— У меня, собственно, было мало приключений, — сказал он, — и я мог бы назвать их тоже только птичьими приключениями. Я застрелил в этот раз только оленя. Но, пожалуй, вам интересно будет выслушать, как я нашел его.
Первым делом, выйдя на охоту, я влез на этот холм. — Норман указал, на длинный холм по ту сторону озера. — Не видя никаких следов дичи, я хотел было повернуть налево и пойти по вершине в том же направлении, которого придерживался Франк, как вдруг услышал над собой крик птицы. Я поднял голову и увидел довольно странную птицу. Это было что-то вроде совы, но вместе с тем в ней было что-то соколиное.
— Нет сомнения, — перебил рассказчика Люсьен, — что это была одна из дневных сов северных стран; они по виду и повадкам очень напоминают соколов. Особенность эта зависит от долгих летних дней полярного круга, длящихся неделями, вынуждающих этих птиц охотиться за добычей на манер сокола: природа одарила их некоторыми особенностями соколов. У них большая голова и «ушки» настоящей совы, но уши не совиные, а как у всех остальных птиц. Маленькая сова — одна из птиц этой породы.
— Да, — продолжал Норман, — то, что ты говоришь, очень возможно; я знаю только, что эта маленькая птичка — не больше голубя — имеет странную привычку следовать за живым существом целыми часами, все время сопровождая его криком, почему индейцы и назвали ее вещей птицей. Нередко она оповещала их о приближении врагов и часто указывала следы оленя или мускусного быка.
То же случилось и со мной. Я понял по движениям птицы, что за скалами, над которыми она кружилась, что-то есть; поэтому я туда и направился. Стараясь не привлечь к себе внимание птицы, я тихо перебирался с камня на камень, но зоркое существо увидело меня и подлетело с криком ко мне. Чтобы избавиться от него, я подлез под нависшую скалу и подождал, пока птица не переключила свое внимание на тех, кто привлек его ранее меня. Через некоторое время она снова кружилась с криком ярдах в ста от меня, а когда я подошел к тому месту, то увидел на открывшемся передо мной пастбище стадо не менее, чем в пятьдесят оленей. Желая ближе заманить животных, я стал дулом ружья подражать движению оленьих рогов при взмахах головы животного; умея к тому же подражать их голосу, я подманил их на расстояние выстрела и без большого труда уложил на месте одно из наиболее любопытных животных. Остальные от выстрела разбежались. Так закончилось мое приключение, — сказал Норман, — если не считать того, что я протащил фунтов сто на плечах на всем обратном пути. И могу вас уверить, что это была самая неприятная сторона дела.
Этими словами Норман закончил свой рассказ.