Отвернулся и вновь подошёл к порталу. Но не успел опуститься, чтобы влить в кристалл силу, как мне в спину прилетели обвинения.
— Да что ты знаешь о любви?
Я пропустил это мимо ушей. Девчонка явно решила показать зубки. Пусть кричит.
А вот следующая фраза заставила меня обернуться.
— Кто позволил тебе использовать на мне свою магию?
Она про тот раз, когда не давала мне осмотреть спину? Глупая, это было ради её же блага.
— Кто вообще дал вам право магией заставлять других чувствовать то, что они не хотят?
Я с удивлением смотрел на неё. Кара так разошлась, что не заметила, как по щекам текут слёзы.
— И что я заставил тебя чувствовать?
Она метнула в меня полный обиды взгляд и вытерла слёзы тыльной стороной ладони.
— Ты сам знаешь!
Откуда ей было знать, что магия не способна внушить другим какие бы то ни было чувства? Сломить волю, подчинить, заставить делать то, что человек не хочет — это было возможно. А заставить его испытывать чуждые ему чувства не способно ни одно заклятье.
Я снова отвернулся. Нужно было заняться делом. А времени оставалось всё меньше. Ещё неизвестно, сколько времени уйдёт, чтобы убрать с руки Карины этот артефакт, чтобы выдворить девчонку в её серый мир без магии и без любви.
— Ненавижу тебя!
— Ну вот этому я могу поверить. — пробормотал я, слушая, как каблучки застучали по деревянным ступеням лестницы.
Интересно, неужели эти артефакты и прям были похожи? Сердце Мглы, лежавшее сейчас на моей ладони? было чуть ли не прямой противоположностью Сердца Души, которое искала Кара. В мирах, где существовала магия перерождения, оно могло окончательно убить повелителя мёртвых. Поглотить и хранить в себе его прах.
Я битых полчаса пытался настроиться на пустоту в сознании, но раз за разом сбивался, пытаясь вспомнить, читал ли я в дневниках отца что-то, похожее по действию на то самое Сердце Души. Мне казалось, что нет. Хотя отца больше интересовали вещицы, связанные с магией мёртвых. Так что он мог просто не посчитать тот артефакт достойным упоминания.
Я сжал в кулаке Сердце Мглы. Зачем мне вообще беспокоиться о том, что ищет Кара? Уж она-то найдёт способ добыть свой артефакт. Такие из любого болота выгребут, любого дракона оседлают. Раз уж она даже мне умудрилась голову задурить. Нужно поскорее уничтожить её кольцо и выдворить девицу прочь из моего дома. А вместе с тем и из моих мыслей.
Провозился я до тех пор, пока местное кладбище не окрасилось алыми оттенками зари. Причём львиную долю времени потратил на то, чтобы уцепиться за какую-то идею, что начала царапать сознание, но никак не хотела чётко сформироваться. Что-то насчёт Кары и её защитного кольца.
Вернулся домой истощённым — затянувшийся ритуал выпил все силы. Привычно рухнул в кресло и уставился в огонь. Онемевшие от холода конечности медленно отогревались. С сожалением вспомнился вчерашний глинтвейн. Не отказался бы сейчас от него. Вот только приготовить его было некому. Игнис давно уже спал — он, как и все старики, ложился чуть ли не с закатом. А Кара… Я разозлился на себя. Сколько можно вспоминать эту своенравную девчонку?
Я наслаждался тишиной и треском поленьев в камине, пока к ним не стали примешиваться какие-то сторонние, едва различимые звуки. Я насторожился. Звуки доносились со второго этажа. Поднялся из кресла и подошёл к лестнице, прислушался. Так и есть. Приглушённые, но различимые. Ступая так, что не скрипнула ни единая ступенька, я поднялся на второй этаж. И лишь оказавшись напротив двери в гостевую спальню, понял. Тихие всхлипы. Такие, что остаются после затяжных рыданий, когда сил и слёз уже нет. Просто судорожное хватание воздуха, когда от его избытка в лёгких в итоге начинает кружиться голова.
