И вот началось самое страшное в этом положении — шторм. Не в силах двинуться, Колдуэлл слышал, как сломалась бизань-мачта, он не мог даже откачать прибывающую в трюме воду.
Проходили дни. Как-то утром моряк увидел остров и решил, что спасение близко. К сожалению, он ошибся. Жалкое подобие парусов не позволило осуществить какие-либо маневры, и «Язычник» проплыл мимо. До ближайших островов, Новых Гебридов, пятнадцать дней пути. Колдуэлл понимает, что до них ему не дотянуть. В довершение всех бед падает импровизированная мачта. Её установка окончательно подорвала силы моряка. Работа по откачиванию воды превращается в настоящую пытку. Выпавший дождь спасает его от смерти, но не от голода.
Колдуэлл уже настолько обессилел, что даже не пытается поймать рыбу или подбить птицу. Он не знает, где находится, какое сегодня число, куда он плывет и каков курс яхты. Возможно, до островов Новые Гебриды осталась неделя пути, но моряк уже не верит, что доплывет до них. Вдруг показывается земля! Колдуэлл смотрит на неё в оцепенении, понимая, что, если яхта пройдет мимо, он погиб. Яхта хотя и медленно, но всё больше заполняется водой, а моряк не может уже двинуть рукоятку помпы. Остается только выброситься на коралловый риф.
Волны прибоя подхватили судно, и вскоре «Язычник» разбился о скалы. Колдуэлл с трудом выбрался на берег островка и, не в силах хотя бы двинуться, забылся тяжелым сном. Он, вероятно, умер бы от истощения. Идти он не мог, орехи на высоких кокосовых пальмах были ему недоступны. К счастью, на третий день его обнаружили меланезийцы, взяли с собой в деревню и заботливо ухаживали за ним. От них Колдуэлл узнал, что «Язычник» разбился на скалах у берега острова Тавута, находящегося в восточной части архипелага Фиджи.
Так закончилось путешествие Колдуэлла, во время которого он больше благодаря везению, чем умению, преодолел расстояние в 7000 миль.
В принципе рейс В. Мэрнана не должен был бы рассматриваться в этой книге. То обстоятельство, что судно длиной 9,15 метра было снабжено двумя двадцатипятисильными двигателями, не позволяет отнести его к классу парусных яхт. Это скорее моторная лодка со вспомогательным парусным вооружением.
Однако плавание Мэрнана через два океана заслуживает рассмотрения по двум причинам. Во-первых, несмотря ни на что, «Семь морей II» — судно, имевшее парусное вооружение и совершившее далекий рейс. Во-вторых, во многих книгах о Мэрнане говорится как о моряке, в одиночку совершившем кругосветное плавание (например, Борден определяет его рейс как четвертый кругосветный).
Американец Мэрнан в начале 1947 года вышел из Сан-Педро на Тихоокеанском побережье Соединенных Штатов вместе со своей женой Сейс. Их яхта «Семь морей II» посетила Гавайские острова, Таити и Самоа, сделав на этом пути много остановок. В Паго-Паго Сейс вынуждена была отказаться от продолжения путешествия, и 52-летний Мэрнан принял смелое решение плыть дальше в одиночку.
«Семь морей II» был двухмачтовым бермудским иолом длиной 9,15 метра, шириной 2,85 метра, с осадкой 0,9 метра. Судно было оборудовано двумя двадцатипятисильными двигателями и баками для топлива на 700 литров (один бак на 180 литров был расположен в трюме). Спроектирована яхта была по образцу знаменитой «Морской птицы» (конструкции Томаса Флеминга). Размещение в маленьком корпусе двух сравнительно мощных двигателей вызвало ряд ограничений. Мэрнану пришлось отказаться от кокпита, в связи с чем рубка сместилась до бизани. В рубке помещался штурвал, так что рулевой во время штормовой погоды не должен был выходить на палубу. На яхте имелся радиоприемник, обеспечивавший прием сигналов точного времени.
Яхта была снабжена парусами со специальной пропиткой и нейлоновым бегучим такелажем. Запас пресной воды (540 литров) и большой набор сушеных и консервированных продуктов должны были обеспечить в пути разнообразное питание. Девизом путешествия было «не спешить и посетить всё, что достойно внимания».
Несмотря на то что яхта была перегружена, плавание проходило благополучно и она шла достаточно быстро.
После того как жена покинула яхту, Мэрнан переждал пору ураганов и направился к островам Фиджи, Новым Гебридам и Соломоновым островам. Посетив Новую Гвинею, он направился в Торресов пролив с заходом в австралийский порт Дарвин, а затем, пройдя Арафурское море, достиг острова Тимор.
