Нижний мир был уничтожен. Старый порядок обрушен. Адские твари стали его новыми хозяевами. Красная земля, предназначенная для давно уже мёртвых людей, слилась воедино с миром живых. Твердь отныне никогда не будет прежней, этот мир нуждался в глобальной реконструкции.
Под алым мягким светом столица погружалось в хаос. Демоны бегали по всем столичным улицам, вынюхивали каждый дом, когтями доставали людей, случайно оказавшихся в этот момент не под надёжной крышей. Их рвали, их ели, их крики слышал каждый житель столицы, тут же боязливо сглатывающий да молящийся о прекращении всего этого кошмара.
Почти все сооружения украшались ужасающими трещинами, были и те, кто еле держался, накреняясь всё больше и больше под восторженные крики демонических тварей. Где-то в другом городе люди брались за факела, пытаясь сжечь монстров, пытаясь всеми силами защитить своих близких и незнакомых живых людей, которые всё ещё надеялись не стать кормом для голодных чудовищ. Аристократы, во главе с Эрдином, до самого конца рубили липких кричавших монстров, пытавшихся окружить и сломить свою жертву. Богачи сражались наравне с остальными людьми, ведь все в Нижнем мире были сейчас в одной лодке. Беда настигла всех. В том числе и бывших людей, живших без каких-либо забот, только сейчас взявшихся за оружие и воевавших за право жить в этом мире. Они умирали по очереди. Умирали в истошных криках, но не сдавались, продолжая свои отчаянные попытки ровно до того самого мига, покуда рыжий аристократ Эрдин, светлый и добрый человек, не оказался в вонючих пастях горбатых «гостей». Бывший аристократ погиб без криков. Погиб, как герой, делающей всё для защиты тех людей, жалких аристократов, которых ещё недавно презирал, над которыми смеялся, а в эту минуту, неожиданно для самого себя, проникся настоящим уважением.
Нижний мир погряз в смертях, сумятице, страхе, погряз в боли, буквально наполнился всеми ужасами, которые ещё час назад было сложно вообразить. Длинная ночь окутала Нижний мир. Длинная ночь, за которой больше не придёт рассвет, утро, тёплое солнце…
— Где же Он? Куда пропал, куда делся? Он точно здесь, я это знаю, — Саркис сжал кулак, а другой рукой повертел белёсым посохом. Камень на нём моргал. Моргал от магии, буквально мечтающей о грядущем сражении. Артефакт никогда не ошибался. Он всегда чувствовал своего хозяина…
Серое облако всё ещё скрывало гремящие обломки столичной магической башни. Шум всё не прекращался, когда две фигуры выплыли оттуда, как лодка из приозёрного тумана.
— Крепкие парни… А что они там делали? — задал себе вопрос богатырь, внезапно вспомнив этих молчаливых, словно бы мёртвых, безразличных ко всему людей. — Да, припоминаю этих смугляшей. Плелись вечно за Авиадом. И как они смогли выбраться оттуда, из-под обломков?
Слуги держали в своих мощных руках окровавленные серпы, такие острые и большие, что могли бы испугать любого человека. Но только не эдемского мага, который снова улыбнулся, не замечая дико участившееся моргание фиолетового камня, гордо венчающего посох. Не только сердце Саркиса молило о сражении, артефакт тоже был готов воевать.
Слуги шли молча, шли прямо на Саркиса, несмотря на то, что магами эти двое никогда и не являлись. Они шли, а руки Саркиса снова захотели окунуться в сражение, даже сердце богатыря забилось гораздо быстрее, предвкушая короткую схватку и лёгкую победу.
— Молчуны, вы ко мне идёте? Поговорить по душам захотели? — спросил Саркис, целиком облитый невероятным красным свечением. Новое солнце висело в небе и озаряло мир, как вдруг ему пришлось поугаснуть, ибо божественный свет, состоящий из множества тонких белых лучей был гораздо сильнее и ярче. Новый свет затопил все окрестности, все улицы, всю столицу. В небе появилась белоснежная аккуратная ступень, на которую шагнула голая идеальная стопа.
