— Надеюсь, вы не все вино выпили, — произнес Кангранде. На нем по-прежнему не было фарсетто, однако рубашка стала заметно чище за счет растаявшего снега.
Пострадавшие обернулись на голос. Оба доктора подхватили Кангранде под руки и заботливо усадили на кушетку.
— Вы двое хорошо дополняете друг друга, — заметил Кангранде, взглянув на Антонио и Виллафранка. — А со своими лубками тянете на переплет увесистого тома.
— Да, лучше и правда пустить меня на переплет — хоть какой-то толк будет, — проворчал Виллафранка.
— Довольно самоедства — я не собираюсь выгонять тебя с работы.
— Вы поймали его? — встрепенулся Пьетро.
На лице Кангранде отразилось отвращение.
— Нет! Он исчез! Как в воду канул! Как сквозь землю провалился! Как… как будто он не человек, а призрак.
— Наверняка у негодяя сообщники, которые успели снять для него комнату. — Пьетро озвучил их с Антонио и Виллафранка предположение.
— Мои люди обыскивают все дома до самого Римского квартала. Ты спросишь, почему я уверен, что его не найдут? Да потому что он колдун!
— Некромантия — не единственное объяснение, — заметил Морсикато, ощупывая рваную рану на плече Кангранде. Фракасторо шлепнул Морсикато по руке. Морсикато руку отдернул, не забыв сложить пальцы в кукиш.
— У вас много врагов, мой господин, — произнес Виллафранка.
— Гм. Не понимаю почему.
Подчиняясь доктору, Кангранде улегся на свободную кушетку. Фракасторо принялся накладывать швы. Под рукой у него был целый арсенал иголок. Капитан закрыл глаза, но на лице его не дрогнул ни один мускул. Лишь когда доктор замешкался с иглой в руках, Кангранде рявкнул:
— Авентино, черт тебя подери! Ты не хочешь мне обезболивающего дать?
— Разумеется, мой господин, — с готовностью отвечал Фракасторо. — Я как раз ждал, чтобы вы попросили. — И Фракасторо передал хозяину флягу.
— А нас-то! — возмутился Антонио. — А нам-то вина не дали!
— Все потому, что не вы предоставляете мне пищу и кров, — усмехнулся Фракасторо.
— Как себя чувствует Ческо? — спросил Пьетро.
Скалигер сделал большой глоток из фляги.
— Надеюсь, заснул. Он не очень пострадал.
— Мерзавец немного помял его своими ручищами, — произнес Морсикато. — А так ничего.
— А где ваша тень, Капитан? — подал голос Виллафранка.
— Мавр охраняет дом Катерины. Он там пробудет всю ночь.
Виллафранка рассердился.
— Я выставил вокруг дома донны Катерины целый отряд. Мои люди на милю никого не подпустят к мальчику.
Выставил — молодец. А мавр несет дозор сам по себе.
— Ишь ты, — проворчал, будто вслух подумал, Морсикато. — Этот мавр однажды предсказал, что я, ежели отправлюсь в дальние страны, прославлю свое имя.
— И что же тебе не по нраву? — удивился Кангранде.
— Ненавижу путешествия, — признался Морсикато. — У меня морская болезнь.
Барджелло, трясшийся над честью фарсетто не меньше, чем над собственной сломанной лодыжкой, осушил ближайшую бутылку.
— Кстати о предсказаниях. Как вы думаете, Капитан, похищение малыша имеет отношение к прорицательнице?
Кангранде вздрогнул и неопределенно пожал плечами.
— Я слышал, девушку убили, — проговорил Морсикато. — Куда вы дели труп?
— Я нанял актеров — они его и сожгли, — не без гордости отвечал Виллафранка.
— Нужно было позвать нас. — Морсикато жестом обвел Фракасторо и себя.
Доблестный барджелло покачал головой:
— Сам Господь Бог не смог бы ее спасти.
— Синьор Морсикато имеет в виду, — перебил Фракасторо, — что мы немало рассказали бы о ее смерти. Господь свидетель, через наши руки прошли сотни раненых. Характер раны часто указывает на убийцу.
— Вот как! Хорошо, я учту на будущее. — И барджелло громогласно рыгнул.
— Полагаю, мы и так знаем, кто убил прорицательницу, — произнес Кангранде. Фракасторо снова взялся за иглу, и Кангранде скривился от боли. Морсикато открыл было рот, желая что-то предложить, однако испепеляющий взгляд Фракасторо заставил его ограничиться пассивным наблюдением. Кангранде никому не доверял свои раны, кроме своего личного врача.
— Воронье пугало, да? — сказал Пьетро.
— Пугало? Отличная кличка, — одобрил Кангранде. — Видимо, убийство прорицательницы было только предупреждением.
— Как это? — удивился Пьетро.
Виллафранка рассказал о странном положении головы убитой девушки. Кангранде фыркнул.
— Великолепное contrapasso. Наверно, убийца — большой поклонник твоего отца, Пьетро.
— А при чем здесь мессэр Данте? — не понял Антонио.
— А при том, что у него в «Аду» прорицатели и гадалки несут такое наказание — их лица повернуты задом наперед за попытки заглянуть в будущее, — объяснил Пьетро.
— Значит, кем бы ни был убийца, он своим поступком выразил отношение к предсказанию, — подытожил Морсикато.