Первый вопрос Вальтера в Сен-Жермене был о Беатрисе.
Когда он узнал, что она вне опасности, у него с души словно бремя скатилось. Лихорадка у нее прекратилась, и через несколько дней она могла уже выходить из комнаты.
Полковник Тильдеслей сделался очень близок к королю.
Повидавшись с Беатрисой, Вальтер направился в его комнаты, которые были расположены в самом конце замка.
Полковник был один. Увидя Вальтера, он чуть не подпрыгнул от радости и заключил его в свои объятия.
— Если вы здесь, значит, мое письмо о болезни Беатрисы дошло до вас. Я не рассчитывал на это, но все-таки решил написать, зная, что вы приедете, если можете.
— И хорошо сделали, — отвечал Вальтер. — Я получил разрешение ехать во Францию от самого короля Вильгельма.
— Я думаю, что эта болезнь окажет на Беатрису хорошее действие, заставив ее отказаться от мысли уйти в монастырь.
— А у ней это желание еще не прошло? — спросил Вальтер.
— К сожалению, нет, — отвечал полковник. — Но, кажется, в ее настроении произошла некоторая перемена, судя по словам отца Петра. Охватившее ее религиозное воодушевление в значительной степени улеглось, и, я думаю, скоро пройдет совсем.
— Дай-то Бог!
— Что касается пострижения в монастырь, — продолжал полковник, — то этого никто не одобряет. Королева и мадам де Ментенон считают этот шаг неразумным. Теперь вернулись и вы…
— Но мои просьбы были бессильны, — перебил его Вальтер.
— Не отчаивайтесь. Теперь вы можете действовать с большим успехом, чем прежде. Но какие новости от наших друзей? Дело якобитов, кажется, окончательно проиграно?
— Кажется, что так. Я недавно виделся с сэром Фенвиком в Тауэре. Но он еще может спастись и купить себе прощение.
— Лучше умереть на эшафоте! — воскликнул полковник. — Но он должен был прибыть сюда с сэром Барклеем, который теперь в Сен-Жермене.
— Увы! Тут явилось роковое обстоятельство, которое погубило его. Бедный Чарнок теперь в Ньюгейте, откуда нет возможности бежать. Последний заговор был для нас несчастен. Слава Богу, что, по крайней мере, хоть вы и полковник Тоунлей не принимали в нем участия. Человек сорок будут казнены в Тайберне.
— Какая масса! — простонал полковник.
— Все они под стражей и, конечно, будут осуждены. Свидетелями выступают Нортер Гаррис, Бертрам, Фишер и Пендерграсс. — И Вальтер подал полковнику список арестованных якобитов.
— И все они будут казнены? — спросил полковник, пробежав глазами роковой список.
— Все.
— Это будет последним актом этих несчастных заговоров, — грустно заметил полковник. — Все они только навлекли гибель на нас.
— Да, — согласился Вальтер. — Теперь нам нечего ждать пощады. Король знает, что в заговоре принимают участие многие важные лица, и потому он обещал пощадить жизнь сэра Фенвика, если: только тот выдаст своих соучастников.
— Но сэр Джон, конечно, отказался? — спросил полковник. — Он не может быть доносчиком. Мы живем в несчастные времена, — продолжал он. — Разве это не несчастие, когда приносится в жертву жизнь стольких благородных людей? Боюсь, что теперь мне уже не придется возвратиться в Майерскоф. Мысль, что я уже не увижу нашего старого дома, не дает мне покоя.
— Не расстраивайтесь, полковник, — успокаивал его Вальтер. — Вам нужно переждать. Наступит время, когда вам можно будет и вернуться.
— Я не могу жаловаться на свою судьбу, — сказал Тильдеслей. — К моим услугам все, что только можно пожелать, — королевские апартаменты, королевская прислуга, королевский стол, — и все-таки мне жаль моего старого дома. Как мне хочется иногда знать, что-то теперь там делается!
— Не слыхали ли вы чего-нибудь о Горнби, полковник?
— Я ни о ком не имею вестей.