Я поджал губы. Одна из давних подружек любила закатывать подобные концерты, но она всегда рыдала прилюдно, привлекая к себе побольше внимания. А потом старательно изображала обморок. Сейчас же всхлипы были почти не слышны, словно их пытались заглушить.
Я протянул руку к двери, но уже коснувшись деревянной поверхности, отдёрнул её и ушёл в свою спальню. Вне зависимости от того, что я скажу, толку сейчас не будет. Да и о чём вообще с ней говорить?
Глава 11.2. Карина
Я дала волю слезам, лишь когда убедилась, что Игнис уже спит, а равнодушный невыносимый некромант ещё не вернулся. Теперь я в полной мере чувствовала себя пленницей в этом доме. Да что там в доме, мне теперь из комнаты не выйти. Дэмиан вряд ли горит желанием снова меня видеть. Впрочем, я и сама совершенно не хотела лишний раз с ним столкнуться. Не говоря уже о том, чтобы… при воспоминании о перемещении, об объятиях под шквалами ледяного ветра, внутри всё будто покрылось льдом. Болезненно царапающим душу льдом. Я чуть не завыла от отчаяния, когда поняла, что вряд ли смогу когда-то избавиться от этого чувства. Чёрная дыра, разъедающая сердце — вот что было сейчас у меня внутри. Никакой больше радости, никакого счастья, не говоря уже о волнительном томлении при нечаянном касании рук, при взгляде в глаза. В невозможно чёрные глаза, в глубине которых вспыхивает огонь.
Я стиснула себя руками, пытаясь унять боль. Морок, наведённый чужой магией, был так реален, что я готова была согласиться снова попасть под его влияние, лишь бы вновь ощутить, как сердце бьётся в груди. Но мне оставалось лишь рыдать, уткнувшись в подушку. Завтра обязательно будет легче. Обязательно.
Но утром стало только хуже. Глаза опухли, во всём теле была сильная слабость, а в душе всё так же зияла чёрной дырой пустота. Я решила даже не пытаться встать с постели. Замерла, когда услышала твёрдые шаги, приближающиеся к двери моей комнаты, но Дэмиан, я уверена, что это был он, прошёл мимо, не замедлив шаг. Я закусила губу, чтобы не дать вырваться новым всхлипам. Слёзы уже катились по щекам. Нет, я не должна так просто сдаваться. Если мне не светит вернуться в мой мир, то может быть, в этом я смогу что-то найти. Пусть и не Сердце Души, если о нём тут не слышали, но может быть, существует ещё что-то, что может вернуть мне мои чувства.
Я умылась ледяной водой и немного пришла в себя. Я не из тех, кто сдаётся без боя. Приоткрыв дверь, я прислушалась к звукам с первого этажа. Где-то вдалеке тяжко скрипела отодвигаемая мебель — Игнис наводил порядок в одной из комнат. Укол совести не заставил себя ждать. Нужно будет помочь старому домоуправителю, как только найду что-то в записях мистера Харта.
Я постаралась не обращать внимания на тянущее чувство голода и прокралась в кабинет прежнего владельца дома. Плотно закрыла за собой дверь и села за стол. Первым делом просмотрела один за другим дневники отца Дэмиана. Ну надо же! Подробнейшие записи о мирах, в которых он побывал, и полный список артефактов, хранящихся в подвале дома. Да он был педантом. Полезное для меня качество. Но ни в одном из пяти толстых блокнотов я не нашла и упоминания о Сердце Души. Зато когда решила проверить, нет ли записей на форзацах, скрытых кожаной обложкой, мне улыбнулась удача, если это можно было так назвать. Заклинание, помогающее обнаружить артефакты в любом из миров. Нужно было только знать их название или приблизительный вид и принцип действия. И конечно же, обладать большим запасом магической силы. Вот и кончилась моя удача. Остался только замкнутый круг. Единственный, кто может мне помочь, ни за что не станет этого делать после того, как выяснил, что я всё это время врала ему прямо в глаза.