Приобретая с каждым днем всё больше сноровки и опыта, Мэрнан повел свою несколько необычную яхту к Кокосовым островам и острову Рождества. И здесь его ждало первое испытание, которое Мэрнан встретил как мужественный мореплаватель. Сильный ураган, двигавшийся к острову, грозил потопить яхту, стоявшую в небольшой бухте. Больной и жаждущий отдыха Мэрнан принимает трудное решение выйти в океан. Яхта «Семь морей II» двинулась навстречу разбушевавшейся стихни.
Моряк стал дрейфовать, выпустив плавучий якорь (изготовленный собственноручно из автомобильной шины). С голыми мачтами яхта дрейфовала со скоростью, доходящей до 100 миль в сутки, что красноречивее всего говорит о силе урагана, во власть которого попало маленькое суденышко. В таких драматических условиях Мэрнан преодолел за пятьдесят три дня свыше 5000 миль, пройдя от острова Рождества до Дурбана.
Дальше трасса одиночного плавания ведет через Порт-Элизабет к Кейптауну. Никто из местных моряков не верил, что Мэрнан сможет обогнуть мыс Доброй Надежды на такой маленькой, потрепанной и перегруженной яхте. Но упрямый мореплаватель продолжал путь на запад, не принимая всерьез скептических прогнозов. В течение четырнадцати штормовых дней яхта продвинулась вперед не более чем на 400 миль. На то, чтобы обогнуть мыс Игольный, самую южную оконечность Африки, Мэрнан затратил целых пять суток!
В Кейптаун Мэрнан прибыл во время сильного шторма, грозящего уничтожить судно. Когда яхта появилась на рейде, её приветствовал разноголосый хор пароходных сирен и гудков буксиров. Мэрнан в полной мере заслужил эту честь. На пристани его встретили жена и два австралийских моряка, один из которых вручил ему корзинку шампиньонов.
После довольно долгой стоянки яхта «Семь морей II» направилась в Атлантический океан. «Когда я поднимаю паруса и покидаю порт, с меня сваливаются все житейские заботы и я чувствую себя другим человеком», — заявил Мэрнан.
Дальнейший этап рейса Мэрнана, в котором ему сопутствовала жена, закончился в Нью-Йорке 21 августа 1952 года. Всё путешествие Мэрнана заняло пять лет и пять месяцев.
Большую часть кругосветного рейса Мэрнан проплыл в одиночку. «Семь морей II» увеличила список знаменитых яхт, которые прошли по самым длинным морским путям.
Альфред Петерсен был служащим одной из американских металлургических фирм. Ему удалось скопить денег на приобретение собственной яхты. Правда, «Сторновэй» был заслуженным 22-летним норвежским тендером типа «Колин Арчер», но судно имело двухцилиндровый двигатель. После произведенного Петерсеном ремонта судно находилось в полной исправности и было готово к кругосветному путешествию. Данные судна: длина 10,1 метра, ширина 3,35 метра, осадка 1,8 метра.
18 июня 1948 года «Сторновэй» покинул Нью-Йорк и взял курс на юг, вдоль побережья США. Но плохая погода вынудила Петерсена часть пути пройти по внутренним водам (рекам и каналам) Только в апреле следующего года «Сторновэй» миновал Большие Антильские острова и достиг Панамского канала. В Тихом океане, направляясь на запад, яхта посетила острова Галапагос. Затем без особых приключении Петерсен дошел до Маркизских островов и архипелага Туамоту и затем двинулся на юго-запад, к Новой Зеландии.
Миновав Новую Зеландию, «Сторновзй» взял курс на Австралию и, пройдя Торресов пролив, сделал остановку в западной части Новой Гвинеи. Затем Петерсен прошел через нелегкие в навигационном отношении моря Индонезии, посетив несколько портов, в том числе Сурабаю и Сингапур. Достигнув северной части Индийского океана, мореплаватель остановился в Коломбо (Цейлон). Дальнейшая трасса проходит через Аравийское море, отклоняясь от традиционного пути, ведущего к мысу Доброй Надежды.
Сопутствующая мореплавателю удача покидает его во время рискованного похода через Баб-эль-Мандебский пролив в Краснов море. После многочасового перехода, подгоняемый порывами юго-западного муссона, «Сторновэй» застрял на коралловом рифе у побережья Йемена. Во время отлива яхта легла на борт. Видя, что без посторонней помощи освободить яхту не удастся, Петерсен сошел на берег.
