Опомнись, мать. Ну, государь?Борис
Царица,Ты выдала себя. Теперь мы знаем,Не можешь ты за сына почитатьОбманщика, дерзнувшего назватьсяДимитрием. Как ни погиб царевич —Хотя б о том мне ложно донесли,—Но он погиб. Твоя печаль, поверь,Почтенна для меня, и тяжелоМне на душу твое ложится горе.Я б много дал, чтоб прошлое вернуть,Но прошлое не в нашей власти. МыДолжны теперь о настоящем думать.Великую, царица, можешь тыБеду от царства отвратить: лишь стоитПеред народом клятву дать тебе,Что Дмитрий мертв и погребен. Согласна льНа это ты?Марфа
Я выдала себя —Мой сын убит. Но как о том народуЯ повещу? Ты в том ли мне велишьКрест целовать, что на моих глазахТобою купленная мамка сынаУбийцам в руки предала?Борис
Клянусь,Я не приказывал того!Марфа
Мой сынТобой убит. Судьба другого сынаПослала мне — его я принимаю!Димитрием его зову! Приди,Приди ко мне, воскресший мой Димитрий!Приди убийцу свергнуть твоего!Да, он придет! Он близко, близко — вижу,Победные его уж блещут стяги —Он под Москвой — пред именем егоОтверзлися кремлевские ворота —Без бою он вступает в город свой —Народный плеск я слышу — льются слезы —Димитрий царь! И к конскому хвостуПримкнутого тебя, его убийцу,Влекут на казнь!Царица
Пророчит гибель намТвоя гортань?(Схватывает зажженную свечу и бросается с нею на Марфу.)
Так подавись же, сука!Борис
(удерживая ее, к Марфе)
Отчаянью прощаю твоему.Размыслишь ты, что месть твоя не можетЦаревича вернуть, но что в твоей,Царица, власти помешать потокамКровавым течь и брату встать на брата.Не мысли ты, что до Москвы без бояДойдет тот вор! Нет, он лишь чужеземцевК нам приведет! Раздор лишь воспалит он!Утраченный тебе твой дорог сын;Но менее ль тебе, царица, дорогПокой земли? Молчанием своимУсобице откроешь ты затворы,Тьма бед, царица, по твоей вине,Падет на Русь! За них пред Богом будешьТы отвечать. О том раздумать времяДаю тебе — прости! Свети мне, Марья!(Уходит с царицей.)
Марфа
(одна)
Ушли — и жало жгучее уносятВ своих сердцах! Я ранила их насмерть,Я, Дмитриева мать! Теперь их дниОтравлены! Без сна их будут ночи!Лишь от меня спасения он ждал —Я не спасу его! Пусть занесенныйТопор падет на голову ему!Прости, мой сын, что именем твоимЯ буду звать безвестного бродягу!Чтоб отомстить злодею твоему,На твой престол он должен сесть; венец твойНаденет он; в твой терем он войдет;Нарядится он в золото и в жемчуг —А ты, мой сын, мое дитя, меж темВ сырой земле ждать будешь воскресенья,Во гробике! О Господи! ПоследнийРебенок нищего на Божьем солнцеВолен играть — ты ж, для венца рожденный,Лежишь во тьме и в холоде! Не времяТвои пресекло дни! Ты мог бы жить!Ты вырос бы! На славу всей землеТы б царствовал теперь! Но ты убит!Убит мой сын! Убит, убит мой Дмитрий!(Падает наземь и рыдает.)
Покой во дворце
Борис сидит в креслах. Перед ним стоит врач.
Борис
Не легче королевичу?Врач
Увы,Великий царь, припадки стали чаще!Борис
Надежда есть?Врач
Не много, государь.Борис
Но чем он так внезапно заболел?Врач
Неведомые признаки сбиваютНас с толку, царь.Борис
Послушай! Жизнь егоМне собственной моей дороже жизни!Сокровища не знаю я такого,Которого б не отдал за него!Скажи своим товарищам, скажи им —И помни сам, — нет почестей таких,Какими бы я щедро не осыпалСпасителя его!Врач
Великий царь,Не почести нам знанья придадут.По долгу мы служить тебе готовы;Награда нам не деньги, а успех.Но случая подобного ни разуНикто из нас не встретил.Борис
ВоротисьК нему скорей. Блюди его; наукуВсю истощи свою! Во что б ни сталоСпаси его! Скажи другим: пределовНе будет благодарности моей!Ступай, ступай!Врач уходит.