Я нашла в одном из ящиков стола пустой листок и карандаш, выписала заклинание. Кто знает, может быть, найдётся какой-то способ совладать с ним и без собственной магии. Дэмиан же как-то использовал тот голубой светящийся кристалл. Насколько я поняла, это было что-то вроде хранилища магической энергии.
Сунув листок в карман штанов, я принялась осматривать книжные полки в надежде, что среди сотни толстенных томов найдётся что-то, что даст мне надежду выбраться из этого мира не с пустыми руками. Мне попадались научные каталоги, сборники мифов и легенд даже не знаю, какого из миров — слишком невероятными были фантазии неизвестных авторов. Я долго не могла оторваться от старых потрёпанных томов. Так и стояла возле книжной полки, держа на весу книгу и перелистывая страницы. Когда поняла, что руки затекли от тяжёлого тома, не отрываясь от чтения, дошла до небольшого диванчика и опустилась на него. Самым увлекательным было гадать — что из написанного правда, а что вымысел. Ведь насколько я могла увидеть своими глазами, за пределами нашего мира волшебные и страшные сказки оживали и были привычной реальностью. Множество миров были полны магии, а значит, в каких-то из них должны были существовать и все описанные существа. Всё, что в нашем мире могло встретиться лишь на страницах художественных книг.
Я так увлеклась, что не услышала, как в коридоре зазвучали шаги. А когда дверь распахнулась, было поздно что-то предпринимать. Дэмиан, нахмурившись, стоял на пороге. Я бросила быстрый взгляд на стол его отца. Дневники так и лежали неаккуратной стопкой, сразу станет понятно, что я в них копалась. Да и книга в моих руках не дала бы мне даже попытаться соврать, что я случайно сюда забрела. Некромант перехватил мой взгляд и нахмурился ещё сильнее.
— Что искала на этот раз? Или снова скажешь, что заблудилась?
Я не стала отвечать. Да он, кажется, и не ждал ответа. Закрыл за собой дверь и направил на меня руку, складывая пальцы в сложном жесте. Тело отреагировало мгновенно. Я уронила книгу, вскочила с диванчика и бросилась в сторону.
— Кара, не усложняй всё.
Вот уж чёрта с два! Я не собиралась стоять и ждать, когда в меня прилетит неизвестное заклинание. А по виду некроманта было понятно, что ничего хорошего меня не ждёт. Я забилась в угол, не глядя, схватив что-то с подоконника. Это оказалась ещё одна книга. Не такая тяжёлая, как та, что я читала, но достаточная, чтобы отвлечь раздражённого некроманта, который уже направлялся ко мне. Швырнула в него томиком и, кажется, даже попала. Но это его совсем не замедлило. В попытке хоть как-то спастись, я набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы позвать на помощь, но Дэмиан был уже слишком близко. Он коснулся моей шеи, что-то негромко произнёс, и я безвольно опустила руки. Пыталась заставить себя бежать, спасаться, но тело не слушалось.
Глава 11.3. Дэмиан
— Сядь.
Она покорно дошла до дивана и медленно опустилась на него.
Я опустился на пол рядом с ней, взял её руку в свои, коснулся кольца и закрыл глаза. Простейший способ избавиться от артефакта, не снимая его с пальца. Странно, что он раньше не пришёл мне в голову. Но сегодня, когда я переправлял один из самых маленьких артефактов — золотую монетку, невольно вспомнились страницы из дневника отца. Память никогда меня не подводила, но на этот раз она сыграла против меня. В голове вспыхнули строчки на пожелтевших страницах, описывающих мир, в котором отец нашёл этот артефакт — вместилище души. А память услужливо подсунула воспоминания о первом перемещении в компании Кары. Неприветливый, опасный мир, из которого пришлось бежать, чуть не попавшись в руки местных. Мысли о Каре вновь сместились на способ избавиться от неё. Монетка к тому времени уже истаяла в моих руках, обретя возможность воплотиться в новом мире. А что, если кольцо можно точно так же развоплотить? Просто заставить его исчезнуть с руки Кары, растворившись в моём мире?