Путь Петерсена вокруг земного шара:
1 — Нью-Йорк; 2 — Панамский канал; 3 — острова Галапагос; 4 — Маркизские острова; 5 — острова Туамоту; 6 — Торресов пролив; 7 — Новая Гвинея; 8 — моря Индонезии; 9 — Сурабая; 10 — Сингапур; 11 — Коломбо (Цейлон); 12 — Аравийское море; 13 — Аденский залив; 14 — Красное море; 15 — Суэц; 16 — Гибралтар; 17 — Дакар; 18 (1) — Нью-Йорк.
Через неделю Петерсену, которому помогало около двадцати арабов, удалось стащить яхту на глубокую воду. Удрученный случившимся и изнуренный невероятной жарой, Петерсен доплыл до Массавы, где отремонтировал яхту. Затем «Сторновэй» медленно пошел на север и, преодолев под палящим зноем около 600 миль, прибыл в Суэц.
Несмотря на собственные неурядицы, Петерсен без колебаний пришел на помощь тяжело заболевшему английскому яхтсмену Эдуарду Поуэту и перевез его на Мальту на его же яхте «Кефайя». Оказав помощь собрату, Петерсен возвращается пароходом в Суэц, и вскоре заслуженный «Сторновэй» отправляется в путь.
Происшествие на коралловом рифе и помощь Поуэту привели к пятимесячному опозданию. Кроме того, из-за встречных ветров на дорогу до Гибралтара ушло тридцать четыре дня. Желая наверстать упущенное время, Петерсен решается пересечь Атлантический океан в пору ураганов.
Моряк смело направился из Дакара на запад. В Нью-Йорк Петерсен прибыл 18 августа 1952 года, совершив свое кругосветное плавание за четыре года и четыре месяца и пройдя около 30 000 миль. За этот подвиг Петерсен был награжден медалью «Голубая вода».
Англичанин Эдвард Олкард много лет мечтал о дальнем морском плавании в одиночку. На яхте «Контент» он приобрел необходимый опыт управления судном. Затем Олкард продал яхту и купил прослуживший уже 37 лет иол с кормовыми шпигатами и гафельным вооружением. Длина яхты составляла 10,3 метра, ширина 3,2 метра, осадка 1,9 метра, площадь парусов около 60 квадратных метров. Несмотря на солидный возраст, судно находилось в хорошем состоянии и было оборудовано семисильным двигателем. Олкард, работавший инспектором порта в Элфорде, тщательно подготовил новую яхту — «Искусительница» — к далекому рейсу.
Покинув родной порт и завернув по пути в Ла-Корунью и Лиссабон, Олкард дошел до Гибралтара. Здесь он сделал более длительную остановку. На яхте была укреплена новая, 12,3-метровая мачта. 21 мая 1949 года Олкард направил яхту в Атлантический океан с намерением достичь Нью-Йорка, следуя трассой Алена Жербо.
Легко перенося трудности и одиночество, Олкард 9 августа после восьмидесяти дней плавания прибыл в Нью-Йорк (Жербо затратил на этот путь сто один день). Единственным неприятным событием для Олкарда, впрочем довольно заурядным для мореплавателей, был удар гиком по голове.
После годичного пребывания в США Олкард возвращается в Европу. «Искусительница» вторично пересекает океан. 24 августа 1950 года яхта покинула Грейвзенд и через шестьдесят четыре дня достигла Азорских островов. За это время судно перенесло несколько штормов, один из которых свалил бизань-мачту.
После остановки в Орте Олкард отправился дальше. Через день он обнаружил на яхте пассажирку — девушку по имени Отилия. Вполне понятно, что моряк был взбешен: всё удовлетворение от сознания, что плаваешь в одиночку, пропало. Но возвращение на остров вызвало бы массу осложнений, и моряк решил плыть к Гибралтару. Из Гибралтара Олкард направился в Плимут, куда прибыл 17 июля 1951 года.
Путь к океанам был для Марселя Бардьо нелегким. Родился он в Париже, рано осиротел и с одиннадцати лет начал трудовую жизнь. Его неудержимо влекло море. Четырнадцатилетний мальчик попытался остаться на паруснике, выходившем из Гавра в дальний рейс, но его отвели в полицейский участок. Позднее он стал профессиональным спортсменом — плавал на байдарке и добился значительных успехов: проплыл по Дунаю, плавал на Черном, Эгейском и Средиземном морях. Наконец решил в одиночку совершить кругосветное путешествие. В морском журнале он нашел чертеж большого шлюпа для прибрежного плавания конструкции Генри Дервина и решил построить это судно.
