— Вадим! Вадим Николаевич!
— Че, Лех, разорался?
— Ты бензин для бензопилы брал?
— Да, канистру десятилитровую взял, уже с маслом двухтактным разбодяжил. В салоне должна лежать.
— А зачем так много? Мы что собрались сруб для бани строить?
— Так я еще мотопомпу прихватил со всеми шлангами, а то вдруг какой блинчик затопленный попадется? Она же тоже чистый бензин не употребляет. Как раз, и в помпу пойдет, и в пилу.
— Запасливый ты мужик, как я погляжу, Вадим Николаевич. Что еще захватил этакого?
— Ну топор, карабин, само-собой. ИРП-шек десяток пацаны подогнали, правда у них срок через три месяца кончается.
— Фигня. Вон, Мишаня рассказывал в прошлом году на копе — у них как-то сухпаек был, который аж на двенадцать лет был просрочен, и ничего, все живые остались!
— Да ладно!! Мишаня!
— Я за него.
— Леха говорит, ты сухпаек просроченный ел и все нормально было?
— Ну да. Срок годности закончился в 2006-м, а вскрыли мы его в 2018-м.
— Ну и как?
— Да, все нормально было. С голодухи после марш-броска под дождем по пашне с десяток километров еще не то сожрешь. Там, правда, консервированный рис с мясом, после того как мы его разогрели, скрипел на зубах, как песок, да и на вкус песок напоминал, выкинуть пришлось, ну и галеты от старости в порошок рассыпались, а так ничего. Сухпай был походу старого образца, не как сейчас, темно-зеленая упаковка, а светлая такая, типа салатовая. Но никто не траванулся.
— И даже никто не продристался?
— Не-а. Мы коньячком после продезинфицировались.
— Ха-ха-ха! Молодцы! А кстати, о коньячке: раз уж все доехали и не потерялись, может по пятьдесят грамулек? Лех, ты как?
— По стопочке не откажусь, но не более. Нам еще лагерь разбить надо, дров напилить на ночь. Зря я что-ли бензопилу с собой притаранил?
— Андрей?
— Нет, я чайку из термоса.
— Мишаня?
— Я как пионер-всегда готов.
— «всегда готов»-это Серега.
— А где он, кстати?
— Вон, в Уазке дрыхнет. Всю дорогу с Пашкой керогазили, меня с пути истинного сбить пытались.
— Ну а ты что, не поддался?
— Нет, конечно. Спьяну засели бы где нибудь в канаве, и хрен помощи дождешься. Сеть не ловит, рация не добивает. Сейчас я конечно исправлю эту оплошность, накачу штрафную.
— А Пашка где?
— В лес пошел, осмотреться.
— У кого рация под рукой, скажите ему, чтоб пару поленьев приволок из леса, хоть костерок небольшой запалим.
— Ты, прежде чем костры разводить, прибор достань и прозвони место. Помнишь поговорку-«Комрад и турист! Прежде чем гонять чаище, проверь металлдетектором кострище!»
— Да, что то такое несколько лет по ящику показывали-вроде в Калининградской области, туристы на берегу встали с палатками, костер зажгли, и ближе к вечеру бабахнуло в нем нехило. Пятеро наглушняк, одна баба вроде живая осталась. Стали разбираться потом, менты, то да се, оказалось в том месте, где они костер запалили, снарял лежал неглубоко. Грелся, грелся, и короче, согрелся.
— Да уж, не дай Бог. У меня похожий случай был, под Можайском. Приехали, машины в поселке бросили, нагрузились рюкзаками и пешком в лес ломанулись. Километра полтора прошли, смотрим-полянка симпатичная, метров может десять на десять, примерно. Ну и тоже стали планировать-здесь палатка, здесь костер будет. Решили уж костер запалить, а пацанчик с нами один был, не копарь, а так с нами на природу выехал, вдали от жены попьянствовать, ну он и говорит- «Мишань, ты прежде чем костер жечь, достань хрень свою поисковую, и проверь в земле. Мало ли чего?»
— Ну и было чего?
— Ага. ЭрГэДэха лежала, тридцать третья, прям на пол- штыка в глубину. С запалом, и ведь, зараза какая, именно в том месте, где костер планировали. Причем я потом всю поляну прошерстил — вообще ничего больше не было, ни гильз, ни осколков даже.
— Да уж, и такое бывает.