— Не может быть… — опешил Саркис. — Это какая-то ошибка. Правда ведь? Скажите что это так, что мне просто кажется.
Лестница плавно понеслась к низу, к одной из столичных улочек, наполненных рычащими, будто бы ощетинившимися от злобы демонами. Она светилась так ярко, так красиво, что полностью затмила кровавое светило, словно бы удалила его с неба, не дав концу света поглощать Нижний мир. Теперь многое стало очевидным. Саркис, распахнув глаза, судорожно следил за спускающейся фигурой. Казалось, она шла на казнь. Опустив голову, не двигая свисающими руками, человек спускался по мерцающей лестнице, испускающей божественные сверкающие лучи, которые, словно прожекторы, освещали то одну улицу, то другую.
— Нет, это ошибка. Ты не можешь спускаться в Нижний мир. Не делай этого, не ведись на поводу у врага… — голос Саркиса впервые задрожал. Богатырь волновался, ведь он не мог не показать своих чувств. Маг видел безумство, смелость, глупость в одном лице. В лице, которое прекратило смотреть на каменные, сиявшие плиты и наконец посмотрело на весь царивший здесь ад.
Бог спускался к людям! Бог спускался к Демиургу!
— Вот чёрт, что творит Демиург… — Саркис заметил его не сразу, но когда заметил, уже неотрывно следил за златовласым красавцем, широко улыбавшимся и медленно прохаживающимся по одной из самых широких улиц города. — Брат… Друг… Мой родной мятежник… — прерывающимся дыханием пробормотал чёрный богатырь, уже и не думавший о молчаливых высоких слугах.
Демиург аккуратно, как изнеженный принц или король, двигался по улице, смотря на потрескавшиеся дома, на громадные обломки, на красную землю под своими ногами, плавно переходящую в плитку, выложенную усердными рабочими Нижнего мира. Он ловил на себе взгляды улюлюкающих адских тварей, видел испуганные взгляды высыпающих на улицу людей, которые осмелились обратиться к Демиургу, к самому великому магу мира.
— Это вы? Вы вернулись? Мы так долго вас ждали, посмотрите что сделали с этим миром междоусобицы внутри Церкви Господа, — кричал мужчина, которого всё ещё не заметил не один из занятых своими делами горбатых демонов.
Демиург шёл вперёд, мягко улыбаясь всем подряд и смотря каждому прямо в глаза.
— Да, я теперь с вами. Снова, как в старые добрые времена. Теперь то всё будет хорошо. Осталось только немного потерпеть, — мило произнёс Демиург, видя счастье и неописуемую радость на лице мужчины. Мужчины, который улыбался в последний раз. Белая гладкая рука Демиурга поднялась, дав команду плетущемуся позади тяжело дышащему демону напасть и тот рванулся с места, опрокидывая человека и вгрызаясь в его лицо, так и не успевшее понять происходящее. — Прости, мой друг. Даю тебе слово, что это последние твои страдания.
Спина гордо вытягивалась к небу, ослеплённому сверкающей лестницей, белые одеяния с витиеватыми золотыми узорами ползли по земле, за своим красивым обладателем, худым, подтянутым, идеальным, золотые волосы которого невольно падали на гладкий лоб, лишённый даже малейших морщин или царапин. Чувствуя себя новым королём мироздания, Демиург пересекал улицу, даже не оборачиваясь на крики Саркиса, не подавая и виду, не удостаивая его своим вниманием.
— Куда ты идёшь, Демиург? Я здесь не за тем чтобы наблюдать твою спину, — кричал богатырь, с ленцой уклоняясь от каждого рассекающего воздух удара. Серпы работали как рабы на галерах, пытаясь дотянуться до крепкого мужчины, но они непременно промахивались и до конца не застывшая кровь погибшей девушки ложилась на каменные серые плиты. Слуги явно работали на златовласого, именно они и следили за каждым движением Авиада. Демиург многое предвидел, перед тем как пропасть три года тому назад в Чёрном городе, аккурат после использования маленькой городской пятиконечной звезды… Всё было не просто так. Случайностей не существовало. Всё было подчинено чьей-то воле.
