Комната в доме Петруччо.
Входят Катарина и Грумио.
Нет, нет, клянусь вам жизнью, я не смею.
Чем хуже мне, тем бешеней Петруччо.
Ужель на мне женился он затем,
Чтоб голодом морить свою супругу?
Когда стучался нищий в наши двери,
И то он подаянье получал
Иль находил в других домах участье.
Но мне просить еще не доводилось,
И не было нужды просить, а ныне
Я голодна, смертельно спать хочу,
А спать мешают бранью, кормят криком,
И самое обидное — что он
Любовью это смеет объяснять,
Как будто, если б я спала и ела,
Болезнь могла грозить мне или смерть.
Достань какой-нибудь еды мне, Грумио;
Не важно — что, лишь было бы съедобно.
Ну, а телячья ножка, например?
Чудесно! Принеси ее скорей!
Боюсь, она подействует на печень.
Что скажете о жирной требухе?
Люблю ее. Неси, мой милый Грумио.
Но, впрочем, вам и это будет вредно.
А может быть, говядины с горчицей?
О, это блюдо я охотно съем.
Пожалуй, вас разгорячит горчица.
Ну, принеси мне мясо без горчицы.
Нет, так не выйдет. Я подам горчицу,
Иначе вам говядины не будет.
Неси все вместе иль одно — как хочешь.
Так, значит, принесу одну горчицу?
Вон убирайся, плут, обманщик, раб!
Меня ты кормишь только списком блюд.
Будь проклят ты с твоею гнусной шайкой,
Что лишь смеется над моей бедой!
Пошел отсюда прочь!
Входят Петруччо с блюдом и Гортензио.
Ну как ты, Кет? Что, душечка, печальна?
Как вы живете?
Хуже быть не может.
Приободрись, взгляни повеселее.
Смотри-ка, ангел мой, как я заботлив!
Сам приготовил блюдо для тебя.
Уверен, ты внимание оценишь.
(Ставит блюдо на стол.)
Как, ты молчишь? Не нравится тебе?
Так, значит, я трудился понапрасну?
Эй, все убрать!
Нет, я прошу, оставьте.
А где же благодарность за услугу?
Скажи спасибо перед тем, как есть.
Спасибо вам, синьор.
Синьор Петруччо! Как же вам не стыдно?
Прошу к столу, синьора. Сядем вместе.
(тихо к Гортензио)
Гортензио, будь другом. Съешь все сам.
(Громко.)
Ну, кушай на здоровье, дорогая,
Скорее ешь, и мы с тобой вернемся
К отцу и там повеселимся вдоволь.
Мы щегольнем, покажем все обновы,
Наряды, шляпки, бусы и браслеты,
И кружева, и ленты, и манжеты,
Шарфы и брыжи, веера и рюшки,
И всякие другие безделушки.
Ты все уж съела? Там портной хлопочет;
Твой стан украсить дивным шелком хочет.
Входит портной.
А ну, портной, показывай нам платье,
Тащи скорей.
Входит галантерейщик.
А ты что нам принес?
Вы шапочку заказывали, сударь.
Ты на горшке ее утюжил, что ли?
Какая гадость! Бархатная миска!
Фи, фи! Да это просто неприлично!
Ракушка или скорлупа ореха,
Игрушка, финтифлюшка, детский чепчик.
Прочь убери! И сделай-ка побольше.
Не надо мне побольше. Эти в моде.
У всех хороших дам такие точно.
Сперва хорошей стань, потом получишь.
Не раньше!
(в сторону)
Долго ей придется ждать.
Я тоже говорить имею право
И все сейчас скажу; я не ребенок,
Получше люди слушали меня;
А не хотите, так заткните уши;
Уж лучше дать свободу языку
И высказать, что в сердце накопилось.
Да, ты права! Негодная шапчонка.
Пирог из шелка, побрякушка, блюдце! —
Тебя еще сильней за то люблю я,
Что эта дрянь тебе противна.
Люби иль не люби, а я надену!
Она по вкусу мне, другой не надо.
Галантерейщик уходит.
Как наше платье? Покажи, портной.
Помилуй бог! Оно для маскарада?
А это что? Рукав или мортира?
Изрезан он, как яблочный пирог, —
Надрез, прореха, вырез и прорез!
Ну, право, как курильница в цирюльне!
Черт побери! Да что ж это такое?
(в сторону)
Ей не видать ни шапочки, ни платья.
Вы приказали сшить его красиво
И в соответствии с последней модой.
