К 11 часам утра открылся вход в узкую, как устье реки, бухту Кочина. Останавливаемся в ожидании лоцмана. Вскоре подходит лоцманский катер, и на борт поднимается лоцман индиец, в форме, коренастый, темнолицый. Идем в бухту, которая образована длинной, вдающейся далеко в сушу лагуной или каналом. Вокруг множество низменных островов, островков, протоков, каналов, по берегам которых домики, деревни, городки. Вследствие изобилия воды, каналов, Кочин называют «Венецией Востока».
На одном берегу лагуны лежит город Кочин, другой берег образован узким, длинным островом Виллингдон. Это искусственный остров, намытый землесосными снарядами при углублении порта. На острове причалы для судов, подходит железнодорожная ветка, сверкают огромные серебристые нефтяные цистерны разных фирм — «Калтекс», «Стандард ойл» и др. Обращенный к морю конец острова более зеленый, благоустроенный. Тут, у берега моря, устроился первоклассный, живописно расположенный отель «Malabar Hotel». Рядом туристское бюро, почта, аккуратный поселок для служащих порта, дома с садиками: поскромнее для мелких служащих, покрасивее и попросторнее для начальства. У причалов и на рейде стоят суда: индийские — из Бомбея, из Мадраса, и иностранные — из Англии, ФРГ, Японии.
Лоцман привез на корабль большой пакет писем, и «счастливчики» погрузились в чтение вестей из дома.
Наконец окончены формальности, на воду спущен моторный баркас — и мы на индийской земле, древнейшей земле Керала, мало посещаемой туристами и вообще иностранцами. Когда-то Кочин был одним из самых оживленных портов Индии — «Королевой Аравийского моря». Сюда приходили финикийские купцы за товарами, римляне вели обширную торговлю с правителями Керала. Китайские купцы приходили на своих джонках, и следы китайского влияния еще и в наши дни проявляются в многочисленных, характерных для Кочина, «китайских рыболовных сетях», сложных сооружениях из бревен и жердей, при помощи которых в море погружаются большие ковши из сети и которыми широко пользуются местные рыбаки.
Кочин состоит из трех городов — Форта Кочин и Маттанчери, слившихся воедино, и старинного городка Эрнакулам, лежащего по другую сторону канала и прежде бывшего столицей государства Кочин. Теперь, после провозглашения независимости Индии, город Кочин входит в состав штата Керала, образовавшегося из слияния двух мелких княжеств — Кочин и Траванкор и округа Малабар, и является главным портом штата. Столица штата Керала — город Тригандрам лежит южнее Кочина. Население объединенного города Кочин превышает 200 тысяч человек. Город этот, как и весь штат Керала, пережил долгую и бурную историю.
Здесь, в Кочине, мы должны снабдиться пресной водой и свежей провизией и взять на борт трех индийских ученых, которые в течение двух месяцев будут плавать с нами, знакомиться с нашими методами изучения океана.
Направляемся в ту часть города, которая называется Форт Кочин. Это было старейшее европейское поселение в Индии. Португальцы во времена Кабраля построили тут форт, теперь от него сохранилась лишь полуразвалившаяся стена. В Форте Кочин домики одноэтажные и двухэтажные, крытые черепицей, с садиками, обнесенными каменной стенкой, кое-где более людные торговые улицы. Везде много ребятишек, которые неотступно провожают нас, выпрашивая подачки.
Посетили собор св. Франциска, самую старую европейскую церковь в Индии. Католическая при португальцах, протестантская при голландцах, англиканская при англичанах, теперь это — «христианская церковь южной Индии».
Молодой джентльмен индиец, говорящий по-английски, показал нам собор. В соборе с одной стороны — могилы знатных португальцев XVI века. На стене высечены мемориальные доски, с надписями, с португальскими гербами. С другой стороны — могилы голландских правителей и военачальников, относящиеся к XVII и XVIII векам. Посередине церкви, в полу мы увидели каменную плиту с полустертой надписью: Vase Gama. Знаменитый португальский завоеватель, открывший европейцам путь в Индию, дважды приходил в Кочин, умер в этом городе в 1524 году и был похоронен в этом храме. Через 14 лет останки его были эксгумированы (выкопаны) и перевезены на родину.
В приделе храма гид показал нам старинные церковные книги, в которых регистрировались браки знатных людей, и индийские записи на пальмовых листьях. Надписи нацарапаны иглой, очень четко и пережили столетия.