Ну да. Что там, всем налили? Ну, за коп!
— За коп!
— За находки!
— Вздрогнули!
Мишаня, Леха и Вадим чокнулись маленькими металлическими стопочками, которые за разговором наполнил коньяком из своей знаменитой литровой фляги Вадим Николаевич, выпили и потянулись за закуской, которую уже успел разложить на раскладном походном столике Андрей. Сам он не пил, лишь жевал ломоть хлеба с толстыми ломтями краковской колбасы и потягивал свой чай из крышки термоса, который на удивление так и не остыл, лишь сменил статус с «огненно-горячий» на «просто-горячий».
— А что далеко ходить то? — вспомнил Миха. — Помнишь, Лех, в том году на майские гоняли, у нас к костре тоже сюрприз был. Андрюх, помнишь? Ты тоже был тогда с нами. И Серега был.
— Серега, наверное, не помнит. Он такой же синий тогда валялся. — ответил Андрей. — А сюрприз-да, был, мимо меня просвистел, и Женьку чуть-чуть задело.
— А что за сюрприз? — Заинтересовался Вадим.
— Так тебе надо с нами почаще на природу выезжать, столько историй всяких и случаев бывало. Мишань, расскажи.
— А что рассказывать-то? На прошлые майские поехали мы впятером-я, Леха, Георгич, Серега и Женек.
— Какой Женек? Джипер?
— Ну да. Приехали значит по Лехиным картам…
— Не моим, а Костяновским. Он у нас постоянно в архивах сидит.
— Блин, не перебивай, а то сам будешь рассказывать.
— Не, ты рассказывай, раз уж начал.
— А ты первый попросил!
— Отставить ругаться! — Вадим открыл фляжку и снова разлил по стаканчикам.
— Давай, Мишань, за интересные истории!
— Будем!
— Будем! Андрюх, а ты чего?
— Чаем не чокаются, но мысленно я с вами.
— Окей. Приехали мы значит, а по архивам там бои страшные были, и народ на форумах хвастался постоянно находками. Приезжаем, короче, на намеченную точку, да не учли, олухи, что праздники то майские.
— И чего?
— И ничего. На полянке нашей какой то поисковый отряд, с шатрами, палатками, МЧС-ой машиной, скорой помощью и экскаватором встали. Даже полевую кухню пригнали. Ну мы что бы не светиться, быстрей развернулись и назад. А там место такое, на высотке все это происходило, а дорога основная понизу идет. Наверх, короче, ведут три дороги, ну как дороги-направления, Андрюха и Леха на джипах проползли, а Серый на пузотерке не смог, на тросу его затаскивали. Вторая дорога метрах в двухста от первой, послали один джип на разведку. Там, короче наверху тоже копари сидят, с палаткой, костром, синие в какашку, и бабы с ними, орут чего то, музыка орет у них.
— Может просто туристы на пикнике какие нибудь были?
— Да нет. Мы в бинокль у них разглядели два прибора стояли, к палатке прислоненные, и лопаты, и у одного хрена пин-морковка на поясе висел. Он оранжевый, его за километр видать. Снова развернулись, поехали по третьей дороге. Поднялись, а там поляна большая, похоже лагерь официалов прошлогодний был-навесы из слег сколочены, стол человек на двадцать, лавки, умывальники из бутылей пластиковых висят, кострище старое, гора дров, не лесных бревен и палок, а доски натуральные — видно отходы лесопилки какой то им что-ли привезли. Ну решили там остановиться, с дороги нас не видно, официалы тоже не видны, они за холмом, только пьяных копарей видно издалека, метров за пятьсот. В общем, костер первым делом прозвонили, гильзы какие то обгорелые выкинули оттуда. Потому что хрен его знает, что эти умники там заложили? Мож лимонку прикопали в потухший костер. Там вокруг стола столько шмурдяка гнилого валялось-сгнившие магазины от МП-40 были, штуки три, помню РГД-33 со сгнившими ручками в рубашках валялись, патриков гнилых от МГ и от Мосинки полно. Видать ценный хабар на сувениры утащили, а гнилье побросали. Ну ладно, что то я отвлекся. Давай, Вадим Николаевич, по третьей, и в школу не пойдем.
— Давай, Мишань, все уже налито.
— Ну, быть добру!
— С Богом!
— За коп!
