-Ты, пан Роман, что-то не о том думаешь! – почти что невозмутимо сказал он. – Могу только сказать, что это – не по мою душу! Я их даже ни разу не видел!
-Ты что же, сумел их разглядеть? – удивился пан Роман.
-Рожи как рожи! – не желая признаваться в очевидном, возразил пан Анджей. – Чего там разглядывать…
-Они в масках были! – виновато поглядев на господина, возразил один из ляхов. – Тряпки такие, с дырками для рта и глаз! У некоторых даже кожаные или кольчужные…
-Во как! – удивился кто-то из казаков. – Так то, наверное, тати местные! Шиши да разбойники! Ну, нам это не соперники…
Это были последние слова в его жизни…Не повезло – бывает! Свинцовый шарик пули, выпущенной из пищали меткой рукой, попал точно под срез шапки. Добрый хлопец Мыкола даже и не пикнул, без звука повалившись на грязные доски пола…
Ответом защитников шинка была яростная пальба. Увы, в ней вряд ли был смысл, ибо враги – шиши то были, или московские государевы люди, успели рассредоточиться по двору, укрыться за любыми подходящими укрытиями и теперь столь же яростно щербили пулями стены и ставни шинка. Бедолага шинкарь спрятался где-то под лавкой и оттуда подвывал в голос. Пули, то и дело находившие дорогу внутрь дома и громившие горшки и кувшины, только усиливали вой. Ещё бы, его состояние пошло прахом!
-Пся крев! – выругался кто-то из поляков, осторожно, одним глазком, выглядывая из-за ставней на улицу. – Да сколько же их тут!!!
В голосе его было слышно слишком много изумления, чтобы это можно было оставить без внимания. Так же осторожно, как и лях до него, пан Роман выглянул в окно… Не сказать, чтобы двор был заполонён врагами, но их было слишком много.
-Это что ж за банда такая?! – изумился он. – Эй, кто-нибудь! Шинкаря мне сюда! Быстро!
Марек, с оскаленной как у хорька рожей, с обнажённой саблей в руке, нырнул куда-то в темноту и дым коридора, только для того, чтобы спустя минуту вернуться, волоча подвывающего от ужаса шинкаря за шкирку.
-Ну, говори! – рявкнул он, приставляя саблю к глотке. – Быстро, быстро!
-О, Господи! – простонал вусмерть перепуганный шинкарь. – Да что говорить-то? Что?!
-Говори, кто это! – хмуро велел пан Роман. – Что за люди… Ратники, или тати лесные?
-Тати… - горько вздохнул шинкарь. – Да если б простые тати! То – хозяева местные, разбойнички Ворона, владыки лесного! Говорят, а я сам не ведаю, будто под рукой у него до тыщи человек случается, будто есть даже гарматы! Воевода местный нос не высовывает из города… боится! Ну, да кто б не испугался такой силищи…
-Как они здесь оказались? – пан Роман возблагодарил Бога, что не вывел своих хлопцев наружу. Можно представить, что они там навоевали бы…
-Я позвал… - совершенно честно ответил шинкарь. – Как вы за стол-то сели, я на крышу залез, да тряпицу белую повесил. Там, в лесу, у Ворона человек особый сидит, так он узрел, своих позвал. Только они не знали, кто им встретится!
Показалось пану Роману, или в голосе шинкаря и впрямь проскользнули нотки злорадства?
-И сколько нас – не знают? – ободряюще усмехнувшись, поинтересовался он.
-Откуда? – удивился шинкарь. – Я, говорю ж, только сигнал даю! А сигнал – тряпица белая! На ней число если и напишешь – не прочтёшь!
-А сколько их – знаешь? – поинтересовался пан Роман, мягко улыбаясь.
Шинкарь задумался лишь на мгновение:
-Сотни нет! – заверил он. – По крайней мере, больше никогда не приходило… раньше!
-Ну, так то – раньше! – ухмыльнулся пан Роман. – И, кстати, теперь их на два десятка меньше… Марек, сколько ты там насчитал трупов?
-Семнадцать! – сообщил Марек, благодаря своему малому росту и хрупкому, на фоне других ляхов и казаков, телосложению, сумевший незамеченным выглянуть и даже довольно неспешно посчитать трупы.
-Вот! – ухмыльнулся пан Роман. – Семнадцать трупов! Да ещё те, кого навалил пан Анджей… Пан Анджей, скольких ты там зарубил? Пан Анджей! Пан Анджей!!! Да чтоб его… Кто видел, куда ушёл пан Анджей?
-Он пошёл искать хозяйку! – подумав, сообщил Людовик. – Говорит, надо уточнить у неё, есть ли в этом доме ещё входы!
Сдержанные смешки шляхтичей и казаков показали, насколько они все поверили в объяснение пана Медведковского…
4.
-Нет?