Столицу накрыло сияние. Сияние этой доходящей почти до самой земли лестницы. Лестницы, по которой в этот мир спускался сам Бог. Величавый человек крепкого телосложения, гордый, серьёзный, от одного вида на которого любого человека бросало в страх и трепет перед божеством, постепенно пересекающим пространство до Нижнего мира.
— Как же всё засверкало, будто настал рассвет. Отец зря время не теряет, пришёл почти сразу, как я и надеялся, — произнёс своим приятным, переливающимся голоском златовласый красавец, всё ещё кивающий испуганным людям, радующимся его возвращению в Нижний мир и славящим своего мага. Мага, который ещё очень давно стал для всех настоящей легендой.
— Страдания совсем скоро закончатся. Я могу назвать виновного в вашей тяжёлой участи, добрые люди, — голос Демиурга разносился по всей столице словно гром. — Бог — вот кто обрёк всех на мучения. Он обрёк вас — живых, и демонов — мёртвых, он всех обрёк на страдания. Сейчас он спускается сюда, к нам. Бог хочет уничтожить меня, остановить путь к свободе, окончательно привести вас к демоническому существованию без еды, воды, в постоянных терзаниях, муках, с постоянными болями и лишениями. Мы не должны допустить воцарение несправедливости. Так ведь, люди?
Многие аплодировали Демиургу, кланялись, счастливо бегали вокруг, даже забывая о демонах на улицах города.
— Вы наш свет, господин маг. Мы пойдём за вами, — крикнул лысый мужчина, трясущимися руками звонко хлопая в ладоши.
— Мы так боялись это узнать. Узнать правду. Вы действительно как лучик света в это страшное время. Благодарим вас! — кланялся важный человек в пиджаке, с почтением смотря на шагающего принца, на шагающего короля.
— Мы знали, что вы вернётесь. В самый ответственный момент вы спасаете нас. Когда всё разрушено, когда демоны шагают и рычат на наших улицах, когда земля дрожит, а дом рушится — именно вы нас спасаете, многоуважаемый Демиург, — женщина средних лет, немного толстая для своего возраста, упала на землю, под радостные, ободряющие хлопки счастливого народа. Народа, который оказался только пешкой, обманутой всеми и со всех сторон. И Демиург это знал. И он улыбался, как будто с каждой секундой всё сильнее и сильнее растягивая улыбку и чистую, как снег, кожу на своём прекрасном лице.
— Ждите перемен и они придут. Как приходит рассвет, так придёт и совершенно другой мир. Осталось ещё немного потерпеть, — в радостную толпу влетела демоническая пушистая тварь, тут же повалившая наземь сразу нескольких людей, залившимися отчаянными воплями. Демонов всегда нужно было кормить, они не хотели оставаться голодными. Ведь их ситуация была, наверное, самой грустной, ужасной, мучительной и тяжёлой. Казалось, каждому из них приходилось быть в крепких, сковывающих запястья наручниках, а перед ними была манящая, аппетитная еда. Такая желанная, такая вкусная, она сводила с ума длинные клыки, скручивала живот, а изо рта слышались жалобные порыкивания. Ведь они так хотели хоть немного пообедать… Хоть кусочком мяса, маленьким и не столь жирным, которым можно было только раззадорить аппетит любой твари, но и этого демонам было достаточно. Лишь бы чуть-чуть отведать, насладиться, успокоить кричащий желудок.
Демоны счастливо раздирали человека за человеком, люди, ещё недавно смело шагавшие рядом с величественным Демиургом, сейчас прятались в своих домах, пытаясь в последнюю секунду заколотить свои окна, рядом с которыми уже точили когти изнывающие от голода липкие криворукие чудовища.