(Один.)
Ужели нас ГосподьЕще накажет этою потерей!Он то звено, которым вновь связал быЯ древнюю, расторгнутую цепьМеж Западом и русскою державой!Через него ей возвратил бы мореВаряжское! Что Ярослав стяжал,Что под чужим мы игом потеряли —Без боя то, без спора возвратил быЯ вновь Руси! Со смертию егоВсе рушится. А Ксения моя!Чем чистая душа ее виновна,Что преступленье некогда свершилЕе отец? Ты, бедная! ЛегкоЖилось тебе, и понаслышке толькоТы ведала о горестях людских.Ужели их на деле испытатьТак рано ты осуждена? УжелиВсе беды съединятся, чтобы разомНа нас упасть? Здесь умирает зять,А там растет тот враг непостижимый —Моя вина, которой утвердитьНавеки я хотел работу жизни,Она ж тяжелой рушится скалойНа здание мое!Входит Семен Годунов со свертком в руках.
Семен Годунов
Великий царь…Борис
Какую новую беду ещеТы мне принес?Семен Годунов
То не беда, а дерзость,Великий государь; к тебе писатьОсмелился тот вор…Борис
Подай сюда,Вид царской грамоты имеет сверток;И царская привешена печать…Искусно все подделано. Прочти!Семен Годунов
(читает)
«Великий князь и царь всея РусииДимитрий Иоаннович, тебе,Борису Годунову! От ножаБыв твоего избавлены чудесно,Идем воссесть на царский наш престолИ суд держать великий над тобою.И казни злой тебе не миновать,Когда приимем наши государства.Но если ты, свою познавши мерзость,До нашего прихода с головы,Со скверный своея, сам сложишьНаш воровски похищенный венец,И в схиму облечешься, и смиренноВо монастырь оплакивать свой грехЗатворишься, — мы, в жалости души,Тебя на казнь не обречем, но милостьТебе, Борису, царскую мы нашуТогда явим. Путивль, осьмого марта».Борис закрыварт лицо руками.
Семен Годунов
Тебя кручинит этот дерзкий лист?Борис
Не оттого, что после всех трудовИ напряженья целой жизни тяжкоЛишиться было б мне венца! ВсегдаЯ был готов судьбы удары встретить.Но если он мне милость предлагает,Рассчитывать он должен, что вся РусьОтпасть готова от меня! И он,Быть может, прав. Те самые, кто слезноМеня взойти молили на престол,Они ж теперь, без нуды и без боя,Ему предать меня спешат! И здесь,Здесь, на Москве, покорные наружно,В душе врагу усердствуют они!А что я сделал для земли, что яДля государства сделал — то забыто!Мне это горько.Семен Годунов
Государь, что можетТот наглый вор?..Борис
Таким его считал я,Таким считать велит его рассудок —Но после всех невзгод моих невольноСомнения рождаются во мне.Свидетеля мне надо, кто бы виделДимитрия умершим!Семен Годунов
Но царицаСозналася…Борис
Сознание ееМогло испугом вынуждено быть.Я ведаю, что было покушенье,Но знать хочу: была ли смерть?Семен Годунов
ЕгоВасилий Шуйский мертвым видел…Борис
Шуйский!Могу ли верить я ему?Семен Годунов
ТогдаВели призвать Андрея Клешнина.Он схиму принял, Богу отдался,Он не солжет.Борис
Послать за ним! Но тайноПусть он придет. И говорить ни с кемЧтобы не смел!Стольник
(отворяя дверь)
Великий государь,Врачи тебе прислали повестить:Отходит королевич!Борис
Боже правый!Уходит с Годуновым. Царевич Федор отворяет дверь, осматривается и говорит за кулисы.
