15365.fb2
Жанна принесла ей молоко.
— Вставайте, маленькая барышня, — сказала она грустно.
Мария спрыгнула с постели.
— Папа велел вам белое платье надеть. Все-таки праздник.
— Конечно, праздник, — согласилась Мария. — Достань мои белые туфельки и голубой пояс.
Она сбежала вниз. Отец уже сидел в столовой. Он был очень бледен.
— Хочешь поехать в церковь, Мурочка?
— Конечно, хочу.
Ведь надо посмотреть, как карлики будут расправляться с ведьмой.
Отец погладил ее по голове.
— Спасибо тебе, Мурочка, ты умница и не мучаешь меня. Мне и так тяжело.
Церковь была совсем пуста. Сквозь высокие пестрые окна пыльными лучами падало солнце. Торжественное и непонятное пение улетало под своды потолка. Желтое пламя свечей таинственно колыхалось.
Мария сидела на первой скамье.
Таубе и Розина стояли перед алтарем и за ними четыре шафера — работники Таубе. На Розине было белое платье и длинная белая вуаль. Она выглядела очень молодой и совсем не похожей на ведьму. Скорее на фею. Но Мария знала: она прикидывается.
Служба тянулась долго. Мария ждала. Когда же, наконец, покажутся карлики? Но их все не было, и Мария начала потихоньку плакать. Карлики обманули.
Венчанье кончилось. Таубе и Розина пошли к выходу. Мария тихо плакала, прижимаясь щекой к спинке скамьи.
Один из работников подошел к ней.
— Что же вы, маленькая барышня? — он поднял ее на воздух. — Пойдем поздравим папу и маму.
Но Мария забилась на его руках.
— Не хочу, не хочу.
— Мурочка, — позвал отец.
Розина посмотрела на нее.
— Какая капризная девочка, — сказала она равнодушно.
Мария обхватила руками шею работника и затихла. Карлики обманули, ведьма победила. Кричи не кричи, не поможет теперь.
В церковь доносился глухой гул, будто шум моря. Они вышли на паперть. Вся деревня столпилась в церковном саду и ждала их.
— Вот они! Вот они! — со всех сторон тянулись гримасничающие лица. Широко открытые рты кричали: — Невеста! Видели вы такую невесту? А жених, жених!
И вдруг грянула оглушительная дикая музыка. Почтальон бил в барабан, Троншар, вспотевший и красный, изо всех сил дул в игрушечную трубу, рядом аптекарь стучал разливательной ложкой в медную кастрюлю. Женщины визжали, собаки лаяли. Кто— то привел козла, и козел отчаянно блеял. Все трещало, гремело, звенело.
— Невеста! Вот так невеста! — хохотала толпа.
Мария прижалась к груди работника и зажмурилась.
И вдруг из-под самых ног Троншара выскочил карлик в красном колпачке.
— А? Что? Надули? — торжествующе пискнул он. — Это мы устроили! — и побежал дальше.
К нему подбежал второй карлик, потом третий. Они о чем-то пошептались и разбежались в разные стороны. Красных колпачков становилось все больше и больше, они мелькали в толпе, как зажженные красные фонарики.
— Карлички! — прошептала Мария.
Розина смотрела на толпу широко открытыми, непонимающими глазами.
— Что это? — вскрикнула она и метнулась обратно в церковь. — Я боюсь. Ай, я боюсь.
Таубе взял ее за руку.
— Идем.
— Нет, нет, — отбивалась она. — Я боюсь.
Но он почти потащил ее.
— Идем.
Они спустились по ступенькам.
— Пропустите, — приказал Таубе задыхающимся от злобы голосом, и толпа медленно раздалась.
Таубе подошел к автомобилю.
— Садись скорее, Розина.
Он захлопнул дверцу и пустил мотор.
Толпа еще сильнее захохотала и заревела.
— В свадебное путешествие поехали! Далеко не уедут.
Вдогонку автомобилю полетели зеленые яблоки.
Рабочие с Марией сели в коляску, запряженную лошадью. На них никто не обращал внимания. Все бежали за автомобилем. Но автомобиль уже скрылся за поворотом.