И опять все кружится, и платье развевается веером, и сердце замирает и падает.
Кромуэль уже сидит за их столиком, все такой же красный, и на тарелке сложенный счет. У Одэт капризное и злое лицо.
— Уже уходить? — Лиза садится на диван. — А я не хочу.
— Надо, Лесли сказал, что пожалуется моей матери и… — Кромуэль еще больше краснеет.
Лиза пожимает плечами.
— Ну и пусть жалуется.
— Тогда меня пошлют обратно в Лондон.
Лиза вздыхает.
— Как глупо. Было так весело. Надо же было этому английскому черту…
Она встает. Андрей подает ей шубку с горностаевым воротником. Лиза кутается в нее, смотрится в зеркало, качает головой.
— Было так весело.
Она медленно идет к выходу. На нее смотрят. «Какая хорошенькая», — доносится до нее. У выхода она останавливается, поджидая других, и, повернув голову, смотрит на англичанина во фраке.
Он тоже смотрит на нее холодно и возмущенно. Он держит в руке меню, лакей стоит перед ним, почтительно нагнувшись, но англичанин ничего не заказывает, он ждет, чтобы Кромуэль ушел.
Лиза насмешливо кивает ему, потом вдруг открывает рот и показывает ему язык. Все это произошло так быстро. Она уже идет по холлу. Она успела только услышать, как кто-то в зале захохотал, кто-то зааплодировал ей.
— Ты с ума сошла, — шепчет Одэт.
Андрей берет ее под руку.
— Молодец, Лиза, постояла за нас.
Кромуэль молчит.
— Куда же мы теперь? — спрашивает Николай.
Одэт размахивает шляпой.
— Дальше, дальше.
На улице холодно. Проезжают автомобили.
— Ну, куда же мы?
Они стоят на улице и смотрят друг на друга. Одэт смеется.
— Куда же мы?
— К сожалению… я… мы… — Кромуэль путается, — мы никуда не можем ехать.
— Как? Почему?
Кромуэль не сразу отвечает, словно он что-то обдумывает.
— У меня нет денег, — говорит он тихо.
— Нет денег? — переспрашивает Николай. — Но…
— У меня нет денег, — повторяет Кромуэль. — Я сейчас истратил последние. Сегодня я заложил автомобиль, и больше взять негде. И теперь меня еще встретил Лесли.
Николай подходит к нему совсем близко.
— А твоя мать?
— Она не даст мне ни франка до Рождества.
— До Рождества? — Николай насмешливо свистит и разводит руками. — До Рождества.
Лиза кутается в шубку, прячет руки в широкие рукава. Она как будто не слышит, это ее не касается.
— Как холодно, — рассеянно говорит она. Никто ей не отвечает. Они все еще стоят на тротуаре.
Николай поднимает воротник пальто.
— Что ж? Надо все-таки домой добраться. Надеюсь, ты нас довезешь?
Кромуэль кивает.
— Да, да. Конечно, — он останавливает такси. — Нас пять человек. Я лучше сяду с шофером.
Андрей подталкивает его.
— Влезайте. Все поместимся.
Они ехали по темным, пустынным улицам. Все молчали. Кромуэль смотрит на Лизу.
Сейчас, сейчас ее дом. Она не пригласит его. Даже пяти минуть ему не осталось побыть возле нее. Даже пяти минут. Она не пригласит его к себе. Как бы холодно она ни сказала: «Может быть, вы зайдете», даже если она приставит: «Уже поздно», он все-таки пойдет. Только бы еще раз войти в ее дом, в ее комнату. Увидеть ее глаза при свете, сесть рядом с ней на диван.
Она сидела, отвернувшись к окну. Шляпа из белых перышек соскользнула на пол. Кромуэль поднял ее и положил Лизе на колени. Она даже не повернула головы.
— Тебя тошнит? — спросила Одэт.
Лиза скривила губы.
— Мне отвратительно.