Федор
Нет никого — войди, сестра!Ксения
(входя)
Как мнеНаедине с тобою быть хотелось!Что ты узнал о нем?Федор
Не допустилиМеня к нему; но я у двери слушал:Тебя зовет с собою громко онВ Норвегию и то же обвиненьеТвердит о нашем об отце…Ксения
Ужасный,Ужасный бред!Федор
Бред, говоришь ты?Ксения
Как?Ты думаешь, он вправду верит?Федор
Ксенья,Когда б одно лишь это мог я думать!Ксения
Но что ж еще?Федор
Нет, нет, об этом знатьТы не должна! Не спрашивай меня!Ксения
(взяв его за руку)
Брат, слышишь?Федор
Что?Ксения
На половине тойЗабегали!..Федор
Отец идет сюда…Ксения
Мне страшно, Федор!Борис
(входя)
Ксения моя…Ксения
Отец, что там случилось?Борис
Будь тверда —Крепися, Ксенья!Федор
(к Борису)
Пощади ее!Ксения
Да, я тверда! Я все могу услышать —Надежды нет? Нет никакой? Скажи!Борис
Все кончено!Ксения шатается и падает.(Поддерживая ее.)
Господь с тобою, Ксенья!Действие пятое
Престольная палата
Ночь. Луна играет на стенах и на полу. Двое часовых.
Первый
Что, долго ли до смены?Второй
Чай, устал?Первый
Нет, жутко как-то.Второй
Да и мне, признаться,Не по сердцу в палате этой. ВсеКак будто ходит кто-то. Поглядишь —Нет никого!Первый
Ну, Бог с тобой! Не к ночиОб этом речь.Второй
Часок еще, пожалуй,Стоять придется.Первый
То-то. А ей-Богу,Двойную смену на дворе бы лучшеЯ простоял!Второй
Вишь, сам заводишь речь!Первый
Нет, чур меня! О чем-нибудь другомЗаговорим. Заметил ты сегодня,Как пасмурен был царь?Второй
И впрямь, он былЕще мрачней, чем эти дни.Первый
Кручина…Второй
Да, есть о чем. А говорят, БасмановТого разбил недавно вора.Первый
Что жеВсе мрачен царь? Не верит, что ли?Второй
Лик-тоКак страшен стал!Первый
Глядит и не глядит…Второй
Я б не хотел теперь его увидеть!Первый
Избави Бог!Второй
Постой — ты слышал?Первый
Что?Второй
Дверь скрыпнула!..Первый
Ну, ври себе!Второй
Шаги!..Первый
И впрямь шаги…Второй
То из покоев царскихСюда идут… Все ближе…Первый
(с испугом)
Кто идет?Второй
Молчи, молчи! Он сам!Борис, в рубахе, поверх которой накинут опашень, входит, их не замечая.
Борис
(про себя)
«Убит, но жив»!Меня с одра все тот же призрак гонит.Даны часы покоя всякой твари;Растение и то покой находит,В росе купая пыльные листы!Так быть нельзя. Чтобы вести борьбу,Я разумом владеть свободным должен.Мне нужен сон. Не может без накладаНикто вращать в себе и день и ночьВсе ту же мысль. И жернов изотрется,Кружась без отдыха… «Убит, но жив»!Я совершил без пользы преступленье!Проклятья даром на себя навлек!Когда судьбой так был обманут я —Когда он жив — зачем же я, как Каин,Брожу теперь? Безвинностью моейЯ заплатил за эту смерть — душоюЕе купил! Я требую, чтоб торгИсполнен был! Я честно отдал плату —Так пусть же мой противник вправду сгинетИль пусть опять безвинен буду я!(Осматривается.)
Куда зашел я? Это тот престол,Где, в день венчанья моего, я в блескеНевиданном дотоле восседал!Он мой еще. С помазанной главыТень не сорвет венца!(Подходит и отступает в ужасе.)
Престол мой занят!(Приходит в себя.)
Нет, это там играет лунный луч!..Безумный бред! Все та же мысль! РожденьеБессонницы! Но нет — я точно вижу —Вновь что-то там колеблется, как дым,—Сгущается — и образом стать хочет!Ты — ты! Я знаю, чем ты хочешь стать,—Сгинь! Пропади!Первый часовой
Святая сила с нами!Второй
Помилуй Бог нас!Борис
Кто здесь говорит?(Увидев часовых.)
