Рахман втянул голову в плечи.
- Ей-богу, не знаю...
- А-а-а! - воскликнула Дилефруз. - Поняла...
Мамед опять подскочил к столу за конфетами. Мать ихлопнула его по руке.
- Не смей трогать! - и повернулась к Рахману: - Это Адиль прислал для Лалочки. Иначе не может быть.
Казалось, Мансуру стегнули плетью.
У Рахмана не было оснований возражать жене.
- Пожалуй, что так, - усмехнулся он. - Наверно, для Лалочки...
- А как же иначе? Ведь парень скоро приедет. Вот и прикупает понемногу подарки. Уверена, он это прислал для того, чтобы мы преподнесли Лалочке перед помолвкой. Сначала отрез, затем кольцо...
Мансура не могла сдержаться.
- Не клевещите на Адиля! Он терпеть не может вашу Лалочку!
Дилефруз обернулась к девушке:
- Замолчи! - и передразнила: - Не клевещите на Адиля!..
- Да, Адилю стыдно шаг слупить с такой девицей! Вы это сами...
- Заткнись! - вспыхнула Дилефруз. - Чего лезешь в наши дела?! Кто ты такая?
Но Мансура не хотела сдаваться.
- Как бы там ни было, я ближе к Адилю, чем вы. Рано или поздно вы станете всеобщим посмешищем!
- Ты посмотри, Рахман! Полюбуйся на свою племянницу! Слышал, что она мне сказала?
- Ну и дела!.. - Рахман сердито посмотрел на девушку. - Нечего совать нос куда не следует, дочь моя! Что тебе?.. Раз прислал ей подарок, значит она его интересует!...
- Что ж, пусть... - Мансура, махнув рукой, пошла к двери. - Ваше дело. Как хотите, так и поступайте. Я молчу.
На следующий день Дилефруз пригласила в гости Лалочку и Бановшу-ханум.
Мать и дочь, не понимая причины этого приглашения, сидели, не опуская глаз с хозяйки дома, ждали объяснений.
Сегодня Дилефруз была настроена очень серьезно. Когда Мансура начала накрывать на стол, Лалочка не выдержала, встала и вышла на кухню.
- Да, такие-то дела... - пробормотал Рахман, которому нетерпелось поскорей приняться за еду.
Как только Мансура появилась на кухне, Лалочка подошла к ней и спросила:
- Не знаешь, зачем Дилефруз-ханум пригласила нас с мамой?
Мансура, не задумываясь, ответила:
- Знаю!
- К добру ли?
- А как же? Конечно, к добру... Адиль прислал для тебя отрез и конфеты. Не сегодня-завтра мы принесем тебе обручальное кольцо, поняла?
Пританцовывая от радости, Лалочка вернулась в комнату.
Адиль еще летом говорил Мансуре: "Не пасуй перед Дилефруз и Лалочкой. А то они голову отгрызут..."
Мансура сделалась смелой. Она решила отомстить Лалочке, высмеять ее.
После обеда Дилефруз положила на стол отрез, присланный Адилем, и остатки конфет.
- Только вы не должны обижаться, - сказала она. - Как наш сынок захочет, так и сделаем. К тому же, он человек образованный, ему не пристало жениться по старым обычаям. Пока он прислал Лалочке этот подарок, а самое основное будет после его возвращения.
Мансура слушала, хитро улыбаясь. Лалочка кокетливо поводила плечами. И верно делает, - согласилась Бановша-ханум. - ведь не чужие...
- Поздравляю вас! - вставила Мансура.
- Спасибо, доченька! - поблагодарила счастливая мамаша. - Дай бог, чтоб и для тебя наступил такой день!
Мать и дочь засиделись допоздна. Они были очень счастливы.
Новые родственники мысленно погуляли на свадьбе молодых, отвели их в баню и даже дождались внучат...
Когда гости собрались уходить, Дилефруз приказала мужу проводить их.
- Вставай, Рахман, не годится оставлять невестку одну!
Мансура пила чай. Услышав слово "невестка", она не выдержала, прыснула и, захлебнувшись чаем, кашляла до слез.
Лалочка взяла "свекра" под руку. Все спустились во двор.
В городе бушевала метель. В пяти шагах ничего не было видно. Ветер гнал по улицам снежные хлопья, швырял их на стены домов, заборы, в окна... Гудели провода. Обычно ярко освещенный город сейчас был окутан полумраком. Электрические лампочки на столбах, льющде тусклый свет, раскачивались из стороны в сторону. В завываниях ветра тонули трамвайные звонки, сигналы машин. Прохожие, подняв воротники, спешили поскорей добраться до дому. В воздухе, на земле, домах, деревьях - снег, снег и снег. Холод пронизывал до мозга костей. Ветер крепчал. Казалось, он задался целью разрушить город.
В эту холодную зимнюю ночь у ворот дома с красной черепичной крышей остановилось запорошенное снегом такси. Из машины вышел парень среднего роста в шапке-ушанке, пальто с меховым воротником, сапогах. В руках у него был большой чемодан. Такси глухо заурчало и скрылось за утлом.
Когда Адиль вошел в комнату, отец и Дилефруз чуть не ахнули от удивления. Они обрадовались, вскочили, бросились к нему.
- Добро пожаловать, сынок! - Рахман обнял сына. - Почему не дал телеграмму? Мы бы встретили. Здоров ли? Как дела?
Освободившись от объятий отца, Адиль начал раздеваться. Отвечал он сухо, коротко. Мансура повесила на вешалку его пальто и шапку.