На тихих улицах Форта Кочин уцелело много португальских домов, с толстыми стенами, контрфорсами и португальскими гербами над выходом. Посмотрели старинную католическую церковь — Санта Крус (Святого Креста). Форт Кочин был резиденцией европейцев и богатых индийцев, а рядом шумит многолюдный и торговый Маттанчери.
Мы ходили узкими, переполненными людьми улицами Базара, где идет оживленная торговля всевозможными товарами. Лавочки, магазины, склады индийских, арабских, английских фирм. Оптовая торговля зерном, фруктами, копрой, перцем, каучуком, изделиями из койры и т. п. Через густую толпу протискиваются, нещадно звеня, гудя, грузовые автомашины, велосипеды, рикши. Рикш тут много. Автомобилей мало, такси нет совсем, и рикша — обычный вид транспорта. Тут же в тесноте бродят низкорослые индийские коровы, к которым в Индии, как известно, относятся с особым почтением.
Население штата Керала состоит из двух народностей — малаяли и тамилов. У них совершенно разный язык, и по внешности они несколько отличаются — у тамилов более темный цвет кожи. Западная, приморская, часть Керала заселена преимущественно рыбаками малаяли; возвышенная, восточная, часть штата, как и соседний штат Мадрас, — земледельцами тамилами.
Здесь, на улицах Кочина, большинство мужчин носят белые саронги (длинные юбки) или короткие белые пантэлоны. Саронги обычно подняты выше колен, подоткнуты за пояс, так что получается вроде набедренной повязки. У более состоятельных и солидных людей саронги не подоткнуты, а многие ходят в белых костюмах и белых шапочках. Головы, как правило, не покрыты. Встречаются высокие бородатые мужчины в тюрбанах. Это сикхи из Пенджаба Женский костюм — сари, белое или окрашенное в яркие цвета.
Одна из достопримечательностей Маттанчери — древняя еврейская синагога, построенная в XVI веке, в квартале, который называется «еврейский город». В храме хранится медная плита, на которой начертана грамота царя Бхасвара Рава Варма, IV века нашей эры, согласно которой еврейская община в Кочине одарялась земельными угодьями и разными льготами. Первые еврейские колонии в Индии, обосновавшиеся в Кочине и Крангануре, относятся к 72 году нашей эры. В конце V и начале VI века новые переселенцы прибыли из Вавилона и Персии. Когда в конце XV века евреи были изгнаны из Испании, значительное количество их прибыло в Индию и обосновалось в Кочине.
Не раз ездили мы на катере, поддерживающем сообщение между разными частями города Кочина, в Эрнакулам Живописный и зеленый городок Эрнакулам привольно раскинулся своим фасадом вдоль широкой морской лагуны, уходящей далеко в глубь страны. Эрнакулам нравится мне гораздо больше, чем тесный и многолюдный Кочин. С просторной набережной открывается великолепный вид на многочисленные острова, покрытые рощами кокосовых пальм, среди которых белеют дома, храмы По спокойной воде движутся лодки разного типа — грузовые парусные валлоны с навосом из пальмовых листьев, проплывают стройные, длинные гребные лодки, украшенные высоким резным носом и резной кормой, скользят легкие челноки рыболовов.
На набережной Эрнакулама стоит обширное здание Магараджа-колледжа. Прежде это было среднее учебное заведение. Теперь в нем расположена часть университета Керала. Основное ядро университета находится в Тривандрамо, столице штата, а филиалы — в Эрнакуламе и на севере штата, в старинном приморском городе Каликут, знаменитом Каликуте, первом городе Индии, куда пристали кара веллы Васко да Гамы и откуда они должны были вскоре бежать из-за возникших раздоров В Магараджа-колледже начальник экспедиции В. Г. Богоров читал лекцию для студентов университета Керала.
Рядом красуется дворец бывшего кочинского магараджи. Теперь тут размещены правительственные учреждения. На набережной стоят памятники двум последним магараджам. Несколько далее старинный индуистский храм Шивы. Мы наблюдали торжественное богослужение в храме и процессию по случаю праздника, в которой принимали участие три пышно разукрашенных слона.
