— Тук, — Артём поднял валявшийся на земле тренировочный меч и стукнул им Мацубу по голове. Легонько, обозначая свою безоговорочную победу.
— Это было не сражение, — недовольно проворчал капитан королевских рыцарей, опасно возвышаясь над Артёмом. И когда только подскочил? — Это было позорище.
— Конечно, позорище, — согласился парень. — Вы Мацубу уже сколько мучаете, а он так ничему и не научился: в десятый раз уже беру его одним и тем же трюком, а он даже не пытается что-то сделать. Хотите слепить воина, так старайтесь над ним, как следует.
Командир рыцарей сплюнул.
— Ты-то, шкет, едва ли ножиком кого-то зарежешь, деревянный меч с трудом тягаешь, а критикуешь, как я героя учу?!
— Я тоже герой, — напомнил Артём и зашёл с козыря: — Меня же богиня выбрала, и ведь не просто так? Значит, что-то я в этом понимаю. Вы, может, воевать умеете, а Мацубу…
— Мацубу-куна, Артём-сан, мы же договорились… — пропыхтел мальчишка, лёжа лицом в земле. Приложило его что ли сильно? Артём даже немного заволновался.
«Тьфу ты, — закатил глаза он. — Куны, саны всякие, ну что за японские мультики».
— А Мацубу-куна даже основам не обучили. Он скорее себе что-нибудь отрежет, чем демону голову. И будет у вас герой-калека. Вот Посейдон обрадуется, — не удержавшись, Артём весело хохотнул, представив себе бога, герой которого так скоро закончил свою карьеру. И целую страну в придачу.
Только тут как со смертью Мацубы: вся ответственность падёт на самого Артёма. Ну их со всем этим спасением мира…
Вопреки всему, на лице капитана (Артём вовек бы не вспомнил, как его зовут) не было ни стыда, ни раскаяния. Только герой помладше поднял руку (самого себя он, конечно, оставил лежать, будто так и надо), показывая хиленький кулачок, и взмахнул ей в воздухе.
— Я буду стараться изо всех сил! Не волнуйтесь, Артём-сан, я оправдаю вашу веру в меня.
«Да какая тут уже вера», — подумал было его собеседник, но тактично промолчал. Когда он хотел сказать ещё что-нибудь эдакое, чтобы капитан рыцарей как следует взялся за Мацубу, а не маялся дурью, по его спине пробежал целый табун мурашек. Артём тут же понял, в чём дело, осторожно оглянулся и тут же вернулся в прежнее положение, не подавая виду, что он что-то заметил.
Принцесса Розалия. Смотрит из-за дерева. Когда ж, чёрт возьми, ей это уже надоест? И взгляд такой жуткий, ещё чуть-чуть, и лазерами из глаз стрелять начнёт. Завидев принцессу, капитан рыцарей ретировался по какой-то неведомой причине; за это Артём был только благодарен.
Но всё же…
— Ух ты, — Мацуба поднял голову. — Розалия-химэ!
— Хи-кто? — спросил Артём, но что-то передумал получать ответ. Вникать в особенности чужой речи не так уж и хотелось.
— Она опять смотрит на нас… — подросток расплылся в улыбке и покраснел, как спелый помидор.
— Сталкер какой-то, — согласно кивнул Артём; уже после он как следует рассмотрел выражение лица Мацубы и скривился. Мальчишка окончательно потерян; вскочив на ноги, будто к нему разом вернулись все силы, он наклонился к Артёму и заговорщически прошептал:
— Она такая цундере! Когда я к ней подхожу, она даже на меня не смотрит и не хочет со мной разговаривать, но знаете что? Я ей точно нравлюсь!
— Это ещё почему? — не понял Артём. На его памяти только девушки выстраивали такие странные схемы, связанные с тем, кто там кому нравится и не нравится.
— Конечно, потому что она цундере! — заявил Мацуба, будто это было что-то до боли очевидное; лицо у него было серьёзное, да настолько, что можно было представить, как он раскрывает собеседнику какую-то тайну мироздания, не меньше. — Ничего вы не понимаете в исекае, Артём-сан!
На это у старшего героя ответа не было. Он немного помолчал, мысленно хороня эту страну: подумать только, все силы на призыв двух героев истратили, а один их войнушки в гробу видал, а второй явно воспринимает это как какую-то веселую видеоигру, где всё всегда остаётся в рамках выдумки.