К постройке шлюпа Бардьо приступил незадолго перед второй мировой войной. В начале войны его призвали в армию, затем он попал в плен, но после побега вернулся домой и продолжил начатое дело. Бардьо скупает свинцовые трубы для отливки фальшкиля, собирает необходимые материалы. Преодолевая многочисленные технические и финансовые затруднения, он постепенно приближается к осуществлению своего замысла. После освобождения Франции будущий мореплаватель заканчивает постройку яхты. Судно представляло собой бермудский шлюп длиной 9,4 метра, шириной 2,7 метра, с осадкой 1,5 метра. Судно было оснащено пятисильным двигателем, баком на 200 литров горючего, складной шлюпкой, двумя байдарками, надувным спасательным плотом, двумя плавучими якорями и другим, необходимым в морском плавании снаряжением.
1 января 1950 года «Катр ван», как окрестил своё судно Бардьо, вышел из Парижа и направился к устью Сены. Палуба была загромождена снаряжением.
Этот переход занял семь дней. Не обладая опытом мореплавания и не желая рисковать, Бардьо целый месяц готовил парусник к выходу в море. Однако первое знакомство с морем показало, что моряк ещё не готов к борьбе с грозной стихией. Тогда Бардьо возвращается в Гавр и продолжает подготовку к дальнейшему рейсу. Он пополняет снаряжение, совершенствует паруса, проводит контрольные плавания при разных ветрах.
И только 24 мая шлюп выходит в море. За это время Бардьо уже приобрел немалый опыт, да и на судне есть всё необходимое — даже двойной комплект парусов (оно способно нести три паруса — кливер, стаксель и грот), три компаса, спасательные круги и даже библиотека, насчитывающая около ста томов.
Через пролив Ла-Манш и Бискайский залив, где обычно царит оживление, Бардьо ведет шлюп с достойной похвалы осмотрительностью, часто заходя в порты и не рискуя двигаться по ночам.
Идея кругосветного плавания с обходом мыса Горн принесла Бардьо большую популярность, а также многочисленных друзей. Знаменитый Бернико дал ему немало ценных советов.
Через Шербур, Аркашон, Виго и Лиссабон Бардьо проследовал к берегам Африки. На паруснике были введены некоторые усовершенствования, в частности был установлен новый (как оказалось позже — безотказный) двигатель.
Первая часть рейса, казалось, ничем не предвещала будущих достижений Бардьо. Судно шло медленно, останавливаясь во многих портах. Только 12 декабря Бардьо прибывает в Касабланку, там же он встречает новый, 1951 год. Кажется, что в каждом порту моряк продолжает совершенствовать судно. Он учится у других и обменивается опытом. Есть ещё одна причина, по которой Бардьо держится близ берегов: он не в ладах с навигационным искусством. Изучение навигации он откладывает на будущее.
Наконец наступил день первого выхода на просторы Атлантики. Из Агадира «Катр ван» идет к Канарским островам, где моряк останавливается на две недели, чтобы осмотреть этот прекрасный уголок земли.
В середине июня путешественник отправился к Дакару. В пути при переменном ветре с ним случилось то, что постоянно угрожает экипажу маленьких парусных судов, — его крепко ударило гиком по голове. 12 сентября «Катр ван» прибыл в Дакар. Десятидневную остановку Бардьо посвятил ознакомлению с основами навигации, и, как выяснилось впоследствии, время было потрачено не зря.
24 сентября «Катр ван» снова в пути и взял курс к берегам Южной Америки. В водах Атлантики моряку повезло, причем дважды. Проход экваториальной штилевой зоны, на который моряки нередко затрачивают до месяца, несмотря на встречные ветры, отнял у Бардьо лишь несколько дней. А частые в это время года у берегов Южной Америки штормы, хотя и досаждали маленькой яхте, не помешали ей, однако, достичь земли. Отважный моряк преодолел все препятствия и через двадцать восемь дней атлантического рейса прибыл в Рио-де-Жанейро.
Во время месячного пребывания в Рио Бардьо укрепил корпус парусника, обшив его медью, и посетил близлежащие острова.
«Зов мыса Горн», как впоследствии озаглавил свою книгу Бардьо, не позволял моряку долго задерживаться на одном месте. Веря в свои силы и возможности яхты, он неуклонно приближался к «непокорному мысу».
В штормы и штили Бардьо пережил немало приключений, а в портах, в которые он заходил, приобрел множество друзей. Они упорно отговаривали Бардьо от рискованного плавания вокруг грозного в любое время года мыса. Бардьо внимательно выслушивал советы и соображения, наиболее важные детали фиксировал, но не отказался от намерения пройти этим труднейшим из морских путей. На преодоление разбушевавшегося во время шторма залива Ла-Плата, отделяющего Монтевидео от Буэнос-Айреса (120 миль), ушло три дня. По словам Бардьо, это явилось весьма своевременной и полезной тренировкой, преддверием ожидавшего его ада у мыса Горн.