В отличие от Синобы-сана, Олег воспринимал всё происходящее как некую данность. Такие события, как знакомство с женщиной-лисицей, попадание в тело девушки, перестрелка под русскую песню, — в его представлении прекрасно вписывалось в теорию «бреда» тяжелораненого человека. Другие объяснения Олег даже и не пытался найти. Он ведь не сумасшедший, чтобы во всё это верить? Тем более, что и не было у него пока времени на то, чтобы всё это осмыслить.
Аня всё же оказалась вполне обычной девушкой. Как только адреналин растворился в её крови, Аню начало трясти от шока. Благо, что господин Синоба, распорядился довезти девиц до дому. И потому одна из чёрных тайот, очень быстро домчала Олега с Аней до… типичнейших хрущёвок! Олег даже едва не присвистнул, когда он оказался перед знакомыми серыми пятиэтажными зданиями.
И после такого пейзажа ему всё ещё предлагается верить в то, что он находится в Японии, а не в какой-то Тыве?
Лифта в хрущёвках не было, конечно же. Ступени между лестничными площадками были высокими. Поэтому Олегу, который и сам едва переставлял ноги, пришлось затаскивать Аню чуть ли не на своём горбу. Благо, что сёстры Воронцовы проживали на втором этаже. И потому, открыв входную деревянную дверь (разве что, дерматином необитую), Олег буквально втащил Аню в двухкомнатную квартиру общей площадью в сорок квадратных метров.
Эта квартирка встретила хозяев необычным порожком. Первый метр коридора от входной двери зачем-то был приспущен по отношению к общему уровню пола. На этом «метре» уместился маленький шкафчик под обувь. И видимо подразумевалось, что здесь следовало разуваться.
Если же говорить о всей квартире в целом, то она представляла собой квадрат. По центру этого квадрата шёл коридор, который заканчивался залом. Слева были классическая маленькая и узкая кухня и ванная. Справа — кладовка, туалет и спальня. При этом, кладовая и туалет были изолированы. А вот вход в спальню был через зал.
Пол спальни зачем-то был застелен какими-то соломенными ковриками. А на этих ковриках, в свою очередь, лежало два застеленных матраса. При этом пахло в этой спальне чем-то знакомым Олегу и очень неприятным. Правда, Олег пока не стал ломать голову над тем, что именно так могло вонять и почему у него всё тело тут же зачесалось.
На один из матрасов он сгрузил Аню и отправился исследовать кухню. Девушке срочно требовалась спиртное или валерьянка. Да и снотворное Ане не помешало бы. Ведь это была не та ситуация, когда ты пытаешься привести в чувства пьяного, под холодным душем. Да и бить Аню по щекам уже не было никакой необходимости. Она достойно продержалась почти до самого «финиша». Теперь ей просто нужно было хорошо выспаться.
Кухонка и ванная находились в противоположной стороне от спальни и туалета. При этом в кухню можно было попасть как через общий коридор, так и через зал (зал и кухня были разделены не сплошной бетонной стеной, а купейными дверями). Кухня была завалена мусором. Почему-то целых два помойных ведра были заполнены до краёв. И рядом стоял ещё один мусорный мешок. Запах тут тоже был «специфический». Но тут уже не нужно было гадать, чем именно воняет. Помои, они и в Японии помои. Тем более, что на улице сейчас царила неимоверная жара. За тридцать градусов было точно. А в этой раскалённой бетонной коробке было и ещё жарче.
Стараясь не обращать внимания на коммунальные неудобства, Олег начал рыться в холодильнике и в шкафчиках, в поисках «лекарств» для Ани. Времени для таких поисков было мало. Оставшись одна, уже через пару минут, Аня начала его звать (точнее, звала она Настю, но это не важно).
В холодильнике нашлась кастрюля с каким-то непонятным супом и початая бутылка самого обычного вискаря. А в ванной комнате, в шкафчике над раковиной, отыскались лекарства, названия которых Олегу ни о чём не говорили. Тут радовало взгляд лишь то, что инсулина нигде не было. А значит, диабетом никто не болел. Иначе вообще бы «сюрприз» получился.