Кто вы? Зачем вы здесь? Как смели выПодслушивать?Второй
Великий государь,Наряжены мы терем караулить!..Борис
Вы на часах? Так где же ваши очи?Смотри туда! Что на престоле там?Второй
Царь-государь… я ничего не вижу!..Борис
Так подойди ж и бердышем своимУдарь в престол! Чего дрожишь? Иди —Ударь в престол!Часовой подходит к престолу.Стой! Воротись — не надо!Я над тобой смеялся! Разве тыНе видишь, трус, что это месяц светитТак от окна? Тебе и невесть чтоПочудилось?.. Смотрите же вы оба:О том, что здесь вы слышали сейчасИль видели, — молчать под смертной казнью!Вы знаете меня!(Вздрогнув.)
Кто там?Входит Семен Годунов.
Семен Годунов
То я,Великий государь! Тебя ищу я…Борис
Кто право дал тебе за мной следить?Семен Годунов
(тихо)
Андрей Клешнин, по твоему веленью,К тебе пришел.Борис
(к часовым)
Ступайте оба прочь!Часовые уходят.
Никто не видел Клешнина?Семен Годунов
Никто.По тайному крыльцу его я в теремСам проводил.Борис
Впусти его!Семен Годунов уходит.
Под схимойОн от мирских укрылся треволнений,А я, как грозный некогда Иван,Без отдыха мятусь. Как он, средь ночиЖду схимника, чтобы сомненье мнеОн разрешил. И как при нем, так нынеПри мне грозит Русии распаденье!Ужель судьба минувшие те дниНад нею повторяет? Или в двадцатьПротекших лет не двинулся я с места?И что я прожил, был пустой лишь сон?Сдается мне, я шел, все шел впередИ мнил пройти великое пространство,Но только круг огромный очертилИ, утомлен, на то ж вернулся место,Откуда шел. Лишь имена сменились,Преграда та ж осталась предо мной —Противник жив — венец мой лишь насмешка,А истина — злодейство есть мое —И за него проклятья!Входит Клешнин в схиме и в веригах.
Это ты?Клешнин
Я сам. Зачем меня ты потревожил?Спокойно не дал умереть? В чем дело?Борис
Давно с тобою не видались мы.Клешнин
И лучше бы нам вовсе не видаться.Борис
Ты нужен мне.Клешнин
Еще? Кого зарезатьЗадумал ты?Борис
Твоя не в пору дерзость,Ее терпеть я не хочу!Клешнин
А яХочу быть дерзок. Или, мнишь ты, послеТого, что я видаю по ночам,Ты страшен мне?Борис
Оставь обычай свой.Дай мне ответ по правде: в Углич тыНа розыск тот посылан с Шуйским был,Дай мне ответ — и царствием небеснымМне поклянись: убит иль нет Димитрий?Клешнин
Убит ли он? Дивлюся я тебе.Или мою не разглядел ты схиму?Так посмотри же на мое лицо!Зачем бы я постился столько лет?Зачем бы я носил вериги эти?Зачем живой зарылся б в землю я,Когда б убит он не был?Борис
Ты егоСам видел мертвым?Клешнин
Будь спокоен. МыЕго убийц названье не украли —Оно, по праву, наше: на гортаниЗияет рана в целую ладонь!Борис
И не было подмена?Клешнин
Нет. Когда быЕго черты забыть я мог — мне ихМои бы сны напомнили…Борис
Кто ж тот,Кто называет Дмитрием себя?Клешнин
Почем мне знать! Дух, может быть, иль хуже,Но говорить с тобой об этом ночьюЯ не хочу. Об эту пору чутокБывает тот!Борис
Андрей…Клешнин
Забудь Андрея!Четырнадцать уж лет в болоте чертиИграют им. Брат Левкий пред тобой.Борис
Постригся ты, но схима не смирилаТвой злобный дух. Не кротостию речьТвоя звучит.Клешнин
Не в кротости спасенье.Ты мягко стлал, но не помог себеМедовой речью в горькую годину.Не помогли и казни. Над тобойПроклятье Божье. Мерзость ты своюПознай, как я; прими такую ж схиму;Сложи венец; молися и постись;Заприся в келье…Борис
Русскою землею,Блюсти ее, на царство я избран!В невзгоды час с престола моегоЯ не сойду, как скоморох с подмосток!С мечом в руках, не с четками, я встречуВрага земли!Клешнин
Земля тебя клянет!А враг у нас с тобой один: оружьюОн твоему смеется! С ним сразитьсяТы можешь, только павши ниц во прахПеред крестом!Борис
Когда придет мой час,Я принесу за грех мой покаянье.Теперь грозу я должен встретить. ЕслиТебе еще что ведомо в сем деле,Скажи мне все!Клешнин
Я все тебе сказал.Убийца ты. Волхвы тебе когда-тоСемь лет царенья предсказали. БлизокТвой смертный час. Прости — я ухожу.От инока от Левкия примиБлагословенье днесь.Борис
Перед твоейСвященною склоняюся я схимой —Не пред тобой, монах!Клешнин
Лобзай же руку,Благословляющую тя!Борис
Твою?Клешнин
Она в крови? Так что ж? Ты разве чище?Сложи венец!Борис
С судьбой бороться будуЯ до конца!Клешнин
Так умирай как пес!(Уходит.)