Колоритен и многолюден базар Эрнакулама, непохожий на базар в Маттанчери. Тут мало оптовых складов и фирм, тут теснее связь с краем. Крестьяне продают всевозможные плоды и овощи, рыбаки привозят продукты своего промысла, невиданное разнообразие рыб, ракушек, креветок и т. п., и все это для еды. Ларьки завалены изделиями из койры — волокна кокосового ореха, маты, циновки, шляпы, веревки; обилие гончарных изделий, чеканные изделия из меди и латуни; изящные филигранные украшения из серебра — браслеты, кольца, броши, которыми славятся мастера Эрнакулама.
Наше пребывание в Кочине совпало с очень бурными событиями, с предвыборной кампанией и выборами местного парламента.
Прошлые выборы, в 1957 году, дали в Керала большинство коммунистической партии, что позволило впервые сформировать в Индии правительство штата, возглавляемое представителем компартии. Естественно, что реакция приложила все усилия, чтобы на новых выборах не дать коммунистам вновь одержать верх.
И Кочин и Эрнакулам увешаны агитационными лозунгами и плакатами с эмблемами. Серп и колос — эмблема компартии, два буйвола в ярме — эмблема партии Индийский национальный конгресс, домик — эмблема социалистической партии. По городу проходят демонстрации с плакатами, портретами.
Политические страсти в Кочине и во всем штате накалены до крайности. Портовое начальство предупредило нас, чтобы в день выборов на берег люди не сходили, дабы они не оказались вовлеченными в какие-нибудь конфликты.
Нам, естественно, хочется использовать время стоянки, чтобы посмотреть край, ознакомиться с природой южной Индии, и жизнью населения. Но в туристском бюро нам говорят, что в период выборной кампании невозможно достать ни автобуса, ни катера. Весь транспорт мобилизован.
Только 3 февраля руководителю государственного туристского бюро, мистеру Сингу, с которым у нас уже завязалась дружба, удалось достать катер и организовать интересную поездку по системе каналов и лагун, пронизывающих низменную, приморскую часть штата Керала.
Эти каналы и лагуны, так называемые back waters (задние воды), на сотни миль тянутся по прибрежной низменности в виде разветвленной сети и служат хорошим средством сообщения между городами и поселками. Край этот населен народностью малаяли, интересной, между прочим, тем, что тут в значительной степени сохранился матриархат.[29] Здесь наиболее высокий во всей Индии уровень грамотности, и компартия собирает тут наибольшее число голосов. Население бедное и живет за счет разведения кокосовых пальм и рыболовства в лагунах и в открытом море.
Поездка по лагунам Керала оставила у всех участников неизгладимое впечатление. Рано утром катер повез нас по зачарованной стране каналов, островов, протоков, где берега чуть возвышаются над уровнем воды. Это сплошное царство кокосовой пальмы. Пальмы свисают над тихой водой лагун, в их тени прячутся поселки. Само название «Керала» означает «земля кокоса» (Керра — кокос, ла — земля, на языке малаяли). Новому человеку невозможно понять, где остров, где материк, где река, где морская лагуна.
Все население занято разведением и обработкой кокоса. Мужчины готовят копру — сушеную мякоть ореха, из которой добывают масло, женщины заняты обработкой волокна — койры. Вся обработка делается кустарно. Орехи раскалывают, скорлупу с волокнами заливают илом с водой, вымачивают. После нужного срока волокна сдираются вручную, их колотят, треплют, чешут. Везде сложены кучи кокосового волокна, оно просушивается, упаковывается в тюки для отправки в Кочин на фабрики. Копра сушится тут же, возле домов, в больших кучах, защищенных сетями от многочисленных алчных ворон. Масло выжимается на фабриках, а ценный кокосовый жмых идет на открой скота. Копра и койра — основа существования населения.
Район Керала — главный производитель кокоса в Индии. Но все же на всю Индию своего кокоса не хватает, и его приходится ввозить из Цейлона. Кокос играет большую роль в питании населения южной Индии. Его едят главным образом в виде приправы к рису.
На втором месте по значению стоит рыболовство. Каналы полны рыбачьих лодок, с которых рыбаки в широченных соломенных шляпах ловят рыбу. По берегам повсюду установлены «китайские сети», ими добывают кефаль. Каналы перегорожены заборами из столбов с натянутыми сетями. С долбленых легких челноков рыбаки ловким круговым движением забрасывают сети и вытаскивают обратно в челнок. Другие сети тянутся с двух челнов. Челноки выдалбливают из ствола мангового дерева. Более крупные лодки и суда построены из тика. За индийским тиковым деревом, растущим западнее, в нагорье Декан, с древних времен приезжали арабские судостроители, так как своего Дерева в Аравии нет.