Конечно, Артём и сам успел заметить, что уж больно окружающие напоминают клишированных персонажей. И этому было объяснение: к примеру, если человек не смотрит совершенно однотипные боевики, которые клепают по сто штук в год, это совершенно не значит, что он не узнает очередную кальку на Рембо или всех этих супергероев, когда такой индивид окажется у него перед глазами. Ощущение реальности происходящего могло безвозвратно пропасть, но Артём не был настолько глупым, чтобы на это повестись. И в его родном мире хватало идиотов, которые будто повылезали из анекдотов и карикатур; можно было просто представить, что здесь концентрация таковых чуточку больше.
Всё же, люди в этом мире были живыми и дышащими, со своим мнением, хоть иногда и странным, и своими мыслями. Из окон замка можно было увидеть видневшийся вдали город, очаровательные крыши домиков из черепицы, дым из дымоходов и даже часовню, которая на вид была гораздо выше, чем даже замковые башни. А если задрать голову, можно было полюбоваться бескрайним небом, которое покрывалось россыпью звёзд каждую ясную ночь; эти звёзды были даже ярче, чем те, которые Артём видел в своей единственной за всю жизнь поездке на природу.
И если продолжать приглядываться к таким, казалось бы, мелочам, то ощущение реальности неизменно возвращалось, накрепко устраивалось в мозгах и твердило: «Ну и что? Что будто пашкин чёрно-белый комикс? А если бы в мир реалистичной книги попал? Вот и не надо всякий бред придумывать; всё живые, просто наделены качествами, которые не кажутся присущими реальным людям. Ну и что с того?»
Конечно, от этого новый мир не нравился Артёму больше. Напротив, его эта чепуха бесила до скрежета зубов. Иногда, отвлекаясь от пробежки на рассвете (и почему Мацуба упорно отказывался от любых тренировок, кроме махания мечом?), он рассматривал архитектуру, статуи и причудливые растения на территории замка. Пару раз он просто лежал на газоне, наслаждаясь утренней прохладой, а как-то даже сорвал и съел странный голубовато-сиреневый апельсин с привкусом ежевики; и стоило ему подумать: «А, это действительно не так уж и плохо…»
…
Сразу после этого, словно по божественному провидению Исиды, будь она неладна, Артём сталкивался с каким-нибудь особенно странным обитателем мира, и всё восхищение этим местом как рукой снимало. И ведь понятно же, людей не переделаешь, это скорее он для них ненормальный… Парню хотелось поскорее отсюда свалить; он лишь надеялся на то, что на другом конце континента люди другие, а в Эллиоде так… местная особенность.
Но подсознательно Артём знал, что обманывает сам себя.
Хуже всего было то, что Мацуба отлично вписывался в местный колорит. И даже не потому, что то ли в силу полового созревания, то ли ещё по какой причине он был дурачком, вовсе нет. Просто он будто был готов и ждал попадания сюда всю свою жизнь, и ему этот мир казался одновременно нормальным и ненастоящим. Эдакий парадокс: люди для мальчишки были персонажами, и не особенно он тут в их мысли, цели и поведение вникал, но при этом радовался. обитанию здесь он так, будто раньше, дома, ему жилось вообще невыносимо ужасно.
Это приводило Артёма к простому выводу: японские комиксы засрали молодёжи мозги.
А может и нет. Но, как известно, когда человеку плохо, ему хочется кого-нибудь в этом винить, а если много оскорблять Исиду, она точно появится, чтобы отомстить, так что Артёму позарез нужна была ещё одна жертва. А телефон с «мангой» появлялся в его постели каждое чертово утро, как его ни уничтожай. Прямо тут как тут: вини во всех бедах, сколько душа пожелает.
И Артём винил.
Но вернёмся к нашим баранам.
— Я не уверен, что знаю, что такое цундере и исекай, — признался Артём, наблюдая, как Мацуба притворяется, что не смотрит на принцессу, а принцесса притворяется, что не смотрит на самого Артёма. Право слово, ну что ж тут происходит…
— Как?! — удивился мальчишка и вылупился на него большущими глазами. — Как это, не знаете? Артём-сан… Артём-сан, у вас в стране… нет манги?
