Дверь купальни хлопнула. Из кабинки вышла Лиза. Кромуэль пристально смотрел на ее ноги в шелковых чулках, на ее накрашенные губы и распущенные волосы.
— Нет, вы не Изольда. И напрасно у вас распущенные волосы, раз вы мажетесь.
Она покраснела.
— Я вам не нравлюсь? Дайте мне ваш платок, — она быстро вытерла рот. На платке осталось красное пятно. — Ведь вы англичанин, пуританин, квакер, — она рассмеялась. — Но пусть. Я хочу вам нравиться. Так лучше?
Белое разорванное облако медленно летело по пустому, темному небу. Лиза подняла голову.
Смотрите, оно совсем будто ангел, — она помолчала немного. — «По небу полуночи ангел летел»[121], — прочла она нараспев. — Вы не понимаете?
Он внимательно смотрел на дорогу, стараясь обогнать автомобили.
— Нет, не понимаю. Это по-русски? Да?
— Вам неинтересно, что это значит? Это русские стихи, но автор их по происхождению был шотландец[122], как вы.
— Отчего же неинтересно? Но я стихов, даже английских, не люблю.
Лиза сидела рядом с ним. Ветер трепал ее длинные волосы.
— Как пахнут ваши волосы. Они закрывают мне глаза. Я не вижу дороги. Мы сломаем себе шею из-за ваших волос. Не убирайте их, прошу вас. Как они пахнут.
Лиза тихо смеялась.
— Они пахнут морской водой. Мне весело. Я не боюсь.
Они опять замолчали, ее колено касалось его колена. Она прислонилась плечом к его плечу.
— Вот и Биарриц. Неужели мы сейчас расстанемся? Хотите, поедем в Шато Баск?
— Нет, — испугалась она, — Туда нельзя.
— Почему?
— Нельзя. Там поет, — она остановилась. — Там поет моя родственница, — прибавила она смущенно.
Но он был англичанин и не стал расспрашивать.
— Так куда же мы поедем?
— Не знаю. Не в рестораны. Послушайте, хотите на маяк? Влюбленные всегда ездят на маяк. А ведь вы влюблены в меня?
Он серьезно посмотрел на нее.
— Да, я влюблен в вас, Изольда.
— Правда?
Теперь автомобиль медленно ехал по окраинной, темной улице. Было тихо и пусто, и фонари не горели, и дома с закрытыми ставнями казались спящими.
— Вы правда влюблены в меня? Как хорошо, как я рада.
Лицо ее стало задумчивым, почти грустным.
— Но знаете, если вы влюблены в меня, я должна вам сказать, у меня уже есть друг. Он сейчас в Париже.
Кромуэль отодвинулся.
— Ах, вот как.
Но Лиза быстро взяла его за руку.
— Нет, вы меня не поняли. Это ничего не значит. Вы можете быть влюблены в меня. Вы мне очень нравитесь, — она робко взглянула на него. — Поцелуйте меня.
Он покачал головой.
— Но ведь это ничего не значит. Какой вы глупый. Целоваться так приятно.
Она обняла его шею рукой.
— Поцелуйте меня, пожалуйста.
Автомобиль остановился.
— Вот и маяк.
Он помог ей выйти.
Она пошла рядом с ним, стараясь заглянуть ему в глаза.
— Вы сердитесь? Не сердитесь на меня.
Свет маяка скользнул по ее светлым волосам и бледному лицу, осветил кусок скамейки, чье-то колено и чьи-то губы.
Кромуэль и Лиза молча шли. Она остановилась на краю. Ветер трепал ее широкую юбку, ее распущенные волосы. Она, немного приоткрыв рот, смотрела на волны печальным, покорным, ожидающим взглядом.
— Вот теперь вы опять похожи на Изольду.
Она не повернулась к нему, как будто не слышала. Ее юбка, как флаг, шумно билась по ветру. Она протянула руки вперед. Ему показалось, что она сейчас взмахнет руками, и ветер унесет ее. Но она беспомощно опустила руки, будто сложила крылья.
— Чем я виновата, — сказала она грустно. — Я ничего не сделала. Пожалуйста, не сердитесь.
— Я не сержусь на вас.
Она протянула ему руку. Он пожал ее холодные пальцы.