С нами на экскурсию едут мистер Синг, руководитель туристического бюро, и его приятель, мистер Рая Джордж, преподаватель колледжа, и их семьи. Мистер Джордж местный уроженец, хорошо знающий край и его историю. А край насыщен историей. Вся зта область с древних времен управлялась династией Чераман Перумалов, правителей Керала. Их главная резиденция была в Крангануре, куда мы приедем в конце нашего путешествия.
Много любопытного видели мы, плывя по лагунам и каналам района Кочина. Катер пристает к островку Валларпадам; низкий берег его почти на уровне воды. Под кокосовыми пальмами небольшое селение, убогие глинобитные хижины, крытые рисовой соломой. На приподнятых грядках, землю для которых, или, точнее, ил, привозят на челноках, посажены молодые кокосы. На островке сеют рис, падди.
Участки земли затоплены водой, по краям земляные валы, устроена запруда, через которую можно спускать воду в залив. Сейчас, в январе — феврале, вода постепенно садится, испаряется. Когда останется слой воды в три дюйма, в апреле, землю будут пахать и сажать рис. Потом, когда почва высохнет, рис уберут и поля снова затопят. Оседающий солоноватый ил дает удобрение.
Прибрежное население Керала, малаяли, в основном христиане, приверженцы так называемого сирийского христианства, принесенного в Индию за много веков до прихода европейцев. Основателем древнего христианства на этой земле предание считает святого апостола Фому, прибывшего в Индию в I веке нашей эры. Литургия и другие писания этой церкви писаны на сирийском, или арамейском, языке, на котором, по преданию, говорил Христос. Это раннее христианское учение терпимое и мягкое, отрицающее насилие, убийство, нашло широкий отклик у индийцев. У сирийского христианства есть несколько направлений — несторианская церковь, якобитская и др. Когда португальцы пришли в Индию, они были поражены, найдя тут процветающую христианскую общину. Но так как сирийские христиане в Индии не признавали папу римского и главенства католической церкви, португальцы подвергли сирийских христиан жестоким гонениям, насильственному обращению в католичество и т. п. Учрежденная в Гоа святейшая инквизиция сжигала сирийских священников, упорствовавших в своей вере.
Проехали мимо очень древней церкви сирийских христиан в Маллианкара. По словам мистера Джорджа, ей около тысячи лет. Плывем дальше по зеленым каналам. Маленькое местечко Коттапурам, когда-то оживленный приморский городок, знаменитый тем, что, согласно легенде, сюда пристал э 52 году святой апостол Фома, приплывший из Месопотамии. Здесь он начал проповедовать слово божие. Тут, на юге Индии, народ очень веротерпимый. В Кочине в мире и дружбе живут бок о бок индуисты, парсы, христиане разных исповеданий и сект, мусульмане, иудеи. Место высадки апостола Фомы отмечено красивой белой церковью, напоминающей в миниатюре собор св. Петра в Риме.
Причаливаем к пристани небольшого городка Кранганур. Когда-то Кранганур был столицей княжества Керала и резиденцией династии Чераман Перумалов, властвовавшей почти тысячу лет. Римский писатель Плиний говорит о Крангануре как об оживленнейшем торговом центре Индии, куда приходили корабли из разных стран Востока и Запада, из Финикии, Греции, Рима.
Мы пошли осматривать Кранганур. На окраине городка большая поляна, окруженная рощами кокосовых пальм. Стоит обелиск, и мраморная доска на нем указывает, что тут, по-видимому, находился знаменитый, воспетый поэтами дворец раджей Чераман Перумалов.
Мистер Джордж ведет нас дальше, к старинному индуистскому храму Бхагавати, куда в марте стекаются тысячи паломников, главным образом из низших слоев индуистского общества. В эти дни членам каст «неприкасаемых» разрешалось входить в наружную часть храма. Теперь в Керала дискриминация «неприкасаемых» официально запрещена.
Вся территория храма обнесена каменной стеной своеобразной постройки. На стенах храма тысячелетней давности каменная резьба. Около храма бассейн для омовения паломников. Паломничество в этот храм считалось верным средством защиты от оспы. Кранганур греки называли Музу рис в честь богини оспы Музуридевата.
Старинная мусульманская мечеть в Крангануре считается самой древней мечетью во всей Индии.