Ступенька за ступенькой появлялись в умирающем воздухе несчастного мира, разбрасывая мириады ярких искр и белоснежные лучи. Бог окидывал взором весь этот мир, погрязший во всех смертных грехах, наполненный самой настоящей болью. А виноват был он сам, Создатель мироздания. И отвечать придётся только ему за собственный выбор, за собственную систему, за всё, что произошло в последнее время. Бог признавал неправоту, хоть это ему многого стоило. Даже чересчур многого. Бог не мог не вмешаться, когда мир был на краю гибели. Он должен был остановить мятеж…
— Спускается папаня, спускается. Хочет ответить за грехи, покаяться пред всеми вами. Но мы не простим, люди, мы должны настаивать до самого конца. Свобода только в наших уроках, вместе мы изменим мироздание, — гласил Демиург, взглядом окидывая демонов и редких людей, всесторонне поддерживающих и уважающих его. Демиург мягко шагал по каменистой дороге, чувствуя себя королём и истинным наследником божественной силы.
Последняя ступень вгрызлась в красную адскую землю, дробя её на мелкие кусочки и ярко освещая широкий проспект, сейчас буйно наполненный худыми демонами с мелкими алыми глазами, плетущимися целыми толпами за идеально ровной спиной Демиурга, златовласого красавца. В его голубых глазах, так диковинно похожих на озёра, виднелся силуэт не менее прекрасного парня с небольшой бородой из синего переливающегося и меняющего форму пламени и таких же пушистых, но горячих волосах, цвета неба. Лёгкую белую накидку трепал тёплый эдемский ветер, дующий откуда-то сверху, а ноги, совершенно босые, но на удивление чистые, сверкающие своей белизной, неспешно ступали на мерцающие ступени. Бог уже был перед Демиургом, впервые появившись на глазах удивлённых и одновременно злящихся людей в своём человеческом теле. Уязвимом, слабом, немощном теле, которое он никогда бы и не использовал, если б не финальный аккорд Нижнего мира. Конец света заставлял божеств отчаянно исправлять дело, но обычно времени оставалось чересчур мало. Божества часто ошибались, как необученные дети. Мятежникам всегда было легче расшатать лодку, ведь её хозяинам было тяжело привести её обратно в равновесие. Так было всегда…
— Ты пришёл, Отец. Добро пожаловать в тот мир, который ты создал собственными руками. Кстати, как тебе тело? Не правда ли оно уязвимое и такое хрупкое, как ваза? Чувствуешь ли ты себя в нём всесильным Богом? Готов ли представить физические муки его обладателей? — ехидничал златовласый принц, не останавливаясь ни на шаг и наглея с каждой секундой божественного, невероятно яркого и впечатляющего спуска главы этого мироздания.
Демоны щурились от света и прикрывались своими кривыми лапищами. Они двигались за спиной Демиурга, бродящие по окраинам улицы тоже присоединялись к единому маршу. Маршу против нисходящего к ним Бога, каменное лицо которого наблюдало эту чёрную, движимую на него адскую колонну, во главе которой шёл улыбающийся безумной улыбкой златовласый мятежник.
Люди не могли больше прятаться в своих домах. Они высыпали наружу, тоже прикрываясь от божественного света, выходили из своих красивых в прошлом, а сейчас треснувших и обвалившихся домов, и каждый распахивал свои глаза, чувствуя надвигающуюся силу, этот тёмный таран, нацеленный прямо в грудь спускающемуся божеству.
— Присоединяйтесь к нам, люди. Вы до сих пор ничего не поняли? Вы же видите всех этих созданий. Ваше единственное возможное будущее — это их тяжёлая реальность. Присоединяйся к нам, народ, не бойся тех монстров, что до своей смерти жили на этих улицах, в этих городах, в этом мире. Я ручаюсь, что больше они вас не тронут. Доверяйте мне, я ещё ни разу не подводил вас, верно же? — Демиург говорил уверено, громко, этим приятным голосом. Голосом, который вызывал нескрываемое доверие и даже невольную радость, надежду. Пара демонов агрессивно клацнула зубами, но большинство закивали уродливыми головами, заставив людей заликовать, всплеснуть руками и двинуться прочь от Бога, в сторону чёрного ковра, тарана, забившего, как пробка, всю широкую столичную улицу.
