— Как они ведут себя сейчас, в ожидании нашего ответа?
— Сотрудники оперативной группы установили постоянное аудиовизуальное наблюдение за всей четверкой. После звонка к нам они держатся кучкой — в домике Бронтманов. При всех передвижениях вне и внутри дома один из них поочередно постоянно держит в руках что-то, напоминающее приемно-передающее устройство. Наблюдавший их психолог считает, что они находятся в состоянии крайнего возбуждения, близкого к аффекту. Очевидно, что решение о совершении террористического акта явилось кульминацией "стресса абсорбции" — резкого снижения социального статуса и жизненного уровня, характерного для многих репатриантов последней волны. Психолог рекомендует предпринимать активные действия с предельной осторожностью. Не исключено, что даже намек на опасность для кого-нибудь из членов группы подтолкнет другого включить взрывное устройство!
— Активных действий не будет!
— ?????
— Поймите, Карл, за несколько последних лет я лично не дала ни франка даже нищим в подземке! Мой "Роллс Ройс" не опускается в подземку. Мы финансируем сотни благотворительных фондов. Значительная часть этих денег предназначена для программ, так или иначе связанных с репатриацией в Израиль. Сионизм и филантропия — вековые традиции нашей Семьи. То, что отличает нас, Ротшильдов, от многих других состоятельных семей. Однако, до сих пор благотворительность была для меня некоей абстракцией: я подписывала чеки, но никогда не видела лиц людей, которым могу помочь. Сегодня я увидела лица. Лица незаурядных, по-своему талантливых людей. Может быть эти деньги помогут им выйти из того тупика, в который завела их жизнь, реализовать себя? Не тратьте слова на возражения! Это моя блажь… Я приняла решение. Оно соответствует первоначальным рекомендациям Совета. Мы не будем рисковать. Снимите наблюдение и выполните все их требования. Деньги перечислите из моего личного страхового фонда. Не стоит терять еще и льготы по налогообложению, не так ли?
— Подчиняюсь, госпожа баронесса, хотя…
— Достаточно, Карл, ваша точка зрения мне известна. Да, пожалуйста, после выплаты денег пусть им передадут пожелания удачи лично от меня. На русском. И еще: я уверена… Впрочем, это уже не так важно! Ступайте, господин Планкетти!
— Неплохо поработала команда Планкетти! За такой короткий промежуток времени полностью установить личности террористов!.. У них есть чему поучиться!
— Хочу вам напомнить, господин генерал, что Хаим начал работать оперативником под вашим началом.
— Я никогда это не забывал. Надеюсь, Хаим — тоже. Впрочем, по сообщениям из Парижа, наибольший интерес для нас представляют организация и методы работы их аналитического центра. Они, как говориться, "на кончике пера" вычислили преступников. Считаю целесообразным активизировать контакты со Службой безопасности Треста. Конечно, после того, как закончим операцию по задержанию этой группы.
— Задержанию? Но они решили заплатить выкуп! Не создаем ли мы конфликтную ситуацию? Официально за помощью к нам никто не обращался. Газетчики ни о чем не пронюхали. Этого преступления как бы не было. Какие у нас юридические основания вступать в игру?
— Информация о террористическом акте поступила по нашим оперативным каналам. Этого вполне достаточно. Что же касается юридических аспектов… Если они получат выкуп, им можно инкриминировать вымогательство. Если же, не дай Б-г[105]… Ну, тут и так все понятно!
— А как быть с их "охранной грамотой"?
— Наши юридические советники достаточно опытны, чтобы доказать, что она была выдана под давлением. Я не могу допустить, чтобы этим соплякам такое сошло с рук. Наши друзья в Тресте поймут нас. Мало нам террористов арабов, так еще и свой брат еврей подключился. Нет, этот олимовский "бизнес" мы поощрять не будем! Установите за ними наблюдение. Аккуратно, издалека. Лучше всего блокировать места, где они могут появиться после получения денег. Тогда и произведем задержание. Подчеркиваю — аккуратно! Мы не должны ставить под угрозу успех операции Службы безопасности Треста. В районе встречи террористов с сотрудниками Треста наших людей быть не должно!