Утро. Покой перед царской опочивальней
Спальник слушает у дверей. Входит Семен Годунов.
Семен Годунов
Что государь? Каков он?Спальник
До рассветаВ постелю не ложился. Все ходилПо-прежнему и сам с собою всеКак будто разговаривал.Семен Годунов
БасмановСей ночью прибыл; о своей победеЦарю отчет привез он. Царь егоНе принимал?Спальник
Нет. Грамоту к себеПотребовал; прочтя, перекрестился,Ему ж велел быть к лобному столу.Семен Годунов
И лег в постель?Спальник
Лег, только ненадолго;Чрез краткий час встал снова и велелЦаревича позвать; а нам дал строгийЗапрет за два покоя никогоК ним не пускать.Семен Годунов
Они доселе вместе?Спальник
Досель… Но вот, кажись, идут!Семен Годунов
Уйдем!Оба уходят. Борис входит в разговоре с царевичем Федором.
Борис
Мы трудные с тобою временаПроходим, сын. Предвидеть мы не можем,Какой борьба приимет оборотС врагом Руси. Мои слабеют силы;Престол мой нов; опасна смерть мояДля нашего теперь была бы рода;Предупредить волненья мы должны.Я положил: торжественною клятвойСвязать бояр в их верности тебе.Сегодня, сын, тебя венчать на царствоЯ положил!Федор
Отец, помилуй! Как?В тот самый день, когда ты честь воздатьБасманову за славную победуГотовишься?Борис
Изменчива судьба.Мы на лету ее всечасно ласкуЛовить должны. Усердье к нам людейС ней заодно. Сегодня прежним блескомМой светит скиптр. В Бориса счастье сноваПоверили. Сегодня уклонитьсяОт царской воли никому не можетИ в мысль войти. Но знаем ли мы, чтоНас завтра ждет? Я на обеде царскомОт всех бояр хочу тебе присягиПотребовать.Федор
Прошу тебя, отец,Уволь меня!Борис
Приять венец русийскийНазначен ты в тот самый час, когдаНа царство я взведен был Земской думой.Себе и роду своему престолУпрочить ты обязан.Федор
Нет, отец!Я не могу — уволь меня!Борис
Сын Федор,Что значит это?Федор
Не гневись, отец,—Венчаться не могу я! На престол —Я не имею права!Борис
Как?Федор
Отец,Прости меня! Ты борешься упорно —Я ж не уверен, что противник твой —Не истинный Димитрий!Борис
Не уверен?Ты, Федор, — ты?Федор
Я углицкое делоЧитал, отец, и Шуйского тот розыск.Бессовестно допрос был учинен!Отыскивать не так бы должен правду,Кто б искренно хотел ее узнать!Борис
Но правда та мне ведома!Федор
Ты могОбманут быть!Борис
Нет, не был я обманут!Федор
От Шуйского лишь углицкое делоТы то узнал!Борис
Я прежде знал его!Федор
Ты?Борис
Я!Федор
Отец! Как мог его ты знать?Борис
Когда тебе улики дам я в руки,Что Дмитрий мертв…Федор
Как? У тебя иныеУлики есть, чем те, что собрал Шуйский?Борис
Иные — да!Федор
И ты доселе ихНе предъявил?Борис
Я их не предъявлю!Мне на слово поверить должен ты!Димитрий мертв!Федор
Нет, прежде не поверю,Чем сам увижу те улики!Борис
Ты —Их требуешь? Ты хочешь их, сын Федор?Так знай же все!Федор
Нет, нет, отец! Молчи!Поверил я! Не говори ни слова —Поверил я!Молчание.