Кстати сама ванная комната была несколько странная. Она была разбита на две части. В первой половине расположилась раковина и узкая стиральная машина с вертикальной загрузкой. И чем-то это помещение напоминало тёмный чулан. Ведь вторая часть ванной комнаты была отделена от этого «чулана» ещё одной дверью. И вот за этой дверью находилась уже помещение, полностью облицованное синей керамической плиткой. Тут присутствовали самый обычный душ, детский пластмассовый стульчик и маленькое, но очень глубокое «корытце».
А ещё Олегу на глаза попалась самая натуральная плесень.
В общем и в целом, вся эта квартира как-то не тянула на социальное благополучие жителей «нормальных-то стран». Какая-то убитая хрущёба где-то в провинциальном городишке. Мусорно, душно, тесно и плесень.
В этой квартире были всё те же пластиковые окна (разве, что открывались они не во внутрь комнаты), те же батареи под окнами (пусть и не совсем привычные глазу), та же советская керамическая раковина. И никаких футуристических пейзажей из категории: «А на моём унитазе двадцать кнопок».
Завершала всю эту бытовую картину бутылка самого обычного вискаря в руках Олега и берёзы под окном. Ах да, во дворе была ещё и детская площадка, засыпанная песком. На этой площадке была размещена железная горка. Самая обычная, советских времён.
Смущали Олега только иероглифы на бутылке, которые он почему-то прекрасно понимал. Но опять же над этой тайной можно было подумать позже. А пока, пришла пора опаивать несчастную Аню алкоголем…
***
Аня заснула после первой же кружки спиртного. Стаканы и рюмки Олег не нашёл, а потому крепкое спиртное он плеснул на дно самого обычного бокала. Как только девушка заснула, Олег принялся за собственное обустройство. Хотелось в туалет, есть и курить. Поэтому знакомство с квартирой продолжилось. А ещё Олег продолжил знакомство со своим новым телом…
Всё дело в том, что со всеми этими приключениями и страшной болью при ходьбе, Олег не обратил внимания на «прочие мелочи». И не то, чтобы он совсем ничего не знал о женщинах аж до такой степени, чтобы бестолково таращится на унитаз, но … словами всё это не передать.
Кстати, именно в туалете Олег наконец-то столкнулся и с чем-то необычным в архитектуре этой квартиры. Но дело тут было не в унитазе. Он был без всяких кнопок. Однако на стену была присобачена маленькая музыкальная колонка, разумеется, с регулятором громкости. Если нажать на единственную кнопочку этой колонки, то из колонки начинал звучать шум водопада. Зачем это было надо?
Мужчины, наверное, поймут не сразу. А вот Олег, впервые сев на унитаз по малой нужде, догадался на второй секунде. Шум водопада перебивал «те самые» неприятные звуки. Вторая интересная деталь — сливной бочонок был расположен внизу. Рычаг слива был на этом бачке сбоку. А вместо традиционной крышки, на этом бачке была маленькая раковина с краном.
Вода из бочка сливалась, — из крана начинала течь вода, — мой руки. Правда вода была только холодной (да и кому придёт в голову постоянно смывать кипятком?). И потому, где-нибудь в Сибири, такое бытовое новшество может показаться бредом. Руки задубеют под ледяной водой. С другой стороны, тащиться через всю квартиру до ближайшей раковины — это тоже сомнительное удовольствие.
Впрочем, горячей воды в квартире не было вообще. И большинству жителям Калининградской области такое совершенно точно было знакомо. Вся вода нагревалась бойлером.
Изучил Олег и странные батареи под окнами. Ими оказались газовые конвекторы. Иными словами и централизованное отопление в этой квартире тоже отсутствовало. Ну-у, возможно, на Хоккайдо не так уж и холодно. Олег собрался изучить этот вопрос чуть позже. А пока он крутился голым перед зеркалом и рассматривал тело молодой смуглой девчонки.
