— А что будет с командой?
— Кому нужны лишние языки? — ухмыльнулся Пит. — Все полетят
за борт, убей меня бог… Это вам повезло, сэр, что встретили меня с Диком…
— Пит верно говорит, сэр… — захрипел Дик, — мы все рассказали вам
по совести. И лошадей дадим… И дорогу укажем… и все такое… прочее… лопни мои глаза, сэр…
— Пощадите нас, сэр… — заскулил Пит, — ведь мы… вот… с Диком… ничего дурного вам не сделали. Даже наоборот: не окажись мы сейчас на берегу, что бы с вами было?
— Ах вы благодетели наши! Да будь вы поумней да порасторопней, наши кишки давно уже полоскались бы в море. Чарли, бери их за ошейники
и пошли дальше. Приведете без глупостей к лошадям — будете жить, затащите в вашу шайку — смерть мгновенная. Ну так как?
— Все в порядке, сэр! У нас еще есть кое-какие делишки на этом славном свете, убей меня бог…
— Он верно говорит, сэр… — вмешался Дик. — Можете на нас положиться. Только…
— Что еще за условия?
— Не могли бы вы приказать вашему… вашему слуге, сэр, не слишком уж туго затягивать ремни на наших шеях? Ведь когда нечем дышать, ноги
не могут идти. Понимаете, сэр, — заискивающе ухмыльнулся Пит, — такая уж у нас с Диком привычка — дышать при ходьбе…
— В вашем возрасте и при вашем благородном занятии пора бы уже бросить дурные привычки… Чарли, вперед! И чтобы ни единого звука больше!
Глухой темный лес они пересекли с тремя небольшими привалами.
— Мне начинает казаться, что эти ребята решили подшутить над нами, как ты думаешь, Чарли? — спросил, тяжело дыша, Чанслер во время по-
следнего привала.
— Дайте-ка я с ними потолкую, капитан, — проговорил Чарли.
— Ну-ну… Пора, пожалуй…
Чанслер привалился к мокрому стволу дуба и закрыл глаза. От усталости и напряжения свистело в ушах и гудело в голове, ныл каждый мускул и сустав. Теплый суконный плащ промок до нитки, в высоких сапогах хлюпала вода, а подбитая мягким войлоком кожаная шляпа набухла и казалась камнем, придавившим голову… У него не было сейчас ни единой мысли… Одна тяжелая, непреодолимая усталость…
Чарли «толковал» с пленниками до тех пор, пока по их телам не пробежали первые предсмертные судороги. Потом он дал им возможность слегка отдышаться и спросил сквозь зубы:
— Где лошади, покойники?
— Сов… совсем… совсем… рядом… — глухо прохрипел Дик. — Не души… ради бога… Ведь хозяин обещал нам жизнь…
— Сколько еще осталось до ваших проклятых кляч?
— Не больше полумили, убей меня бог…
— Пошли, капитан, — сказал Чарли, — если через полмили мы не увидим их лошадей, я за себя не ручаюсь…
Но вскоре они действительно вышли на небольшую лесную поляну,
на которой стояли две рослые оседланные лошади, привязанные к дереву.
Чанслер не мог скрыть своей радости.
— Ну что ж, ребята, живите, раз уж мы с вами так договорились, — сказал он. — Где дорога?
— Сотня ярдов отсюда, — проговорил Пит. — Вы ведь отпустите нас, сэр, не правда ли? Вы нам обещали это.
— Я обещал вам жизнь и свое слово сдержу. Чарли, сделай так, чтобы они жили, но молчали и не двигались хотя бы до утра. А я займусь
лошадьми.
Чанслер внимательно осмотрел животных и удовлетворенно погладил их по голове.
— Что-то подозрительно легко мы выбрались из этой передряги, — заметил он, когда они выехали из леса и остановились возле большой проезжей дороги. — Или эти ребята решили нас припугнуть, сказав, что чуть ли не весь берег и заодно эта дорога кишат людьми Килигрю, или…
— Смотрите, капитан! — шепотом воскликнул Чарли.
Но его спутник и сам уже заметил четверых всадников с факелами, скакавших прямо на них.
— В лес! — тут же скомандовал Чанслер.
В густом черном ельнике они спешились и приготовили по два пистолета к бою. Между тем незнакомые всадники свернули на ту самую лесную тропу, которую только что покинули Чанслер со Смитом и которая была сейчас в трех десятках ярдов от них.
— На дорогу — и галопом! — приказал капитан.
Мили через три-четыре они промчались мимо двух тусклых фонарей придорожной таверны. Немедленно им вслед раздались выстрелы, а когда их звук растаял в сырой темноте, беглецы услышали за спиной конский топот.
— Целься в лошадей! — крикнул Чанслер и первым же выстрелом
свалил коня одного из своих преследователей в глубокую придорожную канаву.
То же самое успел сделать и Чарли со вторым всадником. Вскоре неожиданно для себя они обнаружили, что погоня закончилась.
— Воинство адмирала Килигрю наверняка пустилось в погоню за бутылками и кружками хозяина таверны, — усмехнулся Чанслер.
— Пусть Господь ниспошлет ему неисчерпаемые запасы вина, — отозвался Чарли, — а нам дорогу без засад!
— Аминь.
И путники растаяли в кромешной дождливой ночи…
Часто давая лошадям отдых, то рысью, то шагом, они к рассвету добрались до маленького, темного и безмолвного в эту пору городка.