— Все пьете и пьете, алкаши проклятые?
— О, Пашка вернулся!
— Без меня пьете, ироды?
— Вадим, налей ему!
— Уже!
— Ну, здравы будьте, бояре!
— Пацаны, там это…
— Паш, не перебивай. Мишань, рассказывай дальше!
— Ну, короче, вечер, второй день, темно уже, сидим у костра, в угли пялимся. Вдруг как шарахнет в костре что то! Искры, угли в разные стороны. Все залегли по инерции. Лежим, ждем, мож еще чего рванет. Повалялись минут десять, встали, фонари из машин достали-яркие, светодиодные, давай осматриваться. Выяснилось, что патрон от ТТ-хи рванул, остатки гильзы в кострище нашли, и Женьку по щеке царапнуло, толи пулей, то ли осколком гильзы. Не очень сильно, но аптечку все равно пришлось доставать.
— Да откуда то там патрон этот взялся?
— Я думаю, — потянулся за бутербродом Андрей, — в дровах он был. Дрова то мы не прозванивали. Либо зацепился как то, либо спецом в какую нибуть трещину запихали.
— Да как он сам то зацепится?
— Вот и я говорю, дело ясное, что дело темное.
— Да, дела…
— Это че ты, Мишань за сказки рассказываешь? Сон свой?
— Угу, блин. Главное чтоб не вещий.
— Короче, парни, смотрите что нашел.
— Что это? Гильзы? ПМ, что ли?
— Какой, нахрен, ПМ? Ты, походу, в своей ментовке кроме ПМ-а, ничего больше и не видел. Прикол в том, что гильзы эти от Парабеллума, и свежие, пороховой гарью еще тянет от них.
— И что с того? Патроны эти до сих пор выпускаются, НАТОвский калибр, я их даже в оружейном магазине видел, две с полтиной за полсотни штук.
— Парни, вы лохи-год на донце какой выбит?
— Какой?
— 1938!
— Ну все, приплыли.» Мы из будущего» насмотрелся?
— «Ты где, скотина, водку брал? В ларьке. Я же сказал, в ларьке не брать, мы из за тебя метанола нажрались теперь»-с выражением процитировал Леха.
— Дай-ка взгляну. — протянул руку Андрей. — Ну да,9х19,Парабеллум,38 год. Ничего странного. Может кто то приныкал еще с тех времен, а сейчас постреливает.
— Ну и пусть постреливают. Главное что бы не в нашу сторону. А то ответка прилетит быстро. Верно, парни? — ухмыльнулся Вадим, разливая коньяк по стопкам.
— А то! За нами не заржавеет! — потянулся к выпивке Пашка. — Ну что, вздрогнем?
— Давай!
— За коп!
— Быть добру!
— А вот, помню, поехали мы как то с Серым, году кажется в 2015-м, — накладывая кусок колбасы на кусок черного хлеба, — потянуло на воспоминания Миху, — копать под Гагарин. С нами еще проводник был- Дендяй, Царствие ему Небесное. Приехали, встали лагерем…
— А что с ним случилось?
— С кем?
— С Дендяем этим?
— Водка погубила. Это мой старый кореш был, знал я его больше 25-ти лет. Он родился под Гагариным, все детство там провел, все овраги и блиндажи знал наизусть, вот я к нему ездил и с ним по лесам лазил, хабар добывал. Ладно, не суть. Короче, в тот раз поехали мы толпой в его края, приехали, отметили, копанули. А я тогда прикупил в Военторге страйкбольных лимонок, пластиковых, мелом набитых. Почти точная копия, разжимаешь усики, кольцо выдергиваешь, скобу держишь-все как в настоящей Эфке, даже задержка 3–4 секунды. Когда бросаешь ее, щелкает, шипит, дымит, а потом бабах-грохот и облако меловой пыли.
— И почем такое чудо природы?
