Естественный вход мне не понравился из-за телекамеры. Не люблю фигурировать на видеопленке. А отчего сразу не вошел в дом... хм, все равно не поверите.
Помилуйте, в чем?
В том, что они не тронуты.
Паспорт и обычные бумаги — да, но остальное, вы меня понимаете, совершенно не тронуто, клянусь сыном!
Послушайте, подполковник, это правда, что парень, помявший ночью мои старые кости, ваш сын?
Что... что вы сказали, сэр?
Я поинтересовался, не сын ли Мариба Голд-Ама-ду тот юный великан, что сокрушил меня под окнами.
И забудем все недоразумения?
Согласен, Соваж.
Вот и отлично, Килдаллен!
Мы одни, не будем играть в прятки. Пора объясниться — и отдыхать. В нашем возрасте перегрузки особенно вредны, не правда ли?
Мне приглянулся ваш наследник, — лениво произнес гость, — потрясающая подвижность при такой комплекции, великолепная реакция, безупречная школа каратэ, и, по-моему, очень неглуп. Ценный мальчик.
Оставим в покое наших детей, — откашлявшись, прохрипел он.
Напрасно, — сказал гость, — на вашем месте я не мешал бы ему выбиться в люди. Послал бы, например, в Штаты. С прицелом на будущее. Поверьте, одними железными мозолями на ребрах ладоней мальчик не проложит себе дорогу наверх.
Я о другом, Соваж, совсем о другом, не о материальной стороне.
Ни о чем другом, кроме чисто коммерческой карьеры сына, не помышляю и слышать не желаю, — медленно, членораздельно произнес не на шутку встревоженный хозяин кабинета, в котором повеяло вдруг враждебностью и опасностью, — и прошу вас, отведите от мальчика свои и чужие глаза. Сын вне политики. Учтите, я на все пойду, чтобы уберечь его, на все.
Повторяю, сына не троньте. Нет, Каро вы не получите!
Гм... Вы случайно не знали некоего Банго Амель? — спросил гость. — Только откровенно.
Впервые слышу, — последовал ответ, — не имел чести. Кто это?
Да так, между прочим. У него тоже сын. Остался сын.
Намек? Угроза?
Успокойтесь, Соваж. Я приехал не для того, чтобы заполучить вашего отпрыска для учебного заведения, к которому, признаюсь, имею некоторое отношение. Мое признание насчет школы Вер-Белла в Джорджии должно объяснить вам, почему я вообще обращаю внимание на способных ребят по ходу любого дела. Так что Каро ваш, вам и определять его судьбу.
Благодарю вас. Невольно взглянув на некоторые позаимствованные у вас вещи, я сразу пришел к заключению, что мы договоримся, мистер Килдаллен, о чем бы ни зашла речь.
Разумно.
Прошу взаимного откровения, сэр.
Логично.
Скажите, они... вы чем-то недовольны?
Возникли какие-нибудь претензии ко мне лично?
Нет.
К моим людям?
Нет.
Вы действительно приехали не за Каро?
Действительно.
Тогда в чем дело?
Хотите обыскать мою виллу? Какого черта, в конце концов! Что вы себе позволяете! Вы в моих ру... в моем доме, сэр!
Во-первых, кроме вашей виллы, в Момбасе есть порт, в порту теплоходы, в теплоходах каюты, одна для меня. Во-вторых, после избиения у меня прохудились нервы, и я могу невзначай выломать вам челюсть, если еще раз повысите голос на несчастного, покалеченного здесь джентльмена. В-третьих, вам известно, как поступают с любителями шарить в тайниках чужой одежды, если они не каются?
Любого можно убрать тихо и бесследно.
Со мной тихо не получилось бы, — с улыбкой заметил гость, — если бы меня не оказалось на теплоходе из Момбасы, все тут взлетело бы в воздух с густым и вонючим дымом. А тот, кому повезло бы в день взрыва, все равно получил бы свою дырку в лоб в день последующий. Таковы наши правила игры, приятель.
Знаете, мистер Килдаллен, я слишком уважаю мистера Броуди, чтобы обидеть его друга.
Броуди? Не знаю такого! — Гость от души рассмеялся, развалясь в кресле. Он почувствовал, что собеседник уже «поплыл».
Не знаете Эла Броуди! Как же! Впрочем, понимаю.
Что вы понимаете, Соваж?
Конечно, вы его не знаете. Я тоже.
А с
Записка в бумажнике. Напрасно вы обвинили меня в... Я не делаю глупостей, — промолвил хозяин бесцветным голосом.
То, что вы сунули нос в недозволенное да еще вместе с двумя посторонними недоумками, серьезная, непростительная ошибка.
Послушайте, я уже клялся Каро, — позеленев, процедил Соваж, — могу повторить клятву. В недозволенное никто не совал нос. Извините, я очень устал.
Я тоже, — сказал гость, — велите принести кофе, пожалуйста.
Будьте любезны, Соваж, захватите лупу, — сказал он, — я видел ее на вашем письменном столе. Благодарю. Теперь взгляните на эти снимки. Кого из четверых вы знаете?
Вот этого. С остальными незнаком. Хотя... лицо женщины в шляпке... впрочем, нет, не припомню, где мог встречать эту толстуху.
в клубах пыли от проносившихся мимо колес ровно сорок шесть минут, пока какой-то парень не остановил свою колымагу, сжалившись над ним.