На ограде мечети доска с надписью:
Это единственная мечеть, обращенная не к западу, к Мекке, а к востоку, как индуистские и христианские храмы. Считается, что раньше это был индуистский храм. Легенда говорит, что один из Перумалов, Чераман Юмамашид, побывал в Мекке, женился на племяннице пророка и принял ислам. Мечеть якобы построена над его любимым храмом. Крангапур пережил бурную историю. Он воевал с Заморином, владетелем соседнего Каликута. Его осаждали майсорские султаны Хайдар Али и Типу Султан. Португальцы оккупировали Кранганур, и старый португальский форт, вернее руины его, высятся до сих пор среди пальм в соседнем местечке Паллипарам. Голландская и английская ост-индские компании держали тут свои фактории. Решительный удар Крангануру нанесло страшное наводнение, прорвавшее перемычку суши у Кочина и сделавшее Кочин более удобной морской гаванью.
Но не все здесь только история. Есть и современность. Современность — это плакаты «Голосуйте за коммунистов». И в этом краю воды и кокоса идет предвыборная борьба, и тут горят страсти, но здесь встречаешь только эмблему серп и колос.
Современность — это рыболовецкий центр Ашикоде, созданный правительством независимой Индии, где рыбаки обучаются методам лова в открытом море, где они могут в рассрочку, на льготных условиях, приобретать небольшие моторные боты для морского промысла. В этот центр рыбаки сдают свой улов, здесь рыба подвергается обработке, сушке, засолу.
Руководитель центра, рыбный инспектор, встречает нас очень любезно, дает пояснения и все нам показывает. «Пропаганда морского промысла очень важное дело, — говорит он. — Рыболовство в лагунах может иметь только местное значение. Лишь промысел открытого моря может обеспечить благосостояние рыбаков».
День стоит жаркий, нам очень хочется выкупаться, и инспектор предлагает доставить нас на берег недалекого отсюда моря на своих ботах. Наш речной катер не может подойти близко к морскому берегу.
Мы пересаживаемся на два прочных плоскодонных морских бота и выходим из эстуария к открытому морскому берегу. Чудесный песчаный пляж, на котором разбиваются волны. Чудесное купание в соленых волнах Аравийского моря! Не выгнать было людей из воды, когда наступило время возвращаться к пристани Ашикоде.
Долго плывем по темнеющим каналам, по лагунам «земли кокоса» назад к Кочину. На воде — огоньки рыбаков. Беседуем с нашими индийскими друзьями и их дамами. Я спрашиваю мистера Синга, зачем подведены черной краской глаза у его жены, у сестры жены, у его детей, двух мальчиков и девочки. Мистер Синг отвечает, что женщины подводят глаза и для красы, но в основном это делается с профилактической целью, для предохранения от конъюнктивита и трахомы. Краску, мазь, делают сами, по сложной рецептуре, освященной веками. В основном это копоть, получаемая от сжигания горчичного масла и так называемого маргозового масла, добываемого из плодов растения Azadirachta indica. В этой смеси пропитывается фитилек из хлопка. Высушенная копоть смешивается с камфорой и добавляется чуточка коровьего масла. Мазь наносят острой свинцовой или серебряной палочкой около век утром и вечером.
У индийских дам, в частности и у наших индийских спутниц, на лбу накрашено розовое или красное пятно. Я спрашиваю про эти пятна. Мне разъясняют, что пятно предохраняет от дурного глаза. Пятно — символ «внутреннего глаза», т. е. глаза, обращенного внутрь, во внутренний мир человека. Раньше его носили только замужние женщины. Что касается цвета — розовое пятно или красное — зависит от оттенка кожи, какой цвет лучше идет.
У мужчин, чаще у пожилых, нередко на лбу, на груди нанесены полосы, черточки, иногда белые, иногда желтые. Оказывается, эти рисунки говорят о принадлежности к той или иной индуистской секте — последователей Шивы, Вишну или Брахмы. Каждый из этих богов олицетворяет определенную идею, силу. Шива — разрушающую силу, Вишну — сохранение, Брахма — созидание. У шиваистов начертаны три параллельные белые линии, у вишнуистов — изогнутая дугой черточка и т. д. Все это имеет отношение к религии или философии индуизма.
Поздно вечером, усталые и полные впечатлений, вернулись на судно.