Вернувшись, я сразу поднялся на второй этаж, но комната Кары была пуста. Зато в кабинете отца горел свет. Я заставил себя не думать, что Кара сейчас идеально вписывалась в обстановку — с книгой в руках, увлечённая чтением, казалось, что она всегда была частью этого дома. Не желая объясняться и выслушивать очередную ложь, я решил просто обездвижить её. Просто убрать с её пальца это кольцо, а затем вернуть её в родной мир. Пусть ищет своё Сердце там. А я вернусь к своим обязанностям.
Я не поднимал взгляд. Знал, что в глазах девушки сейчас увижу только страх и ненависть. А мне требовалось сосредоточиться. Было странно ощущать на ладони не только энергию артефакта, но и тепло человеческого тела. Пальцы Кары были такими горячими, будто внутри них разгоралось пламя. Я накрыл их второй рукой, ощущая ток крови в её венах, а через секунду отдёрнул руки и открыл глаза. По лицу девушки текли слёзы, она сидела без движения, впившись в меня взглядом, полным боли. Я опустил глаза — и без того яркий камень словно раскалился от моих действий, заставляя металл кольца нагреваться прямо на пальце Кары. Я моментально ударил холодом, запечатывая артефакт в ледяной кокон, как и в первый день, когда Кара только появилась здесь. Снял заклятье повиновения и прижал к себе девушку, которая тут же закричала. Не представляю, какую боль она терпела эти минуты. И всё по моей вине. Я мысленно выругался. Какого хаоса я не предусмотрел подобные последствия? Знал ведь, что артефакт наверняка начнёт сопротивляться ритуалу. Слишком уж спешил избавиться от Кары, не желая больше видеть её в своём доме, торопясь забыть, какие чувства она вызывала.
Её трясло от рыданий, хрупкие плечи вздрагивали в моих руках, но Кара не пыталась оттолкнуть меня. Да я бы и не позволил.
— Прости. Я не хотел сделать тебе больно. — я гладил её по спине, извинялся снова и снова, надеясь, что лёд, облепивший артефакт, уменьшит её мучения. Кара не отвечала. Но я чувствовал, что моя рубашка промокла от слёз. А потом она внезапно обмякла в моих руках. Я осторожно уложил её на диван. Девушка то ли уснула, то ли потеряла сознание. Воспользовавшись этим, я сходил за чистыми бинтами и мазью от ожогов. Заодно захватил бутылочку с обезболивающей настойкой.
Когда вернулся, Кара всё ещё была без сознания. Я медленно убрал лёд с её руки — только недавно заживший палец покрасней, покрылся грубым шрамом. Я сжал зубы. Слишком часто девушка страдает от моих ошибок. Кажется, зря я вообще с живыми связался. Мёртвым от моих ошибок хотя бы ни горячо, ни холодно. Они все стерпят, не почувствовав каких-либо неудобств. Игнис, судя по всему, злится на меня из-за Кары. Сегодня утром он подчёркнуто вежливо поприветствовал меня, а потом не сказал ни слова, только кидал хмурые взгляды исподлобья, когда думал, что я не смотрю на него. Не знаю, что он успел услышать, но он явно на стороне девушки.
Я наложил новую повязку на пострадавшую руку Кары и долго ещё смотрел на неё. Не удержался и прикоснулся к щеке, стирая мокрую дорожку от слёз. Чёрные ресницы задрожали, и Кара открыла глаза. Секунду смотрела на меня, перевела взгляд на руку, но которой вновь белела повязка. Резко поднялась, встала на ноги, но тут же упала обратно на диван, прижимая руки к лицу. Что с ней? Неужели до сих пор так больно?
Я взял её за запястья, отвёл руки в стороны и прикоснулся ко лбу.
— Не трогай меня!
— Рука болит?