– Ты куда? – спросил Гурского Петр.
– Пока это не важно. – Александр вложил фотографию в свой блокнот и убрал вместе с ручкой в карман.
– Почему «пока»?
– Петя, – если я ошибаюсь, то нет смысла и обсуждать, а если ситуация у меня стрельнет, то…
– Как это «стрельнет»? А? Я тебе стрельну, я тебе так стрельну! А ну давай выкладывай!
– Ладно, – Гурский отпер входную дверь, – приводите тут себя в порядок. Я с вами свяжусь.
– Ждем от тебя каблограммы! – крикнул ему вслед Андрей Иваныч, затем встал со стула, вышел в прихожую, запер за Александром дверь и вернулся на кухню.
– О как! – взглянул он на Волкова. – Каково? Видал? С нами уже и советоваться-то не хочут. Мы, выходит, уже просто два пьяных придурка.
– Вроде того… – тяжело вздохнул Петр.
– Ванька, спасибо, ты мне очень помог, – стоя в передней квартиры Мавсесяна, Адашев-Гурский, прощаясь, протянул ему руку.
– Делов-то куча…
– Ладно, счастливо.
– Давай не пропадай.
– Постараюсь. А… позвонить от тебя заодно можно?
– Ну, я не знаю… это будет недешево стоить. – Иван указал рукой на телефонный аппарат.
– Эт-то мы понимать можем. – Адашев снял трубку и набрал номер.
– Да? – ответил Волков.
– Привет, Петр, это я. Ты там как?
– В каком смысле?
– В том самом.
– А тебе какое дело?
– Петя, ну… мне бы нужно, чтоб ты сегодня в форме был.
– Чего это вдруг?
– Может так случиться, что понадобится твоя помощь.
– Что, влип, очкарик? А я предупреждал. Пальцем не шевельну. И еще и добавлю.
– Короче, я тебе позвоню где-то… – Гурский взглянул на часы, – через пару часов, может, чуть позже. Телефон не занимай на это время.
– Слушай, ты… Ты чего, на самом деле во что-то ввязался?
– Да тут, понимаешь, одна интересная такая загогулина вырисовывается…
– Ну? Только короче.
– Это долго. Просто мне нужно, чтобы ты через пару часов не отдыхал уже рылом в салате.
– Да у меня и салата-то на столе нету…
– Вот и хорошо.
– Что, так серьезно?
– Вроде да.
– О'кей. На телефоне Вероника может сидеть или Андрей Иваныч. Звони на трубу, я ее рядом положу. Только, Саня… ты меня понял?
– Все, пока.
– Давай. – Волков положил трубку на рычаг и вернулся на кухню.
– Так вот… – продолжал Андрей Иваныч, обращаясь к Веронике, – ведь раньше – как? Наговорил, например, барышне умных глупостей, и она твоя. Наличие интеллекта и умение небанально излагать имели решающее значение. А теперь…
– А теперь? – прищурилась от сигаретного дыма Вероника.
– Теперь все совершенно иначе. Теперь важен твой социальный и, прошу прощения, имущественный статус. Именно эти аспекты твоей личности представляют . даже для хорошеньких барышень первостепенный интерес и предмет корыстного любопытства. Я не прав?
– А вы, Андрей Иваныч, – вскинула на него глаза Вероника, – кстати, чем у себя там, в Москве, занимаетесь?
– Я? Ну… в последнее время я специализируюсь на лечении зависимости от симптомов заболеваний.
– Это каких? – полюбопытствовал, присаживаясь к столу, Петр.Волков.
– А любых, – пожал плечами Андрей и сделал большой глоток пива. – Мне без разницы.
– Да пошел ты… – Петр достал из-под стола пару бутылок «Туборга». – Врешь?
– Я?! – возмутился Андрей. – Я вру?! Впрочем, конечно, вру. А что, нельзя?
– А вот скажи мне, Андрей Иваныч, – Волков откупорил бутылки и разливал пиво по стаканам, – а мечта у тебя есть?
– Конечно, – быстро кивнул Андрей, протягивая руку к стакану.
– Нет, – качнул головой Волков, – я имею в виду настоящую, большую. Такую, чтобы… ну вот сбылась – и все. Чтобы и жить дальше уже и смысла не было. Так… доживать разве что. Такая есть?