— Тогда не удивительно, что вы беспокоитесь. Но успокойтесь. Вы не в худшем положений, чем ваши друзья. Вы совершенно здоровы, а это большое утешение. Поверьте, что вы еще поживете в Майерскофе.
— Будем надеяться, — сказал полковник, просветлев. — Пока вы будете жить в Сен-Жермене, останавливайтесь у меня в комнатах. Моя спальня достаточно велика для нас обоих.
— Благодарю вас, полковник. Я с удовольствием остановлюсь у вас. А теперь мне нужно представиться их величествам.
Король и королева были очень рады видеть Вальтера. Не зная всего, что произошло с ним, они боялись, что он также арестован. Королева сейчас же вышла вместе с ним на террасу, чтобы иметь возможность говорить с ним более спокойно наедине.
— У меня есть к вам несколько вопросов по поводу недавних событий, — начала она, — но прежде всего я должна сообщить вам о Беатрисе. После вашего отъезда я просила отца Петра отговорить ее от ее намерения относительно монастыря. Он согласился, и ему удалось удержать ее от этого шага, по крайней мере, в настоящее время. Отец Петр уверяет, что Беатриса забрала себе в голову, что она должна рано умереть, и что поэтому ей следует отречься от света, несмотря на все его приманки.
— Я так и знал, ваше величество, и полагал, что отцу Петру без труда удастся отвлечь ее от этих идей.
— Ему это и удалось, но недавняя болезнь, от которой она едва могла поправиться, снова усилила ее опасения. Впрочем, теперь она стала гораздо веселее. Ваш приезд весьма кстати. Счастье для нее также, что здесь полковник Тильдеслей: он пользуется у нее большим влиянием, чем кто-либо.
— Я виделся уже с полковником, и он пригласил меня остановиться у него.
— Вот и отлично, — заметила королева. — Дело принимает более благоприятный для вас оборот. Но его величество удручен последними событиями. Я удивляюсь, как тяжело подействовала на него неудача заговора, тем более, что он в сущности и не рассчитывал на успех. Он даже не говорил еще с сэром Барклеем. Может быть, он захочет говорить с вами, хотя и это сомнительно.
— Я всегда опасался, что кто-нибудь выдаст заговор. Слишком много было заговорщиков.
— Бедный сэр Фенвик! — воскликнула королева. — Я боюсь, что он уже осужден. Как бы мне хотелось спасти его.
— Вильгельм Оранский готов пощадить его.
— Вы ошибаетесь! Он в когтях тигра, который жаждет его крови.
Вальтер молчал, зная, что королева Мария Моденская ненавидит Вильгельма и не Желает признавать за ним никаких хороших качеств. На его счастье, к ним подбежал принц, и разговор принял другое направление.
Вальтер почти не видел короля. Погрузившись в меланхолию, его величество избегал общества своих приверженцев и проводил время или в кабинете, или в уединенных прогулках по лесу. Редко-редко появлялся он на террасе и обедал всегда отдельно.
Каждое утро Вальтер должен был являться к королеве и сопровождать ее на прогулку.
Он прожил в Сен-Жермене почти неделю и ни разу еще не видал Беатрисы, которая, по словам королевы, поправлялась и скоро должна была выйти из своей комнаты. То же говорил ему и полковник Тильдеслей.
Однажды утром полковник и Вальтер получили через пажа приглашение сопровождать королеву. Вальтер хотел было разузнать, почему их приглашают так рано, но паж не мог сообщить ему ничего.
Утро было великолепное, а день обещал быть жарким. Вальтер предчувствовал, что Беатриса будет с королевой. И, действительно, когда оба они вышли на террасу, то увидели внизу в саду двух дам, которые сидели на скамейке. Они были совершенно одни. При их приближении королева приказала своей фрейлине встретить гостей и привести их к ней. Беатриса бросилась вперед и через секунду прижималась уже к груди Вальтера. Полковник Тильдеслей быстро подошел к королеве, которая приняла его весьма милостиво.