— Он дело говорит, наш Демиург.
— Да, он прав. Я верю, что они нас не тронут.
— Идите все к нам! Демиург зовёт нас на ратный бой! Идите к нам, пока не поздно! — кричали люди, зазывая и зазывая к себе всё больше и больше жителей столицы.
Таран пополнялся новыми воинами свободы и справедливости, хоть страх перед голодными тварями всё ещё заставлял их беспокоиться, судорожно озираться и быть более внимательными.
— Зачем же всё это нужно? Демиург, почему ты пошёл на всё это? Чего ты пытаешься добиться, мой брат? — спрашивал себя Саркис, до сих пор молниеносно уворачиваясь от кружащихся серпов в руках молчаливых слуг. Слуг Демиурга, что всеми силами пытались задеть тело богатыря. Но тот даже не смотрел в их сторону. Всё его внимание было приковано к движущейся вниз фигуре, уже поравнявшейся с разрушенными белоснежными крышами.
— Демиург, это дело наше с тобой. Не устраивай здесь спектакль. Это не их битва, не стоит их обманывать. Я же знаю, ради чего ты сделал всё это, — начал Бог, смотря прямо в глаза усмехающемуся Демиургу, безумным взглядом сверлящему своего Отца. — Ты пропал из мира, став магической книгой в Чёрном городе. Мартен прикрыл тебя, сказав, что он поместил тебя внутрь книги и выбраться оттуда по своей воле ты попросту не можешь. И я знаю, по какой причине ты провернул всё это, Демиург.
Златовласый принц звонко рассмеялся, снова получив одобрительные возгласы людей:
— Папаня, не пытайся сейчас выглядеть нереально крутым и умным. Главное что ты здесь и ответишь перед всем страдающим по твоей милости народом…
— Ты оказался в руках Авиада, мой мятежник, заставив деда думать, будто ты в его полной власти, будто ты без посторонней помощи никогда не выберешься из магической книги. Но ты изначально принял её образ, ведь в тебя нужно было искусственно вливать магию, Демиург. Ты…
— Прекрати пороть эту чушь, старик. Тебе никто больше не доверяет в этом мире. И ты главный виновник такого отношения к тебе, пахан, — продолжал златовласый мятежник, ведя за собой людей и не меняя выражение своего лица.
— Ты стар, Демиург. Вот в чём причина твоих поступков. Магические жилы в твоём теле начали отмирать. Мана больше не попадает в твоё тело. Её можно лишь вкачивать в тебя, как воду в бочку. Потому ты и принял форму книги, мой ранее так любимый сын… Как же ты низко пала, ползучая гадина. Как и Саркис, ты съел два фрукта, один из которых позволяет тебе менять форму тела, а второй даёт бессмертие. Но только не магическим способностям, Демиург, только не им. Как маг ты не бессмертен, глупец. Тебе нужна магия, мой дорогой мятежник, а ты, эгоист, ради себя любимого поставил мир на край гибели…
— Не трать слова попусту, старина. Фрукты у него, овощи, какая всем разница? Ускоряй своё нисхождение, неудачник, — Демиург не поменялся в лице, нагло ухмыляясь и глядя на своего бывшего Отца, родственника, своего Создателя и близкого человека…
«Демиург всё делал ради себя. Он устроил мятеж, чтобы попасть в Нижний мир. Теперь он уничтожает и Нижний мир тоже, действуя лишь себе во благо. Всё же он редкостная скотина, постоянно прикрывающаяся заботой о других и вечно толкающая всех на дурные, самовольные и мятежные поступки. Врать Демиург всегда умел и разрушать место за местом ради собственных целей было его неким хобби»
Бог ступал на одну из последних ступеней, ни глазом не жмурясь от этого яркого свечения, озарявшего весь несущийся на него таран. Чёрный таран, полный настоящих демонов и мятежников среди людей, не желающих прощать Отца, Создателя, Бога, не желающих мириться с существующей системой и её правилами.