— Да что-то около трехсот рублей с копейками за штуку. В свободной продаже в любой оружейке. Но не суть. В общем, пока Серого ждали, он должен был попозже приехать, костер запалили, шашлык — машлык, раз стопка, два стопка. Я прибор расчехлил и решил по лагерю погулять, между машинами. Нашел кучу гильзача, бронебойный снаряд отказник от сорокапятки, ну тот, знаете, с донным взрываком который, и пару летучек немецких восьмидесяток. И прибило меня лагерь растяжками вокруг обнести, чтоб типо ночью никто не приперся. Там поляна большая была, и две дороги на нее выходило. Я, дебила кусок, на этих дорогах натянул леску (удочки в машине валялись, вдруг рыбалка случится!), лимонки эти пластиковые примотал в кустах на изоленту, усики разогнул и успокоился, типа враг не пройдет. Потом еще по рюмашке бахнули, и я, дурья башка, на той дороге, откуда Серого ждали, к лимонке еще и тот снаряд примотал, так сказать, для усиления эффекта.
— Ну ты зверь, Мишаня! — укоризненно проговорил Андрей.
— Я думал ты дебил, а ты ДЕБИЛ!!! — сказал Вадим.
— Да ладно, не ругайтесь, что по синьке не сделаешь. Когда Серый отзвонился, мол подъезжаю, поперся встречать его, я, такой весь из себя нарядный, кривой, как сабля, с фонариком налобным, и ведь встретил его, отцепил леску, пропустил его, назад натянул. Утром, правда, чуть кирпичей не навалил, когда эту пиротехнику трезвым взглядом оценил. Трясущимися руками аккуратно снаряд срезал ножиком, и на полусогнутых еле-еле, душа в теле до болота донес и бултых его в тину, чтоб никто, значит, подвиг мой глупый не повторил.
— Да мне кажется, силы этой пластиковой хиромантии не хватило бы, чтоб снаряд сдетонировал. — засомневался Леха.
— Ну как знать! — задумчиво проговорил Андрей. — Снаряд то какой был, от сорокапятки, отказник? Значит уже на боевом взводе, как минимум. Вы кстати, в курсе, что, насколько мне память не изменяет, бронебойно-зажигательно-трассирующий снаряд калибра 45 мм комплектовался донным взрывателем МД-5,с замедлением, непредохранительного типа. В смысле в заднице у него был неподвижный боек-иголка, и подвижный капсюль воспламенитель, который держался крепко только до выстрела, а после от инерции выстрела предохранитель отключался, и капсюсь свободно болтался. Эта хрень могла взорваться даже от шевеления. И до кучи проинформирую вас, дорогие комрады, если кто не знал-ввиду, цитирую,»опасности обращения, этот взрыватель сняли с производства, но не сняли с вооружения». Так что ты, Мишаня, в рубашке родился, получается.
— Да, блин, дела! — воскликнул Пашка. — Мишань, надо отметить это. А ты, Георгич, прям энциклопедия, блин, ходячая, все знаешь!
— Поживи с мое, может и поумнеешь. — усмехнулся в усы Андрей.
— Парни, так я не договорил. — вклинился в разговор Михаил. — я с собой снова пяток этих гранат взял!
— Что, опять минировать будешь периметр? — спросил Леха.
— Ну да. Естественно, без всякого усиления. Сами посудите — место глухое, стреляет хрен пойми кто хрен пойми из чего, а мы тут пьяные, с костром, как на ладони. А так хоть шарахнет, если что, сразу подскочим — Алярма, алярма!!Как гансы говорили. Если кабан, так сразу свалит, если человек, тоже обсерится. В любом случае мы будем заранее предупреждены. Зря я что ли эти игрушки который год на коп таскаю?
— А что то мы о них раньше от тебя не слышали?
— Так до этого раза поездки в основном были одним днем, или по старине. А по войне, как в этот раз, да еще в этих кабаньих местах — сам Бог велел.
— Ну все, уболтал, речистый!
— Не вижу повода не выпить?
— А то!