Сверху, над его головой, недвусмысленно и весьма ритмично заскрипела кровать. Добро пожаловать в советскую панельку, где слышен каждый чих соседа.
Что ещё можно сказать об этой квартире?
Мусор! Мусор на кухне, мусор на балконе, мусор в кладовке. Правда, мусор был рассортирован. В кладовке лежали севшие батарейки и картон, а на балконе пластиковые бутылки. Но всё равно, тут сам собой напрашивался вопрос: «Какого чёрта?» Однако бегать по двору с мусорными мешками в поисках мусорного контейнера Олег пока не решился. Во-первых, ноги всё ещё болели. А во-вторых, как-то не заметил он этих контейнеров (возможно, их вообще не было?)
Был в этой квартире и ещё один очень неприятный момент. Олег вспомнил запах, которым провоняла «соломенная спальня» и понял, почему у него зачесалось тело. Так пахли дохлые постельные клопы. И об их количестве можно было судить по запаху, которым пропиталась эта спальня.
Приятное местечко? Как-то не было похоже на то, чтобы отец девчонок был миллионером. Однако…
В голову Олега пришла наконец-то дельная мысль, и он начал поиски мужской одежды.
PS:
Для начала напомню, что события развиваются на северном острове Японии — Хоккайдо, а не в Токио. Поэтому берёзу под окном там можно встретить. Так же, как и газовый конвектор.
В целом квартира сестёр Воронцовых выглядит так:
https://www.youtube.com/watch?v=B4PC2cNC7vg&t=16s
Это же видео, но в ВК
https://vk.com/arttax2?z=video-154337372_456239035%2F33e6da0a8910af95e4%2Fpl_wall_-154337372
1. А теперь, давайте я развенчаю миф о благополучии, и поведаю о том, что пока не коснулось большинства японских блогеров. Но, на мой взгляд, это тоже интересно.
В первые послевоенные годы — Япония лежала в руинах. Нужно было быстро восстанавливать не только заводы, но и городское жильё. При этом жильё должно быть недорогим, но обеспечивать хоть какой-то примитивный комфорт. А ещё, немаловажным аспектом тут являлась возможность массовой застройки.
Где и у кого можно было позаимствовать опыт такого строительства? Конечно же, у СССР, который в этот период начал застраиваться пятиэтажными хрущёбами.
Так в Японии появились «данчи» или «данти» (団地). Переводится это слово как «Жилой комплекс». Массовая застройка велась с 1950-х по 1970-е года. Хотя, вполне возможно, что где-то строительство остановилось и значительно позже. Ведь в 70-х годах правительство Японии лишь заявило о том, что жилищный кризис преодолён и в связи с этим оно сворачивает программу строительства дешёвого жилья. Но это не значит, что строительство «данчи» тут же прекратилось.
Дома старые. При их строительстве экономили почти на всём. Благоустройство территории — соответствует дешевизне (хотя, конечно, между домами 50-х годов и 70-х всё же есть минимальная разница). Исключением из правила этой дешевизны является только сейсмоустойчивость этих зданий. Вот тут не экономили. Несмотря на все землетрясения, эти дома стоят до сих пор.
В данный момент времени эти «данчи» начали планомерно сносить. И, по сути, в Японии началась всё та же программа реновации.
2. Виски и пиво — весьма популярные алкогольные напитки в Японии. А саке и различные умесю современные японцы пьют не каждый день и не при каждой встрече. Так что, если вам не нравится японское национальное спиртное, то можете быть уверенными в том, что у хозяев дома (или в ресторане) будет и вполне обычный алкоголь.
3. Соломенные коврики на полу спальни — это татами (畳 дословный перевод — «складывается» или «то, что можно складывать»). Это маты, которыми в Японии застилают полы домов. Ранее плелись из тростника и набивались рисовой соломой, что никак не уменьшало число домашних паразитов. Поэтому сейчас используется синтетика.