В день выборов не было отпусков в город; гуляем с А. В. Ивановым по острову Виллингдон. Любуемся роскошными хибискусами, розовыми, красными, фиолетовыми (хибискус — тропическая родня нашей мальвы); высокими, цветущими деревьями — франжипаниями с белыми, бугенвиллеями с красными цветами.
Артемий Васильевич обращает мое внимание на большое дерево с крупными листьями. Многие из листьев свернуты и прочно склеены в коробки, сантиметров по десять длиной. Это оказывается муравейник древесных муравьев Оесорhylla smaragdina, обычных в Южной Азии. Я сорвал и развернул одну такую коробку. В ней крупные рыжие муравьи, которые сразу заняли оборонительную позицию. Края листьев крепко склеены белой пленкой, ею же выстлана и внутренняя поверхность листа в коробке. Этот клей выделяют личинки муравьев. При изготовлении этих коробок взрослые муравьи-рабочие держат личинок и, соединяя края листа, наносят выделяемый личинками клей на нужные места. Внутрь такой коробки откладываются яйца, там происходит развитие. На некоторых деревьях почти все листья превращены в такие гнезда.
У муравья Oecophylla есть несколько «подражателей». У одного из них, паука из семейства пауков-крабов (Thomisidae), мимикрия, т. е. подражание, выражается в том, что на заднем конце брюшка имеются два черных пятна, похожих на глаза муравьев, а головогрудь паука похожа на брюшко муравья. Муравьи Oecophylla, вообще очень агрессивные, не трогают живущих в их гнездах пауков, «принимая за своих».
Наша стоянка в Кочине приближается к концу. В один из дней на судно приходят индийские ученые — наши будущие товарищи по плаванию. Мы знакомимся с ними. Старший из индийских коллег, доктор Прасад, уроженец Керала, видный специалист по планктону. Это стройный, красивый мужчина средних лет, заведует лабораторией планктона на центральной морской исследовательской рыбохозяйственной станции в Мандапам Кэмп, на юге Индии. Он окончил университет в Мадрасе и имеет диплом доктора Калифорнийского университета. Это опытный экспедиционный работник, принимавший участие в плаваниях на «Альбатросе» и на «Галатее».
Невысокий, плотный, веселый, с всегда улыбающимися живыми черными глазами, мистер Айер тоже уроженец Кералы. Он окончил университет Керала по специальности физика и электроника. Несмотря на молодой возраст — ему всего 28 лет, — он уже доктор наук Лондонского университета по специальности физическая океанография. Он также уже участвовал в морских экспедициях, плавая на «Дисковери-2» в Бискайском заливе. Доктор Айер работает в физической лаборатории военно-морского флота в Кочине.
Самый юный из гостей, мистер Рама Раджа, геофизик. Он окончил геофизический факультет университета штата Андхра Прадеш, имеет степень магистра и работает в Кочине в управлении метеорологии и океанографии.
Наши индийские коллеги оказались симпатичными и простыми людьми и очень быстро освоились с такой же простой и товарищеской атмосферой советского исследовательского судна. У них сразу же установились хорошие дружеские отношения с научным персоналом и командой корабля, и когда спустя два месяца совместного плавания они покидали судно в Бомбее, мы расставались с ними, как со старыми друзьями.
Индийские ученые обстоятельно знакомились со всей техникой и методикой океанографических работ на «Витязе», вошли в курс работы каждой лаборатории, но они все же оставались только наблюдателями и не включились в работу лабораторий. Много было интересных бесед с ними, они многое осветили непонятного для нас из жизни и быта Индии. Между собой они говорили на английском языке, так как принадлежали к разным индийским народностям и родной язык каждого был абсолютно непонятен для двух других. Все они обучались языку хинди, литературному языку северной Индии, но знали его слабее, чем английский язык, на котором говорили в совершенстве.
Индийцы, плававшие в других европейских экспедициях, были поражены напряженностью и темпами работы на «Витязе». У нас действительно шла интенсивная работа днем и ночью. И молодежь и более «солидные» ученые трудились, не считая часов. «Теперь мы начинаем понимать, — говорили наши индийские друзья, — почему ваша страна достигла таких колоссальных успехов».
Конечно, мы здорово уставали, особенно работники тех отрядов, где не было сменных вахт. Да и погода стояла все время спокойная, не было штормов, во время которых можно отоспаться и отдохнуть.