— Проводите меня, полковник, к моим фрейлинам, — сказала она, поднимаясь. — Они должны быть на другой стороне парка. Я принимаю большое участие в Беатрисе, — продолжала она, — и хотела бы поскорее устроить ее брак. Его величество также весьма расположен к этому. Он считает Вальтера как бы своим сыном и делает для него все, что может.
— Если только мое имущество не подвергнется конфискации, Вальтеру не придется испытывать щедрость его величества. Беатриса получит Майерскоф, не говоря уже о значительном состоянии, которое ей осталось после отца.
— Я знаю о вашем великодушии, полковник. Но его величество сам хочет сделать что-то для Вальтера, но что — я не знаю. Может быть, он даст ему титул, если у него будут средства его носить.
— Средства у него будут, лишь бы только не конфисковали мое имущество, — сказал полковник.
— А один титул ему совершенно не нужен, — заметила королева.
Тем временем к ним подоспели и Вальтер с Беатрисой… Последний так волновался, что несколько минут был не в состоянии говорить.
— Я не буду теперь противиться вашему желанию, Вальтер, — сказала Беатриса. — Но я не хотела бы делать такого шага без согласия королевы. Может быть, она пожелает отложить мой брак из опасения расстаться со мною.
— Но ведь вы не предполагаете расставаться с нею? Вам нельзя вернуться в Майерскоф, по крайней мере теперь.
— Значит, мы изгнаны из нашего дорогого старого дома?
— Увы, да.
— Как бы мне хотелось жить в нем с вами и с полковником, но такое счастье, видно, недоступно нам.
— Надо подождать, — утешал ее Вальтер. — После ужасного крушения последнего заговора правительство будет действовать мягче относительно нас, и полковник получит прощение. Тем временем мы и здесь постараемся устроиться счастливо, тем более, что вы любите Сен-Жермен.
— Да, но теперь я уже не могу быть такой веселой, как прежде. Королева возвращается, и нам нужно поскорее присоединиться к ней.
— Как жаль! — вскричал Вальтер. — Мне нужно бы сказать вам еще много.
— Угадайте, Беатриса, о чем мы только что говорили с полковником? — спросила королева, когда они поравнялись с нею. — Мы хотим устроить один брак, — продолжала она, не дожидаясь ответа, — но мы оба того мнения, что не следует спешить с этим делом. Что вы об этом думаете?
— Если уже все улажено, то я вполне разделяю мнение вашего величества, — отвечала Беатриса, улыбаясь.
— Но я все-таки боюсь, что этот брак совершится раньше, чем я бы желала, — продолжала королева.
— Чтобы успокоить ваше величество, — сказал Вальтер, — мы просим вас назначить день нашей свадьбы.
— Нет, этого я не могу, хотя и желаю. Я должна сначала спросить его величество. Завтра утром вы должны явиться в частный кабинет короля, — прибавила королева, обращаясь к Вальтеру. — Я буду там. Вероятно, нам удастся полупить согласие его величества на ваш брак.
Вальтер поклонился.
Королева сделала знак, что она отпускает обоих, а сама с Беатрисой вернулась во дворец.
На следующее утро она прислала за Вальтером и вместе с ним отправилась к королю.
Не ожидавший такого раннего посещения, Иаков сначала был очень недоволен их вторжением, но затем мало-помалу смягчился. Вальтер стал на колени, прося его согласия на брак с Беатрисой.
— Вы не могли сделать лучшего выбора, сын мой, — отеческим тоном сказал король. — Призываю благословение Божие на вас и вашу невесту.
И он распростер руки над головою Вальтера.
— Я сделаю для вас все, что могу, — продолжал Иаков. — Но не ожидайте от меня многого. Я могу выхлопотать место для вас у короля Людовика.
— Я предпочел бы остаться в Сен-Жермене, государь, — отвечал Вальтер.
— Я предполагала, что вы дадите ему титул, — заметила королева, обращаясь к супругу.