— Мы за справедливость! Мы за свободу! Мы за наше лучшее будущее! — скандировал народ, уже не боящийся ни демонов, ни даже наступившего конца света. Демиург зажёг в их сердцах надежду, горящую, как свечка. Демиург создал это пламя, направляя его прямиком в физическое сердце Бога. — Долой угнетение! Долой страдания! Бог — уходи в небытие!
Божество коснулось своей босой ногой красной каменной земли. Он коснулся ею и второй стопой, оказываясь полностью в Нижнем мире.
Таран остановился. Остановился и Демиург. Остановился напротив Бога, напротив своего Отца.
— Одумайся, Демиург. Прекрати этот бессмысленный марш. Успокой своих людей, — Бог ещё пытался образумить мятежника, но слова попусту таяли в этом воздухе. Пламенные синие волосы и меняющую очертания бороду видел каждый и каждый в этом воинстве. Бог тонул в сиянии сверкающей лестницы, тонул в этом ослепительном свете. Но Демиурга никто и ничто не пугал. Он до сих пор нагло ухмылялся, смотря в безразличные глаза божества, в которых напрочь отсутствовали любые эмоции.
— Успокоить? Ха, ты видимо до конца ничего не понял, папаня. Они хотят твоей смерти, Бог. Все люди, жившие в страданиях, будут ненавидеть тебя и это совершенно нормально. Ты не можешь просить лучшей участи, не в том положении. Ты всё знал с самого начала! — эта ухмылка и эти крики, вознесшиеся над погружающейся в хаос столицей, заставили таран радостно зашуметь. Люди скандировали, люди не дрожали, люди не сдавались…
— Сын, но это же безумие. Вы хотите моей смерти? Это ваш выбор? Одумайтесь, вы ещё можете отказаться от своих планов. Это единственное правильное решение. Предать Создателя, отринуть отцовскую руку или же решить вопрос миром? Шанс есть, я не отказываюсь от своих детей, — Бог говорил громко, но казалось, будто его никто и не хочет слушать. Толпа скандировала и скандировала под жуткие крики измученных демонов, с ненавистью пожирающих тело Отца пока лишь глазами. Но каждый из них был уже готов к дальнейшим действиям…
— Не отказываешься от своих детей, говоришь? Тогда как ты позволил отказаться от меня, старик? Каждым своим словом ты только больше закапываешь себя, Бог. Миру ты больше не нужен, неужели ты не видишь? Ты отныне не имеешь права от кого-то отказаться, ведь сам мир отвергает тебя, изверг, мучитель и жестокий Отец. Ты сам подписал себе смертный приговор, когда пришёл сюда в своём физическом теле. Боль людей за моей спиной — теперь и ты поймёшь каково им было жить под твоим покровительством, — златовласый красавец рассмеялся своим колокольчиковым приятным смехом. За ним стояли люди. Люди этого мира. Именно поддержка делала его таким сильным. Именно его слова магическим образом заставляли идти за его гордо вытянутой спиной.
Лестница мерцала в последний раз. Пламя игриво танцевало на каменной голове Бога, уже давно осознавшего в какую бесповоротную игру он вступил. Мятеж захлестнул ума людей, заставил сердца задрожать от волнения. Отца ненавидели, Отца презирали.
Громадный чёрный ковёр двинулся вперёд, двинулся по обе стороны от принца, синие глаза которого чувствовали свой триумф и победу.
Лестница моргнула, моргнули и понимающие, сочувствующие глаза Бога. Против судьбы не мог пойти даже он…
— Уходи отсюда, папа. Беги из этого мира… Неблагодарные твари, раступитесь, подите прочь… Вот ублюдки. Отец! — кричал Саркис, сердце которого впервые защемило от боли и осознания необратимости дальнейших событий. Огонь яростным драконом накрыл слуг, словно плащ, и расплавил их на мельчайшие атомы, расщепил и их серпы, уничтожил этих Демиурговских слуг. Богатырь пытался прорваться сквозь безумную, ошалевшую толпу демонов, огонь вгрызался в этот непроходимый ковёр, но было чересчур поздно…
— Люди, я раскаиваюсь за свои поступки. Я вдохнул в вас жизнь, вдохнул жизнь в этот мир. Всю свою жизнь я посвятил своим детям. Почему вы не даёте мне даже шанса?