— Звоните по телефону 02-414-364!.. — Никого в Представительстве эта короткая телефонная беседа не удивила — ее ждали. Оперативный дежурный с интересом наблюдал на экранах двух мониторов фигуры людей, стоящих возле телефонов-автоматов. Под прицелом мощных телеобъективов установленных на автомобилях наблюдения видеокамер эти люди, уверенные в своей анонимности, выглядели смешными и жалкими.
…Алик повесил трубку, вздохнул и направился к машине. Специально для этого звонка он ездил в Тель-Авив. Теперь можно возвращаться. Эстафету "переговоров" принимал Валерка.
Изображение на одном из мониторов исчезло: машина наблюдения по инструкции следовала в полутора километрах за машиной Бронтмана. Дежурный набрал продиктованный ему номер телефона. На экране Валерка протянул руку к трубке…
— Вы приняли наши условия, или…
— Все условия приняты. Если вы гарантируете…
— Гарантируем! Только не делайте ничего, что хотя бы походило на угрозу…
— Решение об уплате выкупа принято на самом высоком уровне. Ни о чем не беспокойтесь и сообщите нам ваши условия передачи выкупа.
— Прекрасно! Слушайте: завтра, ровно в 23:00, ваш человек с деньгами и распиской должен выехать из Иерусалима по шоссе от "Адасса — Эйн Кэрем" в сторону Бейт-Шемеша[106]. Машина должна быть с радиотелефоном — его номер вы мне сообщите в конце нашей беседы. Подчеркиваю — в машине должен быть один человек. Никакого оружия, никакой слежки. При любой попытке действий против нас мы взорвем грот! Машина пусть движется по шоссе со скоростью не более 40 миль в час. Мы позвоним в машину и сообщим вашему посланнику место обмена.
— А как мы убедимся в том, что вы передадите нам именно то, что нужно?
— Сможете проверить. Итак, телефон в вашей машине…
— 03-579-93-16… - разговор прервался.
— Братья! Нам поручено особо сложное и важное задание. Сам полковник Хамзауи будет контролировать наши действия.
— Короче, Амаль! Большие головы в Триполи обычно составляют очень хорошие планы, в результате которых летят наши маленькие головы…
— Твоего мнения, Набил, никто не спрашивает. Получен приказ, мы обязаны его выполнить. Как можно лучше. Продолжаю: по сообщению нашей разведки завтра, между 23 и 24 часами, на шоссе Иерусалим — Бейт-Шемеш группа евреев выходцев из России получит от представителя Треста де Ротшильд крупную сумму в иностранной валюте. Эти мерзавцы шантажировали Ротшильдов, выдавая себя за одну из наших боевых групп. Так что эти деньги по праву принадлежат нам. Наша задача: после получения выкупа деньги изъять, "русских" — уничтожить. Но нас предупредили — нападение можно совершить только после передачи денег. Иначе все может сорваться. Мы не должны даже приближаться к месту их встречи. К тому же там, вероятно, и для нас будет небезопасно: Ротшильды выставят серьезную охрану.
— А что мы знаем об этих "русских"?
— Ты, кажется, критиковал работу Центра? Стыдись! Мы знаем о них все — вот: фотографии, копии досье министерства внутренних дел, номера автомобилей и счетов в банке… Завтра ночью, скорее всего, мы встретимся с этими тремя, — на стол веером упали фотографии Алика, Милика и Валерки.
— А там у тебя кто? Их девица? Хороша! Люблю блондинок!