Борис
Недолго мне осталосьНа свете жить. Земли мне русской слава,Свидетель Бог, была дороже власти.Но, вижу я, на мне благословеньяБыть не могло.Федор
Нет, нет! Оно не можетБыть на тебе!Борис
Ты чист и бел. ТебяОт прикасанья зла предохранитьМне удалось. Господь твою державуБлагословит.Федор
О, если б не пришлось мнеЕе принять!Борис
Неизлечим недугДушевный мой. Он разрушает тело —И быстро я, усильям вопреки,Иду к концу. В страданье человекБывает слаб. Мне ведать тяжело,Что все меня клянут… Услышать словоПриветное я был бы рад…Молчание.
Федор
Прости!
(Уходит.)
Столовая палата
Великолепно убранные столы в несколько рядов. За ними, в ожидании, сидят бояре. На правой стороне просцениума царский стол с пятью приборами. Несколько лиц разговаривают на просцениуме.
Салтыков
Нам не везет!Голицын
Победу над собоюМы празднуем!Салтыков
Неволей торжествуем!Голицын
Да полно, так ли плохо? Ведь винойВ победе этой лишь один Басманов;Не будь его, Димитрий смял бы нас!Салтыков
Он нас и смял. Уж наши отступали,Как враг того Басманова принес.Окрысился, уперся — а к немуКак раз на помощь немцы подоспели.Голицын
Проклятые!Салтыков
Какое горе им!Борису присягали, за БорисаКладут живот!Голицын
Басманов за него же!Салтыков
А то небось за нас? Собака знает,Чей ела корм!Шуйский
(подходит)
О чем, бояре, вы?Салтыков
Да все о том же, князь Василь Иваныч,О радости великой.Шуйский
Как бы толькоНе горевать пришлося нам! Мне пишут:Он вновь собрать успел свои дружины,К нему идет подмога от Литвы,А Роща-Долгорукий со ЗмеевымПередались ему; Мосальский такжеИ Татев тож!Голицын
Ты шутишь, князь?Шуйский
Ей-Богу.Салтыков
Царь ведает?Шуйский
Зачем его тревожить?Пожалуй, пир сегодняшний та вестьИспортила б.Голицын
Ну, слава Богу! Лишь быБасманова царь не послал опять!Шуйский
Нет, нет, зачем! Нельзя нам на МосквеБыть без него!Салтыков
Признайся, князь Василий,Ведь это ты царя-то надоумилБасманова призвать?Шуйский
(смеясь)
А кто ж еще?Ведь он себе награду заслужил!Голицын
Хитер же ты!Шуйский
Ну, где уж нам хитрить!Салтыков
А вот и он!Входит Басманов, все раздаются.
Шуйский
(идет ему навстречу)
Челом, боярин ПетрФеодорыч, тебе от всей от Думы!Утешил нас, ей-Богу-ну! А тоИ батюшке-царю кручинно стало;Как с вором, мол, не справиться-то с тем,С расстригою!Басманов
Навряд ли он расстрига.Шуйский
Расстрига, нет ли — тот же вор. Теперь,Чай, не начнет!Басманов
Нет, князь Василь Иваныч,Боюсь, начнет. Хоть он и вор, а удальНам показал свою. И любо видеть,Как рубится! В беде не унывает:Когда его войска погнали мы,Последний он, и шаг за шагом толькоНам уступил. Так, говорят, косматый,Осиленный ловцами, покидаетДобычу лев!Шуйский
(смеясь)
Да ты, никак, боярин,Не в шутку хвалишь вора!Басманов
Не таюсь,Мне по сердцу и вражая отвага!Шуйский
А за твою тебе сегодня царьВоздаст почет!Басманов
Храни его Господь!Но лучше бы меня теперь у войскаОставил он. Не надо б дать врагуОпомниться.Шуйский
И без тебя, боярин,Его добьют. Ты ж для совета намЗдесь надобен.Салтыков
Недаром государьПожаловал тебя в бояре. БудешьНас разуму учить!Голицын
Нам будешь в ДумеУказывать!Басманов
Боюся, не сумеюВам быть под стать.Голицын
Мы славимся породой,А ты умом!Басманов
Кто чем богат!Входит Семен Годунов. Все ему кланяются. За ним два стольника несут богатую шубу.