Да, приказал. Но вовсе не велел я
Его испортить по последней моде.
Ступай домой и прыгай через лужи.
Напрыгаешься без моих заказов.
Бери-ка платье! Делай с ним что хочешь.
Но я прелестней не видала платья;
Изящно сшито, похвалы достойно!
Меня вы пугалом одеть хотите?
Не я, а он.
Нет, вы правы, синьора.
Ах, грубиян! Ты лжешь, наперсток, нитка!
Ты, ярд, три четверти, нет, четверть дюйма!
Ты, клоп, блоха, сверчок паршивый, вот кто!
Ты смеешь поносить меня, катушка,
Лоскут, тряпье, заплатка? Прочь отсюда,
Не то тебя я разутюжу так,
Что спорить ты отучишься навеки.
Я говорю — ты ей испортил платье.
Нет, сударь, вы ошиблись. Платье сшито,
Как моему хозяину велели;
Дал Грумио приказ, как надо шить.
Материю я дал, а не приказ.
Но как вы платье наказали сшить?
Черт побери! Иголкою и ниткой!
Но разве вы покрой не указали?
Много ты платьев украсил мишурой?
Порядочно.
Ну, а меня ты не обмишуришь. Много костюмов отделал? А от меня не отделаешься. И не обмишуришь и не отделаешься. Вот что я тебе скажу: я велел твоему хозяину покроить платье, но не велел раскроить его на кусочки, — значит, ты врешь.
Да вот записка насчет фасона, она вам все докажет.
Читай.
Записка врет, если там сказано, что я так сказал.
(читает)
«Во-первых, свободное платье».
Хозяин, если я когда-нибудь говорил «свободное платье», — зашейте меня в подол и лупите концом суровой нитки, пока я не протяну ноги.
Продолжай.
(читает)
«С маленьким закругленным воротником».
Воротничок — я признаю.
(читает)
«С пышным рукавом».
Признаю даже два рукава…
(читает)
«Изящно вырезанным».
Вот это и пакостно.
Ошибка в записке, синьор; ошибка в записке. Я велел, чтобы рукава сначала были вырезаны а затем опять вшиты. И я тебе это докажу, хоть твой мизинец и вооружен наперстком.
Все, что я сказал, правда. Попадись ты мне в другом месте, я бы тебе показал.
Я готов хоть сейчас. Бери себе записку, отдавай мне свой ярд42 и наступай, не щади меня.
Помилуй бог, Грумио. Силы-то будут уж очень неравны.
Скажу короче: платье не по мне.
Да, платье по хозяйке.
Подними-ка,
Портной, ты это платье, и пускай
Хозяин твой поступит как захочет.
Негодяй, если дорожишь жизнью, не смей поднимать платье моей хозяйки для твоего хозяина.
Ты что этим хочешь сказать?
Ах, синьор, дело-то ведь посерьезнее, чем вам кажется. Поднять платье моей хозяйки для его хозяина! Фи, стыд, стыд, стыд!
(тихо, к Гортензио)
Скажи портному — все ему уплатят.
(Портному.)
Бери же платье. Вон, без рассуждений!
(тихо, портному)
Портной, я завтра уплачу тебе;
Ступай, на брань не обращай вниманья,
Хозяину же передай поклон.
Портной уходит.
Что ж делать, Кет, придется ехать к тестю
Нам в этом скромном и обычном платье.
Хоть плох наряд — зато карман набит.
Не платье украшает человека.
Как из-за черных туч сверкает солнце,
Так честь блистает под одеждой бедной.
И разве сойка жаворонка лучше
Лишь потому, что ярче опереньем?
И предпочтем ли мы угрю гадюку
За то, что кожа у нее красивей?
Поверь мне, Кет, и ты не станешь хуже
Из-за простого, будничного платья.
А застыдишься — на меня свали.
Развеселись же. Мы немедля едем
На пир веселый к твоему отцу.
Зови-ка слуг, нам надобно спешить.
Пусть подадут коней к большой аллее;
Отправимся с тобою мы оттуда.
Теперь, наверно, около семи,
И мы как раз к обеду попадем.
Не около семи, а ровно два —
Поспеть мы даже к ужину не сможем.
Поеду в семь и ни минутой раньше.
Вот посмотри, ведь ты все время споришь,
Что б ни сказал, ни сделал, ни решил я.
Эй, распрягать! Сегодня не поеду,
А прежде чем я вздумаю поехать,
Часы покажут, сколько я сказал.
Он скоро управлять захочет солнцем!
Уходят.