— Успокойся, ишак! Завтра и им и нам будет не до блондинок. Действуем так: утром установим на их машинах радиомаяки. По сигналам маркеров установим, когда они будут возвращаться после и по какой дороге. Выезжаем им на встречу, расстреливаем машину из пулемета, забираем деньги и быстро уходим за черту[109] в районе Бейт-Лехема…
— Ты уверена, что они не спрячут деньги где-нибудь по дороге, что их не будут пасти спецслужбы, что…
— Они уверены — их никто не знает. Но все равно постараются убраться оттуда как можно быстрее. Времени прятать деньги у них не будет. И еще — они потребовали у Ротшильдов расписку в том, что деньги им выданы добровольно, как пожертвование. Поэтому им вроде и бояться нечего.
— Учись тонко работать, командир!
— Моя "охранная грамота" всегда со мной… — Амаль улыбнулась и ласковым, показавшимся мужчинам — членам ее группы — очень эротическим, движением точеной смуглой руки погладила ствол крупнокалиберного пулемета.
— …Уверен, Зеев, что эти яйцеголовые "колледж-бои" придумали, как продемонстрировать нам свои "добрые" намерения. Зачем им взрывать грот? С такими-то деньгами. Конечно, начальство критиковать не принято, но все же: не понимаю я баронессу. Мы вполне в состоянии аккуратно их нейтрализовать и изъять взрывное устройство — никто из них даже пальцем пошевелить не успеет! Это же дети! Матерых террористов без шума брали!
— Не горячитесь, Хаим. Наши желания чаще всего ограничены рамками полученных приказов. Никто не сомневается в вашей способности в одиночку голыми руками обезвредить этих "русских". однако сегодня вам предстоит быть только чиновником, скрупулезно выполняющим все их указания. Пусть резвятся. Сегодня удача на их стороне. Впрочем, вы же знаете: Фортуна — дама капризная… Кстати, чем занимаются наши подопечные сейчас?
— Сидят в домике Бронтманов в караванном городке. Каждые полчаса сменяют друг друга у "кнопки". Фейгин с утра возился с "Гольфом" — доливал масло, ездил заправляться. В общем — готовятся.
— Пусть готовятся. У нас тоже, надеюсь, все готово. С этой минуты — снимите все группы наблюдения. До вечера!
— Все! Лялька, милая, прошу — иди к Алке, к Доктору… Иди! Только не крутись здесь!
— Алька, я же волнуюсь!
— Не надо, родная, мы сейчас все должны успокоиться, хорошо отдохнуть… Мы выезжаем в девять.
— Алька, это правда не опасно?
— Иди, малыш! Завтра все будет по-другому. Нужно только немного подождать. До завтра!
Лялька опустила глаза, неловко махнула рукой и быстрым шагом, не оглядываясь, вышла из домика.
"Иди и не оглядывайся! — подумал Алик, — древние легенды о жене Лота и Эвридике повторяются из века в век. Не оглядывайся! Что за чушь лезет в голову! Мы не в Аид собираемся. И Мильчик не похож на Харона. Пока нам везло. Все Валеркины расчеты оправдались — кажется, нас не вычислили. Ротшильды согласились дать и деньги и бумагу. Чудеса! Я до последнего момента не верил в то, что эта авантюра пройдет. А сегодня… То-то они удивятся, не найдя в гроте даже следов взрывчатки! Но раньше мы получим деньги. Дальше — Валеркина работа. Я в этом "бизнесе" ни хрена не понимаю… — Алик посмотрел на часы — Уже пять. Мое время "сидеть на кнопке". Пойду, сменю Мильчика."
В соседней комнате за письменным столом сидел Валерка и что-то вдохновенно писал. Мильчик развалился в кресле, на его коленях лежал "Уоки-Токи" с короткой антенной и каким-то длинным прямоугольным блоком, прикрепленным к задней стенке передатчика. На серой пластиковой панели блока яркими пятнами выделялись две кнопки — красная и зеленая. Длинный перепачканный машинным маслом палец Мильчика ласково поглаживал красную кнопку.
— А-а, вот и смена пришла! Пост номер один у пусковой кнопки самого страшного психологического оружия в мире сдал! Рядовой Фейгин!