Некоторые трудности возникли в отношении питания индийцев. На «Витязе» кормили очень хорошо, вкусно и обильно. Но наша корабельная пища, с ее мясными шами и борщами, с мясным вторым блюдом и т. п. была абсолютно непривычна для индийцев, они почти не могли ее есть, Айер был, кроме того, строгий вегетарианец. Приходилось готовить для них отдельную пищу, налегать на рис, давать часто яйца, которые они ели охотно, кроме Айера, и, конечно, много фруктоз, благо заходы в тропические порты давали возможность закупать фрукты. Я не могу без улыбки вспомнить, с каким удивлением они наблюдали, как мы с аппетитом едим наш излюбленный утренний завтрак — великолепную соленую тихоокеанскую сельдь с луком и вареной картошкой. В нашей пище им не нравилось обилие мяса, которого они едят очень мало, и отсутствие острых приправ.
Мы нанесли визит в отделение университета Керала в Эрнакуламе. Познакомились с профессором Варгезе, читающим курс зоологии, с ректором университета. Тут, в Эрнакуламе, преподают физику, математику, химию, ботанику, зоологию, экономику, историю, английский язык, языки хинди, малайали, санскрит, урду. С будущего года будут преподавать и физиологию. В Магараджа-колледже учатся 1500 студентов, юношей и девушек.
Университет Керала располагает небольшим исследовательским судном «Conch», длиной 17 метров, водоизмещением около 40 тонн. На «Конче» есть две каюты, лаборатория; судно оборудовано радиотелефоном, эхолотом, батитермографом, снабжено батометрами, регистрирующим кислородным прибором и другим оснащением. Имеются две лебедки для опускания приборов. Машина — два четырехцилиндровых дизеля по 44 силы каждый. Судно стоит в Кочине и ведет работу в восточной части Аравийского моря, изучая гидрологический режим, содержание кислорода, проводя химические и биологические исследования.
По просьбе профессора Варгезе и студентов университета профессор Богоров прочитал лекцию на тему «Условия жизни в открытом море». В большой аудитории собралось человек двадцать профессоров и преподавателей и сотни две студентов. Впереди сидели девушки, в задних рядах юноши.
Богоров рассказал об условиях жизни в Индийском океане, о жизненных циклах в море, сравнительной продуктивности тропических районов и области умеренных широт, значении циркуляции вод для проблемы продуктивности, роли питательных солей в продукции живого вещества, связи между физическими условиями, химией моря, продукцией планктона, богатством придонного населения и рыбными запасами Индийского океана. Слушали очень внимательно, потом преподаватели и студенты задавали вопросы. Спросили, между прочим, о применении радиоизотопов в океанографических исследованиях для прослеживания морских течений, о диатомовых водорослях в тропическом океане и о том, сколько в России колледжей.
Согласно традиции, на докладчика надели сверкающее ожерелье из стеклянных бус и блестящих украшений; ректор благодарил докладчика в пространной, в восточном стиле выдержанной речи на языке хинди, в которой я расслышал имена Дарвина, и «Бигля», и «Витязя». Студенты дружно хлопали, затем нас проводили до пристани, где мы сели на катер, простились с молодежью и пригласили всех посетить «Витязь».
Недалеко от нашего корабля у причала разгружался иностранный угольщик. С утра до вечера грузчики, мужчины и женщины, носили на головах тяжелые корзины с углем и складывали его в штабель у железнодорожных путей. Было жарко, потные тела покрыты угольной пылью, на лицах сквозь пыль сверкали только белки глаз и зубы. Я спросил пожилого учетчика, такого же худого и черного, с которым уже был знаком, почему порт, такой богатый и оживленный, не воспользуется транспортером для выгрузки угля. Учетчик покачал головой и ответил: «Каждый из этих 300 рабочих получает пять рупий в день. Он сам и его семья имеют сегодня обед. Торговцы, у которых он покупает рис и сушеную рыбу, могут продать свой товар. Рыбак может сбыть свою рыбу. А если будет транспортер, что все они будут есть?»
На другой день, 4 февраля, в семь часов утра снялись с якоря и пошли из Кочина. Опять островки, каналы, китайские сети, кокосовые пальмы. Но теперь уже некогда разглядывать, да все нам уже знакомо. У Богорова заседание — обсуждение станций на разрезе до Мальдивских островов…
До свидания, Индия! Тебя мы еще увидим, но придется ли когда-нибудь снова навестить тебя, Кочин — «Королева Аравийского моря»?
Или, правильнее, пережитки материнского рода.