Семен Годунов
(к Басманову)
БояринПетр Федорыч! Великий государь,До своего до царского прихода,Мне приказал приветствовать тебяИ эту шубу, с своего плеча,Прислал тебе в подарок!Все
(кланяясь Басманову)
С царской лаской!Стольники надевают на него шубу.Басманов
Не заслужил я милости великой!Семен Годунов
То лишь почин. Угодно государюТебе такие почести воздать,Каких еще он никому доселеНе воздавал!Шуйский
Мое взыграло сердце!Кому ж и честь, когда не воеводе,Что от врага лютейшего вконецИзбавил нас!(К Семену Годунову.)
Но успокой, родимый,Скажи, Семен Никитич, правда ль: ночьюНедужил царь?Семен Годунов
Нет, миловал Господь,Одна была усталость.Шуйский
Богу слава!И то сказать, ни день ни ночь покояНет милости его. Зато теперьОн от хлопот уж может отдохнуть!Звон дворцовых колоколов. Входит Борис в царском облачении. За ним царевич Федор, царица и Ксения.
Салтыков
(к Голицыну)
Как бледен он!Голицын
Мертвец!Борис
(к Басманову)
Боярин ПетрФеодорыч!Басманов опускается на колени, Борис его подымает.
За доблесть за твою,За славную за службу и за кровь —Прими от нас великий наш поклонИ от земли русийской челобитье!(Берет у стольника золотое блюдо, насыпанное червонцами, и подает Басманову.)
Басманов
(принимая блюдо)
Великий царь! За малую ты службуЧрез меру мне сегодня воздаешь!Дозволь мне, царь, вернуться к войску. Там,Быть может, мне твою удастся милостьИ вправду заслужить!(Передает блюдо стольнику.)
Борис
Пожди еще.Тяжелое принудило нас времяБыть строгими. Москва все эти дниОпал довольно видела и казней.Она должна увидеть на тебе,Как верных слуг, за правду их, умеетЦарь награждать. Садись со мною рядом.Садится за стол. По правую его руку царица, Федор и Ксения; по левую Басманов. Бояре размещаются за другими столами. Слуги разносят блюда.
Один боярин
(за крайним столом налево)
Мне на царевну Ксенью жаль смотреть,Вошла в палату, на ногах едваДержалася.
Другой
По женихе тоскует.Чай, нелегко сидеть в алмазах ейДа в жемчуге, когда на сердце смерть!Первый
Царевич также невесел.Другой
А царь-то!Борис
(к Басманову)
Не в радостный ты час к нам прибыл, Петр.Семейное меня постигло горе,Затем порой задумчив я кажусь;Но славная твоя победа насОправила.Басманов
Великий государь,Дай Бог тебе веселья и здоровьяИ всех врагов под ноги покорить!Салтыков
(за другим столом налево)
Мы похоронный точно пир справляем.Смотри, как он веселым хочет быть,А сам не свой!Голицын
Ему недуг, быть может,Невмоготу.Салтыков
Кабы да тот недугНам впрок пошел! Царевны Ксеньи жаль.Голицын
Да, жаль ее.Салтыков
Что с братом и с сестройМы сделаем, когда на царство тотПожалует?Борис
Царевна Ксенья, встаньИ дорогому гостю поднесиЗаздравную стопу!Ксения
(обходит стол и подносит стопу Басманову, с поклоном)
Уважь, боярин!Басманов
(принимая стопу)
Во здравие царя и государя!Все
Во здравие царя и государя!Борис
(вставая)
Во здравие боярина ПетраБасманова! Пусть долго он живет,На образец другим, земле на славу,Врагам на страх!Все
Во здравие егоИ много лет!Борис
Да славится вовекиСвятая Русь и да погибнут всеЕе враги!Все
Анафема врагам!Борис
(садясь)