-Апчхи... Нет, пан Анджей!.. Апчхи! Апчхи!! Апчхи!!!
-Ну, чего ты расчихался, Яцек?! – пан Анджей, предусмотрительно вставший подальше от очередной раскрываемой двери. – Подумаешь, пыли много! Ты – воин! Ты вражеской пули бояться не должен, не то, что пыли!
Яцек, доведённый до отчаяния двадцатым облаком пыли, которое его окутало, покрытый грязно-серой пеленой, отчаянно чихающий и кашляющий, взглянул на него так яростно, что пан Анджей даже сбился на миг. Раньше, по крайней мере, его смирный оруженосец себе такого не позволял!
-Ладно! – неожиданно мирно сказал пан Анджей. – Раз ты так, иди обратно! Я сам обыщу остальные комнаты!
...Эта дверь – была двадцатой или двадцать пятой по счёту, которую они открывали. И первой, открыть которую решился пан Анджей. Дверь – низенькая, узкая (для пана Медведковского), но обитая добрым железом, над дверью – плошка для масла... полупустая.
-Свети мне! – велел пан Анджей, нажимая на ручку и опасливо потянув дверь на себя... Удивительно, но пыли почти не было. Лёгкое дуновение ветерка указывало, что в помещении есть какое-то отверстие, выход наружу или окошко.
-Вот видишь! – торжествующе обернувшись, воскликнул пан Анджей и шагнул вперёд, снова разворачиваясь и больше для порядку кладя руку на эфес кончара.
Что-то липкое, очень неприятное, накрыло ему лицо – от уха до уха. Заорав от неожиданности, пан Анджей пошатнулся и неожиданно потерял опору под ногами. Оказалось, стоял он не на порожке, а на первой ступеньке ведущей вниз лестнице. По этой лестнице, грохоча костями и доспехами, он и сверзился вниз...
И опять же, сказалось везение, только пану Анджею присущее. Вместо того чтобы переломать себе все кости, а при особом невезении – и шею, он всего лишь колобком скатился вниз. И там врезался во что-то объёмное и мягкое, снеся это «мягкое» с лестницы и поверх него, рухнув на ровную поверхность пола...
Яцек всего этого не знал. На его глазах, его хозяин вдруг заорал, схватился за кончар и рухнул, будто под пол... Яцек давно полагал, что господина ждёт адское пламя чистилища, но никак не ожидал, что пан Анджей заслужит его ещё при жизни. Однако хоть Яцек и был трусоват, бросить господина в беде он не посмел, тем паче оруженосец должен идти за господином даже и в чистилище! Отчаянно взвизгнув для большего эффекта, он выхватил саблю, и шагнул вперёд... и замер, увидев в неверном, оранжево-красном свете факела уходящую вниз лестницу. Закричал же пан Анджей, наверное, испугавшись липкой и толстой паутины, обрывки которой свисали с косяков и даже с притолоки. Пан Анджей всегда боялся пауков, а при попадании малой паутинки на одежду или тело, его сотрясали дикие конвульсии. Понятно, что он и сейчас испугался!
Ну, лестница и паутина, тем более разорванная, не могли напугать храброго Яцека. Решительно откашлявшись, он шагнул вниз... осторожно, не забывая освещать скрипучие деревянные ступеньки и проверять их, наверняка повреждённых при падении пана Анджея, прежде чем переносить на них весь вес тела. Ступенек – Яцек считал, оказалось ровно двадцать три. Уже с семнадцатой свет факела достиг пола и Яцек смог различить распластанного на земле, среди разбитых кувшинов и разлитого масла господина. Странно, он показался оруженосцу слишком большим даже при его немалых размерах... Видимо, падение не прошло для него просто так, и пан Анджей расплющился от удара об землю...
-Господин! – робко позвал Яцек, не рискуя сделать шаг вниз. – Господин!
Его господин заворочался, но пока медленно и не пытаясь подняться...
-Господин! – радостно завопил Яцек, буквально скатившись вниз... и отшатнулся...
Под паном Анджеем, лишившись сознания, лежало двое незнакомых мужиков. Хотя лица их были открыты, одежда и оружие выдавали в них тех же разбойников, что находились сейчас во дворе шинка. Впрочем, присмотревшись, Яцек обнаружил и маски – они были подняты и скручены на манер козырька шапки.
В это время пан Анджей окончательно пришёл в себя. Встряхнувшись, будто мокрая собака, он уселся и огляделся. Постепенно, но очень медленно, из взгляда его исчезла мутность, но сознание было ещё неверным.
-Где это я? – хриплым голосом спросил пан Анджей, пытаясь сфокусировать взор хотя бы на Яцеке.
-В подполе! – услужливо сообщил Яцек, сдерживая готовый вырваться из груди щенячий визг. – Господин, как ты себя чувствуешь?
-Нормально... только всё болит! – тяжко вздохнув, ответил пан Анджей. – Это кто такие?