Спросил он это с такой жалостью, с такой небывалой грустью, что можно было подумать, что он имеет в виду что-нибудь жизненно-важное, и всё же… Артём мог понять: он эти ваши манги не любил, но считал, что любой вид искусства имеет право на существование, и вообще, пусть художники самовыражаются, как хотят. Но чтобы его по такому поводу жалели, Артём всё-таки не хотел.
— Да есть, есть… Не любитель я, — оборвал причитания Мацубы он. — Вот мой сосед по комнате постоянно такое читал, и тут, наверное, только благодаря нему тут окончательно не свихнулся. Он тоже говорил такие словечки, но ходячим словарём не был.
— А, вот оно как, — разом успокоился Мацуба. — Значит, у Артёма-сана просто другие увлечения…
— Какие тут увлечения, зубришь, работаешь, чтобы их института не выперли и есть что было; мне ж уже не восемнадцать, чего на тётиной шее сидеть? Мне как-то… с окончания школы не до увлечений было, только в телефоне иногда залипал, — махнул рукой Артём с деланно-пренебрежительным видом. А потом вдруг немного погрустнел: и правда, Мацуба и Пашка, вон, хоть с интересами, хоть и истекают слюной на большеглазых, а сам он когда в последний раз делал что-то не потому что принесёт пользу, а для удовольствия? Молодой же, а ведёт себя лет на сорок…
А теперь жизнью и вовсе не насладишься. По профессии в этом мире устраиваться не придётся, но Артём был бы и на это согласен, лишь бы не героем. Звучит как-то совсем неприятно: бери и тащи целую страну на горбу, и всё только чтобы боги могли повеселиться. Это что им, петушиные бои или скачки?
Забивая последний гвоздь в крышку гроба Артёма, Мацуба сочувствующе похлопал его по спине.
— Ничего, Артём-сан! Старая жизнь теперь позади, так что можно начать всё заново!
— Ну… Можно и так сказать, — кивнул Артём и тут же представил, как сбежит из этого королевства куда-нибудь к морю, а там может попутешествует или ещё как развлечётся…
— Кстати, Артём-сан, это просто необходимые знания! Исекай — это такой жанр, где…
— Не поняла!
Исида, как видится, вылезла из ниоткуда, поставила Мацубу и вообще всех вокруг «на пуазу» и скрестила руки на груди, сердито глядя на Артёма сверху вниз. Исключительно потому что парила в воздухе; если бы она так не делала, была бы ниже сантиметров на десять.
— Ну что? — устало вздохнул её избранный герой.
— Ничего я не поняла! Что это за мыслишки такие?! Сбегу то, сбегу сё! Я тебе сбегу! — богиня пригрозила ему кулаком, что могло бы выглядеть угрожающе… но её внешний вид к этому не располагал.
— А нечего в мою голову лезть, — парировал Артём. — А если я захочу уединиться и расслабиться, тоже в мои мозги полезешь? Никакого стыда!
Исиде хватило совести хотя бы покраснеть.
— Я… ну… Вообще-то!.. Вообще-то, я богиня, а не человек! Все эти ваши смертные штучки не имеют для меня никакого значения!
— Ага, — скептически кивнул герой. — Вижу.
— Тьфу ты, дурной… — нахмурилась Исида. — Ладно уж, ладно, не буду я читать твои жалкие, совершенно не имеющие значения мыслишки. Но хоть не позорь меня и сам не позорься! Если ты что-нибудь выкинешь, просто так не отделаешься!
Артём развернулся и указал пальцем на принцессу Розалию, застывшую во времени в позе самого неумелого шпиона, который только может существовать: она пряталась под вишнёвым деревцем, ствол которого был раз в десять тоньше, чем одни только юбки принцессы.
— Ты ещё что-то подобное имеешь в виду? Я же понял, что она неспроста такая повёрнутая: ты говоришь, что будет по-плохому, и тут человек начинает совсем уж странно себя вести, когда дело касается меня… Ты что, в богини любви и гипноза заделалась? Лучше уж расколдуй девчонку: я ей с Мацубой желаю счастья и всего, что там парочкам желают, только подальше от меня.
— Мужчины! — всплеснула руками Исида. — И кто ж вас разберёт, что вам надо? Молода, хороша, приданое ого-го какое, ты ж королём станешь, когда Баррик умрёт! А потом и она при тебе, и как правитель хоть гарем заводи — и ты отказываешься?!
