26 апреля. Вечер. Поезд прибывает в 2.40.
27 апреля. Утро. Леня, Леша, Лена, Ольга и Олег и Аня понесли вещи в неизвестное место, а я остался с Наташей и Иреной, повторяю для дураков Я Сережа.
27 апреля. Через 40 минут все пришли на нужное место и зажгли костер. И через 30 минут все пришли за нами. И через час все были в сборе.
Экипаж 1 байды: Аня - колдунья, Ирена - полу-матрос, я - низнаю, Леня капитан.
Экипаж 2 байды: Ольга и Олег - юнги. Наташа с кляпом во рту. Лена повар. Леша - адмирал.
27 апреля. Путешествие. Мы сели в байды. Я то и дело говорил:
- Мам, можно погрести?
Аня: - Нельзя!
Ирена: - ...Ну ммм, сам понимаешь, что...
27 апреля. Вечер. Стали в лагерь, некупались, к костру послали, сказали, что простуду подхвачу. Я спрашиваю:
- Как подхватывать простуду? Под мышки?
- Какие мышки? - спрашивают все.
- Мышки! Где мышки? - спросила Оля.
28 апреля. Отъезд. Плывем хорошо. То и дело вспорхнет селезень. Видели счастливую парочку уток..."
Сведений о целях заброски, о маршруте, явок и паролей не было. Скорее всего, это путевые заметки, понял политрук. Но кто же тогда предатель? Неожиданная догадка осенила его. Единственный человек, который имеет в отряде отношение к штабу - это я сам. Значит, я и есть предатель? Но мне про это ничего не известно. Почему?... Потому что я мог все делать под гипнозом! А кто мог меня загипнотизировать? Аня. Так! Кто еще?... Дещеревский! Как же я сразу не догадался, что он колдун! Я вспомнил, я все вспомнил. Однажды я проснулся в Пущино и слышу, как за занавесочкой они тихо переговариваются:
"- Ирену надо загнать на дискету.
- Не уместится.
- Ирене надо почистить джобер, тогда она уместится..."
Действительно, взяли моду, лазить с грязными джоберами по чистым дискетам... Не может взрослый человек уместиться на маленькой пластинке, меньше пулеметного диска. Какое-то колдовство здесь налицо. Очень интересная версия...
12.00 - уплыв. По дороге обнаружили беспризорную рыбацкую сеть с одной золотой рыбкой. Рыбку реквизировали, несмотря на то, что она упорно что-то говорила. Во время короткого перекура на острове политрук учил личный состав жонглировать шоколадом, но личный состав не использовал шоколад по назначению, а съел его. У пролива в озеро Велинское поводили клоунов по деревне, заработали буханку хлеба и много картошки.
Выложившийся на представлении политрук залег в середину лодки. Серегу с Иреной перевели в "Таймень" для диверсионной работы. На весла сели Наташа и Аня и, мысленно матерясь, долго пытались выйти от берега на оперативный простор. Но "Салют" вертелся под ветром, как черт на сковородке, и никак не хотел покидать этот район. Аномальная зона, как в Бермудском треугольнике. Только четкие, политически грамотные советы политрука помогли вывести корабль из цепких объятий кошмара.
Когда проходили мимо "Тайменя", девятилетний изверг Серега ткнул пальцем в борт многострадального "Салюта", туда, где были зарубки, и там сразу стала расползаться новая огромная дыра. Пришлось перевязать лодку веревкой и идти осторожно, выбирая место, где Серегу можно было поставить к стенке. Остановились на мысу пролива в следующее озеро. Высокие сосны, просторно, сухо.
Душа бойцов размякла и решили диверсанта ликвидировать попозже, когда мать согласится. Напротив Сереги в списке появился третий крест. Злодей сразу организовал племя советских индийцев, занял оборону в лесу и там продолжал вынашивать свои чудовищные замыслы.
Вечером Малышь смастерила копье и ходила вдоль берега, разя рыбу без промаха. А капитаны опять штопали дыру, как дураки.