— Вы предвосхитили мое намерение, — сказал Иаков. — Я посмотрю, что для вас будет удобнее сделать, Вальтер. Но все приготовления к свадьбе нужно отложить до моего возвращения из монастыря Ла-Трапп, куда я еду завтра. Мне хочется повидаться с аббатом де Ранси. Это человек святой жизни. Мое отсутствие продолжится дня три-четыре. Вы должны были бы сопровождать меня, но я не хочу разлучать вас с вашей невестой.
— Поезжайте, непременно поезжайте с королем, — заметила Мария. — За Беатрису я отвечаю.
— Я не могу отказаться от милостивого предложения вашего величества, — с поклоном сказал Вальтер. — Я с радостью поеду с вами.
— Вы должны, однако, помнить, что вы едете в один из самых строгих монастырей во Франции, — сказал король. — В нем всегда царила самая суровая дисциплина. Как бы тяжело ни казалось вам пребывание в нем, вы должны оставаться со мною до тех пор, пока я не найду нужным ехать назад.
— Я могу остаться там, сколько вашему величеству будет угодно, — вторично поклонился Вальтер.
— Отлично, — промолвил король. — Я еду туда верхом завтра рано утром.
— Я буду готов к назначенному часу.
— Если строгости этого монастыря действительно таковы, как об них рассказывают, то, пожалуй, я больше и не увижу вас, — вмешалась королева. — Вам нужно будет захватить с собою провизию.
— Для меня не надо, — возразил Иаков. — Я еду туда не для веселья, а поститься. А вы как желаете, — прибавил он, обращаясь к Вальтеру.
— Я последую примеру вашего величества, — отвечал Вальтер.
— Прежде, чем ехать, я хочу сказать Беатрисе несколько слов, — произнес король. — Я хочу это сделать теперь же, если вам угодно будет меня проводить к ней.
— В таком случае идемте к ней все вместе, — предложила королева.
Беатриса и сидевший у нее полковник Тильдеслей были чрезвычайно изумлены, когда дверь отворилась, и в ее комнату вошли король, королева и Вальтер.
После установленных поклонов король взял Беатрису за руку и, с нежностью глядя на нее, стал говорить:
— Вы знаете; как я уважаю вас. Сам полковник Тильдеслей едва ли может так интересоваться вами, как я. Нужно наконец закончить сватовство Вальтера, которого я люблю, как сына. За этим я и пришел к вам лично вместо того, чтобы дожидаться, пока к вам обратится королева.
— Благодарю вас, ваше величество, — произнесла Беатриса, едва говоря от волнения.
— Брак ваш будет счастлив, — продолжал король, — ибо Вальтер любит вас беззаветно. Но полного счастья на зёмле нет. И те, которые стремятся к нему, бывают жестоко обмануты.
— Я знаю это, государь, и если мое счастье будет не полно, я жаловаться не стану. У меня не будет поводов жаловаться и жалеть себя.
— Вы веселого темперамента. Это хорошо, — заметил король. — Я родился под злосчастной звездой и от рождения отличаюсь меланхолическим настроением. Вы тоже хорошо переносите ваши невзгоды, — прибавил он, обращаясь к полковнику Тильдеслею.
— Я стараюсь не терять мужества, государь, хотя временами мне бывает очень тяжело. Впрочем, я уверен, что в конце концов все будет хорошо.
— Завидую вашей уверенности, — сказал Иаков. — Завтра я еду в монастырь Ла-Трапп и беру Вальтера с собой. Он, впрочем, скоро вернется.
— Но бракосочетание все-таки придется отложить, — заметила королева.
— Это не важно, ваше величество. Кроме того, неудобно было бы назначить день свадьбы в отсутствии короля, — воскликнула Беатриса.
— Благодарю вас, — сказал Иаков, которому это, видимо, было приятно. — А теперь все улажено, и я должен проститься с вами.
С этими словами он поднес руку Беатрисы к своим губам и вышел из комнаты.
Вальтер получил приказание выбрать из королевской свиты двух лиц, которые могли бы сопровождать короля с тем условием, чтоб безропотно подчиняться всем строгостям монастырской службы.
Откланявшись королю, он поспешил в сад к Беатрисе, но им не удалось остаться наедине: принц, увидев их, подбежал к ним и не покидал их ни на минуту.