— Она ж не в себе, — указал на очевидное Артём; вид у него был совершенно невпечатлённый. — Да и даже без твоего колдовства мне такое не по вкусу. Она ж ведёт себя, как маньячка. Да и мелковата, Мацуба ей, вон, хоть по возрасту.
— Дурак ты. Тебе всё в ручки дают, а ты отказываешься.
— Ну да, не школьник, чтобы восторженно кидаться на всех, у кого размер груди больше второго, — тут Артём не стал спорить. Вместо этого он предложил: — Хочешь заманить меня чем-нибудь хорошим, так помоги с магией, а не с личной жизнью, там я уж как-нибудь сам… Твоего благословения как-то маловато, прогресс я вообще не ощущаю.
— Это как? — не поняла Исида и взмахнула рукой. Перед её лицом появилась розовая табличка с сердечками, заставившая Артёма скривиться. Даже богиня у него не то чтобы, как бы сказать… подходящая по стилю. Вот не повезло. — Всё у тебя нормально. уровень магии уже десятый, а общий второй! Ты ещё даже не охотился! Да на одной только учёбе можно года два до десятого уровня подниматься, ты отлично прогрессируешь! Мало тебе, что ли? Ну ладно, повышу уровень благословения разочек… Лишь бы не заметили, а то штраф наложат… И если ты после этого за голову не возьмёшься, ух! Ай, купила бы тебе пакет начинающего героя, да с деньгами напряг, а Гермес цены повыставлял… И мне ведь за благословения магии в его пакетах какой процент? Да пшик! Мудак этот Гермес, каких поискать…
— Погоди секунду, — взмах руки Артёма прервал болтовню Исиды; уж что у них было общего, так это то, что обоих частенько заносило не в ту степь. — Какие уровни?
Исида застыла. Она смотрела на Артёма в поисках подвоха, но подвоха не было. Вдруг это привело её в такое отчаяние, что ей захотелось кричать. Что, во имя всего божественного, значил этот вопрос?! Да как же человек в своём уме мог спросить её, что такое уровни?
Ей что… попался глупенький смертный?
— Вот! — она оживилась, разворачивая окно статуса Артёма. — Вот, посмотри! Твои уровни! Впервые видишь что ли?
Артём моргнул, разглядывая полупрозрачную, вырвиглазно-розовую, чёрт бы её побрал, табличку.
Имя: Артём Морозов
Уровень: 2
Статус: призванный герой Исиды
Атрибуты:
Благословение Исиды ур.2
Героизм ур.1
Умения:
Магия ур.10
Фехтование ур.2
Сопротивление боли ур.2
Артём проморгался. Ярко, читать неудобно, ещё и уровни, как в видеоиграх. Сопротивление боли-то тут откуда? Явно от капитана рыцарей: кажется, Артёма он из принципа избивал больнее…
— Так эти уровни… Думаю, Таллиа упоминала что-то такое… — пробормотал он себе под нос.
— Тогда почему ты не знал, что у тебя есть окно статуса? — возмутилась Исида.
Артём пожал плечами.
— Кажется, я ей не нравлюсь, так что она всегда пытается куда-нибудь сбежать или скинуть меня на капитана. А в книгах я ничего про уровни не нашёл, так что из головы вылетело.
— Ты… невозможен… — Исида могла только тяжело вздохнуть. — Что за нелепый герой…
— Выбери другого.
— Не стыдно? Я же только что повысила тебе благословение! — Артёма тут же обругали. — Да и не могу я выбрать другого. Всем по одному, в этом и смысл призыва. Вот как попался мне ты… Почему у Зевса всегда самые лучшие, души же случайно попадаются!
— А может и не случайно, а тебе просто не говорят, — хмыкнул Артём. Чем бы там боги не занимались, а верить, что всё честно и прозрачно, так себе затея.
— Да ну тебя! И больше не беси меня — заметят же, что я временем манипулирую, а мне и так живётся несладко!
С этими словами Исида скрылась в облаке дыма, которое рассеялось через каких-то пару секунд. Ветер снова подул, листва снова зашуршала; Мацуба продолжил лепетать про свои исекаи, пока Артём пытался понять…
Досталась ли ему откровенно некомпетентная на фоне других богиня?