В полнолуние девки пошли купаться. Плеск был, будто кита поймали. Рискнул и политрук. Зашел в воду, вода ледяная, аж сердце остановилось, пришлось помыться быстрее, чем Чарли Чаплин в кино.
Из дневника капитана Янина: "2 мая. Ночью были слышны одиночные выстрелы и короткая автоматная очередь. Кто это?... Утром убили клеща, который ползал по Ленинской шляпе. Еще один гад бесславно сложил свою голову на русской земле.
Клоуны утром опять стали на меня бросаться, пытаясь завладеть ножом. Хорошо, Аня выручила и связала Серегу. Но и связанный, он сумел сбросить в костер штаны адмирала. Решили стреноживать диверсанта на каждой стоянке, а в лодке - кляп. Откуда у Ольки анорака, которую потеряли давным-давно? Говорит - "нашли..."
Головка ссохлась, утянул ее еще на одну дырку. 12.00 - уплыв"
Пошли на юго-восток озера, там у деревни вытекает речка Двинка, она через 12 км. впадает в Западную Двину. Напрямки через озеро идти не получилось - встречный ветер разгонял волны, смертельные для "Салюта". Через 3 часа веселая кавалькада подошла к небольшой псковской деревушке на берегу озера. Артисты - редкие гости в этом краю, но почему их никто не встречает?
...Одинокие печные трубы, горелый кирпич, пустое пепелище - вот что оставили немецкие каратели от деревни, жители которой поддерживали Советскую власть. Политрук присел и потрогал остывшую золу. Через полчаса среди пепла, гвоздей, посуды и оплавленного стекла были обнаружены два немецких термоса бачки от противогазов, саперная лопатка и коробка для дисков к ручному пулемету Дегтярева, необгорелая, с кожаной ручкой, хорошо смазанная солидолом. Обгорелые велосипеды, мотоцикл, котлы лежали на обгорелой земле, уже поросшей зеленым ежиком травы. Несомненно, здесь был бой и уцелевшие жители ушли в партизаны. Поклявшись отомстить врагам, отряд продолжил рейд по тылам противника.
А солнце жарит, чтоб оно пропало. Ветер задувает бесстрашным разведчикам в ноздри, вырывая сопли и уносит их далеко назад. Но он не в силах остановить продвижение.
Двинка скоро сузилась, начались завалы. Пришлось рискуя жизнью, обходить бревна и колья... Под вечер нашли не очень плохое место на левом берегу, встали у самой воды. Политрук с Аней сходили на разведку правого берега. Пусто. Только древний курган со следами старых раскопов... А на левом берегу - окопы, окопы, окопы. Когда-то наши солдаты обороняли дорогу вдоль реки. Блиндажей нет.
Наступило утро 3 мая.
Тишина над рекой. Кукушка. Соловьи. Жара.
Ирена утром насыпала в кан гречки и забыла про завтрак. Гречка в кипятке разбухла и полезла через край. Пришлось излишки каши прятать в отдельный пакетик, как НЗ. Появилась Ирена. Задумалась и сказала: "Ну, что еще положить в эту дрянь?..."
Тишина над рекой. Из палатки раздается крик, переходящий в стон, долгий и жалкий - это Малышь настигла врага. И снова тишина.
В 11.00 - отплыв. Река сильно петляет, на поворотах в воде торчат бревна. Вначале было еще терпимо, потом Ирена посмотрела вперед и сказала: "Мама!". Но это была не мама. Это начался водный слалом с вилами. И хорошо, что Серега смирно сидел в лодке, рисовал комиксы, не пел и даже не выглядывал из лодки, когда она шла на смерть. И высовывал свою непутевую головенку только тогда, когда байда проходила под низкими бревнами, мостами и его специально просили не высовываться. Мать в последнее мгновение успевала нагнуть его голову вниз и спасти мост от разрушения. Что могло бы задержать наступление на этом участке.