Серега проснулся от ощущения дикой жажды. От лежания в неудобной позе затекло все тело, какая то железяка упиралась в ребра и сковывала дыхание. Пару минут он соображал, где он оказался, и почему в его кровати так тесно и почему он спит в одежде, и мало того, в сапогах.»-Блин, я же с парнями на коп выехал, точно, в дороге с Пашкой водки перепил, и похоже в машине отрубился. Точняк, в машине — в Уазике. А что это за хрень мне ребра отдавила? а, домкрат, мать его за ногу. Темно то как, прям как у негра в доме. Сколько времени интересно?»-он нажал кнопку подсветки на своих часах, и сфокусировав зрение определил-«ага, 3:18.До рассвета еще часа полтора. Надо на воздух выползти, может водичку найду. Врятли парни все убрали, наверняка канистра на улице стоит.»Чиркнув зажигалкой, он осмотрелся..» Пашка и Вадим, похоже на улице спят, или в палатке, или, скорее всего, как в прошлый раз, Пахан шалаш себе соорудил. Ну и хорошо, что я здесь один, вдвоем точно бы от перегара задохнулись.» Серега нащупал ручку двери, и стараясь не шуметь, выбрался на свежий воздух. Рядом на туристической пенке похрапывал Вадим, с головой закутавшись в камуфляжный бушлат. Источником света на улице был догорающий костер, из светящихся углей которого изредка показывались редкие ленивые язычки пламени, в момент появления отражающиеся на хромированных деталях автомобилей да небо без единого облачка, усыпанное миллиардами звезд. Пару мгновений Серега вглядывался в небо, поражаясь количеству и яркости звезд, попытался найти знакомые созвездия, но забросил это дело, переключив внимание на поиск воды. Неподалеку от костра под деревом выделялась правильностью форм какая то масса, заметно темней чем окружающие поляну тени, и раздавались какие то звуки, толи сопение, толи храп. Серега с опаской приблизился, за четыре шага умудрившись дважды задеть пустые бутылки, валяющиеся в траве. При ближайшем рассмотрении темная масса оказалась грубо собранным из веток мини шалашом, покрытым маскировочной сеткой.»-ну, точно Пашка себе ночлег соорудил, как всегда. Не спится ему принципиально в палатках. А если дождь вдруг?»-подумал Серега. Лезтьв шалаш в поисках воды Серега поостерегся, зная Пашкин крутой нрав спросонья да еще и с бодуна. Такой и шарахнет чем нибудь по голове, а потом еще и прикалываться будет-«а я думал медведь это». Взвесив все шансы, мучимый жаждой Серега решил посмотреть вокруг костра. Вскоре удача ему улыбнулась — от вспыхнувшего язычка пламени Серега разглядел отблеск на чем то блестящем, что лежало под днищем внедорожника Андрея.
— Так, что у нас тут? — вполголоса пробормотал искатель воды. — О, пивасика упаковочка, холодненькая. А это что? Минералка, ага, с газом. — подсветив зажигалкой, прочел он. — Но если есть холодный пивасик, зачем мне холодная минералка, да еще и с газом? Минералка — на утро, тогда от нее больше пользы будет, а сейчас будем клин клином вышибать!»-решил он, вытаскивая из упаковки сразу две банки.»-и где бы мне пригнездиться?»-окинув взглядом полянку, подумал Серега. — «а, вот бревнышко у костра, видать парни тут сидели. Гады, могли бы и разбудить.»Он подошел к бревну, присел на него и открыл пиво. Первая банка про валилась в один глоток, как ковш воды на раскаленные камни в бане — Серега даже прислушался к своим ощущениям — не шипит ли? Зато у второй и вкус почувствовался, и жизнь стала налаживаться. Он похлопал по карманам в поискахсигарет, достал одну, чиркнул зажигалкой и с наслаждением затянулся горьким дымом. Говорят, самая вкусная сигарета-это первая утренняя, после душа и чашечки кофе. Неправда это! Самая вкусная — ночью в лесу у костра после второй банки пива. Серега готов был поспорить на что угодно.
Где то далеко в лесу раздался выстрел. Потом еще один. И еще.
— Кому там, мать вашу, не спится? — раздался сонный злой голос неподалеку. Шалаш закачался, заскрипел, и оттуда выполз недовольный Пашка.
— О, здорово, алкаш, чего не спишь? Бухаешь в одну харю и не делишься? Дай пивка, что ли, компанию составлю!
— Вон, под Андюхиным джипом, под задним бампером упаковка пивасика лежит открытая. Я из нее только две банки выдернул. — показал Серега. — Долго сидели вчера?
— Да где-то до часа ночи протусили. Пока приехали, лагерь разбили, картофан с тушенкой захомячили, коньячком шлифанули. Мишаня рассказывал, как ты с ним гонял на коп, когда он весь лагерь растяжками сигнальными обставил. А тебя чего так раскумарило? Даже ни разу не выполз. Вадюхе случаем Уазик не обоссал? Или ты в памперсе? — гоготнул Пашка. — В лес если пойдешь вдруг отлить, поаккуратнее- Мишка снова в лесу лимонок наставил, зацепишь одну, все пьяные рожи проснуться, люлей тебе навешают.