Семь лет прошло, что я земли русийскойПриял венец. Господня благодатьБыла над ней — доколь, подобно язвеЕгипетской, тот не явился враг,Над ним же мы победу торжествуем.Час недалек, когда, проклятый Богом,Он на земле достойную себеПриимет мзду. Господь дела караетНеправые; в сердцах читает он,И суд его, как громовая туча,Всегда висит над головою тех,Что злое в сердце держат умышленье.Бояре все! Что заслужили б те,Что, сидя здесь, за царскою трапезой,В душе своей усердствовали б тайноРазбитому Басмановым врагу?Голоса
Помилуй, царь!Борис
Моей бы ждали смерти,Чтоб перейти к тому, лихому вору,Наследника ж хотели б моегоЕму предать?Голоса
(с разных сторон)
Царь-государь, помилуй!Возможно ли! — И в мысль то не вместится! —Нет между нас предателей!Борис
Пусть встанет,Кто верен мне!Все
(вставая)
Мы все тебе верны!Голицын
(к Салтыкову)
Что, встал небось?Салтыков
А ты-то?Голицын
ПоневолеПодымешься. Не выдать же себя!Борис
Клянитесь мне, что будете служитьФеодору по вере и по правде!Все
Клянемся, царь!Борис
Что будете егоОберегать до смерти и до крови,Когда меня не станет!Все
Все клянемся!Борис
Клянитесь мне, что, если между васКто-либо держит злобу на меня,Он злобы той на сына не захочетПеренести!Все
Во всем тебе клянемся!Шуйский
Уж положися на своих рабов,Царь-батюшка!Борис
В соборе вашу клятвуВы целованьем крестным утвердите.Мы в животе и смерти не вольны —Я Федора хочу еще при жизниМоей венчать. От младости он мнойНаставлен был в науке государевой.Господь ему превыше лет егоДал светлый ум, и с духом твердым кротостьВ нем сочетал, и правоты любовь,Нетронутую мудрствованьем ложным,В него вложил. Его царенье будетНа радость вам, на славу всей земле!Чего я сделать не успел для царства —То он свершит —(выступает вперед)
и за него теперьЗаздравный сей я кубок подымаю!Все
Да здравствует царевич! Много летЦаревичу Феодору!Один боярин
(указывая на Бориса)
Что с ним?Другой
Шатается!Борис
Басманов…Басманов
(подхватывает его)
Государь!Смятение между боярами.
Ксения
Отец! Отец!Борис
Мне дурно…Федор
За врачомБежать скорей!Борис
Не надо… смертный часМой настает…Его сажают в кресла.
Царица
Ах, Господи! Не простоСлучился грех! Знать, тут была отрава!Несколько голосов
Отравлен царь!Борис
Нет — не было отравы!Иль мните вы, бессильна скорбь однаРазрушить плоть?Федор
О, велика твояПред Богом скорбь!Борис
Сын Федор, Ксенья, дети!Храни вас Бог! Князь Шуйский, подойди!Друг друга мы довольно знаем. Помни,В мой смертный час я Господа молю:Как ты мне клятву соблюдешь, пусть такИ он тебя помилует! Басманов,Спеши к войскам! Тебе я завещаюПрестол спасти! О Господи, тяжел,Тяжел Твой гнев! Грехи мои Ты не далМне заслужить!Федор
Клянусь тебе, отец,Не забывать, что искупить я долженИх жизнью всей!Борис
(к боярам)
Блюдите вашу клятву!Вам ясен долг — Господь карает ложь —От зла лишь зло родится — все едино:Себе ль мы им служить хотим иль царству —Оно ни нам, ни царству впрок нейдет!Царица
(кланяясь в ноги)
Свет-государь! Прости меня, в чем яГрешна перед тобой!Борис
Мой меркнет взор…Ксения
О Господи! Будь милостив к нему!Борис
Простите все! Я отхожу, сын Федор,(встает)
Дай руку мне! Бояре! Вот ваш царь!(Падает в кресла.)
Занавес опускается.
1868–1869