— Люди устали, пахан. Устали от твоего бесконечного бездействия. Ты создал им ад, ты лишил их хорошей жизни, ведь многие достойны гораздо большего, чем им было предначертано твоей беззубой, бесполезной системой. Шах и мат, батя, ты должен ответить сполна за боль.
— Заткнись, эгоистичный уродец. Не тебе решать за людей. Пусть они примут решение своим сердцем. Неужели вы не осознаете своей совестью что ваш выбор неправилен?
Люди молчали, остановившись и задумавшись. Они ждали этот властный голос, который сказал бы всё за них, который разом решил бы все их вопросы…
— Думаешь, они простят тебя за эти ошибки, за их страдания и тяжёлую судьбу? Бог, ты правда настолько глуп и слеп? — прокричал довольный Демиург и люди дружным хором проскандировали «ура» своему мятежнику, своему лучику света в беспросветной мгле, которую они по ошибке называли «жизнью»
— Демиург, братишка, прекрати весь этот цирк. Довольно мятежа, вспомни Эдем, наш дом, нашу привольную и сытую жизнь в нём. Этот воздух, этот сад, неужто тебе ничего не дорого, не ценно? Отец растил нас, любил, дал чудесную, неповторимую жизнь. Твои слова лживы, друг, ты же это знаешь, ты же чувствуешь… — огонь накрывал демонов, сжигал их дотла, но времени оставалось чересчур мало. Посох делал всё возможное, но добраться до златовласого мятежника уже было невозможно.
— Сопротивление бесполезно, так? — спросил Бог, тут же увидев кивок Демиурга. — Моих сил не хватит на всю твою армию, это уже понятно. Извинения бесполезны, мои слова утратили силу на собственных детей… Как жаль. Я сделал всё для вас, отдал душу, отдал жизнь, лишь бы каждому из вас позволить существовать в этом мире. Но вы бездушны, вы готовы убить собственного Создателя, Отца… Нападайте, но помните, что с рук вам это не сойдёт. Вас ждёт ещё более худшая судьба за мятеж, за отказ от собственного, по-настоящему заботящегося родителя. Помните это и прощайте. Демиург, — обратился Бог к безумному мятежнику. — Ты предатель, бесчестный, подлый и лживый. Я вижу твою судьбу, сын мой. Каждая чёрная змея всегда получает по заслугам. Этот мир растопчет тебя, я обещаю. Эгоистичная тварь, вот кто ты, Демиург.
— Не трать слова. Достаточно сказать «прощайте» тем людям, которых ты вверг в настоящий ужас и кошмар.
— Какое же ты неблагодарное существо, Демиург, — с сожалением в голосе заключил Бог, закрывая глаза и готовясь к неизбежному.
— Повторюсь: скажи это тем людям, которым собственными руками показал настоящий ад!
Люди и демоны тронулись. Неистовыми потоками они окружили тело Создателя и без всякого сожаления напали, повалили, впились своими зубами и когтями, ударили тяжёлыми дубинками и острыми катанами принялись сдирать кожу с Бога, с Отца. Его физическое тело неистово визжало от боли. Куски мяса пожирались голодными демонами, кожа сдиралась, ногти с удовольствием вырывались в край безумевшими людьми. Бога топтали, пинали, и его крики, казалось, слышал сейчас весь Нижний мир. Пламенные волосы и борода гасли, как и ослепительная лестница позади кровавой расправы. Создатель умирал, оставляя это мироздание довольному Демиургу, растягивающему свою больную улыбку от уха и до уха. И даже умирающие магические жилы забились с прежней силой, словно чувствуя приближение настоящего обновления для каждой из них, персонально, каждой жилке по отдельности.