— А где он их наставил?
— А вон там, та м и там. — показал Пашка. — Если что, вон в ту сторону иди, там метрах в десяти толи воронка большая, толи блинчик.
— Так воронка или блиндаж?
— А кто его знает? Мы еще не изучали. Завтра, или верней будет уже сегодня отоспимся, и разведаем. Но все таки, интересно, какая сволочь стреляла? — Процитировал он бессмертную фразу голосом Генерала Иволгина из Особенностей Национальной Охоты. — Время часа три наверное, какая нахрен охота? Вчера, кстати, пока ты на массу давил, тоже кто то весь вечер пулял, а я, пока за дровами ходил, аккурат возле этой ямы гильз горсть свежих нашел пистолетных, от парабеллума.
— Сохран хороший?
— Да я тебе говорю, свежие совсем, даже еще порохом воняют. Максимум сутки провалялись.
— Прикольно. Завтра при свете дня пособираю. Мне гильзач свежий нужен.
— И на кой ляд они тебе сдались? Детишкам в школьный музей отнесешь?
— Не, детишкам каски всякие я отношу, а гильзы- это латунь, в цветмет сдам, по паре сотен за кило.
— А разве гильзы принимают?
— У нас в городе принимают. Я этой весной двадцать кило сдал, правда дешево взяли, потому что гнилье, но все равно, деньги не пахнут.
— Ишь ты, бизнесмен какой выискался.
— А ты думал. Не пропадать же добру? Где, говоришь, воронка эта? Пойду отолью.
— Вон туда иди. И смотри не провались. А если вдругчупакабра нападет — кричи громче.
— Договорились.
Серега поднялся с бревна, одним глотком допил пиво, смял жестянку в кулаке и бросил ее под ноги.
— Э, не свинячь. Кидай банку в костер, она там сгорит, а тут нефиг мусорить!
— Да понял- понял, чего орать. Тоже мне, гринпис нашелся. — он ногой подтолкнул жестянку ближе к костру. — Лучше дров подкинь в костер, пока я хожу.
— А ты первый закон туристов и копарей знаешь, Серый?
— Какой еще закон?
— Пошел в лес, вернулся с поленом.
— А, в курсе. Сейчас найду какую нибудь ветку.
— Окей.
Серый, следуя направлению, указанному Пашкой, отошел от лагеря на десяток метров. На поляне еще, благодаря костру, было хоть что то видно, здесь же было темно, хоть глаз выколи. Парень достал телефон и включил встроенный фонарик. — «и где эта гребаная яма?» подумалось ему. В этот момент где то неподалеку, как показалось ему, снова прозвучала серия выстрелов, эхом разнесясь по лесу, и такое ощущение, что и над лесом. Серега поднял голову вверх и с удивлением увидел несколько трассеров, перечеркнувших ночное небо.
— Че за херня тут происходит? Пашка! Ты это видел? — В голос, не опасаясь разбудить остальных, заорал он. — Пашка, блин, ты где?? — В голосе уже звучала явная тревога, и было от чего-обернувшись, он уже не увидел поляну и догорающий костер.
— Пахан, мать твою, ты где? — ужас, который не спишешь на похмельный синдром, окутал Серегу, и не разбирая дороги, он как лось ломанулся назад.
— Блин блинский, мать вашу, где вы все? — не разбирая дороги, несся назад он, по направлению, как ему думалось, откуда он пришел. — Ау, парни, вы где? — продолжал метаться он среди деревьев. Бег по лесу всегда занятием особо приятным не назовешь, а в темноте да еще с глубочайшего похмелья тем более. В итоге и произошло то, о чем гласит закон Мерфи: — если неприятность может произойти, то она обязательно произойдет. Серега в темноте на бегу запнулся о какой то выступающий корень, и с разгона полетел носом в яму, которой, он мог поклясться, мгновение назад не было. Несколько раз перевернувшись и пытаясь уцепиться руками за все подряд, но сгребая только перепревшие листья и прочий лесной мусор, он с размаху ударился головой о какой то пенек, и яркая вспышка в голове, на мгновение ослепив своей яркостью тысячи солнц, погасла, уступив место первородной тьме. Мобильник, вылетев из руки, ударился о ствол дерева, и мигнув включенным фонариком напоследок, развалился на части.