— Вы познакомились в оккупацию? — спросила Елена, когда они замолчали. Курт все это время листал проспект туристской фирмы и с интересом следил за разговором.
— Девчонкой была, а он около нас жил. Детишек продуктами одаривал. Прочитала в газете имя и вспомнила, потом в больнице увидела.
Эрвин и Ольга продолжали молчать, мучительно соображая, о чем спросить другого. Каждый прожил свою жизнь. В оставшиеся дни, понимали, ничего общего быть уже не может. Очень хотелось Ольге порадовать Эрика, сказать, что в России у него сын. Сумела воспитать, дала высшее образование, но сдержалась. Пожалела. Не нужны ему лишние волнения.
Эрвин заговорил первым.
— Увидел, как живут русские. Бедно. До сих пор воды в доме нет, туалет на улице. Ты, Ола, живешь в хате, как у Нины, или в современном доме?
Елена объяснила, что жизнь в доме с садом и хозяйством ничуть не хуже, чем в каменном муравейнике. Ольга сказала, что живет в блочном доме. Квартира с удобствами.
— Я не бедная. Пенсию получаю, квартирантов держу. На хлеб и молоко хватает.
— А на лекарства? — спросил Эрвин.
— Народными средствами лечусь, — рассмеялась Ольга. — Всё у меня хорошо. Чего и вам желаю.
Разговор, когда каждый не знал, что спросить или рассказать, мог продолжаться бесконечно. Елена напомнила, через два часа они уезжают, а надо еще поесть и вещи собрать. Должен подойти сотрудник СБУ, проводить немцев. Если увидит Ольгу, неизвестно что ее ждет. Ольга и сама поняла, пора уходить.
— Домой уезжают, в Германию? Их не посадят?
— Куда? — не поняла вопрос Елена. — В тюрьму? Нет, сжалились над стариком.
— Передайте им пожелание доброй дороги и встречи с родными. Эрику скажите, в следующий раз встретимся уже там, — она показалась в потолок. — Там переводчик не понадобится, и подольше поговорим обо всем.
Когда Елена перевела, Эрвин прослезился. Курт рассмеялся.
— Веришь в загробную жизнь? — спросил Курт через Ольгу. — И в Бога веруешь?
— Как можно жить, не веруя? В нём, Единственном, наше спасение.
— Буду ждать встречи, — сказал Эрвин и протянул сухую тонкую руку, чтобы пожать полную, распухшую от многих лет нелегкой работы, руку Ольги.
Ольга поблагодарила Елену за помощь. Эрвин проводил ее до двери. Неожиданно отпустил и бросился обратно в гостиную. Достал из бумажника Курта три купюры и, вернувшись к Ольге, протянул ей.
— В память нашего… — Он замолчал, подбирая слова. — Счастливого свидания. Купишь подарок. — Перевела Елена и возвратилась в гостиную, чтобы не смущать их.
Ольга взяла деньги, вспомнила и сказала "Der Vielen Dank", обняла своего Эрика. Два пожилых человека долго стояли обнявшись. Оба молчали, оба плакали.
Ольга вырвалась из объятий своего первого любимого, вспомнила слова, с которыми они прощались.
— Auf Wiedersehen, mein Eric! Ich liebte dich immer! — медленно произнесла она, еще одну неожиданно вспомнившую фразу, и выскочила в коридор, вытирая по пути слезы.
На улице рассмотрела деньги, что дал Эрик. Триста долларов. Пенсия за год. Чудно устроен мир! Не ждала — не гадала, и встретились! Переводчица наверняка догадалась, что были близки. И пусть! Разболтает — теперь все равно. Федора давно нет. Дети выросли, а узнай, возможно, и поняли бы. Сердцу не прикажешь, кого любить.
***
Немцы завершили сборы и спустились с Еленой в ресторан. Завтрак прошел молча, они почти ничего не ели, зато придирчиво отнеслись к набору продуктов в дорогу, который вместе с Хелен готовили работники ресторана. Елена выпила чашечку кофе с пирожным, спросила разрешения отлучиться на пятнадцать минут, сбегать за зонтиком. Возвращаться из Симферополя, похоже, придется под дождем. Её подопечные пошли в номер заканчивать упаковку багажа.
Дома Елена застала мирно беседующих маму с Игорем.
— Не поехала провожать? — встретила мама вопросом.
— Всё дуешься? Прости, пожалуйста. На людях теперь на шаг не отойду, — вымолвил Игорь.
— Обещаешь? — спросила Елена и повернулась к маме. — Объяснил свое поведение?
— Рассказал то же, что и ты. Не увидела причины для ссоры.
— Простить?
— Не только. Извиниться, что затеяла ссору.
Игорь своим излюбленным приемом схватил Лену за руки, притянул к себе, обнял. Поцеловать при Евдокии Андреевне не решился.
— Давай больше не будем ссориться по пустякам.
— А по серьезным проблемам будем? — спросила Лена и поцеловала в лоб.
— Покойников целуют в лоб, — сказала мама и вышла, чтобы не смущать молодых.
Игорь обнял Лену, поцеловал.
— Прости, что так получилось, я в чем-то не прав.
— Нет, это я, дурочка, на пустом месте распсиховалась, прости. — Елена рассказала, что сейчас едет в Симферополь проводить немецких туристов и вернется только поздно вечером. Неожиданно ей пришла идея. — Ты не мог бы за мной приехать в Симферополь? До аэропорта заказан микроавтобус, а обратно, возможно придется добираться в переполненном автобусе.
— Какие проблемы?! И туда отвезу всех, откажись от такси.
Отказаться от микроавтобуса Елена не могла. Их сопровождал сотрудник управления службы безопасности Украины. Привезет ли её обратно, она не спрашивала. Главное, ей хотелось побыть с Игорем, походить по магазинам в Симферополе.
— Самолет вылетает в 15.15. К этому времени подъезжай к международному аэропорту, а я найду тебя на стоянке.
Она схватила зонт, поцеловала Игоря и убежала, не попрощавшись с мамой. Когда Евдокия Андреевна зашла в гостиную, Елены уже не было.
— Помирились?
— Да. Спасибо вам. Ваше присутствие помогло, а то еще дулась бы.
— Она любит тебя, Игорь! Старайся избегать ссор, особенно мелких, пустых, которые портят жизнь, озлобляют и обязательно приведут к большой ссоре.
— Вы не заметили, я покладистый человек и вывести меня нелегко. Надеюсь, не будет поводов ссориться.
Телефонный звонок прервал разговор. Незнакомый мужской голос спросил, живет ли у них еще Игорь Петрович Кочетков.
— А кто его разыскивает? — спросила Евдокия Андреевна.