Лиза положила голову на подушку, и ей показалось, что звезды, как большие белые, светящиеся бабочки, кружатся в прозрачном небе.
— Кромуэль, — прошептала она и улыбнулась, засыпая.
Дверь открылась. Кто-то вошел в сон. В сон и в спальную.
Лиза подняла веки и уставилась на него светлыми отсутствующими глазами.
— Ты не спишь? — спросил неизвестно чей, но очень знакомый голос.
Лиза хотела ответить, но не было сил.
— Что ты так на меня смотришь? Не знаешь, кто я такой?
— Знаю, — прошептала Лиза, сонно шевеля губами.
— Кто же я?.. Андрей?
— Нет. Ты другой.
Сон тяжело давил на лоб, и ничего нельзя было понять.
— Кто же я? Кто? Скажи.
Лиза подняла голову, медленно соображая что-то.
— Ты Николай Николаевич Кофейник, — с трудом проговорила она.
— Кофейник? Прекрасно. Теперь моя фамилия Кофейник. И твоя тоже. Здравствуйте, Елизавета Николаевна Кофейник, — Николай сильно потряс ее руку.
Лиза еще шире открыла глаза. Николай наклонился над ней.
— Проснись, Кофейник.
Какой Кофейник? Что ему нужно от нее? Отчего он смеется?
Лиза протерла глаза. Теперь она совсем очнулась.
— Перестань, Коля. Чему ты?
Но Николай продолжал смеяться.
— Счастье твое, что ты живешь не в средние века. Тебя бы непременно сожгли на костре как ведьму. И правильно сделали бы, ведьма зеленоглазая.
— Я ведьма, а ты кофейник, — она приподнялась и села. — Жили были брат и сестра, кофейник и ведьма. Вот однажды говорит кофейник ведьме: вскипяти меня, — начала она рассказывать и вдруг громко рассмеялась. — Ты прав, я ведьма. Посмотри, какое у меня родимое пятно, — она расстегнула ночную рубашку. Под нежной, детской, едва округленной грудью темнело треугольное коричневое пятно. — Видишь, у ведьм, говорят, всегда отметины были, — она снова легла и натянула одеяло. — А ты где так долго пропадал?
Николай пожал плечами.
— Одэт не отпускала. Надоело.
— Она влюблена в тебя. И понятно. Ты такой хорошенький.
— Это тебе кажется оттого, что я похож на тебя.
— Нет, не оттого. Я влюбилась бы в тебя, если бы ты не был моим братом.
— Ну конечно, ты во всех влюбляешься. Давно ли по Андрею умирала, а теперь этот Кромуэль.
Лиза покраснела.
— Ты ничего не понимаешь.
— Что уж тут понимать. Влюбилась в англичанина.
Лиза трясла головой.
— Нет, нет. Я люблю Андрея. А Кромуэль… Он красивый, веселый. У него автомобиль. Он мне нравится. Но, — она прижала руки к груди. — Ах, я не умею тебе объяснить.
Николай насмешливо улыбнулся.
— Да ты не волнуйся. Мне-то что. Влюбляйся в кого хочешь. Уже шесть часов. Я иду спать и тебе советую.
Он вышел из комнаты и закрыл за собою дверь.
Лиза почувствовала что-то холодное на шее и с криком открыла глаза.
— Что? Что такое?
Было уже совсем светло. Солнце светило в окно. Николай в пижаме стоял возле постели, держа блестящие ножницы в руке.
— Что? — снова спросила Лиза.
— Что? Посмотри на себя в зеркало.
Лиза села на постели, протирая глаза кулаками, и вдруг увидела свои длинные светлые волосы на подушке. Они лежали как-то особенно, сами по себе. Они казались живыми, блестящими змеями, свернувшимися кольцом на солнце. Лиза смотрела на них, еще не понимая, потом подняла руку, потрогала свой затылок.
— Коля, — крикнула она, — как ты мог? Коля, что ты сделал? — слезы потекли по ее щекам.
Он обнял ее.
— Ну, Лизочка, перестань. Так гораздо красивее. Ведь это смешно — длинные волосы.
Она прижалась к его плечу, продолжая плакать.
— Я так гордилась, так любила их. Как ты мог?
— Тебе все равно пришлось бы обстричь. Ты все не хотела, а теперь уже сделано. Скоро будешь взрослой…