Спустя миг тот заметил, что после суицидального поглощения артефактов его магическое ядро получило сокрушительный удар. На глазах последние крупицы, способные содержать в себе ману, превращались в пыль. Уже через пару минут он никогда не сможет получать "подпитку" из Леса, только капельки, крупицы, достаточных для бедного существования. Таких, как он, называли "потерянными", жилы они, в среднем, пару месяцев.
К полудню появилась информация, что люди, для которых ночной удар также стал большой неожиданностью (или по меньшей мере успех удара), также лишились возможности продолжать наступление.
Следующие два дня Тэньяси провёл в пути. Решение — покинуть город, так и не найдя следы сестры — далось с трудом. Как и многие другие эльфы, он сопротивлялся до последнего. Решающую точку поставили старейшины. Ослушаться их — значит нарушить все законы народа Кель.
Повсюду царили тлеющие корни Великого Древа. Карты не соответствовали местности. Мосты были разрушены, а русла рек изменились. Огромное множество сломанных деревьев лежало на дорогах и просто в лесах. Ужасные трещины покрывали землю. Появились неизвестные твари, кровожадность которых не уступала худшим из людей. Ослабленный народ с большими потерями продвигался вперёд. С каждым часом убитых становилось больше.
Старейшины поговаривали, что заклинание прорвало какой-то барьер и пробудило монстров, живущих в глубинах. Тэньси никогда не слышал, чтобы такие твари могли существовать в лесах. Единственное, что интересовало монстров — поскорее наброситься и сожрать живую цель.
Тэньяси, лишенный силы, чувствовал себя немощным стариком. Когда с дерева слетело нечто, похожее на слепую обезьяну со змеиными конечностями, он даже не испугался. Только вздохнул и улыбнулся.
"Я стал обузой. Лучше мне умереть", — фаталистично подумал Тэньяси.
— Хс-с! — зашипели змеи у монстра.
Монстр прыгнул вперёд, намереваясь сожрать лакомый кусочек. Тэньяси прикрыл глаза.
— Стоять!
Открыв глаза, Тэньяси увидел старейшину. Пожилой эльф, вытянув руку, держал под контролем монстра. Зеленоватая мана окружала всё тело противника, буквально за пару секунд монстр успокоился. Змеи, похожие на маленьких разъяренных драконов, превратились в милых ящериц.
— Старейшина…
— Успел, — недовольно проговорил Старейшина.
Монстр стоял на месте, очарованный силой мага. Такие заклинания, в лесах, крайне полезны. Даже самые злые хищники превращаются в добрых и послушных. Главное, чтобы соответствовала сила мага. Старейшина подошёл к монстру и с интересом посмотрел ему в глаза.
— Удивительно, как такое существо могло появиться, — хмыкнул тот. — Такое порочное.
Старейшина не рассматривал всерьёз монстра. Для него оно — просто обезьяна, выросшая до размеров эльфа, обладающее странной устрашающей внешностью. И всё. Последний раз, когда тот испытывал страх, был около пятидесяти лет назад, когда дракон решил перекусить деревней.
Отвернувшись от монстра, Старейшина взглянул на Тэньяси. Ему очень не нравилось, что некоторые эльфы, особенно благородного происхождения, пытаются отбиться от остальных. Одни в поисках мести, другие… как этот, в поисках собственной смерти.
— Пойдём…
— Старейшина!
Левая змея, у обезьяны, внезапно проснулась и дёрнулась. Старейшина резко развернулся и одним ударом разнёс монстра на множество кровавых кусков.
— Всё в порядке, — безынтересно произнес Старейшина.
— Но… ваша рука…
Старейшина посмотрел на предплечье. Там виднелись оторванные клыки.
— Хм?
*Пам*
— Старейшина! Старейшина!
Тэньяси упал на колени.
— Что тут… Отойди!
Вмиг подбежали другие эльфы и отодвинули Тэньяси в сторону.
Уже скоро стало понятно, что старейшина, возраст которого насчитывает двести лет, скончался от яда.
Тэньяси, пораженный в самое сердце, погрузился в себя. Из-за его побега, только что, погиб старейшина.
Продвижение эльфийских беженцев Кель-Анора было крайне медленным, что нельзя сказать о врагах, почувствовавших вкус победы. На реорганизацию им потребовался день и ещё один на отправку первых наступательных отрядов.
На третий день Тэньяси, вместе с остальными эльфами осознал, какую гигантскую ошибку совершили старейшины его народа в попытке спасения.
Эльфы почувствовали сильнейшую головную боль. Тэньяси не стал исключением и упал на выжженную землю. Поток силы от Аббы ослаб. Когда худший момент слабости прошёл, он выпрямился и открыл глаза. Сначала казалось, что они подводят его. Вокруг было темно, как в сумерках. Рассветное солнце едва освещало окружающую местность.
Тэньяси увидел, как по небу, словно водоворот, двигалась магия и солнечный свет, искажая видимость, уходил на запад. Бросив всё, тот сосредоточился. Направил свои мысли и чувства к Аббе.
И содрогнулся.
Древо тянуло к себе свет. Тянуло само по себе, по собственному желанию. В попытке выжить. Старейшины не нашли способ пробудить Великое Древо Аббу. Все эти дни, Спящее Великое Древо поглощало жизнь леса, чтобы пробудиться. Сейчас же Абба решила, что жизни леса мало. Для полного пробуждения требуется жизни всех эльфов, решивших связать свою жизнь и судьбу с ней.
Так Абба отреклась от эльфийского народа, став злодеем, желающим выжить в жестоком мире. В последствии оказалось, что старейшины намеренно позволили Великому Древу поглотить жизни. Только они не ожидали, что Древо выйдет из их контроля и само съест их.
Эльфы, друг за другом, попадали на землю, превращаясь в иссохшие трупы. Самые слабые погибли мгновенно. Кто покрепче вскрыли собственные магические ядра, чтобы спастись от Великого Древа и смогли прожить на минуту больше. Сильнейшие преодолели кризис ценою потери магии. За какие-то пару минут население Кель-Анора уменьшилось на девяносто процентов. Великие Древа питают эльфийский народ, делают его сильнее, позволяют жить больше, чем любой человек. Никто и никогда не думал, что главное сокровище способно не лечить, а убивать.
В это время Тэньяси стоял на коленях и смотрел, как его народ гибнет. Пускай Абба питала не всех, а только жителей Кель-Анора, для него происходящее — полное уничтожение всего, что он знал. Будучи "потерянным", Тэньяси чувствовал поток сил, но смерть от поглощения обошла его стороной.
— Холодно… — промолвил Тэньяси закрыв глаза от полной безысходности. — Как же… холодно…
Когда Тэньяси пробудился, в окружении моря из трупов, в его глазах плескалась ненависть, которая не имела места ни в одном из эльфов.
И ненависть эта никогда не потухнет.