Шли классно, как группа циркачей-каскадеров. Только у деревни Селище под вторым мостом морда капитана Янина застряла. Насилу протиснулся. Странно: головка ссыхается, а морда пухнет. Труппа Дещеревского вылезла у мостика и пошла зарабатывать в деревне хлеб и яйца. Оля чуть не раздавила серую гадючку, но пожалела.
Скоро байда Алексея опять догнала "Салют" и осторожный Леонид пропустил ее вперед, разведывать и убирать завалы. И правильно сделал: показался старый мост из бревен в два наката. Д. поднялся на мост проверять, сможет ли под ним пройти байда, нет ли кольев на дне. На середине моста гнилые бревна неожиданно подломились и, даже не успев выругаться, капитан Дещеревский полетел с головокружительной высоты в ледяную пучину...
(конец третьей серии)
6. У меня девять жизней
Падал он достаточно долго и все успели насладиться этим зрелищем. Ирена сказала Наташе: "Как жаль... Как жаль, что ты не успела его сфотографировать..." Выйти сухим из воды капитану не удалось, поэтому он весь день вплавь облегчал проводку байдарок под препятствиями, поднимая со дна кучи ила и пуская пузыри, в бульканье которых экипажам иногда удавалось разобрать отдельные ценные руководящие указания.
Капитану Янину это приключение очень понравилось, потому что он вообще любил нетрудные трудности и неопасные опасности. Далее был автомобильный мост (надежный), обнос, а потом сплошняком пошли завалы, бревна, лабиринты и мели. Но советского человека ничем не запугаешь! Перед каждым завалом Серега высовывался и спрашивал: "Мам, можно погрести?", на что получал суровый ответ.
Приятно для уха советского человека звучали по реке первомайские лозунги капитана Дещеревского, тоже бывшего политрука: "Задери нос левым веслом!", "Поворачивая вбок, ты помогаешь течению!", "Ку! Наступая на бревно, ты продвигаешь центр тяжести!" и т.п. Оперируя непонятными "галсами" и "траверсами", первая байда с трудом выковыривала себя из крутых поворотов, в то время как команда капитана Янина, используя только Иренкину "маму" и общее "опаньки!", выходила из безвыходных ситуаций. И после каждого поворота капитан обещал всех представить к медали "За отвагу".
В 17.00, уже истекая соплями, впали в Западную Двину.
Река широкая и глубокая. Прямо с берега опустил весло в воду, но до дна не достал. Перекур и перекус. Олег спросил: "Мы сегодня закончим плыть?" Услышав "Да!", не выдержал и закричал "Ура!", потом опомнился и поспешно добавил: "Как жалко..."
До деревни Кресты, откуда ходит автобус в Кунью, по карте 35 км. Правда, течение у Двины быстрое, и не петляет она, как Двинка... Двинку-то 14км - шли 9 часов. Решили плыть до упора. То ли есть на карте деревня с таким названием, то ли махать веслом, пока не закипит пот на спине... В общем, до Упора. Последнее выступление танкиста-политрука перед прорывом, короткое и убедительное, для поднятия боевого духа отряда:
- А знаете ли вы, товарищи, что такое байдарка?! Байдарка - это боевая машина, не сочетающая в себе ни броню! Ни огонь! Ни ударную силу! Ну, девки, или грудь в Крестах, или оверкиль в кустах! Вперед, с богом!
Обрадованные скорым концом операции, комсомолки бережно усадили капитана в середину лодки и загребли. Кипела пена за бортом, проносились безлюдные деревни с аистами... Иногда, впрочем, капитан Янин сам брал в руки весло, чтобы указать гребцам правильный курс или стукнуть Серегу по голове. В остальное время он вдохновлял женщин на подвиг. Едва заслышав его голос, изможденные комсомолки начинали осатанело выгребать. Доброе, ласковое слово капитана способно творить с женщинами неожиданные чудеса и "гроб с веслами" развил сверхъестественную скорость. Экипаж Дещеревского отстал и казался издали маленьким и жалким...