Теперь ему предстояла задача вызволить золото. Но как это сделать? Гертруда сообщила ему, что герцога Гиза и герцогини Анны Монпансье нет в Париже, а где они - она не знала. Как же быть? Нельзя было оставлять золото на долгое время в этом домике: ведь Ноэ и его товарищ могли еще раз вернуться и перевезти деньги в другое место. Значит, надо было действовать, найти кого-нибудь. Но где и кого?
Как ни раздумывал преданный Гизам старик, он не видел иного исхода, кроме того, чтобы самому отправиться в Медон, где всегда можно было рассчитывать встретить кого-нибудь из людей герцога.
Однако на этот раз ему благоприятствовала удача. Не успел Лашеней дойти до леса, как впереди послышался стук чьих-то копыт, и вскоре на дороге показался Рене Флорентинец.
Парфюмер-отравитель возвращался в Лувр после того, как принял участие в совещании герцога Гиза и королевы-матери о положении дел. Он был погружен в свои мысли и немало удивился, когда его окликнула какая-то незнакомая уродливая старушка.
-Дорогу, старуха! - нетерпеливо крикнул он.
-Боже мой, да неужели вы не узнаете меня? - жалобно сказал в ответ Лашеней.
Рене внимательно пригляделся и вдруг разразился неистовым смехом.
Затем, несколько успокоившись, он сказал:
-Вот уж никогда не узнал бы вас, мэтр! Но что случилось и почему вы в таком необычном виде?
-Господин Рене,- ответил Лашеней,- у нас нет времени для подробных объяснений. Вы должны сейчас же помочь мне и отправиться в Шайльо. Этого требуют интересы герцога.
-А что нам делать там? - спросил Рене, у которого название "Шайльо" вызывало очень неприятные воспоминания: ведь именно в этой деревушке Ноэ укрыл когда-то обольщенную им Паолу.
-Мы должны вернуть золото герцога! - ответил Лашеней, от волнения забывая, что такого человека, как Рене, было весьма опасно подпускать близко к чьим бы то ни было деньгам.
-Что вы говорите? - воскликнул Рене.- Какое золото герцога? И почему оно в Шайльо?
-Потому что у меня украли его сегодня утром! - ответил Лашеней.
-Откуда?
-Из моего дома.
-И воры спрятали его в Шайльо?
-Да, мессир.
-Где именно?
-В домике, который находится как раз против кабачка. Рене вздрогнул, вспомнив, что дом, в котором укрывали Паолу, тоже находился как раз против кабачка; но он быстро оправился и спросил суконщика:
-А вы знаете, кто именно эти воры?
-Одного из них вы хорошо знаете - это граф Амори де Ноэ.
-Как? Ноэ? - переспросил пораженный Рене.
-Ну да, он-то и был главным коноводом. Сегодня утром я встретил его в доспехах, чрезвычайно похожих на доспехи сира Арнембурга, и, приняв его за последнего, повел его в дом, так как он под ловким предлогом просил у меня разрешения сопровождать меня туда. Когда мы остались с ним с глазу на глаз, он поднял забрало у шлема, обнаружив, что он - вовсе не то лицо, за которое я его принял, и со шпагою в руке потребовал у меня выдачи золота герцога.
-А много там было? - с жадным любопытством спросил Флорентинец.
-Приблизительно сорок тысяч пистолей.
Рене внутренне даже задрожал от овладевшей им радости, подумав:
"Тысяча ведьм! Лашеней наивен, если воображает, что я помогу ему вернуть деньги герцогу. Какое мне дело до Гиза? Своя рубашка ближе к телу, а такие деньги всякому пригодятся!"
Затем он сказал вслух:
-Ну что же, едем! Но только нам совершенно ни к чему торопиться. Золото надо отобрать без всякого шума: ведь иначе это может обратить на себя внимание короля, а этим вы окажете герцогу плохую услугу. Ведь дом не необитаем, я думаю?
-О, нет; я видел там здоровенного парня, провожавшего грабителей.
-Это Вильгельм Верконсин,- больше для себя, чем для Лашенея сказал Рене.- Так вы идите себе потихоньку, а я скоро догоню вас; у меня имеется спешное дело в Медоне.
Рене повернул лошадь и направился в Медон. Как он и ожидал, около самого домика с ним встретился один из рейтаров. Рене подозвал его, о чем-то таинственно пошептался с немцем, и в конце концов тот с довольным видом закивал головой. Затем парфюмер королевы отправился догонять Лашенея.
Флорентинец нагнал его около самого Шайльо и сказал ему:
-Проедем мимо дома, где хранится золото, не останавливаясь.
-Зачем?
-А мы спрячемся с вами вон в тех деревьях, которые свешиваются к реке; нельзя же предпринимать такое дело, не выработав плана действий.
Они достигли деревьев и углубились в окружавшие их кусты.
-Давайте отдохнем здесь,- сказал Рене, указывая на местечко, закрытое со всех сторон густой порослью.- Здесь нам никто не помешает, и мы можем поговорить на досуге, потому что нам нужно будет подождать, пока стемнеет.
Лашеней доверчиво опустился на траву и принял удобную позу.
Рене уселся рядом с ним.
Несколько минут прошло в молчании, пока наконец Флорентинец спросил:
-Есть ли у вас по крайней мере оружие?
-Откуда? - ответил Лашеней.- Как вы хотите, чтобы я был вооружен в этом платье?
-Ну, кинжал или пистолет вы всегда могли бы припрятать.
-Я так торопился, что не мог взять с собою никакого оружия.
-Это для вас должно быть крайне неприятно.
-Почему?
-А вот почему! - и с этими словами Рене ударил старика кинжалом в грудь.